— Это был тойарре, — хмуро уточнил Дункан. — И он может быть все еще там. А откуда узнали?
— Все расспросы потом, — послышался откуда-то со стороны властный голос, который барон узнал бы везде.
Он уже без удивления взирал на Его Высочество, каким-то образом очутившегося здесь. "Теперь точно мне Онор не увидеть", — только и промелькнула равнодушная мысль. Все переживания и чувства остались там, сначала в трактире, а потом уже в душных тесных коридорах подземелья, куда Игана упекли наемники, осталась лишь усталость, да и похмелье уже потихоньку начинало давать о себе знать вкупе с немаленькой шишкой на затылке. Парень даже не склонил голову в приветствии, но, к счастью, принц и не взглянул на него, все внимание его было приковано к раненому ренсийцу.
— Что случилось? — осматривая лицо вора, поинтересовался Его Высочество.
— Попался чокнутому тойарре, — рассеянно сказал Иган, смотря в светлеющее уже небо. — Ничего страшного, я уже остановил кровь и ослабил боль, увы, на большее Дара не хватило, но рядовой целитель вернет мальчишке его лицо без особого труда. Не стоит беспокоиться.
— Д-да все нормально, — подал голос раненый и даже попытался улыбнуться, однако одеревеневшее вследствие анестезирующего заклинания лицо отказалось повиноваться и застыло маской. Убедившись, что с парнем все в более или менее в порядке, принц выпрямился и направился к выходу со двора.
— Ренсийца к целителям, барон за мной, — на ходу бросил он и ни на кого больше не обращая внимания зашагал к воротам древнего замка.
Барон вздохнув отправился за ним предчувствуя новые неприятности.
Долго идти не пришлось, за воротами их уже дожидались оседланные лошади. Принц и барон отправились сразу же в Дризорскую крепость, игравшую роль как штаб-квартиры Стражи, так и местной тюрьмы. Не говоря ни слова он прошел в кабинет коменданта и с хозяйским видом расположился за его письменным столом. Дункан, тенью следовавший за Его Высочеством, остановился напротив, не решаясь присесть на рядом стоявший стул или в кресло.
— Чего стоишь, садись, — раздраженно произнес принц, кивнув в сторону стула. — И рассказывай, что случилось.
— Прежде всего хочу попросить прощения за все те хлопоты, что я доставил Вам вследствие этого похищения, — проговорил Дункан, сев. — И поблагодарить, что так вовремя Вы со своими людьми появились.
Принц хмыкнул.
— Рад разочаровать, Иган, весь сыр-бор не из-за тебя, — развеял его предположения Его Высочество. — А из-за того молодого ренсийца, которого тебе так повезло вытащить. Не будь этого обстоятельства, возможно, тебя здесь не было.
— Так это все из-за вора? — удивился барон. В памяти мигом всплыли слова ренсийца: "Рин меня обязательно вытащит". "Так значит он говорил о принце, — понял Дункан, испытующе глядя на Его Высочество. — Интересно, что за дела могут быть у престолонаследника и обычного воришки?" Ставшее уже профессиональным любопытство высунуло свой длинный нос из дальних уголков души.
— Вор? — по нахмурившемуся лицу принца было заметно, что тот понятия не имел о ремесле своего знакомого. — Странно. Ну-ка давай поподробней.
— Ваш знакомый, Ваше Высочество, ренсийский вор, укравший у какого-то очень влиятельного эльфа нечто настолько ценное, что тот даже не пожалел послать за ним вдогонку ручного тойарре, — стараясь скрыть язвительные нотки в голосе выпалил барон. Молодого человека почему-то задел тот факт, что какой-то воришка оказался гораздо значимей его самого, потомственного дворянина и верного подданного короны.
Принц усмехнулся, заметив такую горячность, но никак не стал комментировать.
— А что скажешь насчет тойарре? — сменил тему Ригур. — Стража успела схватить тех наемников, что за вами послали, они рассказали, что заказ был на двоих. Как думаешь, зачем ты вдруг понадобился эльфам?
— Да тут и думать не надо, — пожал плечами Иган. — Всем известно, что я не в ладах с Вами, Ваше Высочество. И всем известно чего я хочу больше жизни. Полагаю, тойарре должен был завербовать меня шпионить в пользу эльфов.
— И что бы ты ответил на это предложение? — вкрадчиво спросил принц, внимательно наблюдая за бароном.
— Я бы ответил согласием, — не отводя взгляда от синих глаз принца ответил Иган. — А затем доложил бы обо всем дознавателю Тиллиану, и мы вместе подумали бы над тем как бы удачнее воспользоваться сложившейся ситуацией.
Взгляд принца, бывший до этого немного насмешливым, после этих слов разом приобрел какую-то суровую задумчивость, немного напугавшую дерзкого барона. Минуту Его Высочество молчал, сверля ледяным взглядом Дункана, заставляя того нервничать и еле сдерживаться от ерзанья на жестком стуле.
— Ты понимаешь, что фактически признаешься в измене? — наконец поинтересовался Ригур, не сводя глаз с барона.
Иган сглотнул, но взгляд не отвел.
— Я всего лишь дал честный ответ, — твердым голосом произнес он. — Гораздо удобнее будет держать кого-то в стане врага, время от времени сливая ему незначительную или устаревшую информацию, и заводя новые связи для себя. По крайней мере, это дает больше возможности для контроля информации и выявления реальных шпионов среди солигийцев, а таковых все равно немало.
— Слишком безрассудно и самонадеянно, — проговорил принц, нахмурившись. — Хотя в духе Тиллиана. Но Иган, ты понимаешь, какую опасную и тяжелую работу себе выбрал? Стезя шпиона нелегка и требует определенных качеств и навыков, которыми ты вряд ли обладаешь. К тому же она требует почти полного отречения от себя и той жизни, что ты вел до этого. Зачастую слишком многим приходится жертвовать, слишком многим.
— Я уже лишился того, чем можно жертвовать, — равнодушно проговорил барон. — К тому же я хочу действительно быть полезным моей стране и моему королю. А другого способа я не вижу.
— Сколько пафоса, — презрительно произнес Его Высочество. — Тебе в актеры надо было податься, на подмостках блистать, а не государственную службу нести.
— А чем работа шпиона отличается от работы актера? — язвительно осведомился Дункан, параллельно размышляя, сколько ему еще осталось жить, при таком тоне явно немного. — Мы дурим головы и там и там, так почему же не делать это с пользой?
— Ну, актеры тоже пользу в нашем ремесле приносят немалую, — примирительно ответил принц, из голоса которого исчезла почти вся презрительность и затаенная враждебность. — И, честно говоря, мне нравится твой энтузиазм и серьезность, вот только неясно ради чего ты действительно это делаешь. Не думай, что меня можно сбить пафосными речами, у каждого свои мотивы ввязываться в столь опасную игру.
Ригур замолк и вновь пристально взглянул на Игана. В синих глазах на миг промелькнула горечь, быстро сменившись ледяным спокойствием. Шестым чувством барон понял, что сейчас решается его судьба и неизвестно было в хорошую или плохую сторону.
— Ты просил прощения для Онор, — спустя секунду вновь заговорил Ригур, словно что-то решив про себя. — Я удовлетворил твою просьбу, и сейчас на север уже скачет гонец с письмом для нее, в котором изложены условия ее освобождения. Если она с ними согласится, то девушку отпустят сегодня же, если нет, заточение продлится. Полагаю, ты уже понял о каком именно условии я говорю?
— Не видеться и не связываться со мной, — обреченно предположил Дункан. Она не согласится.
— Если она согласится с этим условием, то ей дадут полную свободу, а я обеспечу богатое приданое, чтобы она ни в чем не нуждалась. Онор вольна как угодно распоряжаться собственной судьбой, ни в чем себя не ограничивая.
— А если она откажется? — осмелился спросить барон, всей душой надеясь, что любимая согласится, а он найдет способ с ней увидеться. Лишь бы девушка была на свободе.
— Если Онор откажется, то заточение продлится еще один месяц, в конце которого ей вновь придет письмо с тем же предложением, — ответил принц. — Таких писем приготовлено двадцать четыре. Если в течение двух лет Онор будет выбирать уже добровольное заточение, я перестану в этом ей препятствовать, и она останется в монастыре до конца жизни.
Иган в бессилии сжал кулаки — Онор точно не согласится на такие условия, слишком он хорошо ее знал.
— А ты, Иган, становишься под начало Тиллиана, моего капитана разведки, вы довольно неплохо поладили и проблем, думаю, не возникнет, — продолжал тем временем Ригур. — Раз ты приглянулся кому-то из эльфийской знати, будешь работать в этом направлении. Даю два года на разрешение эльфийского вопроса, запрет свой на посещение столицы не снимаю, но разрешаю приезжать тайно. Если не справишься — пришлю тот самый кинжал, что так и не нашел свою цель три года назад.
— А если справлюсь? — похолодев от столь прозрачной угрозы задал вопрос барон.
— Там посмотрим, — уклончиво произнес Его Высочество. — Задача ясна?
— Да, Ваше Высочество. Когда приступать?
Гектор
Гектору даже не дали толком оклематься после столь яркой встречи с полуэльфом, не успели раны на лице и синяки на теле зажить, как ренсийца вызвали на допрос к дознавателю. Принца провели в кабинет и оставили одного возле закрытой двери. Глубоко вздохнув молодой человек рывком открыл ее и вошел в просторную комнату.
Старый и пока действующий комендант крепости был порядочной свиньей в быту, и в прежние годы здесь нередко царил весьма художественный беспорядок: рядом с ценными бумагами соседствовали грязные чашки и кружки, тарелки и миски, так как и аппетит у коменданта был такой, что не каждая свинья с ним могла сравниться. Углы были захламлены старыми доспехами и ржавым оружием, свидетельством бурной молодости, а полки с книгами зарастали пылью и паутиной. Входящий сюда нередко морщился при виде того хаоса, в котором жил и работал старый трудяга. И тем удивительней был факт, что крепость и город старый хрыч держал в железном кулаке, казармы всегда были вылизаны до блеска, доспехи и оружие содержались в идеальном состоянии, а стражники боялись каждой проверки до икоты. Исключение составлял только рабочий кабинет, где комендант мог мусорить сколько его душе угодно. Однако комендант теперь отошел от дел и вот уже несколько месяцев его обязанности исполнял капитан Койра, который со временем должен был занять эту должность. Капитан продолжил дело старика, но вот обстановку в кабинете сменил кардинально — теперь там и пылинки нельзя было заметить — старые доспехи перекочевали в недавно открытый зал славы, обедал и ужинал Койра только в столовой, а полки с книгами заменили основательными книжными шкафами — капитан любил полистать ту или иную книгу на досуге. Также там стоял большой грубо сколоченный, но невероятно удобный письменный стол, за которым сейчас сидел злющий на всех и вся Ригур. Гектор даже опасливо поежился — такого испепеляющего взгляда у солигийца не было даже после нападения на обоз Бравура.
— Что? — не выдержав гнетущей тишины спросил ренсиец, избегая встречаться взглядом с Ригуром.
— Вот и мне хочется узнать, — в тон ему ответил тот.
— Если ты о вчерашнем дебоше... — начал было Гектор, но тут же был прерван.
— О нет, дорогой мой, — тихим голосом проговорил солигиец. — Дело совсем не в дебоше. А в том, какого демона по МОЕЙ земле ходят эльфийские прихвостни, выслеживая ТЕБЯ? Мало мне забот с недавним заговором, мало мне неприятностей из-за твоих оркских изысканий, так мне еще и за тобой приглядывать постоянно?
— Нечего за мной следить, я не ребенок! — взбрыкнул ренсиец.
— Не ребенок, — согласился Ригур. — Но хлопот с тобой не меньше! Только сутки, понимаешь сутки, ты в этом городе, а уже устроил беспорядки. Едва не разгромил трактир, заявил о себе всем, кому только можно, привел в город эльфа, подрался, даже похитить тебя успели, а вдобавок ко всему я еще и узнаю, что принц крови, наследник ренсийского трона, оказывается обыкновенный вор и неудачник, умудрившийся отсидеть срок в акаарской тюрьме, самом вонючем клоповнике на этой земле!
— В акаарскую тюрьму я попал по ошибке! — попытался возразить Гектор, но замолчал под яростным взглядом Ригура. — И пробыл я там недолго!
— Неважно! — рявкнул его собеседник. — Меня не интересуют твои похождения, важно другое — ты, похоже, не понимаешь всей важности своего и моего положения. Ты принц другой страны, единственный наследник, надежда и будущее Ренса, а ведешь себя как последний болван! Ты даже не понимаешь, что сулит твоя смерть, которой ты сегодня чудом избежал, и снова, заметь, при моей помощи.
Гектор молчал. Его снова отчитывают, и что самое обидное — на этот раз действительно за дело. Он прекрасно знал, что будет в случае его гибели — хаос в королевстве и угроза войны для Солигии. Пусть Влад и друг короля Солигии, но он не простит Эйзену смерть сына, даже если она будет случайна. Может короли и договорятся, но былой дружбы уже не будет, распадется древний союз и забудется давнее родство крови. Потому и ярится теперь Рин...то есть Ригур, потому что также все это понимает и представляет.
— Ладно, оставим это, — немного успокоившись сказал солигиец. — Не мне тебя воспитывать. Лучше скажи, что у тебя за дела с эльфами? Что ты у них такого украл? И как вообще тебе это удалось?
— Что, тот парень настучал? — с оттенком легкого презрения спросил Гектор, проклиная про себя свою болтливость и костеря на чем свет стоит бывшего сокамерника.
— Да, он, — подтвердил Ригур. — И не морщись, Иган преданный короне человек и он просто не мог не предупредить принца о том, в чьей кампании данный принц путешествует, но речь не об этом. Я обещал тебе, что не буду вмешиваться в твои дела, но как видишь, обстоятельства требуют иного. Мне нужно знать, какого демона мы премся в Забытую Пустынь, на хрена ты настоял на моем участии в этой авантюре, и кому из эльфийских лордов ты так насолил, что он не пожалел послать за тобой свою любимую игрушку? Тебе не кажется, что раз ты сам выбрал меня в напарники, то я должен знать хоть что-то?
Гектор вздохнул и сел в глубокое кресло. Похоже, пришло время для разговора, который он старался оттянуть. Но ладно, откровенности, конечно, не будет, но кое-что сообщить на данном этапе, наверное, надо.
— Все началось из-за этого треклятого договора, — начал он, откинувшись на спинку кресла и прикрыв глаза. — Орки к нам обратились за помощью в его поиске еще пять лет назад, после первой попытки кражи их экземпляра. Просили разрешения войти на территорию Пустыни с нашей стороны, тогда-то я впервые о нем услышал. Но со стороны Ренса в Пустынь хода нет, потому мой отец им отказал.
— Да, знаю, — Ригур тоже слышал об этой истории. — Клыкастые тоже обращались к нам с подобной просьбой, но причин не объясняли.
— Ну, это неудивительно, — язвительно произнес Гектор, однако продолжать тему не стал, переключившись на свой рассказ. — В общем, мы им отказали, но ты же знаешь орков — запрет их не остановил. В итоге их начали убивать на границе с Ренсом и Пустынью, затем эта зараза докатилась и до вас. Короли хотели провести расследование, но клыкастые воспротивились, а правители не стали давить. Но я не смог это оставить без внимания.
