Низший 8

Двоих гоблинов, что тащили куда-то безвольно волочащуюся девку, я встретил метрах в двухстах от последней остановки. Встретил... и опять пробежал мимо, вызвав изумленные недоуменные вскрики. И эти тупорылые поступили так же, увидев пробегающего мимо вооруженного незнакомца — бросили девку, схватились за оружие, развернулись ко мне и... умерли, когда их настигли урчащие огромные кошки.

— Ой мама... — причитала бьющаяся в траве полузраздетая девка — Ой сука мама... домой хочу! Домой!

Всем было плевать на причитания поздновато опомнившейся деревенщины, только сейчас понявшей, что большой мир жесток, похотлив и ему плевать на красоту и глубину твоей души. Мы оставили ее среди трупов.

Еще тройку возжаждавших женской плоти мы обнаружили среди зарослей. Эти уже успели дорваться до самого вкусного и были так поглощены, что нас увидела только их жертва. Ее мы тоже оставили в тех же кустах, не обращая внимания на ее чуть разочарованное "спасибо" полетевшее нам вслед.

Я знал, что так и будет. Я знал, что есть несколько типов подобных ублюдков. Первый тип больше всего жаждет женской плоти — ну или мужской. Первым делом хватает объект желания и тащит в кусты или же раскладывает прямо на дороге. Второй тип ублюдков ориентирован на добычу — кроны, оружие, снаряжение, личные вещи. Это их интересует. Это они хватают в первую очередь. Пока первые лапают в кустах нежную молодую плоть, эти хитрованы режут морщинистые шеи старух, срывают украшения, рубят пальцы с перстнями. Третий тип думает только о кровопролитии. Этим не нужен секс, не нужно бабло, они во время налета пытаются унять жажду крови, пластая и пластая тесаками уже мертвое мясо.

Четвертый тип... те, кто воспринимает это как работу. Для них нет разницы. Работа и работа. Резать глотки или окучивать капусту — для них все одно. Более того, эти ребятки, отмывшись от крови, попав в городской трактир, не борзеют, не строят из себя крутых, скромно сидя в темном уголку, тихонько потягивая пивко и исправно оплачивая счета. Они заплатят сполна и в борделе. Если их пьяных будет отчитывать деревенский верг, они, с уважением сняв шапки, будто покорно кивать и извиняться, но за ножи не схватятся. А потом вернутся в леса и снова начнут равнодушно убивать, в свободное время мечтая о отпуске и холодном пивке.

И последний... тот, кто во главе. Тот, кто послал разбойников в очередной рядовой налет за боеприпасами и свининой. Тот, кто все организовал — включая загоны для мясных повозок и укрытия для личного состава банды. Этот тот, кто хочет здесь вечного сумрака — вот его главная цель. Ведь именно в сумраке он может увеличивать свою армию и расширять свою территорию. И этот "кто-то" не может не торопиться — он знает, что однажды система не выдержит и пошлет сюда боевой отряд настоящих героев — оттуда, с Кронтауна. Вернее, система уже это сделала и послала сюда меня, решив положиться на однажды уже оправдавшего ее доверие подземного гоблина Оди. И столь предусмотрительный хозяйственный главарь не мог этого не ожидать. Поэтому я и не тороплюсь к его давно обжитым территориям — к Зооприволью. Сначала надо пройтись по краешку.

Проблема в том, что кое-что не вязалось с последним типом — с главарем.

Где он?

Тот огромный минос, что втыкает пальцы в глаза визжащих от боли и ужаса жертв?

Не верю. Не верю и все тут. Главарь должен быть другим. Должен быть иным. Кем-то столь же страшным, но при этом кем-то поумнее. Минос в вызывающе красных доспехах... нет. Не он.

Как не верю и в то, что это следы миноса я видел на той лесной прогалине. Нет. Там прошагал кто-то покрупнее и потяжелее.

И причем здесь требование отдать ребенка? Хотя это может быть всего лишь легендой. Послышалось что-то одному из чудом спасшихся гоблинов, он добавил еще от себя и вот результат — демон ходит по лесам и требует отдать ему ребенка, чтобы принести его в жертву... гребаный бред.

Ладно... можно не гадать — скоро у нас появится хотя бы парочка говорливых разбойничков, что с великой радостью расскажут мне все их секреты и подробно опишут каждую деталь внешности главаря, включая точное количество родинок на всех частях его тела. Они у меня хором и на все голоса споют про своего главаря и...

Тяжелый удар из-за пригорка чуть замедлил меня и заставил удивленно взглянуть в ту сторону — я не смог определить природу звука. Следующий звук — такой же тяжелый удар о землю — меня притормозил куда сильнее. А третий звук заставил меня остановиться и круто развернуться к новой опасности. Из-за пригорка донесся резонирующий грозный рев, затем земля снова дрогнула у меня под ногами.

— Ладно — кивнул я, снимая с плеча винтовку — Хрен с ним... убедили... это кто-то прямо большой.

— МАЛЬЧИК! ГДЕ МАЛЬЧИК? ОТДАЙТЕ МНЕ МАЛЬЧИКА! Я НАЙДУ ЕГО! НАЙДУ-У-У-У-У-У! — хриплые крики переросли в еще более злобный рев, земля задрожала сильнее и чаще.

— Тигры в шоке! — сообщила мне остановившаяся тигрица, стряхивая с когтистых пальцев кровь — Это нахрен кто?!

— Посмотрим — ответил я, снова переходя на бег — Посмотрим...

— Один бесхвостый убежал. Шустрый! Как раз туда и рванул — сообщил догнавший нас Тигр.

— Кто-то злой — добавил пристроившийся с другой стороны Каппа, с трудом скрывая рвущееся наружу возбуждение — Кто-то грозный!

Обернувшись, мечник велел топающим следом гоблинам:

— Не отставать в беге к смерти!

Ему надо поработать над мотивационными девизами...

Мы уже оббегали пригорок, когда оттуда донесся еще один яростный рев:

— ТЫ СМЕЕШЬ БЕЖАТЬ?!

В ответ послышалось скулящее:

— Великий и грозный! Нас атаковали с фланга...

— ЗНАЮ! ПОЭТОМУ Я ПРИШЕЛ! УБЕГАЕШЬ?! ТВАРЬ!

— Нет! Я...

— УМРИ, ТРУС!

Шлепок.

Над кронами деревьев, беспорядочно крутясь, пролетело нечто, шлепнувшееся спиной на острый расщепленный пень и затихшее. Глянув на уцелевшее лицо, Тигр сообщил, перепрыгивая подохшего:

— Тот бесхвостый что утек.

— А теперь растекся — с горловым смешком добавила тигрица, намекая на вытекшее из разорванного чудовищным по силе ударом гоблинского пуза дерьмо.

— Стоп! — приказал я, останавливаясь у очередной поросшей молодым кустарником каменной гряды, идущей вдоль русла неглубокого ручья — Залечь!

Забегать за пригорок я не собирался. Зачем, если, судя по становящемуся все тяжелее топоту, противник сам направлялся прямиком к нам и явно не боялся шуметь...

Упав, я чуть поерзал, выбирая место поудобней и в итоге угнездился на песчаном ложе меж двух камней. Остальные с шумом попадали рядом, щелкая и звеня оружием.

— Пока я не выстрелю — не дергаться! — приказал я, произнеся это почему-то не в голос, а свистящим шепотом.

Может и на меня как-то действуют эти бухающие удары чьих-то ну запредельно тяжелых... демонических мать его копыт?

— Все же демон? — едва слышно поинтересовался Каппа — Выпущен или бежал из Дзигоку... из ада? Демоны любят мясо. Много мяса... и те вонючие повозки...

— Прекратить бред, сержант — усмехнулся я, припадая к прикладу винтовки — Это не демон.

— РЕБЕНОК! Я НАЙДУ ЕГО! ОБЯЗАТЕЛЬНО НАЙДУ! — проревела шагающая громадина, что была уже совсем рядом и тут же, тем же голосом, но с совсем иной интонацией, добавила — А ДЕРЬМО! ЗАДРАЛА ЭТА ХРЕНЬ!

Еще один бухающий шаг, с хрустом раздались в стороны березы, взлетела в воздух старая листва, в воду ручья с шумом опустилась огромная четырхпалая белая лапа монстра. Или не лапа, а нога? У белых гиппопотамов ходящих не на четырех, а на двух... ногах? Лапах? Хрен с ним. Пусть будет нога.

Стоя на кромке каменистого берега, у ручья высился огромный стальной гиппопотам. Четыре метра в высоту, два с половиной в ширину, с огромным прозрачным выпуклым пузом, внутри которого сидел прекрасно различимый и крайне злой на вид мелкий гоблин. Вот он передернул плечами, злобно зыркнул по сторонам, пользуясь всеми преимуществами прекрасного обзора. Повел руками... и огромный стальной гиппо тоже шевельнул лапам-манипуляторами, водя из стороны в сторону как-то прилаженными к ними двумя штурмовыми винтовками. Одна магазинная. В другую входит длинная патронная лента, свисающая вниз, а затем уходящая за стальную задницу. За плечами гиппо что-то вроде проволочной корзины в которой стоят еще два гоблина. У одного в руках автомат, другой держит винтовку с оптическим прицелом.

— Твою мать — прошептал я изумленно — Это экзоскелет! Странный сука экзоскелет...

Более чем странный. На белой груди отчетливо видна яркая разноцветная надпись "Хранитель ЗооПриволья". Декоративная улыбчивая голова с разинутой пастью, выпячен розовый стальной язык. За головой сидящего в защитном прозрачном пузыре — исклеванном белыми знакомыми отметками — зажглась зеленая лампочка и из пасти хрипло зазвучал динамик:

— ДЕТИШКИ! ВРЕМЯ ИГРАТЬ В ВЕСЕЛЫЕ ПРЯТКИ! ДОБРЫЙ ХРАНИТЕЛЬ ГИППОНЯМЧИК КЕША БУДЕТ ВАС ИСКАТЬ! — заткнувшись, гиппо сделал новый шаг вперед, пересекая ручей, крохотный гоблин внутри злобно прошипел и экзоскелет многократно усилил его слова — ГРЕБАНАЯ ХРЕНЬ! КОГДА ЖЕ Я СМОГУ ЕЕ ВЫРУБИТЬ!

— Да норм, босс! — прокричал сверху гоблин с автоматом — Твоей харизме только на пользу!

— ЗАТКНИСЬ, МРЕЗ!

— Да, босс!

— Я ЛЮБЛЮ И ЗАЩИЩАЮ ДЕТЕЙ! ВСЕ ДЕТИ МИРА — ПОД МОЕЙ ЗАЩИТОЙ! ПРИРОДА РУЛИТ!

— Босс! — встревоженно подскочил хрен с винтовкой, смотрящий в нашу сторону — Там!

Я вжал спусковой крючок и глазастый хмырь, что уже целился в нас, пользуясь высотой позиции, поперхнулся пулей. Запрокинув пробитую башку, он выронил оружие и рухнул на дно проволочной корзины.

Выстрел.

Второй гоблин упал поверх первого, автомат остался болтаться на краю, за что-то зацепившись ремнем.

— АХ ТЫ СУКА! — взревел белый гиппо, вскидывая манипуляторы и наводя оружие на нас — СОСИТЕ МОИ ПУЛИ, УШЛЕПКИ!

— Лежа-а-ать! — крикнул я, зарываясь в песок — Вот сука!

Пронзительный треск. Воздух над нами вспороли пули, защелкали о камни, выбивая белую пыль, взрывая песок. Лежащий неподалеку гоблин подскочил, закрывая голову руками рванул прочь и тут же упал, исклеванный пулями, что нашли слабые места в экипировке.

— Я ВАС ВСЕХ ПОИМЕЮ! ВО ВСЕ ЩЕЛИ! — проорал крохотный гоблин и динамик тут же услужливо добавил — УВАЖАЕМЫЕ РОДИТЕЛИ! НЕ ЗАБЫВАЕМ, ЧТО ВОЛЬЕР ПРИРОДНОГО ЗАЩИТНИКА ГИППОНЯМЧИКА КЕШИ РАБОТАЕТ ТОЛЬКО ДО ПЯТИ ВЕЧЕРА. НЕ ЗАДЕРЖИВАЙТЕСЬ! ДЕТИ! А ТЕПЕРЬ ДРУЖНО СКАЖЕМ НАШИМ ПАПАМ И МАМАМ НА ПРОЩАНИЕ.... СУ-У-У-У-УК-И-И-И-И-ИИ!

— Убью! — вскочил еще один воспитанник Каппы, вскидывая дробовик — Я...

Несколько раз дернувшись, он рухнул на камни, с хрипом пустил изо рта и пробитой шеи кровавые ручьи. Чертыхаясь, извиваясь в чересчур узкой каменной щели, я выудил из кармана разгрузки зажигательные и перезарядил. Стрелять в прозрачный бронеколпак особого смысла нет. Ждать, когда у дебила закончатся патроны — это дело, но...

— Босс! Босс! — из подлеска за спиной переставшего палить главаря выскочило полдесятка вооруженных ушлепка, что тут же принялись палить в наше каменное укрытие.

— ВЗЯТЬ ИХ! — провизжал бронированный хмырь и дернул ногами — Гранаты!

Белая громадина сделала пару шагов, разом оказавшись почти вплотную к нам. Еще через секунду на его загривке возникла пара новых гоблинов. Но этих недоумков ничему не научила жизнь и с помощью дробовика Каппа быстро доказал это, превратив лицо одного в месиво, а второго зацепив лишь краем. Но этого хватило, чтобы верещащий гоблин рухнул в корзину. Простучав по морде гиппо и прозрачному пузу, на песок упала граната. Округлая ребристая граната. С чекой. Мы оба уставились на нее одновременно — я и сидящий в пузыре. Я широко ухмыльнулся и почти не целясь прострелил бегущему через ручей гоблину башку. Сделав еще шаг придурок рухнул, из головы пошел дым и полетели искры.

— Мозг дымится — значит думает — повторил я усмешку, рывком наводя ствол на главного гоблина.

Тот инстинктивно отшатнулся, громада белого гиппо со скрежетом качнулась.

— СУКИ-И-И-И-И!

На этот раз почти все пули достались мне. Вжавшись в песок, я терпеливо ждал, понимая, что если даже чуток приподниму башку...

— Граната! — тревожно крикнули слево.

Тут же раздавшийся хлопок взрыва и последовавшие крики дали понять, что долго нам так не продержаться.

— Демоны — процедил я, рывком подтягивая под себя ноги и бросаясь вперед, едва гребанный гиппо прекратил палить — Сука!

Прыжок. Подхватив гранату, я перекатился, чудом избежал попадания под опускающуюся стальную ногу, ухватился за низ корзины, взобрался по вибрирующей сетке и перевалился внутрь, упав на окровавленные тела. Выпрямился я уже с автоматом, разом упокоив двух лежащих за бревном умных ублюдков, укоротив им штаны вместе с ногами и добавив по несколько стальных карамелек в головы — рассасывайте.

— ПОШЕЛ НАХЕР С МОЕЙ ГОЛОВЫ! — заорал гиппо и стальной монстр начал крутиться, медленно возвращаясь к ручью — СНИМИТЕ ЕГО! НУ ЖЕ! УБЕЙТЕ!.. ОЙ КАКОЙ КРАСИВЫЙ МАЛЬЧИК! МАЛЫШ! А ТЫ ЛЮБИШЬ ПРИРОДУ?! А ДЕРЬМО! — споткнувшись, великан рухнул в ручей, продавив колпаком яму в воде.

Вылетев из корзины, я кого-то сбил, ткнул ножом в податливую плоть, провернул и тут же вскочил. На меня дернулся ствол дробовика, но выстрелить бегущий хмырь не успел, нарвавшись лицом на чей-то выстрел и разом потеряв немало важного из своей уникальности.

Пока стальная хрень ворочалась, я успел подскочить и оценить ситуацию с жопы. Всегда надо оценивать с жопы — вот и тут отыскалось прикрытая сеткой щель, которую я отодрал и закатил внутрь гранату — уже без чеки. Отбежав, повернулся и спокойно стал смотреть, как воющий от ярости гиппо поднимается с ручья.

— Я ВАС ВО ВСЕ ЩЕЛИ! — хрипел динамик в декоративной башке — Я СЕЙЧАС ВАМ!

Гулкий взрыв подбросил гиганта и снова уронил в ручей. Из развороченной взрывом стальной задницы повалил черный дым, запахло горелой проводкой.

— А-А-А-А-А-А-А! НОГИ-И-И-И! МОИ СРАНЫЕ... — поперхнувшись, динамики замолкли, из омываемого водой бронепузыря едва слышно донеслось горестное и тоненькое — Ножки мои-и-и-и-и... оторвало нахе-е-е-ер...

Экзоскелет рывком перевалился на бок, сам себе придавливая и выворачивая манипулятор, другой рукой послал в небо очередь и... затих в этой странной молящей позе. Лежащий на бок пузатый титан молящий у неба пощады. А вот хер тебе... ох... что-то меня чуток мутит...

— Что ж в этом мире все через жопу то делать приходится — вздохнул я, позволяя себя присесть и оценить непонятно когда полученную рану на правой ладони. Глубоко меня зацепило... — Каппа!

— Да, лид?

— Что там?

— Потеряли пятерых, тигрицу чуток контузило, еще четверо легкораненых. Ну и ты.

— Я в норме. Давай, выковыряй мне этот гной из стальной оправы.

— Да, лид. Я быстро.

— Живым.

— Хорошо.

Привалившись к стволу дерева, я покрутил звенящей голову, борясь с желанием содрать шлем. Нельзя. Еще ничего не кончено. Мы сделали немало, но еще далеко не вся банда подохла. Так что расслабляться нельзя.

— Командир!

Глянув на торопящийся отряд с повозкой, умудрившийся продраться сквозь все дебри, на машущих тесаками гоблинов, я облегченно вздохнул — главный груз в целости и сохранности.