Острова капитана Блада

— И еще... Питер, что ты собираешься делать с де Граффом? То, что он присвоил часть наших денег — это полбеды. Но он увел у тебя женщину. Ребята... ждут реакции.

Блад скривился и потер переносицу. Джереми сочувственно вздохнул. Чего уж тут, Эстель была действительно красивой женщиной. И от нее немудрено было потерять голову. Питеру можно было только посочувствовать. Он старался не показывать своих переживаний, но явно тосковал и работал на износ, чтобы только забыться.

— Значит, говоришь, ребята ждут — вздохнул Блад.

— Эстель была не только твоей женщиной. Она стала членом команды. И получается, что предала всех нас. Ты знаешь, что за это полагается по законам берегового братства?

— Надо заслать шпиона к де Граффу. Пусть последит издалека. Какой у него распорядок дня и где он чаще всего появляется. А заодно пусть осторожно порасспрашивает об Эстель. История, которую она о себе рассказала, лжива до последнего слова. Так что мне интересно, кто она такая, откуда взялась и чего хочет. Ребята правы. Такое нельзя спускать с рук.

Питер Блад

Ну что, дождался, блин, герой-любовник хренов? Дождался? А если бы тебя Джереми не пнул, ты так и продолжил бы тянуть кота за известное место? Как долго? Пока команда не высказала бы тебе свое недоверие? Тьфу! Можно подумать, я не знал, на что шел, когда поднимал пиратский флаг и подписывал общий договор!

Потеря Эстель оказалась чересчур болезненной. Если бы не навалившиеся проблемы, я бы точно двинулся. Работая над обустройством острова и его защитой, я просто заставлял себя не думать об этой женщине. Я не мог позволить себе сорваться и запороть все дело. От меня зависели мои люди.

Однако упиваясь болью, я совсем забыл, что наши отношения с Эстель — это не только мое личное дело. Она действительно была членом команды. И предала своих братьев. Хотелось бы мне знать, что ей такого предложил де Графф, чего не мог дать я. Блин, ну почему нужно было расставаться именно так? Предавая? Эстель знала, что я готов ее отпустить по ее первому желанию.

Всё. Хватит сопли распускать! Раз ты понял, что нужно делать — делай. Заслать разведчика к де Граффу, сплавать на Тобаго, а там начать разбираться с другими проблемами. Какое-то время остров вполне обойдется без меня. Да я даже в казино работу наладил! Так что нечего стоять у людей над душой и контролировать каждый их шаг.

Джереми, прояснивший для себя все непонятки, пришел в хорошее расположение духа и снова пустился в рассуждения о том, какую же сферу бизнеса ему выбрать. Парень метался между различными предложениями, и никак не мог определиться. Надо его пнуть слегка, пригрозив, что все самое вкусное разберут.

На Тобаго мы с Джереми отправились на пару. Я решил, что двух кораблей вполне хватит для того, чтобы произвести нужное впечатление. Тем более, слава капитана Блада докатилась даже до Европы. Так что думаю, на Тобаго уж тем более знают, кто я такой и какими силами владею.

Надо сказать, что более провальной экспедиции не было во всей моей жизни. Какими словами я ругал себя, за то, что ни фига не учил историю — это даже рассказать сложно. Курляндцев на острове было — полтора человека. И территория герцогству уже не принадлежала. Шесть лет назад* герцог курляндский передал свои права на остров нескольким лондонским купцам (среди которых был тип, когда-то грабивший эти места), а в прошлом году английское правительство объявило о ничтожности и утрате юридической силы дарственной на остров. Мало ли, какой король чего обещал. Англичане — хозяева своего слова. Захотели — дали. Захотели — взяли обратно.

* Будем считать, что идет 1988 год. Самое начало. До "славной революции" осталось месяцев восемь.

Единственное, чем меня "порадовали" — предложили купить титул. Дескать, герцогу Фридриху Казимиру деньги нужны. А колонии ему до смерти не интересны. Ну, конечно. Ими же заниматься нужно. А когда герцогу тратить время на такие глупости, если он ведет светскую жизнь? Это же важнее. Блин, ну почему у великих людей сыновья получаются, мягко говоря, неудачные? Это надо же, такое наследие по ветру пустить!

Принявший меня губернатор кажется, был расстроен еще больше нас тем, что такие возможности проплывают мимо. Ни для кого не секрет, какие откаты получают губернаторы от пиратов, получающих патент. И главное, пообещать нам он ничего не может. При всем желании. Потому что неизвестно, что придет в голову герцогу завтра.

Мда. Если уж договариваться с кем-то на Тобаго, так это с голландцами. Они здесь обосновались гораздо надежнее курляндцев. Настолько, что лет 20 назад даже нападение совершили ни Джеймстаун. Удачное, кстати. Их колония экспортировала сахар, табак, индиго, хлопок и даже тропических птиц. Вот уж не подумал бы, что на этом тоже можно зарабатывать! И да. Если хлопок растет на Тобаго, почему бы ему не расти на Бекии? Очень перспективное направление. А табак? Почему я про табак-то не подумал? Сам, между прочим, курильщик не из последних. И точно знаю, что эта культура будет пользоваться спросом еще много, много лет.

Единственное, что нас задержало у курляндцев — это возможность купить себе титул. Я, по понятным причинам относился к подобным вещам спокойно, но Джереми загорелся. И меня начал подначивать. Типа, что ты за правитель острова такой, если без титула? Вдруг придется проводить какие-нибудь переговоры на высшем уровне? Мало ли, какие случайности судьба подбрасывает. И одно дело, если спесивые представители официальной власти будут общаться с простым капитаном Бладом, и совсем другое — с каким-нибудь бароном, а то и вовсе графом.

— Ну, ты уж не заговаривайся, — хмыкнул я. — Скажи еще, что мне титул князя продадут.

Впрочем, как я ни отмахивался от Джереми, а идея мне в голову запала. Даже в мое время, когда принцы и принцессы начали сочетаться браком с кем ни попадя, титулование все еще что-то значило. А судя по тому вниманию, которое оказывали наши СМИ британской королевской семье, складывалось полное ощущение, что мы тоже входим в их доминион. Что уж говорить о веке 17, когда дворянство давало несомненные привилегии.

Не знаю, что у меня получится с островом Бекия. Вполне вероятно, что идея независимости несколько опережает время. А уж если независимое государство станет успешным... реакция может быть самой непредсказуемой. Собственно, моей программой максимум было продержаться хотя бы этот год.

Почему именно год? Да потому что примерно месяцев через семь (точнее не помню, не учил историю как следует, раздолбай), власть в Англии сменится. И если уж идти под чью-то руку, то Вильгельм Оранский — не самый плохой вариант. А после того, как он сцепится с приютившим Якова II Людовиком, ему вообще не до нас будет. И почему бы, используя его покровительство, не захватить целую линейку островов — от Сент-Винсента до Тринидада?

Эстель

Бесполезно убегать от прошлого, оно все равно тебя догонит. Не сегодня, так завтра. Глупо было думать, что приемную дочь Джеймса Пройдохи никто не узнает. Особенно, если учесть, сколько у Эстель было подельников в ее многочисленных авантюрах. Скорее, было странно, что Блад так ничего и не узнал из ее прошлого. Или просто не слишком активно искал, давая возможность рассказать самой?

Де Графф таким чувством такта не обладал. А имея в качестве покровителя де Кюсси, ему было не сложно покопаться в прошлом Эстель. И узнать о ней все, что только можно. Кажется, губернатор Тортуги даже был искренне расстроен, когда выяснил, что она — вовсе не попавшая в беду дама, а авантюристка.

Был ли это шантаж? Да ни в коей мере. Чем там шантажировать-то? Тем, что перетряхнет грязное белье Эстель перед Бладом? И что? Никаких непоправимых последствий не будет. Эстель не рассказывала о своем прошлом просто потому, что не желала никого впускать в свою личною жизнь. А Питер был достаточно в нее влюблен, чтобы посмотреть сквозь пальцы на ее прошлое.

Нет, де Графф выбрал другой способ давления. Он поинтересовался, не хочет ли Эстель вернуться на материк. Дескать, с ее внешностью и ее состоянием она сможет себе сделать хорошую партию. Предложение было... заманчивым. Сталкиваясь с пиратами ежедневно, Эстель опасалась, что может просто не добраться до Франции. Тем более, что денег у нее теперь действительно было много.

Требовалось от нее всего ничего — сообщить Бладу ложную информацию. И пока пираты будут заняты поисками сокровищ, де Графф сможет уйти, прихватив с собой немало ценностей. По меркам берегового братства это было преступлением, но пример Генри Моргана доказывает, что когда за тобой стоит государство, можно еще и не такие номера откалывать.

Бладу ничего не угрожало, и Эстель с легким сердцем согласилась на предложение де Граффа. Она даже оставила записку, чтобы Питер не искал ее, и не вздумал возвращать. Однако он и не пытался этого делать. Когда Эстель узнала, что Блад покинул Тортугу, прихватив все ценности, она даже почувствовала себя разочарованной.

Войти вновь в доверие к де Кюсси оказалось не сложно. Очередная трагическая история, в которой Эстель оказалась всего лишь жертвой обстоятельств, робкое сетование на жестоких людей, которые приписывают ей слишком много гадостей, ну и конечно слезы. Перед этим оружием ни один мужчина не может устоять. И де Кюсси не стал исключением. Как и обещал де Графф, ей предложили место в караване судов, направляющихся во Францию.

Из Тортуги отправлялось пять кораблей, еще пятнадцать должно было присоединиться по дороге, и получалась внушительная эскадра, на которую далеко не каждый отважится напасть. Исполнение мечты приближалось с каждым днем, и Эстель старалась вести себя безукоризненно.

Никаких штанов, пистолетов и скачек верхом. Никаких неподобающих знакомств и компрометирующих поступков. Дуэнья, приставленная к ней де Кюсси, гостиница, которая принадлежала ему же, и сотни слуг, не спускающих с Эстель глаз, не позволяли ей расслабиться. Впрочем, это как раз было неплохо. Эстель нужно было время, чтобы вжиться в роль светской дамы. Да и если окружающие подзабудут о ее прошлом облике и поведении, будет неплохо.

Единственное, что несколько раздражало Эстель — это необходимость периодически встречаться с де Граффом, поскольку она, вроде как, должна быть ему благодарна за его благодеяния. Благодарности как-то не чувствовалось. Да и раздражала привычка Лоренса демонстрировать всем свое якобы высокое происхождение, которого и в помине не было. Можно подумать, если человек самовольно приставит к своей фамилии приставку "де", в его жилах сразу же потечет голубая кровь!

Да, конечно, де Графф считался воспитанным человеком с хорошим вкусом. Но ведь среди пиратов же! Лоренс одевался по последней моде и даже возил с собой на корабле скрипки и трубы, периодически устраивая концерты для желающих. Однако Эстель встречала гораздо более впечатляющий пример благородного поведения.

Питер Блад вообще не старался произвести на кого-то впечатление. Напротив. Казалось, что ему наплевать на условности. Однако когда Эстель выяснила, что настоящая фамилия Блада — О'Брайен, и что он не дворянин, она даже не поверила. Впрочем, если окружающие пираты чего-то не знают о своем капитане, это не значит, что на самом дел этого нет. Даже самый преданный друг Питера, Джереми, познакомился с ним в тюрьме Бриджуотера. И все, в чем Питт точно был уверен — Блад последних полгода работал там доктором.

Но что было до этого? Откуда Питер свалился в этот несчастный Бриджуотер? И почему попал под арест, несмотря на то, что не участвовал в восстании и никак его не поддерживал? Эстель сомневалась в простой некомпетентности английских властей. Вполне вероятно, что они-то знали, что делали. И кого на самом деле арестовывали. А своим новоявленным друзьям Питер просто не посчитал нужным рассказывать правду.

Эстель много раз слышала рассказы о том, как под предводительством Блада каторжникам удалось сбежать с Барбадоса и захватить корабль. Да и сам способ проникновения на Маракайбо был достоин отдельного романа. Но ни один, ни один из рассказчиков не обратил внимание на самое главное — Блад не просто разговаривал с испанцами на равных. Они реально принимали его за своего.

Да, можно подделать внешность и в совершенстве изучить язык, но отточенные годами манеры идеально скопировать невозможно. Как и манеру поведения. А ведь ни один испанец не усомнился в том, что видит перед собой именно высокопоставленного вельможу. Что человек, отдающий им приказы и разговаривающий свысока, имеет право это делать.

У де Граффа не получалось разговаривать на равных даже с де Кюсси. Проглядывало в Лоренсе нечто лакейское, подхалимское. Он вел себя так, что становилось очевидно — его именно облагодетельствовали должностью майора. Вроде бы, де Графф — храбрый вояка, и полученную награду он вполне заслужил, но из-за желания Лоренса всячески угодить де Кюсси, выглядело это как подачка с барского стола. Не было в де Граффе внутреннего достоинства. А вот у Блада оно было.

Питер Блад

Волверстону определенно нужно было родиться в другое время и в другом месте. Он идеально подходил для того, чтобы возглавить и разведку, и спецназ. Много ли нужно времени, чтобы посетить Тобаго и провести там предварительные переговоры? Однако Волверстон уже успел выполнить мое задание. Его ребята отследили и де Граффа, и Эстель. Ну и пообщались кое с кем из своих старых знакомых.

То, что я узнал о своей даме сердца... меня впечатлило. Нет, я подозревал, конечно, что она не ангел с крыльями, но даже и не предполагал, что у Эстель настолько бурное прошлое. Понятно, почему она ничего не рассказывала. Ни одна женщина не будет о таком болтать. Зачем мужчине знать о ее проступках и уж тем более о других мужчинах? "Каждый, кто не первый, тот у нас второй", я помню.

Ну и предложение, на которое она купилась, выглядит логично. Почему бы не сбежать от своего прошлого на материк? Денег у Эстель достаточно, а место на корабле, идущем в составе хорошо вооруженного каравана, и вовсе выглядит привлекательно.

— Эстель отбывает через несколько дней, — сообщил Волверстон. — И, как назло, завтра же свою нору покидает де Графф. Большинство из тех, кого он обманул в Картахене, сейчас заняты своими делами. А о том, что ты отправился на Тобаго, Лоренсу шепнули. Он выйдет на своем "Бредероде", но мы успеем его перехватить, если поднимем паруса прямо сейчас. Наша "Виктория" быстроходнее его галеона.

— Прямо сейчас? Почему бы и нет. Выдвигаемся! — решил я.

— Но тогда мы, вполне вероятно, упустим Эстель.

— Де Графф — более важная птица и интересная цель. К тому же, он должен нам денег. Ну и потом... караван судов тоже двигается гораздо медленнее нашей "Виктории". Если нам повезет, то мы и туда успеем.

— Не доверишь своим ребятам догнать Эстель самостоятельно? — хмыкнул Волверстон.

— Боюсь, что они увлекутся. И не хочу рисковать. Караван судов — опасная цель. Нужно точно выбрать время и возможность, чтобы напасть на определенный корабль. Возможно, риск будет просто не оправдан.