Семья Лодинна сдавала больше всех рыбы, и правитель лично знал оборотистого дана. В доме ждал приготовленный ужин. Регина заботливо усадила мужа и сыновей и через несколько минут трапеза началась.

Июльский день в Колонии Британики начался обычной суетой. Геронтий по обыкновению выслушал доклад приказчика о вылове рыбы, а также о количестве заготовленных бочек готового продукта для отправки в Британию. К полудню собирались местные куриалы на еженедельный доклад о состоянии города. Местность на берегу моря было не узнать. Заброшенный поселок, имевший в начале численность, не более двухсот жителей, постепенно обретал черты маленького городка. На северном мысу высился каменный маяк. Причальные стенки выложены из крупных гранитных булыжников. Удобные сходни позволяли производить выгрузку судов любых типов. На верфи стояли заложенные два корабля. Стена вокруг города была почти закончена. Ее собственно давно бы сделали, но в мае Геронтий, посоветовавшись с Севером, решил значительно увеличить площадь города внутри стены. С южной стороны на мысу начали выкладывать из камня, приличных размеров цитадель, достаточную для размещения двух когорт, и укрытия для местных жителей в случае осады. (Прим автора. См. ГУГЛ город Рене на Борнхольме) Размах опального магната поражал. Он нисколько не переживал по поводу недостроенной стены. Значительно хуже было не рассчитать будущих размеров города и потом ломать стену с целью расширения территории застройки. В центре города стояла часовня, но уже на следующий год Геронтий планировал на этом месте закладку собора размером сорок на восемьдесят футов. Приходской священник отец Мартин был доволен паствой, и утверждал, что таких благодарных прихожан он не встречал и в Эбораке, откуда был родом. Улицы уже частично мостились булыжником. За крепостной стеной размещались торговые ряды, со стоящими в ряд бараками для товаров. Из печей нескольких мастерских в небо поднимался дымок. Вовсю уже налаживалось производство керамики. На территории порта стояли бараки с накопленным углем. В районе, выделенном для проживания зажиточных граждан, стояли дома, за которые не было стыдно. Дом Геронтия смело можно было назвать виллой. Магнат знал толк в роскоши, и с одним из кораблей прибыли строители, сумевшие удивить местных жителей постройкой образца римской виллы. Самое интересное, что прибывший из первой поездки Хлодомир, перед повторным отплытием сразу договорился со строителями о постройке собственного особняка, так что Деметрий, предводитель последних понял, что остается на зимовку. Размер гонорара его вполне устраивал, и он по этому поводу не переживал.

Тогда же в мае и состоялось совещание Геронтия и соратников по поводу дальнейших планов.

— Город развивается успешно. Караваны с рыбой пошли в Британию и запросы на поставку сельди увеличены. Тем более, ввиду дешевизны продукта, самый большой заказ от Либия для помощи малоимущим. Меня смущает несколько моментов. Пока нам удалось обходиться без потерь судов, но наши караваны рано или поздно будут обнаружены местными племенами. Самый трудный путь мимо земель данов в узком проливе. ( Прим. автора. Остров Зеландия, где сейчас Копенгаген ). К тому же плавание до Лондиния слишком утомительно для экипажей. Что скажешь Хлодомир? — Геронтий был явно озадачен.

Франк задумчиво потеребил роскошные усы,

— Ты конечно прав. Долго спокойные плавания не продлятся. Я уже сейчас думаю об усиленной защите караванов. Центурию бойцов Север нам выделит всегда, хотя рабочие руки здесь на вес золота, но нужны боевые корабли эскорта. А главное, нужны промежуточные места для стоянки, ремонта и укрытия от бурь. Сдается мне, что без этого не обойтись.

— Нас устроят только острова. На материковом берегу, сколько не строй, все равно разорят, — подал голос Север. Он после приезда Хлодомира пребывал в благодушном состоянии. Заботливый франк привез ему роскошную молодую красавицу с невских берегов, голубоглазую и светловолосую. Старый центурион не сводил с нее глаз и купец стал лучшим другом ветерана Третьего Августова легиона.

— Знаю я два места,— задумчиво протянул Хлодомир.

— Один островок очень удобно расположен, недалеко от земель фризов. ( Прим. автора. Хельголанд ) Он, по сути, сейчас никому не нужен, но для нас просто находка. До него суточный переход от Лондиния и потом на север вдоль Ютландии. Второй остров в проливе. Он лесист, но на нем мало пригодной воды много соленой. ( Прим. автора остров Лесе)

— Подожди, подожди. Что значит соленой? Не морская? — Геронтий удивленно посмотрел на Хлодомира.

— Да нет местная вода, островная, — Хлодомир начал с любопытством смотреть на ссыльного магната, что-то пытаясь понять.

— Ах ты старый хрыч! Так это же находка! — буквально закричал возбужденный Геронтий.

Север, ничего не понимая, только бестолково улыбался.

— Я получаю рыбу практически задарма, при этом основную часть затрат забирает дорогая привозная соль. И все равно имею достаточный доход. Если мы сделаем там солеварни, да еще забирая попутно соль, можно озолотиться, — Геронтий вскочил и возбужденно зашагал по комнате.

— Хлодомир. Деньги мои. Привози со следующей партии из Британии людей и давай срочно строить солеварни. Мы еще и в Британию привезем соль. Ты понимаешь это, дружище!

Старый франк с восхищением посмотрел на ушлого коллегу. К концу дня концессионеры договорились о совместном производстве соли на острове Лесе. Предложили стать компаньоном и Северу. Вояка посмотрел на них как Ева на змея искусителя, но в отличие от прародительницы устоял. Купцы, посмеявшись, махнули на него рукой.

( Прим автора В Средние века, но скорее всего после описываемых событий, остров Лесе слыл центром соледобывающей промышленности. Грунтовые воды Лесё содержат до 15 % соли, которая концентрируется на естественных солончаках. После того, как вырубка растительности обнажила пески, они стали заметать деревни и сельскохозяйственные угодья. Добыча соли была запрещена только в 17 веке.)

Результатом майского совещания, стала отсылка с очередной партией кораблей нагруженных рыбой, послания к сыну Геронтия Максиму. Магнат не стал рисковать женой, отправляя ее в неблизкое путешествие. Письмо повез один из доверенных людей. Максиму вменялось продать часть имений и земель магната, благо, в связи с событиями в Галлии и спокойствием на острове, цена на недвижимость поднялась. Сам Максим должен был прибыть к отцу с деньгами.

И вот в июле на воду были спущены два корабля. Купцы получились неплохими и проходили испытания рядом с бухтой. Корабелы не подкачали, и течей обнаружено не было. Геронтий немедленно велел заложить еще два судна, но это были уже боевые либурны. К счастью, среди корабелов нашлись мастера, знакомые с данным типом судов.

Геронтий собирался немедленно отправиться в плавание по близлежащим водам.

Надо отметить разительную перемену, произошедшую в опальном британце. После того, как смерть лишь махнула рядом своим крылом, он по-другому стал относиться к событиям и людям. Теперь он стал значительно, бесшабашнее, не утратив при этом деловой хватки. Хандра решительно осталась в прошлом. Прибытие Бритты вдохнуло в него новые силы. Геронтий был очень привязан к жене и оценил столь раннюю амнистию, дарованную Константином. ( Прим. автора. Прототип Геронтия в реальной истории закончил жизнь самоубийством, предварительно убив свою жену, видимо по взаимному согласию. Это говорит о сильной страсти, и привязанности. )

Хлодомиру не удалось основать факторию в устье Хрона. По прибытии на место, выяснилось, что старый вождь, с которым заключался договор, умер, а молодой правитель не питал симпатий к чужеземцам. К слову сказать, на торговле это не сказалось, и товарообмен прошел успешно. Геронтий обрадовался вернувшимся работникам, для которых сразу нашлось множество дел.

Первое плавание нетерпеливый магнат организовал к острову Лесе. Солеварни стали его вожделенной мечтой. ( Прим. автора. Соль в древности была настолько дорога, что ассоциировалась с деньгами. Жалование солдатам частенько платили солью.) Геронтий отчетливо понимал, что за остров возможна борьба с местными племенами, но трудностей не боялся. Без поддержки Цезаря, видимо, не обойтись, но вложения в соляной промысел стократ окупятся. В этом он был уверен. Посовещавшись с Хлодомиром, они решили, что франк отложит второе плавание, к берегам Хрона и срочно отплывет в Лондиний за новой партией поселенцев. К тому же по возможности надо было производить высадку и захват острова фризов (Прим автора. Далее по тексту, Гельгогланд, ибо нет источника по старому названию). На том и решили. Север оставался в Колонии Британике на хозяйстве.

Пролив становился все уже и уже, и вот, наконец, Геронтий увидел с борта корабля одновременно два противоположных берега.

' Опасное место. Даны, легко могут здесь атаковать караваны', — на душе у градоначальника стало тревожно.

И хотя закладка либурнов была дорогим мероприятием, Геронтий ясно понял, что без них не обойтись. Вскоре вдали показались низкие лесистые берега. Погода благоприятствовала высадке. С магнатом была полуцентурия воинов, и он не опасался осмотреть остров. Среди поселенцев города, нашелся один мастер, ранее работавший на соляных копях в Галлии. Собственно сам процесс сложностью не отличался, но надо было определить качество сырья. Так что мнение сведущего человека становилось не лишним. Имевший двойное имя, Петр Максенций, осматривал рассол очень внимательно.

— Это чудесный продукт, хозяин. Я даже на прежнем месте добычи не видел ничего подобного, — работник вытер руки о фартук и внимательно посмотрел на Геронтия.

Через несколько минут вся процессия двинулась дальше. Вскоре за небольшим лесом показалось несколько избушек. Оказалось, даны обосновались здесь, и вели свой небольшой соляной промысел. Геронтий поговорил с испуганными работниками, впервые увидевшими столько воинов. Выяснилось что вождь данов Фридмунд, контролирующий данный остров находился неподалеку на полуострове ютов. Местные объяснили, как найти его. Надо было проплыть вверх по реке, впадающей в пролив до впадения в него крупного ручья. Там на холме и была деревня правителя местного острова. ( Прим. автора . Современный город Ольборг. В переводе название означает — город у ручья. Естественный укрепленный пункт в низинной местности. Местность заселена в древности. Как город известен с 1040 года )

На следующий день Геронтий вел переговоры с вождем данов. Несмотря на варварскую внешность и убогий быт, вождь нимало не тушевался и с лукавой хитрецой осматривал пришельцев.

— Почему это я должен отдать вам остров, где мои люди добывают соль?

' Твои жалкие хижины произволящие горсточку ценнейшего продукта — это жалкая кость для пастушеского пса, ' — с презрением подумал Геронтий, тем не менее, продолжая приветливо улыбаться.

— Любезный Фридмунд, соблаговоли принять подарки от Цезаря Великого Рима, — предусмотрительный британец решил начать переговоры с приятной части.

Удивленный донельзя Фридмунд, с удовольствием увидел, как из сундука достают цветную посуду, парчовую ткань, кувшины с вином. Было, кроме этого, положено несколько топоров, мотыг и иного инвентаря. Но больше всего его поразил невиданный в этих местах шелковый платок. Он тут же повязал его вокруг шеи как символ своей власти.

— Спасибо за подарки, — вождю явно понравились дары и он заметно помягчел.

— Но посудите сами, без соли нам никак нельзя.

— А ты и не останешься без нее. Сколько сейчас твои люди добывают соли за год? — задал вопрос Геронтий.

Он уже понял жуликоватый характер жадного вождя и понимал, что тот начал торг.

Цифра добываемой соли была бессовестно увеличена в три раза, но хитрец дан не предполагал, что она вызовет лишь мысленную усмешку бывалого магната.

— Что-то ты завышаешь цену любезный Фридмунд, вряд ли твои хижины могут сделать продукта даже в два раза меньше, — Геронтий, конечно мог сразу согласиться, но он не хотел, чтобы эта разодетая в шкуры обезьяна слишком о себе возомнила.

В конце концов, сошлись на том, что Геронтий будет ежегодно равными партиями раз в три месяца, выдавать соль людям Фридмунда. Общий объем передаваемой соли превышал нынешнее производство в два раза, что вполне устроило вождя. Платой за остров ежегодно стала передача данам трехсот керамических кувшинов большого размера (пифосов), двухсот стеклянных сосудов поменьше, определенного количества изделий из железа, и самое главное для вождя пять изделий из шелка. Все, кроме шелка, уже производилось на острове, и Геронтий получал данную продукцию, по вполне приемлимой цене, в счет выданных кредитов мастерам на обзаведение на месте. Так что уровень реальных затрат по аренде острова, для делового бритта становился неприлично мизерным.

— А кто будет охранять твои промыслы? — Фридмунд ухмыльнулся,

— Мы с тобой-то договорились. А вот мои соседи могут позариться на чужое добро.

Геронтий ничуть не смутился.

— Охрану обеспечим. А тебя, я попросил бы со своими людьми не допустить грабежа моих караванов в пути.

— Людям надо платить, — вождь отличался деловой хваткой.

После недолгого торга было определено, что вождь выделит три лодки с двадцатью воинами в каждой для патрулирования вокруг острова и до узкого пролива.

Будет он это делать или нет, неизвестно, но Геронтия устраивал дружеский нейтралитет этого соседа на первых порах. Потом, окрепнув можно было пересмотреть условия. К тому же оценив перспективы соледобычи, все затраты можно смело считать незначительными.

Геронтий любезно пригласил вождя в гости на остров. Фридмунд узнал, что он сможет обменять излишки соли на зерно, что весьма заинтересовало вождя.

— Ты оправдал свое имя, — рассмеялся довольный префект новоиспеченной колонии.

— Так ты и это знаешь? — Фридмунд был удивлен безмерно.

(Прим автора Фридмунд, скандинавское имя, означает выкуп мира)

Дух Меркурия победил потуги Марса. И все-таки, поразительная вещь торговля. Обе стороны расстались весьма в благодушном расположении духа, причем и те и другие считали, что облапошили противоположную сторону.

Геронтий вернулся на остров Бургундхольм в конце июля. Дальше он плавать лично не стал и два новых корабля с вооруженной охраной отправились для торга, а, в основном, на разведку под руководством его приказчиков.

Север почему-то пребывал в сумрачном расположении духа. Воины шарахались при его появлении, ожидая очередного разноса, мастеровые испуганно жались к стене дома, когда он требовал отчета о постройке стен и укреплений.

— Что с тобой? Или молодуха не в радость? — они резко контрастировали, довольный и улыбающийся Геронтий и мрачный центурион.

— Да нет. С ней все нормально, — по лицу вояки пробежала тень улыбки.