— Но что произошло?
Чуть дальше сидели Бёрк и Зак. Лейтенант отпил из фляги и полил себе на лицо.
— На корабле умоешься, дай-ка мне лучше попить, — сказал Зак. Бёрк передал флягу.
— Эй, Зак.
— Мм?
— Рад, что ты выжил, ты молодец, реально, может быть я ошибался насчёт тебя, а? — ухмыльнулся Бёрк, — а точнее ты насчёт себя?
— Наверное, — улыбнулся Зак в ответ.
— Объект уже обнаружен и устранён, повторяю объект обнаружен и устранён.
— А... но кем?
Ещё дальше сидел комиссар Хашмант и спокойно точил свой нож. Напротив него сидела Мелиса, закутавшаяся в плед и мирно спящая. Видимо сон на Маринер I так и не пришёл.
— Инквизицией. Дальнейшую информацию разглашать не имею права, приём
Голос на той стороне вокса стал строгим и спокойным.
— Вас понял. Отозвать все разведывательные флоты с Маринер I и II?
— Именно так.
— Принято.
Видий сидя обрабатывал свои раны после битвы с Драаком. Его возраст не позволял быстро пройти реабилитацию.
В самом конце, возле самой кабины, друг напротив друга сидели Райгат и Гектор.
— Гектор, — обратился я к нему, — я бы мог ещё раз извиниться, но... — небольшая пауза, — другого выхода у нас не было, и у тебя тоже.
— Я знаю, — он развёл руками, — давай забудем, пока... пока что точно... лучше отдохнуть.
— Ты сможешь забыть?
Он покачала головой.
— Не знаю. Всё равно не понимаю... — он опёрся руками на колени, смотря в пол, — так... это ведь не должно было закончиться так...
— Нет. Не должно...
Я облокотился на стену и повернул голову в сторону места пилотов. За окном нашего челнока, был виден наш флот. Нетронутый...
Арка 3 — Вторжение тиранидов. Глава 15
Шесть терранских лет спустя.
745.М41
Помещение, окутанное мраком, освятила кратковременная вспышка лазерного луча. Послышался глухой звук.
— Чисто, — коротко ответил выстреливший гвардеец.
Следующий, прикрывавший сзади, опустился возле трупа с опалённой дырой в районе шеи.
— Метко, — голос был искажен защитной маской, — хотя учитывая, что он побежал от нас почти голый, его убил бы любой выстрел, кажется мы застали их врасплох.
Место, где враг имперских войск нашёл своё вечное пристанище, отдавало антисанитарией и нищетой, стоило лишь войти в него. Ходивший туда-сюда сквозняк разносил всевозможные неприятные запахи и золу от костра, который смиренно потухал в ржавой бочке, стоящей в углу комнаты. Рядом располагался и старый матрас, наверняка повидавший в своём чреве насекомых самых отвратных размеров и форм. Тем не менее, здешние, похоже, не беспокоились об этом. Из другой стены выходила труба с импровизированным краном на конце, который всё-таки изрядно подтекал, создавая под собой маленькую лужу заплесневелой и стухшей воды. А это, видимо, было место для питья. На этом всё. Максимально практично и аскетично.
— Не надо занижать мои навыки, — стрелявший ухмыльнулся под маской, — он стал трупом как только я его увидел.
— Приготовь их для следующего прорыва, там они нужнее, — сержант поднялся и ещё раз окинул взглядом нелицеприятную комнату. Через несколько секунд он вышел за дверь, где его ждала остальная часть отделения, всего состоящая из десяти человек.
— За мной!
Отделение двигалось по тёмному техническому коридору. С потолка свисало множество проводов, помеченных бесчисленным количеством полу-стёртых маркировок. Их было так много, что казалось будто это паутина гигантского паука, который утащит тебя далеко наверх в пучину этих бесчисленных коммуникаций нижнего уровня мира-улья, в месте где трубы начинаются нигде и ведут в никуда, покрытые вековым слоем плесени и испещрённые отчаянными надписями тех, кого вырвавшиеся на свободу грунтовые воды навсегда отрезали даже от среднего уровня. Те же, кто здесь родился и вовсе не сведут о том, что творится там наверху. Точнее для них это лишь сродни легендам, не видевшие нормального звёздного света, измученные гнойниками и мутациями, они всё больше приближаются к потере человеческого облика и психологии, при этом не считая это чем-то ненормальным. Место где ассимилированное человеческое общество воедино слилось с мутантами, крысами, грязью, сточными водами и болезнетворными бактериями. Место, открывающее истинную человеческую натуру — свирепую и голодную. Вырываются лишь немногие. И те, кто это делают — это может быть не сильные физически, но зато очень изворотливые, хитрые и гибкие умом люди, способные ставить цели выше средств.
— Дом, милый дом, — произнёс гвардеец стрелявший ранее.
— Они все так похожи? — спросил сержант.
— Больше, чем ты думаешь, — гвардеец приподнял маску и втянул воздух носом, — этот запах я ни с чем не спутаю. Эта... влажная вонь...
— По-моему не очень привлекательно... — отозвался один из гвардейцев сзади.
— Для кого как, кто-то вырос среди запахов пшеницы и коровьего дерьма, а кто-то здесь...
— Самоирония — это полезно, сержант, — ответил бывший житель улья, снова натягивая маску.
Командир поднял руку.
— Тихо, — пояснил он, — приближаемся к цели.
В конце коридора оказался небольшой зал и центральная дверь. Старые стены вокруг выглядели хлипкими.
— Убирайтесь, паразиты! — завопил хриплый голос из-за двери, — маму я вам не отдам!
— Тупой, сам же и подтвердил, что она там, — сержант проверил оружие, — ещё раз напоминаю: мама наша главная цель, стреляем аккуратно, она нужна нам живой, я понятно объясняю?
— Так точно, — тихо ответило отделение.
— Вперёд.
Прорываться через дверь естественно было самым глупым, что можно придумать, поэтому заряды были заложены у хлипких стен. Через несколько минут, вихри пыли и бетонной крошки заполонили убежище врагов.
Последними были представители одной из банд нижнего уровня, доставлявшие достаточно проблем своими набегами наверх. Теперь уже не будут. Под их охраной находилось некое существо, когда-то, видимо, бывшее женщиной. Члены банды заботливо называли его мамой, даже не хочется предполагать почему.
— Император, помоги, а... — один из гвардейцев отделения отвернулся от издающего неразборчивые звуки мутанта.
— Кажется я влюбился, — Маркус снял маску. На его лице особого отвращения не наблюдалось.
— Надеюсь это тоже ирония, — Райгат сделал то же самое, — да уж... вонь правда зачётная. На этом всё, господа. Её изучат и найдут остальных, а мы возвращаемся.
— Как скажете, сержант, — Маркус закинул лазган на плечо и зашагал к выходу.
* * *
— Ура!
Громогласный крик целого полка гвардейцев и стук их кружек, будто сотрясал многотонную махину, висящую на орбите планеты. Сегодня для девятисотого полка особенная дата. В день, когда основание полка и юбилейное число успешных операций совпали, подразделению разрешили отметить это, вряд ли как следует, ведь долг может позвать в любой момент, а на службе бесформенная и неорганизованная масса быстро отправится в расход. Но попробуй перечить целому полку, численность которого составляет минимум тысячу человек, когда он пытается коллективно снять стресс от постоянных перестрелок.
— Бойцы! Прошу внимания!
Тишина установилась далеко не сразу из-за количества людей в помещении, и то, это произошло лишь в небольшом кругу у стены.
— Давайте, полковник!
Солдаты вскочили перед Бёрком и начали отодвигать еду.
— Серьёзно? Пустите меня на ваш стол? — с ухмылкой спросил он.
— Да плевать! Так все услышат! — громко ответил гвардеец.
— Что же...
Бёрк с энтузиазмом застучал сапогами по металлическому столу и встал на нём в полный рост.
— Все внимание на полковника!
Гвардейцы радостно завопили, приветствуя командира и быстро сделали тишину, как только он поднял руки. Я сидел достаточно далеко от общей массы с некоторыми гвардейцами из своего отделения и Маркусом, который был с противоположной стороны стола и, как всегда, не отличался особым трепетом перед командованием, но обычно выясняется, что он всё-таки слушает, при этом умудряясь уплетать не хилое количество еды. Многие позавидуют его аппетиту, только вот далеко не многие захотят пройти тот же путь детской голодовки. И быть, наверное, вечно жаждущим перекусить.
— Гвардейцы! — громогласно произнёс Бёрк, — я не буду сейчас блистать банальными речами о знаменательных датах и всём таком, вы и сами прекрасно знаете какой сегодня день!
По залу разнёсся одобрительный возглас.
— На сегодняшний день мы с вами завершили множество успешных кампаний... Некоторые из них оказались по силам всем нам, а некоторые заставили потерять огромное количество бойцов...
Небольшая пауза.
— В общем... Я хочу донести до вас одну вещь. Вы все обычные люди... но иногда воевать вам приходится с теми, кто превосходит человека по всем параметрам настолько... что победить можно либо закидав врага пушечным мясом, ЛИБО... большим умом. Когда я служил в прошлый раз, командование очень любило использовать первый способ... Я не хотел возвращаться на службу, но теперь... теперь я вижу пример того, как, благодаря сплочённости полка и воодушевлению вашего командира, можно побеждать большим умом и сплочённостью. Даже самых опасных противников. Человек физически слабее большинства ксеносов, но вот человеческой головы и духа... такого у них нет.
Бёрк поднял кружку со стола:
— За славные победы... и вас, войны! Веселитесь пока можете... звучит может быть мрачновато, зато правдиво!
Толпа снова взорвалась праздными криками.
— За девятисотый полк! — Бёрк высоко поднял кружку.
— За девятисотый!
— По-моему, полковник покраснел, — сказал Маркус, запивая еду.
Бёрку было уже за сорок. Такое ощущение, что шрамы на его лице, нанесённые гроксами, а может и не только ими, стали ещё более выразительными, а голос каким-то более грубым. Человек, который считай всю жизнь посвятил войне, даже на мирной планете. Она настолько въелась в него. Действительно ли были правдивы мечты о мирной пенсии где-нибудь на полях агро-мира? Сейчас я в этом сомневаюсь.
— Кстати, совсем забыл, сегодня у нас повышение!
Все заинтересованно заёрзали на скамейках.
— Все его знаете, — Бёрк резко показал пальцем, — это Зак Сандерсон! Один из лучших здесь, сегодня он стал офицером, приветствуем лейтенанта!
Отсюда я не видел Зака, но отлично представлял картину немного смущённого новоиспечённого офицера, которого похлопывают по плечу. Зак изменился. Но в лучшую сторону. Уже совсем не тот постоянно жалующийся на жизнь неумеха. Те ответственные решения, которые он принимает, как ориентируется в опасной ситуации. Все видели в нём полноправного приемника Бёрка. Да и не зря, авторитета у него не меньше. Каких только прозвищ лейтенант не получал за свои тёмные шрамы по всему телу, оставленные молнией, и за слухи о том, как он их получил. В одиночку завалил псайкера голыми руками. Так они гласили. Но Зак не любит об этом разговаривать. Все думают, что скромничает, либо строит из себя кого. Только вот правда останется у него в голове. Уже навсегда.
В 739.М41 в систему Маринер послали два полка гвардии для разведки боем. Только вот, когда выяснилось, что для ликвидации главной цели, представляющей опасность для целого сектора космоса, понадобилось всего восемь ошарашенных гвардейцев, один обезумевший комиссар и один столетний инквизитор, волна удивления, а потом некоторой зависти и презрения к нам, заставила почувствовать свою исключительность, опытность и выживаемость, если так можно выразиться. Ведь вопросов было много, как нам удалось, что да как, но приказ о неразглашении был дан чёткий. Причём в моём с товарищами послужном списке числилось уже две встречи со Священной Инквизицией, от одного имени которой у большинства трясутся поджилки, да ещё и 'спасение' родной планеты от гнусных еретиков. При этом руки и ноги остались на месте. Небывалая удача.
Но дальнейшие события быстро остудили мой пыл. И начались они уже через пару дней после нашего возвращения на корабль. Первым в маленькой комнате допросов оказался Гектор. Это был последний раз, когда я видел его за два года. Почему? Догадывался. Из истории с Драаком не сложно было предположить, что Инквизиции крайне не понравился разгуливающий на свободе псайкер. Который к тому же решил не попасть на чёрный корабль ранее. А свидетели пробуждения его силы, то есть мы, несомненно должно быть проверены на предмет веры в следующую же очередь.
Бродя по тёмным закоулкам машинного отделения, я непроизвольно дотрагивался до горячих труб, 'предвкушая' раскалённые до подобной температуры предметы у себя на спине или где-нибудь ещё. Но только ладони обжог. Всё оказалось куда прозаичнее.
Единственное, что я помню, это адскую головную боль, когда некто, вроде Гектора из команды Видия, быстро проверил меня на предмет заражённости мозга тёмными силами. Наверное слишком я зазнался, что решил себя достойным пыток величайшего ведомства в Империуме. После такой инспекции Гектор исчез из нашего поля зрения максимально быстро, а Хашмант получил право пристрелить нас при малейшем проявлении ереси, как будто до этого он такой возможности не имел. Впрочем, все эти обсуждения бессмысленны, ведь дальше у нас не было времени забывать о благословении Императора.
Аномалия Гадекс успокоилась и два года мы медленно, но верно, зачищали последствия варп-шторма вместе с другими полками. Тогда я в очередной раз увидел мутантов, жалкое подобие еретиков и просто сумасшедших. Среди них были и мои, и чужие сослуживцы. Зачистка потрепала наш полк и наши нервы. Но как оказалось недостаточно.
Гектор вернулся как раз после зачистки в качестве боевого псайкера. Согласно слухам, ему крайне повезло получить такую судьбу, её добиваются не многие. Тем более попасть в свой старый полк. Хотя в целом это разумно, сослуживцы должны быть с одного мира, чтобы сплотиться хотя бы вокруг этого. Только вот неповоротливая бюрократическая машина Империума, не привыкшая вдаваться в лишние детали, не учла, что псайкера в принципе побаиваются обычные гвардейцы за умение поджигать врагов силой мысли, двигать предметы, не касаясь их, и залезать в чужие головы. Не мудрено.
Своё пристанище слуга Императора нашёл в недавно созданном подразделении Схоластия Псайкана, куда входил ещё один боевой псайкер, которого я видел довольно редко, не то, что слышать его имя. Да, властители энергий варпа не отличались особой популярностью в полку бывших землепашцев, привыкших жить простыми понятиями.
Спустя два года зачистки, у нас было несколько месяцев передышки, состоящей из достаточно лёгких операций, но смерть ждать не любит. В 742.М41 было объявлено, что некие ксеносы тревожат границы Империума, под их влияние попадают целые планеты, забывая о благословении Императора и принимая некое "Высшее Благо". Эту угрозу нужно немедленно уничтожить во что бы то ни стало. В мятежные системы выдвинулся Имперский флот из нескольких десятков кораблей, пять рот знаменитого Космического Десанта и девятнадцать полков Имперской Гвардии, среди которых был и наш. Тогда и началась настоящая война. Настоящая служба. Тогда и был практически уничтожен двадцать третий Адартский полк. На смену ему пришёл полк девятисотый, гвардейцы набранные с агро-миров были собраны в нём, а Бёрк, как всегда показавший себя на высоте, возглавил это новоиспечённое подразделение.
