Узумаки со вздохом поднялся и поплёлся к кровати. И всё равно мучила бессонница.
* * *
— А вот фиг вам я не поем! — усмехнулся блондин, накладывая себе ещё куриного теппанъяки, игнорируя красноречивые взгляды Чоуджи. — И с вами, тунеядцы, я делиться не буду. Хочешь кусочек, Хината?
За маленьким столом кое-как поместились сам хозяин квартирки, Хината, приготовившая завтрак, Шикамару и Чоуджи, конкурирующий с Наруто за завтрак. Какого Рикудо все они делают в квартире Узумаки? Точнее, откуда Шикамару и Чоуджи разнюхали о местонахождении 'хаты' блондина?! Они шпионили за Хинатой, увы.
— И чего пипёлись с ута поаньшэ потить мине аппетит? — возмутился Наруто с набитым ртом. — Вабшэ обозели!
— Прости, Наруто-кун, — опустила голову Хината. — Это моя вина...
— Да хватит быть уже такой конформисткой! — рассердился мальчишка, тыкая палочками в брюнетку. — Будь сильной, чёрт возьми! Лучше обвини вот этих двух, — тычок в сторону двух незваных гостей, — в шпионаже!
А далее последовала замечательная сцена 'Чоуджи сожрал весь завтрак!!', а после тихо сказанного Узумаки слова 'жирдяй', начался Апокалипсис в пределах одной квартиры.
Было холодно, но солнце, ещё только поднимающееся, жгло спину бегущему генину. Тёмно-синяя футболка прекрасно годилась для притягивания тепла, однако, стоило забрести в тенёк, как хотелось закутаться в жилетку, что Наруто тащил в руках. Да и ветер в лицо создавал контраст с уже горячей спиной.
— Опаздывают! — пыхала яростью Сакура, глядя на часы. — Где сэнсей и Наруто?!
Что сказать? Предвидя опоздание учителя, да спасаясь от ярости толстяка, Узумаки соизволил появиться на горизонте только после фееричного прихода Хатакэ. Тот явно обиделся, что его не все ждали, так что объяснял всё неохотно с явным злорадством, что, впрочем, никак не повлияло на настроение Узумаки, нашедшего любимую оранжевую жилетку. После слов сэнсея об обеде, Учиха и Харуно явно опечалились, ну а Узумаки, нарушивший все запреты, остался стоять в сторонке да насвистывать 'Полёт валькирии'. Ему то что? Не обжора, да и старик и не такие испытания ему ставил на жизненном пути. Чего стоит поедание только салата на протяжении нескольких недель.
'Колокольчики, значит, — вдохнул свежий лесной воздух Наруто, придумывая стратегию боя. — Ладно, Какаши Хатакэ, поиграем'.
— Кстати, вам разрешается использовать сюрикены, — лениво протянул сэнсей. — Потому, что вы не сможете добыть колокольчик, если не попытаетесь убить меня, — обрадовал детишек взрослый дядя. А разве мясяц назад газеты Конохи не твердили о гуманизации образования?
— Но... — растерялась Сакура. — Сэнсей! Это же опасно!
'Для кого? — Наруто недоумённо посмотрел на бывшую одноклассницу, — для нас?'
Только полнейший идиот недооценивает противника. И если это джоунин, так он, естественно, сильнее только что выпустившегося генина. И уж Какаши-сэнсей, человек, который знает более тысячи техник, явно не может быть слабаком. Конечно, он эксцентричен, глаза у него, как у дохлой рыбы, да и энтузиазмом он не пышет, но не проиграет он генинам.
— Вы же слегка тормознутый! — решил внести и свою лепту Узумаки. — Вон, даже глаза, как у мёртвой рыбины, — улыбнулся во весь рот мальчишка. — Мы и вправду можем убить вас!
Слово за слово, и вот Узумаки несётся в бой, отмечая, что травка на этом полигоне уж очень мягкая — ступаешь прямо как по ковру. Падать будет удобно. Сэнсей зашёл за спину и остановил благородный порыв генина. Но Наруто не удивился: лобовые атаки против противников сильнее тебя не катят. А что нужно? Обманный манёвр. В принципе, можно и тупо облепить сэнсея своими копиями, а там под шумок заменить колокольчики их копиями, но так скучно. Но, в принципе, весьма действенно. А если заметит? Тогда придётся обдумывать новый план, а для такого гордого мальчишки, как наш джинчурики, это подобно смерти: план не сработал, а его создатель, значит, дурак. Но, впрочем, ничто не мешает опробовать одну шикарную технику из арсенала Узумаки.
Харуно и Учиха скрылись с глаз, но, безусловно, следили за сэнсеем, а вот Узумаки, ещё раз доказывая всем свой низкий интеллект и отсутствие и намёка на хитрость, тем самым убивая ростки подозрений в душах товарищей, остался стоять перед учителем.
— Эгей! — проорал хитрейший из присутствующих — правда, сей титул сейчас стоит под сомнением. — А слабо сразиться в открытую? — 'Поверьте, сэнсей, я на самом деле не такой. Правда-правда'. — Сражение! Сражение!
Понять чувства Какаши не составляло труда, ибо даже бывшие одноклассники 'этого идиота' разделили это недоумение с примесью нехорошего удивления. 'И с таким придурком я в команде?', — скрючилась Сакура, Саске же решил, что блондин — помеха ?1 для его плана. А Хатакэ... Хатакэ просто ещё раз проклял Третьего.
— Слушай... — растерялся на миг Хатакэ, — Странный ты какой-то.
— Вы даже не представляете насколько, — тихо в кулак фыркнуло блондинистое недоразумение, но, сорвавшись с места, крикнул комплимент учителю: — Это причёска у вас странная, а ещё взгляд, да и вообще вы извращенец!
Говорить ли вам, что говорил Наруто быстро, а бежал достаточно медленно, дабы всех присутствующих пробрало высказыванием Узумаки? Сакура, вернее, её внутренняя ипостась, закивала блондину: 'Так его, этого садиста и мучителя!', а Саске тихо, повторюсь, крайне тихо фыркнул. Учихам вообще не положено улыбаться. А ведь иногда хочется поломать образ крутого парня, просто пообщаться со всеми, поиграть во всякие догонялки, но прошлое мучает, а воспитание не даёт. Сэнсей же, пребывая в крайней стадии недоумения, даже переспросил по поводу извращенца: откуда, мелкий ты создатель хаоса, знаешь о пристрастиях сурьёзного джоунина?! А вот самому Узумаки было до чёртиков на это, да и вообще на всё происходящее, ибо бои он не особо любит. Не так, как, например, изображать идиота и при этом скрыто манипулировать всеми, да и получать прибыль со всех своих чёрных делишек. А как иначе? С волками жить — по-волчьи выть. А вот с мошенниками надо только так: насмехаться, травить байки, для успокоения духа — практически все авантюристы и мошенники самые настоящие зубоскалы да любители ехидствовать, — играть в картишки на деньги или раскрытие секретов, разные споры...
В один такой спор однажды ввязался Наруто. И, казалось бы, сын одного медвежатника, одногодка, да и надо всего-то помериться силушкой, но нет, чёрт возьми, хиляк оказался мастером метания вилок. И, в итоге, Узумаки два — два! — месяца служил мальчиком-на-побегушках у папаши паренька. И вот сейчас, кидая кунай за кунаем в этого белобрысого засранца, блондин скривился: сразу пришла на ум сцена чесания пяток медвежатника. И было бы ничего, если бы этот садист любил мыться, так нет, специально не снимал носки неделю, дабы нагадить ещё больше несчастному Наруто. И ведь кто потом носки стирал? Можете даже не говорить.
— И зачем я сюда вернулся? — задал философский вопрос джинчурики, униженный и оскорблённый в лучших чувствах, ныряя в озерцо. И всё-таки Какаши-сэнсей оказался крут. Читая пошленькую книгу — такие почитывал тот-самый-медвежатник, — он смог отбить все атаки метательным оружием, а время, потраченное на рукопашку с ним, было, конечно же, использовано глупо. А ещё этот засранец применил якобы секретную технику 'Тысячелетие боли'. И ведь страшная техника! Пожалуй, пострашнее Эдо Тенсея будет, если сравнивать по степени униженности жертвы.
'Знаете, сэнсей, а я в долгу не останусь, — со злостью подумал Узумаки, — я превращу остаток вашей жизни в кошмар'.
Но тут вспомнилась тренировка по сдерживанию эмоций, и Наруто смог успокоить себя, теперь с уже тихой злостью метнул прямо из воды десяток сюрикенов, которые хоть и достигли цели, да были отбиты. Цыкнув, генин создал десять клонов, одного из которых отправил плыть к речке, а потом спуститься вниз, за спину сэнсея. Сам же отправился в том же направлении, правда, в лесок, поджидать Хатакэ. Один из клонов выплыл и начал ныть о неосторожности и всеобщей несправедливости, привлекая всё внимание на себя.
'Если план удастся, то раскошелюсь себе на ещё одну жилетку и книги', — кивнул оригинал, прячась в листве близстоящего дерева, да смотря на только что сделанные колокольчики. На самом деле, это были клоны джинчурики, но если не вглядываться шаринганом, то не отличишь. Главное, этим клонам постараться поддерживать эту технику и при этом сильно не плескать чакрой — заметит иначе.
И вот, долгожданный момент: Какаши повернулся спиной к клону Наруто. Остальные восемь клонов как можно тише выпрыгнули из воды и помчались на учителя.
— О! — как-то слишком вяло отреагировал Хатакэ. — Ну надо же, теневое клонирование.
Настоящий Узумаки гаденько улыбнулся, наблюдая со своего поста, но тут же хлопнул себя по лбу и сосредоточился на передвижении сэнсея. Блондин устроился поудобнее на дереве, пытаясь одновременно с этим вспомнить основы сокрытия чакры, а между тем, девятый клон, посланный за спину сэнсею, сделал своё дело: вцепился в учителя. Оригинал поспешил спрятаться, так как именно на это дерево, по его расчётам, должен капитулировать учитель. Уж если враги зажали, цель (колокольчики) уже практически в их лапах, так всегда поможет техника Замены. По крайней мере, есть ещё один план с техникой Соблазнения, если Какаши окажется человеком с богатой фантазией на ходы. Ну, или просто недооценит генинов.
— Шиноби всегда должен следить за своей спиной, не правда ли сэнсей? — глумился клон, крепко держа Хатекэ. Два других вцепились в ногу джоунина, другая пара собиралась применить ужасающую технику 'Сандалей-в-морду но дзюцу', ещё трое рассредоточились вокруг учителя, создавая эффект массовки, а последний, восьмой, клон протянул загребущие ручонки за колокольчиком, но, увы. Два удара тапком-в-нос достались несчастному клону, которого на своё место поставил учитель, удирая... на то самое дерево, где и скучал оригинал Узумаки.
Пока клоны внизу дрались, выясняя, кто из них Какаши-сэнсей, настоящий Наруто, скрывая своё присутствие, да пользуясь шумом внизу, ловко заменил колокольчики на копии. Самым страшным в этой операции было сделать всё бесшумно, без звона бубенчиков и шелеста листвы. Посмеявшись над наивностью ученика, Хатакэ, так и не заметив подмены, скрылся в лесок.
Восемь клонов испарилось по доброй воле, остался лишь избитый девятый, который в глубине своего 'чёрного и чёрствого' сердца злорадствовал: надул, таки, надул учителя!
— Такой облом, — вздохнула Сакура, раскусив фишку внезапного исчезновения учителя. Впрочем, её не особо интересовал какой-то там Узумаки: нужно достать колокольчик, дабы не расстаться с Саске! Девочка судорожно вздохнула, залившись румянцем, представляя походы на миссии вместе с обожаемым и ненаглядным своим, который в это время чихнул и почувствовал пробежавший по спине мороз.
'Не к добру, — решил Саске, морщась от воспоминаний о навязчивой Харуно. — Но я должен что-то делать. Я обязан отомстить Итачи!'
Если говорить честно, то скрывание чакры — тяжкий труд, требующий хорошего владения оной. Но это очень похоже на сдерживание эмоций, так что наш Узумаки преуспел в этом деле. 'Пусть я и слабак, но зато умею думать и хитрить, в отличие от некоторых, — говорил Хинате как-то Наруто, разделывая ананас, — сила-то придёт со временем, но хитростью и умом лучше обладать уже сейчас... Будешь кусочек?'. В общем, если дело касается теории и ловушек, то блондин тут многим фору даст, даже если страдает практика.
И вот, бредёт тот же самый девятый клон, прознав об удачном завершении дела, весь такой довольный и счастливый, но, конечно, внешне выражая лишь полное разочарование в Святых в общем и в Джашине, в частности, бредёт, бредёт и видит чудное виденье: колокольчик!
'Кого ловите, сэнсей? — вздохнул клон. — Ну ладненько, почувствуйте себя умнейшим тут'.
Выразив искреннее счастье, наш вреднейший и ехиднейший, кинулся к бывшему клону, издавая нечленораздельные звуки, и только стоило ему потянуться к бубенцу, как скрутила предательская верёвка ноги, да потянула задом к верху, к Богу. И пока Саске да Сакура дивились тупости Узумаки, к последнему подошёл Хатакэ и забрал колокольчик:
— Техники надо использовать с умом, иначе они могут обернуться против тебя.
— К чему ведёшь, партизан? — тихо буркнул Наруто, пребывая в подвешенном головой вниз состоянии.
— И ещё, — Какаши-сэнсей подкинул бубунцы на ладони и со скучающим видом взглянул на нашего ненаглядного. — Дурак, не попадайся больше в такие очевидные ловушки.
После праведного гнева Узумаки, в Хатакэ полетели сюрикены с кунаями, возвестив об очереди Учихи. Далее клон Наруто снова попался в эту же ловушку, побродил вокруг да около, да и был заменён настоящим, дрыхнувшим всё это время на ветке дерева, полюбовался на драку Учихи, снова посетовал на тему того, какие все наивные, а потом ушёл заваривать рамен под вопли Харуно. И, всё-таки, жалко, что не пришлось использовать технику Соблазнения. Интересна реакция сэнсея.
— Эй! — послышалось над головой Наруто: пришёл же облом и в эту деревню.
— Когда я ем я глух и нем, — буркнул Узумаки, наматывая лапшичку на палочки.
— Больно ты борзый, — спокойно отреагировал сэнсей, сидя в классической позе гопника на памятнике погибшим на миссиях.
— Есть немного, — пожало плечами оранжевое безумие.
'И впрямь. Странный паренёк', — решил Хатакэ, закатывая ясны очи.
Блондина привязали к столбу, а когда время вышло, то рядом с ним уже сидела вся его команда. И, главное, что все были такими печальными, такими подавленными... и один Узумаки едва сдерживал улыбку от уха до уха, предпочитая не подавать повода для вопросов. Слушая урчание в животах товарищей, Наруто вновь изо всех сил сдерживал тяжкий вздох утомлённого разума: ну как можно ничего не есть перед тренировками и испытаниями? Простаки.
— Что-то у вас больно кислые лица, — сложил руки на груди Какаши, глядя на ученичков. — Эх, детишки. Итак, что касается нашей тренировки, — театральная пауза, показывающая весь драматизм ситуации. — Вам не нужно возвращаться в Академию!
Все приободрились, Наруто за компанию. Но ведь всегда есть такой гад, который портит всё веселье? И им оказался учитель. Впрочем, как и всегда.
— Да, вы все трое никогда не станете шиноби! — даже с учётом маски было видно, что Хатакэ мило улыбается, наслаждаясь обломом генинов. Искоса глянув на местного маньяка, блондину показалось, что Учиха готов собственноручно разодрать глотку учителю. Сам же Узумаки не проникся всей трагичностью ситуации, но ведь надо изображать из себя наивного барашка? Надо. Так что сейчас Наруто выглядел, будто попал на Прокрустово ложе и при это его заставляют петь гимн Страны Огня. Будь рядом кто-то, разбирающийся в искусстве, он бы заметил, что видно с нашего неукротимого блондина Мунк и писал картину 'Крик'. Впрочем, Узумаки вообще склонен переигрывать. Далее Саске подтвердил мысли блондина, кинувшись к учителю, да напрасно. Теперь вот служит стулом для джоунина. Затем состоялась поучительная беседа на тему работы в команде, а уже потом Какаши-сэнсей выдал:
