Тени Персея-2

— Сначала вообще думали — заболел, — продолжал Снайпер. — Потом глядим — вроде всё нормально. А может, и правда простыл, а костром прогрело.

Не глядя на Максима, теперь улыбнулся я. Всегда немногословный, а тут словно прорвало плотину. Всё равно не верю, что он любитель поболтать. Заснуть боится, вот и рад любому собеседнику.

Теперь, приноровившись к странному, неверному освещению, я начал различать кто где. И первое, на что наткнулись мои глаза, — картина маслом: Бланш с Батисом в обнимку. Мальчишка уткнулся носом почти в её ухо. Брюнетка обнимала его рукой, на которой он спал, другой будто придерживала за спину. Чуть в стороне от них крепко спал Дирк, свернувшись. Ещё чуть дальше раскинулся свободно и роскошно независимо Север, словно уронив руки за голову.

Проследив мой взгляд и точно почувствовав моё удивление, Снайпер тихо сказал:

— С Батисом плохо было. Наверное, тоже простыл. Север сказал, что мальчик ко всему прочему потерял связь с оллфагами. С ним чуть не истерика была. Особенно когда птицы из комнаты исчезли. Ну, Бланш его обняла. С нею он вроде как успокоился, только плакал сильно. Бланш сказала, что он очень испугался. Не привык без птиц... Так и уснули вместе.

Я слушал его сочувственно. Зная, как Батис прикипел к оллфагам, нетрудно представить его ужас, когда ни один крылан вдруг не откликнулся на его зов. Но, даже сочувствуя, я почему-то никак не мог отвести глаз от дыры в стене. Сам пытался думать, куда же делись оллфаги, если они присутствовали в моём сне, и сам же таращился на стену с жирной точкой. Правда, вскоре забылся, и дыра в стене превратилась лишь в фон для размышлений о более приятных вещах: завтра вечером будем в Андромеде — Ата объяснит всё, что происходило. Мне в этом отношении везёт. Есть рядом человек, который объяснит. И успокоит.

Снайпер вдруг напрягся. Да и я в полуобороте застыл, вслушиваясь. Поскольку был почти в бессознательном состоянии, когда меня сюда втащили, я напрочь не представлял расположения комнат и коридоров в участке. Но грандиозный нарастающий грохот, от которого, впрочем, наши ребята чуть только завозились, не просыпаясь, раздавался как будто за стеной, у которой мы сидели. Переглянулись — "акула"? И переусмехнулись, взглядом показав: руки-то у обоих уже на оружии. Как хорошо, что оборотни, в последнее время часто сопровождающие "акул", не имеют развитого чутья... Нас бы, наверное, унюхали в два счёта: наследили-то мы неплохо. Впрочем, дождь, до сих пор хлещущий на улице, возможно, давно смыл все следы, так что...

"Акула" прогрохотала мимо. Мы напряжённо слушали затихающий топот, потом Максим сунул в огонь ещё порцию топлива, скользнул взглядом по комнате и только хотел что-то сказать мне, как запнулся и снова оглянулся.

Я проследил его взгляд. Батис издавать звуков не мог — просто задышал шумно и тяжело. Что уж ему снилось — неизвестно, но Бланш дремотно притянула его к себе и что-то в полусне же зашептала, видимо успокаивая.

А сверху смотрели оллфаги. Сонные. Вроде им и хотелось быть ближе к своему повелителю, но очень уж устали.

— Он их не слышит? — спросил Снайпер.

— Не знаю. Надо бы попробовать поднести одного из них к нему. На плечо. Я — пас. Разбужу ещё всех. А...

Снайпер встал, как будто перетёк волной в положение стоя. И — шагнул так, что я напрягся, пытаясь услышать его шаг. Тщетно. Он будто поплыл по воздуху. Бесшумно добрался до шкафа с оллфагами Батиса. По-моему, два крылана очень удивились, когда внезапно оказались в руках человека, снявшего их с полки нежно и крепко. Удивились, но, слава Богу, протестовать не стали. Ещё два шага — и Максим переместился к Бланш с Батисом. Нагнувшись над спящими, он мгновение помедлил — видимо, прикидывал, как оставить крыланов. Наконец он посадил их на голову и плечо мальчишки драко и некоторое время приглядывался, как птицы себя поведут.

Скорее всего, Снайпер затаил дыхание. Потому как и я со своего места почти не дышал. Но крыланы огляделись и, будто поняв, куда их посадили, снова дремотно нахохлились. Максим тенью скользнул назад.

— Высший класс, — прошептал я.

— Ага. Ещё посмотрим, поможет ли Батису.

От костра видно всё, поэтому мы с облегчением вздохнули, когда Батис расслабился в объятиях Бланш, да и девушка вроде как поспокойнее стала.

— Есть хочешь? — Максим, не дожидаясь ответа, заглянул в свой дорожный мешок.

— А что предложишь?

— Пластинки питательного пайка.

— О, самое то.

— Смеёшься?

— Нет. Серьёзно. Пока откусишь, пока дожуёшь кус, желание поесть пропадёт на раз. Давай-давай, не жилься, раз предложил. Тем более у пластинок есть одна особенность, весьма важная в нашем с тобой положении.

— Да? И какая?

— Она как жвачка. Жуёшь — и никто не слышит. Вот проснутся все, будет тебе обмен: Ата мне в дорогу приготовила горячие бутерброды. Конечно, они уже даже не тёплые, но есть можно. После пластинок самое то — похрустеть поджаренным.

— Ещё издевается над голодным, — проворчал Максим, одновременно пытаясь отодрать зубами от своей пластинки кусок.

В воздухе прошелестело: "Имбри..." Я глянул. Майор Брент показал кулак. "Спать". Я кивнул. Едва он отвернулся, кто-то ещё заворочался с недовольным ворчанием. Так, кажется, мы мешаем. Мы с Максимом обернулись друг к другу и затряслись от еле сдерживаемого смеха: как-то умудрились одновременно приложить палец ко рту в одном и том же жесте предупреждения.

Мы примолкли, усердно пытаясь размягчить пластинки, и я снова засмотрелся на дыру в стене, правда, размышляя о другом. Хоть и решил больше о том не думать, но всё-таки невольно всплывали вопросы. Сон то был или нет? Если сон, почему так устали оллфаги? И вообще, при чём здесь они? И куда они девались из полицейского арсенала, пока я во сне бродил по спутнику Гарпии-2?

Все вопросы через некоторое время уплотнились до единственной дыры, и теперь именно она завладела мыслями. Самая первая важная мысль: чего я в дыру эту уставился? Стараясь избавиться от наваждения в виде какой-то дырки в стене, я внимательно оглядел пространство вокруг неё. Под нею никто не спал. А вот справа, подальше от костра, дрых Барри. Дрых, как и большинство ребят, на брошенных прямо на пол полицейских формах.

Долго разглядывать Барри я не смог. Взгляд так и тянуло в другое место. Итак, почему я таращусь на эту дыру, вместо того чтобы, например, спать? Спать — не хочу. Может, предложить Максиму добровольную смену? Пусть поспит, раз я такой бодрый... Тени сюда залететь не могут. Они не очень любят закрытые помещения, куда надо проникать через небольшие отверстия. Да если бы и залетели, ничего страшного не произошло бы — оллфаги-то с нами. Случись явиться сюда хоть целой туче теней — крыланы сожрут да ещё облизнутся: "Маловато будет!"

Сожрут. За что и прозвали оллфагами — всеядными. Как голкондская "саранча". Почему они, и тот, и другие, приснились в одном месте? Потому что я побаиваюсь крыланов и недавно вспоминал Голконду?

Веки отяжелели, и недавнее воспоминание, что я хотел предложить Снайперу смену, выглядело уже точно мазохистским. Ладно, пойду досыпать. Может, продолжение сна увижу. А вдруг с того же места?..

Только напряг мышцы встать, как резкая игла кольнула солнечное сплетение. Кольнула — и бесследно пропала. Только вот я проснулся — и снова бодрячком уставился в эту треклятую дыру.

— Что?.. — одними губами спросил Максим.

Что я мог? Лишь пожать плечами. Но правая рука уже потащила из-за пазухи луч-пистолет, а левая оттирала о колено манжету джемпера, обнажая прицел арбалета.

Не обращая внимания на своё инстинктивное движение рук, на медленное, но основательное вооружение Снайпера, я попробовал иное зрение. Ничего. Пусто. Но откуда впечатление, что в эту дыру вот-вот хлынет что-то небольшое, даже маленькое, но множественное? Даже не заметил, как очутился на ногах. Дыра притягивала со страшной силой. Да, теперь и я пожалел, что с нами нет Аты.

— Имбри?..

Что вся команда бесшумно вскочила, я ощутил спиной.

Мягкий шаг ко мне — Снайпер. Чуть позади — Батис. Легко и неслышно взлетела оллфаговая стая и сделала пару виражей вокруг дыры.

"Там кто-то есть".

— Батис, назад. — Только успел проговорить, за моей спиной произошла перегруппировка: повелителя оллфагов мгновенно засунули подальше от дыры, а с обеих сторон от меня полукругом встали ребята с насторожённым оружием. Кинув быстрый взгляд назад, всё-таки заметил, что среди ребят затесался и Север. Стоит, чуть согнув в локте руку, где в рукаве прячется боевой посох.

— Имбри. Можешь сказать что-то определённое?

— Нет. Всё на интуиции.

— Барри. Что нас ждёт?

Барри поджал губы и научно-исследовательским взглядом прошёлся по отряду.

— Ну, живы пока все будут.

— Пока — это минуты на три?

— На пять, — обиделся Барри.

— От спасибки, — поклонилась, ухмыляясь, Бланш — и замерла над своей базукой.

В наступившей тишине за стеной ясно послышался нарастающий шелест. Понять, что это за шумок, нет никакой возможности. Изредка из общего гула редко, но выделялось мелкое шлёпанье, но ни у кого и ни с чем оно явно не ассоциировался.

— Монтего... Дверь... — сквозь зубы сказал Брент.

— Здесь та же херня... Стоит ли открывать...

— Огня добавьте.

— Оптику не забудьте.

Шёпотом передаваемые приказы застывали в сгустившемся воздухе. Внутренности дыры покачивались вместе с качающимся огнём. И внезапно стемнели. Из пробитого отверстия высунулась чёрная морда с длинными усами и насторожённо обнюхала воздух.

24.

А в следующее мгновение усатая морда влетела в арсенал, вкинутая-пропихнутая из дыры с другой стороны чёрным потоком мокрых голодных крыс.

Если сначала крысы текли из дыры бешеным ручейком, то вскоре они обгрызли её со всех сторон и хлынули рекой в несколько слоёв. Первый, близкий к нам достаточно редкий слой, когда крысюки поневоле, чтобы не мешать друг другу, разбегались по сторонам, уничтожили мгновенно слетевшиеся к ним оллфаги. Отчего мы в первые секунды тоже невольно, но прекратили стрельбу.

Пока суд да дело, мой арбалет прыгнул назад, в рукав, и к луч-пистолету в правой руке, плюющемуся пока отдельными зарядами, присоединилась модификация браунинга в левой. Стрелять я мог не целясь: промахнуться просто невозможно по этой стремительно шевелящейся и, что ещё страшнее, всё растущей вширь влажной шубе.

Вскоре оллфаги освободили место для стрельбы, умчавшись с законной добычей на шкафы, где и принялись разделывать свежевыловленный провиант.

Мы вынужденно отступили к противоположной стене — на тот самый приступок шириной около метра, где только что сидел Снайпер, стерегущий огонь. Именно отсюда и обрушили на зверьё всю мощь автоматического и лучевого оружия. Вскрики боли, мат-перемат, краткие приказы майора, резкий писк крыс — в сочетании с шипением и выстрелами оружия в полуосвещённой мечущимся огнём комнате превращало происходящее в ночной кошмар, в бред умирающего.

Обозлённая Бланш рванула любимую базуку, и на неё зарычали сразу двое.

— Один выстрел!! — крикнула она, вскидывая оружие на плечо.

— Нет!! Там вода! — вцепился в базуку лейтенант.

— Что-о?!

— Они приплыли сюда с водой!

Рядом отчаянно закричал Винсон: по нему, ближе всех стоящему к дыре, уже лезли шесть крыс, а он только и мог сбивать их с себя, суматошно размахивая руками.

От него шарахнулись в первое же мгновение, растерявшись и не решаясь стрелять. Между нами только Маккью и Дирк.

— К стене! — рявкнул я.

Оба прижались к стене. Я прыгнул мимо них к Винсону, встряхивая кистью. В свете огня блеснули керамбиты, освобождённые из ножен, брызнула кровь с рассечённых крыс. Высверки ножей были так стремительны, что Винсон даже не успел уследить за ними, хотя пытался, отшатнувшись было сначала. Я сам себе казался колдуном или шаманом, выполняющим ритуальные взмахи священными предметами — во время инициации, например, поскольку приходилось не только бить крыс, ползущих по Винсону, но и убивать тех, кто мчался к нему и ко мне, привлечённый острым запахом крови. Карму Винсону чистил, в общем. И зарядкой занимался, то резко приседая, то снова вскакивая на ноги.

К счастью, ко мне поспешил на помощь Барри — с обычными охотничьими ножами, да и Винсон пришёл в себя, принялся палить из луч-пулемёта очередями по краю живого зубастого ковра — близко к ногам. Я получил передышку и огляделся.

— Почему оллфаги не помогают?! — крикнул Брент.

— Объелись! — после небольшой паузы ответил Север, явно озвучивая слова Батиса.

Чуть позже выяснилось, что крыланы, пользуясь общей растерянностью, и впрямь обожрались первыми же ворвавшимися крысами и, отяжелев, не могли больше охотиться на чёрных агрессоров, как ни старался Батис натравить их на легкодоступную добычу.

Правда, в пылу сражения никто и не подумал, что было бы, накинься крыланы на визжащий ковёр внизу. Перестреляли бы в азарте и нервах. И тех, и других.

— Вода! — крикнул кто-то.

Я бросил взгляд на дыру. Оттуда и вправду пока тонкой струёй текла вода, брызжа и выталкиваясь всплесками всякий раз, когда очередная визжащая, оскалившаяся морда пыталась пролезть в арсенал. Видимо, вода затопила соседнюю комнату уже на уровне дыры. Перепуганные крысы рванули к нам ещё стремительнее: мы же стояли на единственном пока свободном от воды месте — на приступке. Огонь, которым мы встречали зверюг, приводил их в ярость, но и повернуть крысы уже не могли: вода уже колыхалась и кипела в самом арсенале.

Перед нами вскоре встала задача, которую коротко сформулировал майор:

— Надо выбираться!

Проблема, как обычно, из ряда тех, про которую говорят: легко сказать...

Представьте внутренний куб: на одной стороне — мы, слева от нас — дыра, в которую в прямом смысле вливаются крысы, справа — глухая стена, напротив — дверь, за которой, сказал лейтенант, та же вода с крысами.

— Что за стеной справа! — крикнул я.

— Тоже два кабинета! Один выводит в кабинет с выходом в затопленный коридор, другой в тупиковую комнату!

— А тупик — куда?!

— В коридор с лестницей наверх!

— Бланш!

— Вы с ума сошли! — завопил Брент. И тут же распорядился, не прекращая поливать крыс из огнемёта: — Отошли все от угла! Бланш, быстро! Уши закрыть!

Несмотря на некоторую непоследовательность команд, майора поняли все.

Брюнетка коротко рыкнула. Римлянин быстро взвалил ей на плечо базуку.

— Всё для тебя, дорогая!

Выстрел оборвал его реплику. Стена взорвалась с грохотом, заглушившим вскрики раненных крошкой и визг крыс. Последних вообще словно отшвырнуло от угла. В испуге они попытались залезть на шкафы, и некоторым это удалось, когда они, быстро перебирая лапами, цеплялись за все мелкие рельефы сейфов. Я даже пожалел несчастных тварей: уронить бы парочку шкафов, может, и к нам не лезли бы.

Дырища, проделанная любимой базукой Бланш, зияла непроглядной темнотой и мотающимися облаками пыли, чёрно-жёлтой в свете догорающего костра. Близко под потолок. Метра полтора в высоту. Хороший расчёт. И крысюкам не забраться, и вода за нами не успеет.