— Эй, змееныш, я здесь,— проскрипело сверху, и Гархольд, подняв голову, увидел склонившийся конус Распределяющей Шляпы.
— Если уж подбирать зверя, то я ворон,— скривился Зеленоглазый, передвигая край зачарованной тряпки в сторону директорского стола, над которым, на простой полке, и находился знакомый артефакт.
— Пока не привел меня в приличное состояние — нет,— сварливо ответила Шляпа, падая в руки мальчишки. Словно подтверждая слова развалюхи, эмблема Рэйвенкло сменилась на слизеринскую змею.— Как не хорошо, малыш-гоблин, обманывать старую рваную Шляпу!
— Я не врал!— взъярился Зеленоглазый, едва не тянясь к кинжалу, спрятанному в рукаве.— Просто забыл...
— Память плоха у старых артефактов, которые носили великие маги, а не у маленьких мальчиков, которые так и не определись в своей расовой принадлежности!— ехидно фыркнул головной убор условно женского пола.
— Я — гоблин!— Гархольд едва не оскорбился — в своей расе он был уверен на сто процентов.
— Когда выбросишь колдографию,— Зеленоглазый побледнел. Об этой картинке не знал никто.— Тогда и станешь просто гоблином!
— А если я сейчас уйду?
— Тогда пойдешь в подземелья,— принялась за шантаж Шляпа.
— Вот злобная тряпка!
Шляпа засмеялась.
— Ладно,— махнул рукой мальчишка.— Что мне делать?
— Как что?— фыркнул артефакт.— Приводить меня в порядок! Почистить, зашить, запах улучшить, да и поговорить тянет...Альбус-то со мной не слишком часто общается!
Гархольд осторожно достал свою ясеневую палочку. Затем, задумавшись, вернул ее обратно в кобуру и достал из сумки вторую — из остролиста и пера феникса, подаренную Олливандером. Зеленоглазый вполне понимал, что директор сможет спокойно прочитать след магии и не собирался оставлять таких явных следов, от которых будет не оправдаться. О том же, что у него есть еще одна палочка (и о том, что за компоненты в ней использовал Олливандер) никто не должен был знать. Хотя от директора Хогвартса можно было бы все ожидать.
Светлая палочка слегка жгла ладонь, словно бы жар бессмертной птицы проникал сквозь дерево, но, что удивительно, это было довольно приятное тепло.
— Ути, какие тайны у нашего гоблина, и палочка-то у него теневая есть! Все, перестраховщик, давай, приступай к отбыванию повинности!
Гоблин смущенно покрутил палочку.
— А что делать? Я не умею,— по красным щекам гоблина Распределяющая Шляпа поняла, что тот не врет. А Зеленоглазому было очень и очень стыдно — он и вправду крайне мало знал о том, как чинить одежду. Дома это обычно делала мать или, если было настроение или надо было подлизаться, его сестра. В среде гоблинов вообще бытовало некое разделение домашних обязанностей — Гархольд вполне умел чинить дома, а вот шить...
— Ну уж нет,— фыркнул артефакт.— Так просто ты не отвяжешься! Открываем курсы обучения юных рэйвенкловцев навыкам кройки и шитья!
Затем, посмотрев на радостно оскалившегося гоблина, сжимающего кривой кинжал, добавила:
— Пожалуй, обойдемся без кройки...
* * *
Подземелья Слизерина
* * *
Панси Паркинсон тяжело вздохнула, глядя в зеркало. Сегодня она снова столкнулась с гриффиндорцами и те снова принялись над ней издеваться. Тоже мне, пример благородства!
— Молчи — не молчи,— вздохнула она, поправляя блестящие черные пряди волос.— Они все равно будут меня доставать.
Девочка прикоснулась к своему отражению кончиками пальцев, очерчивая контур лица. Нахмурила носик, оттянула его кончик вниз, втянула щеки:
-И вовсе я не похожа на мопса!
Это ужасное прозвище прилипло к ней буквально с первых же дней учебы с подачи "остроумного" рыжего недоумка, и теперь эти облезлые кошки — почему-то считащие себя львами — не забывали ей об этом напоминать при каждой встрече. И Панси даже не помогало то, что мальчик ее мечты — Драко Малфой— был уверен, что она красивая. Правда, говорил он это, только когда его припирали к стенке фамильные заклятья Паркинсонов...
Слизеринка снова вздохнула.
— Панси,— к ней подошла Дафна, заглядывая в зеркало через плечо подруги. Белые пряди волос упали на плечо девочки. "Разве она красивее меня?"— Ты не дашь мне на сегодня свой шелковый шарф? Мы с Тео идем погулять к озеру...
— Да конечно, Дафна,— улыбнулась слизеринка, доставая из фамильной шкатулки золотисто-голубую ткань.— Только верни его поскорее — это шарф бабушки, и он мне очень дорог!
— Конечно-конечно!— махнула ладошкой блондинка, бережно принимая воздушную ткань и примеряя ее к белому платью. Панси с легкой завистью была вынуждена признать, что Гринграсс он идет куда больше.— И, дорогая...
Дафна обняла девочку.
— Не переживай, ты у нас — настоящая красавица!
— А я и не беспокоюсь,— фыркнула Паркинсон. Но Гринграсс уже убежала. Впрочем, это было Панси даже на руку — письмо от "деда Нико" требовало ответа. Дальний родственник ее матери, которого только она могла ласково называть "дедой", а для большинства — уважаемый Николас Фламель, часто писал заинтересовавшейся алхимией Паркинсон. Ее родители не много времени уделяли дочери, оставив ее воспитание на древнюю француженку-гувернантку, так что она, заскучав, сама написала знаменитому родственнику. Тот, что удивительно, ответил. Так началась их переписка. Вот и вчера вечером его облезлый ворон с фиолетовыми глазами принес ей свиток. Только вот в этот раз там были не только забавные истории из жизни старого мага и некоторые простые, но на удивление эффектные, опыты, но и одна, крайне простая просьба.
— Что ж,— фыркнула Панси, надевая на руки тонкие шелковые перчатки, чтобы не сломать настройки древнего артефакта.— Это будет совсем не сложно— подкинуть этот камешек на Третий Этаж.
* * *
Кабинет директора Хогвартса
* * *
Альбус Дамблдор был крайне доволен. Все его планы в Министерстве были исполнены без сучка, без задоринки — он уже подал заявление от лица Квирелла, что в конце года профессор Защиты уезжает в Китай (подальше от преследующих его вампиров)— старик не собирался оставлять одержимого в живых, даже если его Белый Король откажется следовать плану, далее он задействовал все свои связи, чтобы выяснить откуда приехал на перрон Поттер. И подвижки уже были — Дамблдор был уверен в том, что Гарри жил в Англии, и даже точнее, в Лондоне. Вот только что за семья его усыновила?
Скоро Альбус будет это знать.
Уже подходя к кабинету, старый маг почувствовал что-то странное. Несмотря на то, что ни один из сигнальных контуров по дороге не был потревожен, Альбус оказался уверен, что кто-то посетил его кабинет. И в этом он убедился, едва открыв дверь.
Всю поверхность стола занимали его шляпы и мантии, порезанные, пожженные и криво заштопанные. Казалось, что какая-то безумная швея решила создать из ярких вещей директора новую коллекцию, но из инструментов у нее под рукой были только ржавый нож, кривая игла и раскаленный до бела утюг. Но самое удивительное это то, что на этом безумном хламе (по другому назвать свои когда-то любимые вещи Дамблдор не мог) стояла изрядно испуганная, но сияющая новизной, Распределяющая Шляпа.
— Что здесь произошло?— прохрипел он, хватаясь за сердце.
— Как говорят магглы,— важно выронила Шляпа.— Я сделала пластическую операцию!
Глава опубликована: 10.01.2013
Все по домам!
* * *
Хогвартс, Большой Зал
* * *
Гархольд подтянул к себе рисовый пудинг, прежде чем до него дотянется Лайза. Турпин оказалась редкостной любительницей этого десерта, так что оторвать свой кусочек было ой как непросто.
— Кто-нибудь из вас останется в Хогвартсе?— спросил Терри, отрываясь от книги. Мальчик был буквально маньяком книг — и читал каждую секунду свободного времени. Правда, в основном это были художественные произведения, легенды и мемуары знаменитых магов.— Я вот думал не ехать домой, но в одиночестве коротать вечера не хочу!
— А что так?— Майкл удивленно вскинул бровь. Все в Рэйвенкло знали, что семья Бутов крайне сплоченная и крепкая, так что ссора на праздники — не для них, а по какой другой причине он захотел бы остаться в школе было непонятно.
— Да вся семья уехала в Уэльс к тете Розмари,— поморщился мальчик.— А я, если честно, не слишком ее люблю...
Терри буквально передернуло.
— Она фестралов разводит,— пояснил рэйвенкловец однокурсникам.— А меня, когда я был маленьким, часто оставляли с ней, и она заставляла меня за ними ухаживать. Представьте себе как вас кусает что-то невидимое, но жутко холодное...Брр, мерзость! Мама вполне понимает, что я ее не люблю, вот и предложила остаться в школе. Но один я тут не буду!
— Я точно домой,— Гархольд и Энтони сказали это буквально одновременно. Парни переглянулись, и гоблин, заметив движение голландца, продолжил:
-Мои родичи устраивают семейное торжество, и если я не появлюсь, то они обидятся. А обиженный дед — страшное дело! Да и,— Зеленоглазый пожал плечами.— Я и сам жутко по ним скучаю.
— Я тоже,— Энтони кивнул приятелю. Голландец выглядел слегка обиженно.— Только вот мне не так повезло. Я еду знакомиться с невестой.
Все парни разом подавились.
— Но...но,— начал заикаться Майкл.— Тебе же всего одиннадцать! Ка-какая невеста?
— Обычная,— скривился Голдштейн.— Дочь лорда Сорреля. Она в Хогвартс только через три года придет, совсем маленькая. Леди Медея Александра Соррел. Папа заключил очень хороший контракт с этим английским семейством, так что решил укрепляться на ваших островах. А так, Майкл, у магов помолвки рано заключаются, иногда еще в младенчестве.
— Серьезно?
— Ага, Корнер,— кивнула Турпин.— Мои родители тоже принялись искать мне "спутника жизни". Вообще-то, у меня уже был жених — нас связали в возрасте трех лет. Но Иржин погиб вместе с родителями около года назад. Я даже ни разу не увидела его — он был из автрийской фамилии.
— А у тебя, Гарри?— Корнер, похоже, уже слегка пришел в себя, и начал с любопытством расспрашивать окружающих.
— Пока нет, но лет до пятнадцати надо точно найти. Как, кстати и тебе!
— С чего это?— фыркнул парень, заваривая чай в маггловских бумажных пакетиках. Ему родители прислали с совой три коробочки. Правда, две из них заинтересованные чистокровные растащили еще пару недель назад, а потом на редкость смешно ругались на качество маггловской продукции. А последнюю Майкл берег как фамильное оружие, которое потерять болезненнее, чем собственную руку.
— Ты же жить собираешься в МагАнглии?— в разговор вмешался Луг, уже отошедший от пьянки и смирившийся со статусом женатого человека. Дождавшись согласного кивка первокурсника, он продолжил.— Естественно! А значит придется жить по нашим законам — и найти невесту здесь, причем, желательно, из чистокровных или полукровок, воспитанных в магомире. Это моментально введет тебя в свет, что откроет немало дорог в будущей карьере! А всех более-менее приличных невест разберут до их совершеннолетия, вот так-то, парень.
— А любовь?— протянул Майкл, оглядывая девчонок, словно бы ища поддержки у наиболее романтичной части человечества.
— А любовь придет со временем,— усмехнулась Мэнди.
— Нет,— покачал головой Корнер, откидывая на спинку лавки.— Это, ребята, не по мне. Мне с самого детства рассказывали родители, что однажды я встречу ту самую, единственную...
— А она окажется чужой женой,— жестко отрезал Луг, садясь рядом с ребятами на краешек лавки. — Так практически всегда случается в нашем мире с теми, кто слишком долго ждет свою "великую любовь". И вообще, тише, директор хочет что-то сказать!
Зал замер, услышав эхо звона, раздавшегося от соприкосновения серебряной вилки и хрустального бокала. Сам Дамблдор, облаченный в непривычно спокойного цвета мантию — темно-зеленую, без вышивки — встал с места и гордо оглядел зал. Гархольд, смотря на старого седобородого мага, мог только зловредно усмехаться — уж он-то точно знал куда делись все малиновые, лазоревые и канареечные мантии Дамблдора. Именно на них заставила его тренироваться старая склочная Распределяющая Шляпа.
— Тсс,— шикнул на хихикнувшего гоблина МакДугал.
Зеленоглазый послушно замолк. Но ничего особо интересного директор так и не сказал — обычные речи о том, что Рождество — семейный праздник, время прощения и объединения... Гархольд в это абсолютно не верил.
Ушлый гоблин прекрасно знал, что люди никогда не смогут полностью объединиться — и ни маггловский праздник рождения какого-то бога, ни старый Йоль не смогут этому помочь. Даже гоблины и то грызутся между Кланами, а на их объединение работали века притеснения и войн против иных созданий Богов, да и табу на убийство родича никто не отменял, у людей же междоусобные войны, к несчастью — норма. Как и отцеубийство, братоубийство и прочая...мерзость. К этому гоблины Кланов относились глубоко отрицательно — несмотря на попустительство по отношению к умерщвлению существ иных рас.
— Так что этот ужин будет последним в этом семестре,— продолжил невнятную речь Альбус Дамблдор.— И многие сегодня отправятся на Хогвартс-экспрессе в Лондон, где их встретят родственники, а остальные будут встречать Рождество в нашем теплом кругу! С наступающими праздниками вас!
Раздались аплодисменты, а к их столу подошел Драко.
— Заметил, Гархольд, как нас, истинных сынов магии, не любит директор?— кивнул на преподавательский стол слизеринец.— Ни слова о Йоле, только это презренное маггловское Рождество! И это не смотря на то, что большая половина учеников совсем не верят в Христа!
— Драко,— насмешливо расширил глаза гоблин.— Ты знаешь о христианстве? Это же "маггловская" религия?!
— Меня ими в детстве пугали,— смущенно хмыкнул Малфой, присаживаясь на место, освобожденное Терри, ушедшего собираться.— И вообще — знай врага в лицо!
— Что такое кофеварка?— быстро спросил Майкл, отошедший от сдавленного хихиканья. Драко скривился — магглорожденных он все еще сильно недолюбливал, и Корнер не стал исключением. Но к умному рэйвенкловцу был наиболее снисходительным.
— Средство пыток,— гордо фырнул Малфой.
Все засмеялись.
* * *
Хогвартс-экспресс, первый вагон
* * *
Лорд Волдеморт проверял последние контрольные, с ужасом подправляя не только искаженные факты теории Защиты, но и элементарную грамматику. Еще со времени собственной учебы в Хогвартсе, тогда еще Том Реддл, удивлялся тому, что учеников не учат правилам английской речи и письма. Да и арифмантику берут не все! В общем, если у богатых чистокровных родов были гувернеры, которые давали юным волшебником достаточно знаний, как до школы, так и на каникулах, то большинство магглорожденных или чистокровных и полукровок из бедных родов оставались абсолютно неграмотными в обычных вещах.
Волдеморт и сам не раз оказывался в ситуации, когда его общих знаний не хватало для комфортного существования. В приюте их образованием практически не занимались, а сам себя он смог заставить заниматься только курса с третьего.
Но вот только сейчас, став преподавателем, он понял какая это все-таки проблема.
— Четыре ошибки в одном слове,— ошарашено проговорил он. От ужаса в голосе Лорда даже проснулось сознание Квирелла.— Как же это возможно, а? Тут же ни одной правильной буквы!
