— Если еще хоть раз!..
Продолжая все также молча и недвижимо смотреть на нее, Гарри не давал никакой реакции. Обливалась потом, Хезер кое-как удерживалась, чтобы не вытереть вспотевшие ладони об джинсы и спрятаться за спину брата. Миссис Дурсль хоть и сидела и ничего не делала, но выглядела внушительно и угрожающе.
— Убирайтесь.
Сохраняя серьезность на лице, воспитанник, наконец, произнес короткое и емкое:
— Мэм.
А потом, взяв сестру за руку, спокойным шагом, задавая ритм движения, двинулся из кухни. Хезер спиной чувствовала сверлящий взгляд приемной матери, от которого так и хотелось передернуть плечами и задать как можно более быстрый темп или обернуться и не выпускать смотрящего из поля зрения. Чувствовала, но шла очень медленно, не смея нарушать заданный братом темп.
Скрывшись с глаз Петуньи, Гарри улыбнулся и беззвучно рассмеялся, лукаво посмотрев на сестру. Не разделяя веселости брата, Хезер дернула плечом и вырвала руку, чтобы вытереть вспотевшие ладони. Чувствуя, как потихоньку начали отступать страх и напряжение, она на мгновение закрыла глаза. Черт возьми! Вроде и понятно, что приемная мать дальше разговоров не зашла бы, но все равно стоять под ее прожигающим взглядом было весьма мучительно и жутко.
В коридоре второго этажа от конфетти не осталось и следа, видимо, педантичная натура миссис Дурсль не смогла заставить ее пройти мимо и вынудила все убрать. Петунья была немного — право, совсем чуть-чуть! — помешана на чистоте и стремлении к порядку.
Когда за ними закрылась дверь, брат тихо сказал:
— Она ничего не сделает.
Поджав губы, Хезер скинула со спины рюкзак и села на кровать. Может, оно, конечно, и так, но дальше ждал следующий противник — дядюшка Морж. Уж он то, менее склонный к контролю эмоций, мог и руки распустить.
— Если бы могла, уже бы сделала, — добавил Гарри, присаживаясь на табуретку и вцепляясь пальцами в сидение. — Ее страх перед магией наша защита.
Хезер нахмурилась:
— Ты слишком самоуверен.
Покачиваясь из стороны в сторону, брат тихо рассмеялся. В отличие от сестры, полной темных предчувствий, у него явно было легко на душе.
— Отнюдь, — потянувшись, он с весельем посмотрел на нее и откинулся назад. — Нет, Хеззи, это явно старый страх. Она же была сестрой мамы, верно?
Почувствовав болезненное ощущение на слове "мама", Хезер потерянно посмотрела на развернутые ладони, а потом перевела взгляд на брата:
— И?..
Видимо, правильно растолковав ее реакцию, Гарри выглядел уже не беззаботно, а так, будто сожалел о сказанных словах. Тяжело вздохнув, он продолжил:
— Скорее всего, страх родом оттуда — мы же ничего не знаем об их детстве.
Отведя взгляд в сторону, сестра помотала головой в несогласии. Скинув обувь, она подтянула ноги и обняла колени; настроение Хезер и без того бывшее не очень, стало совсем паршивым.
— Ладно тебе, сестренка, не грусти, — достав из рюкзака книгу, брат протянул ее сестре.
Слабо улыбнувшись и размокнув руки, она забрала роман, но отложила в сторону. "Смерть на Ниле", к чтению которого Хезер сегодня приступила, был, безусловно, увлекательным, но погружаться в него сейчас желания не возникало. Видимо, поняв, что никакие слова или действия не окажут влияния на состояние сестры, Гарри только вздохнул и устроился рядом, прижавшись плечом. Так и прошло несколько часов: постепенно стало темнее, время близилось к закату, в какой-то момент звучно хлопнула входная дверь, и послышался неразборчивый бас дядюшки Моржа, а после Дадли, громко топая, проскакал по коридору, спеша вниз. Каждый из Поттеров был погружен в мысли, только позы поменялась: младшая положила голову брату на ноги, полностью растянувшись на постели, а старший, взяв один из учебников, углубился в его изучение.
Из размеренного и спокойного состояния детей вывели полуразборчивые крики, полные возмущения и однозначно принадлежавшие дядюшке Моржу. Насторожившись, Хезер приподнялась и посмотрела на дверь, а потом перевела взгляд на брата; тот уже встал на ноги и мотнул головой, предлагая пойти подслушать. Кивнув, она поднялась следом. Осторожно выбравшись в коридор и оставив дверь открытой на случай быстрого отступления, Поттеры подкрались к верхней части лестницы — в целом, голоса ебанутой семейки были различимы.
— ...мели в моем доме! Я устрою этим!
— Успокойся, Вернон, я уже с ними поговорила.
— Так и знал, что с маленькими уродцами возникнут проблемы! Да как этот мальчишка только осмелился!..
— Папа, я очень испугался, накажи его!
— Сейчас я ему!..
Услышав последнюю фразу, Поттеры, не сговариваясь, рванули обратно: младшая добежала до окна и, приоткрыв створку, застыла рядом, а старший замер у письменного стола. Видимо, тоже планируя, как и сестра, в случае опасности сигануть в окно, а также преграждая путь приемному отцу, чтобы тот не смог добраться до Хезер.
В это мгновение резко, как будто с пинка, открылась дверь. Она звучно ударилась об стену и ведомая инерцией двинулась обратно, остановившись где-то ближе к середине. В клетке, стоящей на комоде, заухала Фортуна, напуганная шумом, но никто не обратил на нее внимания.
Взбешенный дядюшка Морж хотел влететь внутрь, но споткнулся на пороге — Гарри холодно и невозмутимо смотрел прямо на него, вытянув правую руку вперед и зажимая в ней палочку.
— Добрый вечер, сэр, — спокойно поприветствовал брат названного гостя, словно не было этой абсурдной ситуации: приемный отец не врывался в комнату с неясными намерениями, а воспитанник не встречал его с оружием в руках.
Постепенно бледнеющий Вернон подавился словами и с испугом уставился на кончик волшебной палочки. Кажется, он уже имел опыт общения с подобными и прекрасно понимал, что от них можно ожидать.
— Вы что-то хотели, сэр? — все также, с ледяной вежливостью спросил Гарри.
Переведя взгляд на воспитанника, Мистер Дурсль, видимо, вспомнил о причине внезапного визита, поскольку его лицо начало багроветь. В этот момент за спиной приемного отца показались фигуры подоспевших тетушки Клячи и братца Свина.
— О боже, Вернон! — воскликнула Петунья, увидев происходящее.
Хезер еще сильнее сжала пальцы на створке окна, готовая в любую секунду откинуть ту к стене и выпрыгнуть. Приемный отец однозначно мог посоревноваться с великаном в устрашении — что первый, что второй нагоняли страху — того и гляди мочевой пузырь не выдержит.
Явственно сдерживая гнев, мистер Дурсль относительно нормальным тоном потребовал:
— Убери это!
В ответ Гарри холодно улыбнулся. Впрочем, видимо, оценив усилия приемного отца в усмирении нрава или не желая накалять обстановку еще больше, он медленно опустил руку.
— Сэр?
Напуганная Петунья потянула мужа за плечо, пытаясь вывести из комнаты воспитанников; Дадли, смотря на кузена с опаской, маячил за спинами родителей на безопасном расстоянии. Кажется, он, как и остальные члены ебанутой семейки, не был готов столкнуться с подобной реакцией Гарри.
— Предупреждаю тебя: я не потерплю в своем доме вашего уродства! — произнес Вернон, сбрасывая руку жены и не поддаваясь ее стремлению.
Наклонил голову вправо, брат снова улыбнулся — бездушно и оттого пугающе. Хезер же вся сжалась, стараясь быть как можно незаметнее, и даже дышала через раз. Откуда в Гарри столько мужества и бесстрашия — оставалось загадкой.
— Я уже сказал тетушке, что не допущу, чтобы кто-либо поднимал руку на меня или сестру, сэр, — медленно произнес он, подняв руку с палочкой обратно, придавая тем самым своим словам весомость.
Ебанутая семейка отреагировала одновременно: Вернон отшатнулся назад от этого движения — все-таки, он и вправду успел пострадать от колдовства! — тетушка Кляча охнула от неожиданности, а братец Свин, попытался слиться со стеной — побледнел и буквально в нее вжался — не забыл, однако, утренний инцидент!
— Негодный мальчишка! — зло выдохнул мистер Дурсль.
В ответ Гарри сделал шаг вперед — теперь уже и Петунья отступила, впрочем, ее муж не отставал. Так и ничего не сказав, брат неспешно достиг двери, а чета Дурсль, наоборот, с каждым его шагом отдалилась назад, пока не уперлась в стену коридора.
— Сэр, мэм, — вежливо улыбнулся Гарри, прежде чем ногой подцепить дверь и резким движением ее захлопнуть.
Хезер сползла на пол — ноги совершенно не держали, а руки немного подрагивали. Не поворачиваясь, брат быстрыми шагами отошел назад к письменному столу, а потом прислонился к нему спиной, не спеша опускать руку с зажатой палочкой и напряжено прислушиваясь.
Из-за двери долетали относительно разборчивые голоса ебанутой семейки: приемный отец возмущался, видимо, распаляя себя на второй раунд, братец Свин подливал масла в огонь, а тетушка Кляча уговаривала мужа уйти, аргументируя тем, что мальчишка того не стоит — выродок, он и есть выродок.
Напряженно вглядываясь в дверь и готовясь вскочить на ноги, если она начнет открываться, Хезер только скрипела зубами от злости. Гарри же не проявлял никакой реакции — по-прежнему был недвижим и хладнокровен. Она не знала — действительно ли брат готов применить магию или это являлось частью пустых угроз.
А если и готов, то какую именно? Ну как, право слово, он, не имея опыта, мог быстро начертить формулу и правильно произнести активатор? Там же учитывалась не только последовательность звуков, но еще и интонационные ударения, растяжимость и быстрота произношения в определенных моментах. Чтобы с первого раза сделать все верно и действительно создать волшебство — нужно быть как минимум чрезвычайно талантливым, а лучше — гением. Не так проста, на самом деле, магия, совсем не проста!
Дверь снова резко открылась — видимо, опять с пинка! — и злющий Вернон, как и в первый раз, подавился словами, увидев волшебную палочку в руке воспитанника, и замер на пороге. Тут же вскочив на ноги, Хезер в отчаянье схватилась за створку окна.
— Сэр? — снова с вежливостью и спокойствием спросил Гарри, как будто все в порядке: никакой угрозы в действиях приемного отца, никакого оружия в руках воспитанника.
— Ты!.. — начал фразу дядюшка Морж, но резко замолчал — брат в этот момент чуть шевельнул рукой, повернув запястье.
Взгляд мистера Дурсля снова сосредоточился на кончике волшебной палочки. Вернон молчал, гневно дыша — его ноздри раздувались, когда он втягивал и вытягивал воздух. Никто не решался нарушать установившуюся тишину: тетушка Кляча, прячась за спиной мужа, выглядела совсем несчастной, а братец Свин вновь испуганным. Вероятно, до него, наконец, начало доходить, что кузен предпочтет сдохнуть, но не уступит. И даже всемогущий отец ничего не мог с этим сделать — и потому только пыхтел на пороге.
— Держись от нас подальше! — и с этими словами мистер Дурсль захлопнул дверь, тем самым ставя точку в этом конфликте.
Из-за двери доносились постепенно затихающие голоса ебанутой семейки, громко переговаривающейся и поносящей Поттеров на разные лады, но что самое важное — уходившей вниз. Словно разом потеряв все силы, Гарри внезапно осел на пол — Хезер тут же кинулась к нему и, упав на колени, обняла.
— Смог... — едва различимо выдохнул брат.
Тело Гарри сотрясалось от мелкой дрожи, и он, закрыв глаза, прерывисто дышал — сражение явно далось нелегко.
— Все закончилось! Ты победил, — тихо прошептала сестра, изо всех сил в него вцепившись.
Сейчас вся эта ситуация казалось невероятной! Брат действительно справился и, не имея за спиной ничего, кроме силы духа, смог отстоять свою позицию. Облегченно рассмеявшись, Гарри, задрав голову вверх, начал дышать глубже и реже.
— Да, Хеззи, черт возьми, да! — он снова рассмеялся.
Эта непростая битва воли действительно осталась за старшим Поттером — он отстоял право на неприкосновенность свою и сестры. Дальнейшее зависело только от страха Дурслей перед магией — насколько их хватит? Рано или поздно брат должен уехать, а Хезер остаться одна в доме с родственниками, полными злобы. И только эта закладка на будущее должна поспособствовать удержанию ебанутой семейки на расстоянии. Поттер-психопат — это не то, что можно так просто проигнорировать; или забыть.
Уже поздним вечером, почти ночью, лежа в постели и разглядывая темное небо, частично закрытое тучами, Хезер решилась задать один из самых сложных для себя вопросов. В принципе, отгадка уже отчетливо сквозила в воздухе — она присутствовала во всем: в словах великана, в отношении магов к Поттерам и даже почти напрямую произнесена мистером Олливандером. Только Хезер упорно игнорировала витающий вокруг ответ и отмахивалась, предпочитая закрывать глаза и не думать; слишком болезненная тема, чтобы о ней размышлять. Вцепившись в руку брата, она осторожно вздохнула, разрываясь между одновременными желаниями: спрятаться под одеялом, так ничего и не узнав, и услышать, наконец, правду.
— Что случилось с мамой и папой?
Замерев без движения, Гарри, кажется, даже задержал дыхание, а потом, сделав глубокий вдох, развернулся на бок и обнял сестру.
— Их убили, — безэмоционально ответил он.
Хезер резко выдохнула. Именно эта истина сквозила в словах и действиях магов, именно в этом она боялась признать и озвучить. Закрыв глаза, сестра уточнила:
— В... аварии?
Сжав зубы, Гарри прижал голову сестры к груди, как будто в стремлении спрятать и защитить от последующих слов.
— Нет. Темный маг пришел в наш дом и... — он запнулся, глубоко вздохнул, и продолжил: — Вначале убил Джеймса, а потом... — брат снова замолчал и, кажется, опять перестал дышать — его грудь была неподвижна, только сердце колотилось как бешеное.
Со всей силы вцепившись в его футболку, Хезер, с трудом разомкнув губы, прошептала:
— Не молчи.
Несмотря на просьбу, Гарри ответил не сразу — спустя шестнадцать мучительных секунд — сестра мысленно те отсчитывала, сосредоточившись на этом простом действии и стараясь не допускать в голову другие мысли.
— Лили закрыла меня собой и спасла.
Выдохнув, сестра чуть расслабилась. Подозревать, догадываться — это одно, а услышать — совсем другое. Теперь правда уже не казалась такой страшной и пугающей. Да, она по-прежнему оставалась жесткой и беспощадной, но уже познанной и оттого понятной.
— Я рада, что жив ты.
Для того чтобы произнести эту фразу спокойно и размеренно, Хезер потребовалось до боли впиться ногтями в ногу, чтобы хоть отчасти перекрыть бушующие эмоции. И лучше бы никому и никогда не заглядывать в ее мысли, чтобы выяснить, насколько только что произнесенное соответствовало тому, что она чувствовала.
На несколько мгновений Гарри со всей возможной силой прижал сестру к себе, а потом чуть расслабился. Вероятно, именно этих слов ему больше всего и не хватало — кто знает, насколько тяжелой была его ноша — знать, что мама могла находиться сейчас с ними, если бы не...
— Тот маг. Что с ним? Где он? — требовательно спросила Хезер.
Разомкнув объятья, брат перевернулся на спину, глядя расфокусированным взглядом на доски второго яруса кровати. Спустя несколько секунд он ответил:
