Драгомирье и его окрестности

— Остановитесь! — вдруг раздался громогласный голос на русском языке (явно усиленный магически). — За этой рекой испокон веков живут поляки! Можете забрать земли князя Галицкого, но свою родину мы вам не отдадим!

Сергей тотчас обернулся к эскадронному магу Жизни и спросил:

— Мой голос можешь усилить?

И после утвердительного кивка стал рявкать на польском:

— Сейчас идет война, в которой мы хотим победить! Поэтому наша армия идет на Краков, чтобы принудить вашего великого князя к миру. Делить территории потом будем. Так что пропустите нас добром!

— Нет у нас к вам добра! Зато есть могущественные маги, которые сошлись здесь на вашу погибель!

И в подтверждение этих слов на передовой взвод эскадрона полетели файерболы, ледяные стрелы и воздушные вихри! Их первый напор щит эскадронного мага сдержал, а потом ближние егеря резво встали за спину ротмистру и переждали всю бурю. Прочие же умчались назад и в стороны, но уцелели не все. После этого инцидента Сергей повернул коня и поехал за егерями шагом прочь, а эскадронный маг прикрывал его щитом от возможных пуль.

Подтянувшееся ядро армии тоже стало топтаться: поляки разрушили мост через Вислок, а их маги оказались сильнее тех, что были в наличии у генерала Бограда. Пришлось вступить в дело артиллерии — в расчете истощить силы вражеских магов на перехвате ядер. Ну а егеря пустились на поиски бродов выше и ниже Жешува. Такие, конечно, нашлись, но и они были прикрыты отрядами горожан и селян во главе с магами. В этих условиях ротмистр Берсенев принял решение переправить свой эскадрон вплавь ночной порой в стороне от бродов, через широкий плес — что ему вполне удалось после тщательной разведки противоположного берега. Ранним утром его егеря, ведя лошадей в поводу, приблизились к лагерю поляков возле заранее намеченного с полковником Стояном брода, заняли позиции для стрельбы, а Сергей, возглавив все то же бравое отделение, поскакал к лагерю в сопровождении мага. Часовые нападение не прозевали, завопили "Аларм!" и начали стрельбу в приближающуюся горстку всадников, их поддержали мигом проснувшиеся комбатанты, полетели и файерболы со стороны магов — но отряду москалей это оказалось "по барабану"! Беспрепятственно подскакав к ближайшему магу, командир смельчаков прыгнул на него с седла, повалил на землю и вскоре поднялся с неподвижного тела (передавил сонную артерию). Сбегающиеся к месту схватки поляки вдруг стали падать под градом пуль отдаленных стрелков. А через брод ринулись многочисленные егеря трех других эскадронов....

Похожую тактику егеря Тисского полка применили и в юго-западном предместье Жешува, куда подошли через пару часов: осыпали защитников пулями, те вызывали на защиту двух-трех магов, Берсенев их нейтрализовывал и полк продвигался от квартала к кварталу. Вскоре к северо-западной окраине города подоспели казаки (успешно переправившиеся ниже Жешува) и горожанам пришлось совсем туго. Когда же к егерям стали последовательно присоединяться преодолевшие тот же брод драгуны, конные артиллеристы, а потом и фузилеры с гренадерами, поляки осознали тщетность сопротивления и подняли белые флаги.

Генерал Боград, в отличие от многих прочих командующих армиями, любил вникать во все детали произошедших сражений, полагая, что полученный опыт поможет в сражениях будущих и потому вскоре вызвал ротмистра Берсенева в свой штаб.

— С удовольствием вижу вас снова перед собой, ротмистр, — улыбнулся командующий. — Генерал Черный доложил, что своим успехом во взятии Жешува в значительной степени обязан вам. И что вы обладаете какой-то необыкновенной антимагической защитой. Это так?

— Так точно, ваше превосходительство, обладаю, — браво доложил Сергей. — Их завывания на меня не действуют. Жалко, что от пуль и ядер такой защиты у меня нет.

— Как же вы бережетесь от них? Ведь по докладам ваших начальников, вы всегда находитесь на острие атак своего эскадрона....

— Рядом со мной держится надежный маг, который и отводит летящие железки.

— Но вы и в столкновениях с обычными противниками часто выходите победителем — причем, с целыми группами. Это как получается?

— Пистолеты помогают, господин генерал. Моя лошадь вся ими увешана. Пуля быстрее гусарской сабли и ловчее кирасирского палаша.

— Вы что же, промашек совсем не даете?

— Пока да, ваше превосходительство. Потому и цел.

— Неужто шпагу в бою не обнажаете?

— Редко. Саблей в конной схватке орудовать ловчее, но егерям она не положена, да и владею я ей не в совершенстве.

— Что ж ротмистр, я очень доволен вашими действиями на протяжении всей польской кампании. Надеюсь, имея в авангарде ваш эскадрон, мы так и войдем в Краков, а вы в своей излюбленной манере влезете ночью на стены Вавельского замка, откроете его ворота, а великого князя принесете связанным на копье!

— Никак невозможно, ваше превосходительство. Императрица такое поругание чести европейского монарха категорически не одобрит. Но канцлера Оссолинского доставить могу — если Радзивилл со своей армией нас по дороге к столице не перехватит....

— Пока он тщится взять Вильно, — соизволил сообщить генерал. — Но это сведения трехдневной давности. Что-то нам доставит очередной гонец?

Глава сорок девятая, в которой герой пускается в бега вместе со Львовской армией

В следующую декаду (к началу июня) имперская армия благополучно взяла Дембицу, Тарнув и Бжеско и подступила к городку Бохня, преграждавшему путь к переправам через Рабу (последнюю речку на пути к Кракову), где встретила вдруг ожесточенное сопротивление. Конные егеря провели ночные рейды, в которых взяли пленных, и узнали, что перед ними находится спешно собранное краковское ополчение с вкраплением великокняжеских полков: гусарского, драгунского, кирасирского и гренадерского с приставкой лейб.... Вдосталь тут было и артиллерии и разносортных магов. Генерал Боград выехал на рекогносцировку предстоящего поля боя, и вдруг произошла трагедия: польская артиллерия и маги стали густо метать ядра и файерболы по группке нарядных офицеров и магическое прикрытие штаба дало сбой, в результате которого армия драгомирцев враз лишилось нескольких генералов, в том числе Бограда и Черного! Оставшиеся генералы и полковники совершенно растерялись и на спешно собранном совете стали отпихивать от себя право на командование армией. Впрочем, на следующий день они подуспокоились и принялись, напротив, делить вакантные должности. В итоге исполняющим обязанности командующего стал бравый кавалерийский генерал Ермолович, а полковник Стоян получил в свое распоряжение Тисско-Львовскую конноегерскую бригаду. Командовать Тисским полком было поручено ротмистру Берсеневу.

Несколько дней у нового штаба ушло на подготовку решающего наступления на Краков, и вдруг из тыла армии примчался гонец с сокрушительным известием: со стороны Тарнува двигаются многочисленные конные отряды поляков, входящие в состав армии Радзивилла! Что делать, куда бечь?! Спешно собранное совещание штаб-офицеров постановило: 1) стратегическая задача Львовской армии решена и ей пора отступить в родные пределы; 2) прорываться из окружения с боем по прежней дороге смертельно опасно и потому надо уйти в горы, пересекая пройденные ранее долины рек в их верховьях; 3) идти придется налегке, навьючив лошадей боеприпасами, порохом и продовольствием, а все прочее армейское хозяйство и тяжелую артиллерию привести в негодность.

Ранним-ранним утром следующего дня первые подразделения "победоносной" армии москалей двинулись от Бжеско на юг, по слабо торному тракту на водораздел с долиной р. Дунаец, где Сергей ехал пару месяцев назад в сторону города Новы Сонч. Последними уходили (преимущественно опушками тянущихся вдоль тракта лесов) конно-егерские полки, сдерживая пулями и файерболами лейб-кавалерию князя Станислава. Берсенев по привычке держался в передовой цепи егерей, посылая пулю за пулей в головы и шеи безвинных коней, пользуясь защитой мага и помощью заряжающего Прошки. Рядом держались еще два вестовых, которых он посылал время от времени в тот или другой эскадрон с распоряжениями. В офицеров он уже практически не стрелял, зная, что они находятся под защитой артефактов. Получив известие о том, что тылы армии удалились от места арьегардного боя на десяток километров, Берсенев командовал "отход перманентно", после чего первая цепь покидала свою позицию, за ней вторая, третья и т.д.

Ночь прошла спокойно под неусыпным бдением сторожевых магов, а с раннего утра движение противников возобновилось. В этот день польская кавалерия вперед уже не лезла, уступив право на боевое столкновение своим егерям и драгунам, а также фузилерам и артиллеристам. Впрочем, Сергей отучил артиллеристов катить пушки на прямую наводку, выщелкивая их еще на дальних подходах (пока маги не считали нужным ставить щиты). Основной ущерб егерям доставляли все же именно маги, которые своими файерболами регулярно поджигали лес в районе егерских позиций. Драгомирские маги Воды пожары тушили, но процесс тушения длится куда дольше поджогов и они элементарно не успевали за "губителями собственной природы".

Со второй половины дня арьегард двигался с боями по довольно широкой долине реки Дунаец и вышел к вечеру к городу Новы Сонч, широко раскинувшемуся в месте слияния трех рек: Дунайца, Попрада и Каменицы. На мысе Попрада и Каменицы стоял значительный каменный замок, за стенами которого можно было с комфортом обороняться. Однако драгомирских войск в городе не оказалось: их колонна втянулась в долину правого притока реки Каменицы и ушла в сторону деревни Грыбув, стоящей на водоразделе с речкой Ропа, впадающей уже в Вислицу, возле городка Ясло. Берсенев тем не менее распорядился, егеря заняли стены замка и въезд в долину притока и задержали поляков у Новы Сонча до самой ночи. А потом тихо снялись и утекли в верховья ручья. "Отчего мы так спешим?" — спросил было сам себя попаданец, но тут вспомнил про войска Радзивилла в Тарнуве, общую диспозицию и возможность перехвата их армии в долине Вислицы — если Радзивилл подсуетится.

Так что Грыбув арьегард миновал рано утром и даже без контакта с преследователями, а вот на подходе к другой деревне, Горлице, ему пришлось притормозить: фузилеры помогали конным артиллеристам вытаскивать здесь из грязи пушки. Впрочем, эти пушки, будучи вытащенными, внесли некоторый вклад в отражение резвой атаки польских драгун и егерей, а потом Берсенев отослал их вперед: бегом, бегом! Сам же застрял на этом участке часа на три, радуясь тому, что лес в долине Ропы был сырой и загорался плохо. Проходя вечером по Горлице, егеря закрутили было головами на командира ("Мол, не прикажете ли здесь заночевать?"), но Сергей решил оставить уютный ночлег полякам: авось, встанут попозже и отцепятся от егерских пяток. Расчет его оказался верным: в продолжение дня Тисский полк шел попеременно шагом и рысью и лишь в низовьях Ропы его догнали польские конно-егеря. Тиссцы дружно зашли в лес и осадили пулями шустряков, и вдруг будто эхо услышали: на востоке откликнулись штуцеры Львовского полка, шедшего впереди! Берсенев тотчас послал вперед вестового и через полчаса тот вернулся с вестью, что возле городка Ясло львовяне ведут бой с кавалеристами Радзивилла.

— А прочих наших войск там нет? — спросил огорошенный ротмистр.

— Нет, ваше благородие.

— Приплыли, мать ее так! — выругался попаданец. — И теперь куда нам бечь? Пожалуй, правильным будет соединение со Львовским полком. Там и Стоян находится....

Подход Тисского полка к Ясло оказался своевременным: гусары Радзивилла только что ворвались в западное предместье городка и гонялись за отдельными группками львовян. Дружный огонь тиссцев враз прекратил это безобразие, лишив гусар их лошадок и заставив их улепетывать бегом назад, в северном направлении. Вскоре к Берсеневу подскакал полковник Стоян и, сильно наклонившись с седла, обнял ротмистра со словами:

— Как вовремя ты поспел! Спасибо тебе и твоим орлам! Выручили этих недотеп!

— Что будем делать? — озаботился Сергей.

— Пока держать северное и западное предместья, давая возможность армии уходить к Кросно. А там убегать самим — видимо, на юг, вверх по Вислице. Я узнал у одного еврея, что в 10 верстах там есть сворот на Кросно, вдоль подножья лесистого хребта.

— Ну, еврей не поляк, ему, наверно, можно верить, — засмеялся ротмистр.

С ядром армии Львовско-Тисская бригада конных егерей соединилась уже у Рыманува, в 12 км к юго-востоку от Кросно. Воины Радзивилла основательно потрепали драгомирцев, оставшихся без егерского прикрытия, егеря же вполне штатно отбивались от разношерстного краковского ополчения, держа его на приличном расстоянии. Генерал Ермолович с большим чувством обнял полковника Стояна и тотчас отрядил его бригаду в свой арьегард. После чего армия браво пошла к городку Санок, стоящему на реке Сан — той самой, где в каких-то 100 верстах располагался заветный город Перемышль. На всем пути к Перемышлю мест для полномасштабного сражения не оказалось, и потому драгомирская армия спустя трое суток благополучно прибыла в этот город, где вдруг оборотилась к своим преследователям и обрушила на них свои неизрасходованные ядра и разнообразные стихии Огня, Воды и Воздуха. Поляки тоже окрысились и стали готовиться штурмовать свой "Пшемысль", но тут из-под Гродно и Вильно стали прибывать эшелоны со злущими москалями (желающими поквитаться за недавние поражения) и Радзивилл счел за благо прислать к Ермоловичу парламентеров с предложением перемирия.

Глава пятидесятая, в которой героя ловят на горячем.

Дней через десять ротмистр Берсенев получил приказ прибыть в распоряжение генерального штаба драгомирских вооруженных сил, то есть в Моску. Он устроил прощальную гулянку для офицеров своей бригады (где было сказано много лестного в его адрес) и отбыл во Львов, откуда погрузился уже в поезд. На третьи сутки он вышел на знакомом столичном вокзале и поехал, конечно, к Иветте Вольской.

— Я так боялась, что вас убьют на этой дурацкой войне! — воскликнула баронесса, завидев нежданного гостя и тотчас напрыгнула на его торс.

— А я боялся, что вы взяли и выскочили замуж! — ответно соткровенничал кавалер и стиснул ладонями восхитительно проминающиеся ягодицы, натаскивая лобок на яростный торчок.

— Вы, кажется, не склонны подождать пять-десять минут на приготовление чая? — спросила шепотком милочка.

— Абсолютно! — заверил амант. — Куй железный пока горячий!

— Не поняла? — подняла глаза подружка.

— И не надо! Где наша чудесная спинка дивана?

Время чая все-таки пришло, за которым баронесса принялась выпытывать из кавалера подробности битв.

— Это было похоже на охоту: на нас бежали или скакали враги, а мы стреляли и укладывали их на землю. Все.

— Неужели вы ни разу не сходились врукопашную? — подивилась дама.

— Бог миловал, — заулыбался ротмистр. — В таких схватках шансы противника на победу чересчур повышаются.

— Фи! Как-то неинтересно вы про войну рассказываете....

— Расскажите лучше вы про новости столичной жизни, Иветта. Например, за кого сейчас будет выходить замуж Светозара Белевская?