Блэйкстоун вдруг слегка поморщился, словно официальное обращение звучало для него не слишком приятно.
— Мисс Уэлсон...Лизабет, — он неожиданно наклонился, и взял девушку за руку, которую та хотела отдернуть, но не решилась оскорбить мужчину таким жестом.
Он проникновенно продолжил:
— Лизабет, могу я обращаться к вам по имени, когда мы наедине?
— Не думаю, что это будет правильно, ваша светлость, — чопорно ответила Лизабет, все же пытавшись выдернуть свою руку.
Герцог нахмурился, упрямо поджав губы, но руку девушки выпустил.
— Я только хотел попросить вас не быть столь жестокой по отношению ко мне. Я не прошу о большем, только о праве обращаться к вам менее официально, не всегда конечно, чтобы не ставить вас в неловкое положение перед другими людьми. Меня кстати зовут Нортоном. Вы тоже можете звать меня по имени, Лизабет.
Просительный тон и лукавые искорки в глазах могли растопить любое ледяное сердечко. Девушка вполне отдавала себе отчет в том, что она тоже близка к тому, чтобы уступить в столь маленькой просьбе. Было только одно "но", не последуют ли за маленькими уступками большие, не даст ли она знать его светлости о своей сердечной слабости перед ним, если вдруг произнесет его имя вслух. "Нортон, — словно смакуя, повторяла она про себя его имя, — такое располагающее, обезоруживающее и нежное на слух. Нет, я не должна позволять ему переходить грани дозволенного, иначе я погибну".
Герцог внимательно следил за выражением лица девушки, на котором отражалась целая гамма чувств, начиная от удовольствия вместе с удивлением, затем настороженность и последнее — отрицание. Удивительная сила воли и самоконтроль отличали эту потрясающе красивую девушку, которая могла одним только взглядом или улыбкой сделать его своим рабом или слугой. Любая другая, не задумываясь и не терзаясь сомнениями, воспользовалась бы его слабостью и ситуацией, желая извлечь для себя огромное количество преимуществ и выгод, но не эта — гордая и в то же время наивная, отважная и дерзкая мисс Уэлсон.
Герцог резко поднялся, и прошел к окну, повернувшись к сидящей девушке спиной. Ее гордое молчание было ему ответом. Покачавшись на месте с пятки на носок и обратно, он снова заговорил:
— Спасибо за совет, мисс Уэлсон. Должен вам сказать, что и мистер Фримен говорил мне то же самое, почти слово в слово...Вы, случайно, не это обсуждали в библиотеке после званого обеда? — вопрос был задан равнодушным голосом, однако некая нотка напряженной агрессивности, заставила Лизабет ощутить волну ревности, идущую от мужчины.
— Нет, ваша светлость, — ответила Лизабет, вставая с места и собираясь откланяться. — Он мне объяснял, как можно бороться с приступами головной боли.
Блэйкстоун повернулся к ней лиц. Взгляд при этом был скорее сердитым, то ли от ее упрямого нежелания быть с ним откровенным, то ли от того, что она снова обратилась к нему в официальном тоне, не воспользовавшись любезно предоставленным правом быть более ближе к нему. Он видел, что девушка стремиться поскорее откланяться, но у него остались еще кое-какие невыясненные вопросы.
— Мисс Уэлсон, присядьте, я еще не окончил разговор, — он махнул рукой на кресло и прошел из стороны в сторону, явно не сомневаясь, что девушка так и сделает.
Лизабет на подсознательном уровне захотела воспротивиться.
— Ничего, я постою, — ответила она уверенно, и, обойдя вокруг кресла, облокотилась о его спинку.
Герцог вдруг горько рассмеялся.
— Вы неподражаемы..., — улыбка абсолютно преобразила его лицо, сделав его моложе и более мягким. — Я только хотел спросить, не желаете ли вы после ярмарке вместе с Виоллой и миссис Бигли совершить небольшую экскурсию в Рамсгейт? Это очень симпатичный портовый город, думаю, что он должен быть вам интересен не меньше, чем Виолле. И раз уж вы говорите, что девочка вам нравится, то ее присутствие не будет вам в тягость. Что скажете?
Лизабет была приятно удивлена прозвучавшим предложением, поэтому хотела тут же ответить согласием, как вдруг натолкнулась на его взгляд, который излучал нетерпеливое ожидание.
— Но с леди Виоллой может поехать мисс Торнтон, разве нет? — неуверенно спросила девушка и потерла кончик носа, который вдруг очень сильно зачесался.
— Нет, не может, — спокойно ответил герцог и, заметив непонимание на лице Лизабет, добавил, — она сразу после ярмарки сложит свои полномочия гувернантки и покинет замок.
"Что же послужило последним толчком для принятия подобного решения?" — спрашивала она себя, опустив взгляд на свои руки, которые поглаживали спинку кресла.
— Мисс Уэлсон, — голос мужчины вывел ее из задумчивости, — скажите, вам не было бы в тягость или неприятно позаниматься с моей дочерью пока не будет принята новая гувернантка?
Заметив, что девушка хочет что-то сказать, и, испугавшись, что сейчас прозвучит отказ, он быстро заговорил:
— Лизабет, поймите меня правильно — Виолла очень ранимый и привязчивый ребенок. Я ни за что не посмел бы навязывать вам ее общество, если бы не ранее сказанные вами слова, что она вам глубоко симпатична. А уж об ее отношении к вам, наверное, знает уже весь замок, потому как она всем уши прожужжала о вашей неотразимости и совершенстве, — улыбнувшись немного печально, как ей показалось, герцог продолжил. — Я понимаю, что моя просьба может быть воспринята, как некая самонадеянность после моего давешнего поведения, не соответствующего, как вы говорили, джентльмену. Но, тем не менее, действуя в интересах прежде всего Виоллы, а так же исходя из ее потребности в женском обществе, я готов рассмотреть и ваши условия, если таковые могут появиться.
Девушка вздохнула и поняла, что вряд ли откажет его светлости в этой просьбе, потому что она прекрасно понимала, какое может быть душевное состояние у девочки при отсутствии столь необходимого женского общества. Только одно "но" сильно тревожило Лизабет, о чем она и не преминула спросить напрямую.
— Ваша светлость, я с удовольствием позанимаюсь в юной леди... но все же мне не понятно, почему ее мать, ее светлость, принимает столь малое участие в судьбе ребенка? Почему девочка никогда не произносит ее имени и не говорит о ней теплые слова?
Мускул на лице мужчины заметно дернулся. Сам герцог словно посерел лицом и хмуро уставился в камин. Через некоторое время молчания, Нортон взъерошил волосы рукой, и холодно произнес:
— Мисс Уэлсон, поверьте, есть тому причины...я бы вас очень просил никогда и ни при каких обстоятельствах не обсуждать ни со мною, ни с Виоллой, ни с кем бы то ни было эту тему.
Лизабет пожала плечами, словно говоря этим жестом, что ей все равно, однако в глубине души она была задета его резкость и замкнутостью.
— Прошу прощение, больше я не проявлю подобной неучтивости, — так же прохладно ответила девушка. — Могу я идти?
Он быстро подошел и внимательно посмотрел ей в глаза.
— Вы обиделись? — вдруг спросил он удивленно.
— Нет, отчего же, совсем нет, — проговорила девушка, отводя взгляд.
Герцог еще какое-то время рассматривал Лизабет, затем спросил:
— А если вы не обиделись, значит поедете завтра в Рамсгейт?
Она поняла, что мужчина загнал ее в словесную ловушку. "Ах, хитрый лис, — возмутилась она мысленно, — неужели он все это специально тут разыграл, что бы заставить меня согласиться на поездку? Каков, а? Ну, ладно, пока раунд за ним, а там поглядим еще".
— Ну, хорошо, — только и произнесла девушка вслух, — если позволит погода, обстоятельства и мое самочувствие, я поеду.
"Вот вам, Блэйкстоун, у меня всегда найдется уважительная отговорка, если вдруг что-то пойдет не так", — мстительно подумала девушка, и откланялась.
* * *
Перед сном Лизабет немного почитала книгу, взятую накануне из библиотеки замка. После, когда свечи были потушены, она собралась еще раз прокрутить в голове весь разговор с герцогом, как вдруг услышала посторонний шум со стороны стены, на которой висел индийский ковер. Поняв, что шум исходит от потайной двери, она испуганно охнула.
"Кто это может быть? Герцог?" — Это была первая мысль. — "Или убийца?" — Это была вторая мысль, которая заставила девушку соскочить с кровати, и, схватив тяжелый подсвечник с прикроватного столика, спрятаться за балдахином в изголовье кровати. В ту же секунду потайная дверь открылась, издав несколько протяжный стон, и в проеме двери появилась высокая фигура, закутанная в темный плащ, с горящим факелом в руке. Большая шляпа скрывала лицо вошедшего мужчину. А то, что это бы именно мужчина, стало ясно по его осанке и походке. Вставив горящий факел на место, нежданный визитер вошел в комнату. Дверь за ним закрылась.
Лизабет какое-то время следила за ним, пытаясь разглядеть то, как он подошел к кровати, озираясь по сторонам. Видимо, какое-то время он пытался привыкнуть к темноте, прислушиваясь к звукам вокруг себя. Нежданный гость стоял спиной к притаившейся девушке, и та, не мешкая, обрушила на его голову металлический подсвечник. Мужчина повалился на кровать, издав стон, и отключился. Лизабет уронила на пол канделябр и на какое-то мгновение словно окаменела, испугавшись, что убила человека. Нерешительно приблизившись, девушка попыталась его перевернуть на спину, и со второй попытки ей это удалось.
Лизабет подняла подсвечник, вставила на место свечу и зажгла ее. Поднеся свет к лицу мужчины, она вдруг пораженно уставилась на незнакомца. Это был не герцог, и вряд ли он мог бы быть убийцей. Лицо отличалось некой аристократической изысканностью и в тоже время силой воли, на что указывал мужественный подбородок и прямой нос с небольшой горбинкой. Из-под шляпы выпали темные волосы. Лизабет ощупала его голову и, не обнаружив следов крови, вздохнула с облегчением, видимо шляпа и густые волосы смягчили удар, да и стукнула она не в полную силу. Осознание того, что мужчина может вскоре очнуться, заставило девушку пошевелиться.
Сдернув с балдахина шнуры, она завязала ими руки и ноги незнакомца, прикрепив концы шнуров к столбикам кровати, чтобы тот не мог вскочить и наброситься на нее. Затем осмотрела с удовлетворением результаты своих трудов и устало присела на кровать. Запахнув плотнее полы халата, прислонилась спиной к кроватному столбику. Лизабет намеревалась дождаться пробуждения этого "любителя ночных вылазок в чужие спальни". Однако учитывая, что время уже было далеко за полночь, девушку вскоре сморил сон, заставив свернуться калачиком недалеко от связанного мужчины и погрузиться в царство Морфея.
Глава 17
Утро встретило Лизабет парочкой сюрпризов. Обнаружив себя на постели в неудобной позе, от которой халат распахнулся, представив обозрению тонкую ночную рубашку, потерла рукой ноющую шею, и вдруг заметила на другой стороне кровати связанного незнакомого мужчину, который так же удивленно взирал на нее, как и она на него. Затем его взгляд пробежался по девушке с ног до головы и обратно, задержавшись лишь на тех местах, где тело было оголено в большем количестве, чем полагалось видеть незнакомцу. Лизабет обратила внимание на то, как изменился его взгляд с иронично-заинтересованного на испуганный, словно увидел привидение.
— Вы кто? — первым произнес мужчина немного охрипшим голосом. — Э-э-э, кхе-кхе, — прокашлялся он, — это вы меня огрели по голове и связали?
Лизабет моргнула, затем резко запахнула на себе халат и вскочила с кровати, выставив перед собой правую руку с вытянутым указательным пальцем.
— Это вы кто такой? И что делаете в моей спальне? — требовательно заявила девушка, проигнорировав его вопрос.
Еще раз оглядев темноволосую красавицу с головы до ног, мужчина нахмурился и выпалил:
— Вы очень похожи...но в то же время явно не Дженевра, должен заметить.
Лизабет многозначительно хмыкнула.
— Вы не в том положении, сэр, чтобы задавать мне вопросы. Кто вы и зачем проникли в мою спальню, да еще и посреди ночи? Откуда вы знаете про тайный ход?
Вторгшийся в женские покои незнакомец молчал, внимательно вслушиваясь в смысл сказанных девушкой слов, из которых успел сделать вывод, что она новая хозяйка бывших комнат Дженевры, и тоже знает о тайном ходе. "Так кто же она, черт возьми, да к тому же при первом взгляде так напоминает несчастную Дженевру?" — Размышлял он, пытаясь незаметно ослабить веревки на запястьях.
— Я могу сейчас позвать слуг или его светлость, если вы будете и дальше упрямиться, — промолвила Лизабет вкрадчиво, заметив движение его рук, словно он пытался освободиться от веревок. — Ну, так как, звать мне герцога Блэйкстоуна или нет?
Молодой человек вскинул голову и более пристально посмотрел на нее. При этом желваки на его лице напряглись, губы упрямо сжались. Затем, словно решив что-то для себя, мужчина поник, тело расслабилось, взгляд потускнел.
— Не надо герцога, ничего хорошего из этой встречи не выйдет, по крайней мере сейчас, — тихо произнес он. — Я думал, что в апартаменты Дженевры после ее смерти никого не поселят, не знал, что они заняты...я хотел просто взять одну вещь из спальни и уйти, никем незамеченный.
— Вы -вор? — Воскликнула девушка, не веря и в тоже время отчего-то испытывая разочарование.
— Нет, — возмутился молодой человек, — разве я похож на вора?
Заметив скептический взгляд незнакомки, он быстро заговорил:
— Вы не поняли. Я только хотел взять то, что смогло бы мне помочь доказать обратное. Несколько лет назад меня обвинили в воровстве, а может и еще в чем похуже, — пробормотал он неуверенно, — по крайней мере, это должно было произойти, как мне кажется, ведь все улики показывали на меня, но ...это не правда и я хочу доказать, что не виновен.
— Я ничего не поняла, — перебила его девушка, — кто обвинил, почему, какую вещь вы ищете, и в чем вы не виновны?
Незнакомец некоторое время смотрел в стену, затем повернул голову и сказал:
— Если вы скажете, мэм, кто вы и что делаете в этой комнате, то, возможно, я смогу довериться вам...и, может, вы развяжете меня, а то руки сильно затекли?
— Я всего лишь постоялица в замке, меня зовут леди Лизабет.... то есть мисс Лизабет Уэлсон, — чуть не проговорилась девушка, — а руки пока не развяжу, вдруг вы все-таки опасны...
Незнакомец был явно удивлен.
— Просто постоялица?...Хм, я уж подумал, что вы какая-то дальняя родственница, о которой я не знал, или, в крайнем случае, новая супруга его светлости, что было бы действительно странно, учитывая вашу схожесть с покойной сестрой герцога.
— Ну, что вы...у герцога есть супруга, ее зовут...
— Виктория...ее зовут Виктория, известная как "мраморная Дева", такая прекрасная и холодная снаружи, и такая порочная, расчетливая, злобная мегера изнутри, — завершил за нее мужчина с ненавистью, которую можно испытывать только к злейшем врагу.
Лизабет была сильно озадачена и смущена, оказавшись свидетельницей подобных высказываний от незнакомого мужчины в отношении ее потенциальной соперницей.
— Вы ненавидите ее светлость? Почему? — Прямо спросила девушка.
Она хотела было подойди к нему и развязать веревки, но чувство осторожности пересилило ее христианские стремления.
