«Белая кошка, куртка…» Чэнь Гэ взглянул на куртку и до него дошло. Вечером, когда он понес кошку к ветеринару, он обернул кошку и котят в свою куртку.
«Вероятно, запах котят остался на куртке. Куртка и корзина с котятами были в комнате отдыха, но комната была заперта.»
Ключ, спрятанный на дверном косяке, был для большинства секретом, но для Сяосяо, которая весь день бродила по дому с привидениями, это секретом не было. Во всяком случае, на данный момент Сяосяо возможно знала о доме с привидениями даже больше, чем он сам.
Чэнь Гэ поднял Сяосяо за ногу и дважды ее встряхнул. Из кармана выпал медный ключ.
«Пытаешься быть менеджером дома с привидениями?» Чэнь Гэ не знал, плакать ему или смеяться. Он положил Сяосяо рядом с белой кошкой и вернул ключ обратно на дверной косяк. Стоя в холодном коридоре, Чэнь Гэ почувствовал, что комната отдыха стала странно яркой и теплой.
Сяосяо лежала рядом с белой кошкой на столе. Кошка равнодушно свернулась калачиком, но не стала отбрасывать Сяосяо. Она лениво лежала на столе, будто ничто не могло на нее повлиять.
«Все миссии черного телефона направлены на те проблемы, которые мой дом с привидениями должен решить.» Чэнь Гэ обновил информацию о доме с привидениями в интернете, разместил информацию об открытии нового сценария и денежном вознаграждении за его прохождение. После этого Чэнь Гэ оставил объявление о поиске работника. У него было лишь одно требование — кандидат должен быть храбрым.
«Я должен уделить особое внимание подбору персонала. Если дядя Сюй и дальше будет помогать мне с продажей билетов, у нас пока более-менее должно хватать рук. Потому, этот вопрос не особо срочный. Тем не менее, по мере того, как дом с привидениями будет развиваться, вопрос безопасности будет становиться все более острым. Я должен взяться за эту миссию.»
Чэнь Гэ снова поднялся на ноги. Он проверил все угрозы безопасности в доме с привидениями и придумал новые правила, но черный телефон так и не прислал уведомления о завершении ежедневной миссии.
«В чем проблема? Я проверил все сценарии, так почему миссию все еще не засчитывает?» Чэнь Гэ встал, глядя на черный телефон. Возможно, завтра ему предстоит отправиться на трехзвездную миссию-испытание, поэтому ему было нужно время, чтобы подготовиться. У него просто не было времени на ежедневные задания.
«Погодите, может все дело в зеркале в туалете?»
Глава 148 — Девять пациентов, десять палат
Чэнь Гэ открыл дверь туалета на первом этаже. Зеркало на стене было накрыто черной тканью, а дверь кабинки закрыта.
«Посетители приходят к нам в течение дня, но кровавая дверь появляется лишь в полночь.»
«Обычно, эти две стороны не должны пересекаться, если кто-нибудь не прокрадется в дом с привидениями ночью и не откроет дверь туалетной кабинки, как Чжан Пэн.»
Чэнь Гэ снял черную ткань и встал перед зеркалом.
Он ничего не знал о кровавом мире за дверью. Он даже не знал, почему появилась эта дверь, не говоря уже о том, как ее уничтожить.
«Мои родители как-то сказали, что дверь третьего больничного отделения снова открыта. Это означает, что изначально она была закрыта. Может, в третьем больничном отделении я смогу найти ключ к закрытию этих дверей. Возможно, что дверь в зеркале и дверь в третьем больничном отделении связаны. Тогда эта миссия обретает еще большую важность для меня.»
Чэнь Гэ ждал до полуночи, и когда секундная стрелка достигла двенадцати, кровавая дверь в зеркале появилась строго по расписанию. Всего за мгновение с той стороны двери послышались странные звуки. По сравнению с тем, что было раньше, теперь казалось, что вокруг двери собралось еще больше странных существ.
«Возможно, когда я вернусь из третьего больничного отделения, эта дверь будет навсегда закрыта.»
Чэнь гэ вернулся в комнату отдыха персонала, но заснуть не смог. Он сел на стул и написал список того, что нужно будет подготовить к завтрашней прямой трансляции. «Нож, годами пропитывавшийся кровью, живой петух, соль…»
Он работал над списком до 1:50, но спать ему так и не захотелось. Каждые несколько минут он смотрел на часы и его охватывало непонятное беспокойство.
«Все еще недостаточно безопасно. Трудность трехзвездной миссии-испытания должна быть в несколько раз выше, чем у двухзвездной средней школы Му Ян. Кроме того, я пойду туда один, поэтому должен быть хорошо подготовлен.» Чэнь Гэ погрузился в размышления, когда внезапно зазвонил телефон. «Кто может звонить в два часа ночи?»
Чэнь Гэ посмотрел на определитель номера и немедленно взял трубку. «Доктор Гао? Вам что-то от меня нужно?»
«Прости, что беспокою тебя так поздно.» Вежливо извинился доктор Гао, прежде чем перейти к делу. «Мне удалось узнать историю болезни Ван Шэнлуна у его отца, а когда я сравнил ее с историей болезни нашего пациента, я обнаружил кое-что странное.»
«В чем дело?» Чэнь Гэ немедленно сел. Если доктор Гао звонил ему так поздно, это должно быть что-то серьезное.
«Этот Ван Шэнлун гораздо опаснее, чем кажется. На самом деле, когда он был маленьким, он был замешан в убийстве.»
«Убийстве?» Чэнь Гэ не мог поверить, что этот пухлый мальчишка мог быть замешан в чем-то столь зловещем.
«Послушай, это дело очень сложное.» На другом конце провода что-то печатали. «Ван Шэнлун впервые попал под надзор врачей, когда ему было всего шесть лет, а больница, где он проходил лечение, называлась Третий Цзюцзянский Психологический Центр. Это была частная больница. Она была расположена вдали от города и была закрыта пять или шесть лет назад.»
«Я уже слышал, как Ван Хайлун упоминал об этой больнице. В то время они были очень бедны, а это место было близко к их дому, поэтому они отправили Ван Шэнлуна именно туда. Но как это связано с убийством?» Спросил Чэнь Гэ.
«Когда Ван Шэнлуна в шесть лет впервые госпитализировали в больницу, он демонстрировал резкие перепады настроения. Не в силах контролировать себя, он нападал на врачей и членов семьи.»
«Каким бы непослушным не был шестилетний ребенок, он же не мог причинить вред взрослому человеку?»
«Именно так я и думал, но судя по документам, во время одного из приступов он откусил палец другому пациенту, с которым делил палату. У меня есть фотография.» Доктор Гао прислал ему фотографию, которая даже не подверглась цензуре. Чэнь Гэ взглянул на фото пациента. «Диагноз Ван Шэнлуна состоял в том, что он чрезвычайно опасен и должен проходить лечение в карантине и изоляции.»
«Но это было лишь начало. Чтобы обеспечить безопасность других пациентов, врачи поместили шестилетнего Ван Шэнлуна в карантин в третьем, опечатанном корпусе. А дальше все стало лишь хуже.» Доктор Гао выбрал несколько документов, раскрытие которых не нарушало законов, и отправил их Чэнь Гэ. «На второй месяц после того, как Ван Шэнлуна перевели в карантин, произошло ужасное убийство. Была убита дежурная медсестра, а после полицейского расследования они подтвердили, что убийца был не один. Казалось, что все пациенты третьего блока решили объединить силы, чтобы совершить это убийство!»
«Пациенты объединились, чтобы убить медсестру?» Доктор Гао раскрыл информацию о третьем больничном отделении, а вся эта информация была закрыта для обычных людей, поэтому Чэнь Гэ слушал очень внимательно. «Доктор Гао, не могли бы вы рассказать об этом случае поподробнее?»
«Это все, что у меня есть. Я врач, а не полицейский.»
«Тогда можете ли вы найти информацию о других пациентах в третьем блоке?» Чэнь Гэ хотел знать все о третьем больничном отделении.
«Зачем тебя это?»
«Просто любопытно. Не волнуйтесь, я не буду сливать информацию кому-либо еще.» Чэнь Гэ дал еще несколько обещаний, прежде чем доктор Гао согласился на это.
«Всего в корпусе было десять палат, но пациентов было девять. Все они были диагностированы как чрезвычайно опасные, поэтому были помещены в карантинную зону в третьем корпусе для специального лечения.»
«Пациентом в палате номер один был Ван Шэнлун с диагнозом ‘синдром счастливой куклы’ или ‘синдром Ангельмана’. Эта болезнь включает в себя постоянную улыбку, спазмы, потерю речи и умственную отсталость. Он был самым младшим в третьем корпусе и считался наименее опасным.»
«Пациентом второй палаты была женщина, но имя не указано. Фотографии тоже нет, лишь упоминание в списке пациентов. Она страдала от тяжелой депрессии, вызванной синдромом Дориана Грея. Ее симптомы включают в себя чрезмерную одержимость своим личным имиджем и чрезмерную зависимость от макияжа. Она перенесла множество пластических операций и была против естественного процесса старения. На самом деле, многие женщины-знаменитости страдают этим.»
«Третья палата предположительно была пуста. Я не могу сказать, был там пациент или нет.»
Чэнь Гэ внезапно вспомнил о записке, оставленной родителями. Они специально указали на третью палату в третьем больничном отделении. «Отсутствие записей не означает, что там не было пациента!»
«Ты прав, но палаты были распределены в соответствии со степенью опасности пациента, так что даже если палата была занята, пациент не представлял особой опасности. Возможно, что это была ошибка больницы.» Доктор Гао сделал паузу, чтобы глотнуть воды, и продолжил.
«Пациент в четвертой палате страдал от синдрома фантомной конечности после потери руки в результате несчастного случая. После операции по ампутации он почувствовал, что рука все еще на месте и чувствовал ею боль и температуру.»
Глава 149 — Самый опасный пациент
«Мужчину, жившего в пятой палате, звали Сюй Тун. Он страдал от синдрома Фреголи. Он полагал, что все окружающие его люди, это один и тот же человек, а он живет в мире иллюзий.»
«Пациенткой шестой палаты была Хань Бао. Она была ведущей полуночного шоу. В файлах нет ее фотографии, но в конце истории болезни главный врач написал такую фразу: ‘Насколько жесток должен быть Бог, чтобы сделать женщину настолько красивой?’»
«Хань Бао пробыла там всего два с половиной месяца, прежде чем ее увезли. Она страдала редким заболеванием, называемым телесным дисморфическим расстройством. У нее была склонность преувеличивать недостатки своего тела, она не могла смириться даже с малейшим изъяном. Когда ее госпитализировали, она однажды попыталась отрубить себе пальцы лишь потому, что ногти на двух руках не были симметричными.»
«Имя пациента седьмой палаты утеряно, но он страдал от синдрома Котара или, по-другому, синдромом ходячего трупа. Он верил, что уже умер и утверждал, что все его органы уже сгнили и разложились. Он объяснял всем, кто готов был его слушать, что лишь он видит реальный мир, что реальность, в которой мы живем, вовсе не реальна.»
«В палате номер восемь была установлена укрепленная стальная дверь, а пациента внутри звали Сюн Цин. Этот пациент когда-то был врачом в третьем корпусе. Считалось, что его разум пострадал в результате того, что он общался со слишком большим количеством больных душ. Ему был поставлен диагноз под названием одностороннее пространственное игнорирование. Этот тип пациентов не реагирует на одну из сторон пространства. Когда его просили нарисовать человека, он пропускал руки и ноги с одной из сторон. Когда ему задавали вопросы, он говорил, что на самом деле, именно это является идеальной формой.»
«Технически, эта болезнь не так серьезна, но Сюн Цин был перфекционистом, поэтому, когда он видел людей с полным набором конечностей, он не мог себя контролировать и поддевался желанию исправить это.»
«Пациента девятой палаты звали У Фэй. У этого пациента не было четкого диагноза, даже после того, как больница закрылась. Некоторые врачи считали, что он страдает от синдрома Аспергера, потому что обладает исключительной памятью и интеллектом. Обычно он не разговаривает с другими. Возможно, он думал, что все вокруг него, включая его лечащего врача, были слишком глупы, чтобы общаться с ними.
«Во время лечения он признался, что совершил много безумных вещей, некоторые из которых связаны с полицией, но после расследования выяснялось, что они не имели никакого отношения к У Фэю. У Фэй никого не ранил, когда его госпитализировали, но больница все равно решила запереть его в палате номер девять. Это было совместное решение больницы и полиции, принятое после долгих обсуждений.»
«Согласно тому, как больница держала своих пациентов, пациент в десятой палате должен быть самым опасным, но имени пациента так и не указали. Я проверил все записи об этом пациенте, но абсолютно везде он указан как номер десять. Доктора никогда не называли его по имени, но часто называли его Дьяволом.»
«Этот пациент страдал от синдрома Леша-Нихена или, иначе, Ювенильная Подагра. Когда он выходил из себя, он использовал все что под руку попадется, чтобы испортить себе лицо. Его восприятие реальности отличалось от нормального, у него была склонность к разрушению. Пациент номер десять проводил большую часть времени привязанным к кровати. Когда его выводили из палаты, его приковывали к инвалидному креслу и не спускали с него глаз.»
«Вообще-то, люди с синдромом Леша-Нихена редко доживают до двадцати лет, поэтому этот пациент, скорее всего, уже мертв.»
Доктор Гао перечислил информацию обо всех девяти пациентов, а Чэнь Гэ воспользовался ручкой, чтобы все записать. Глядя на записанную информацию, Чэнь Гэ почувствовал, как по спине пробежал холодок. «Доктор Гао, а вам известно, что случилось с этими людьми после того, как их перевели из третьего отделения?»
«Кроме Ван Шэнлуна, Сюй Туна и Хань Бао, у которых если записи из других больниц, об остальных пациентах ничего не известно.»
«Тогда у вас есть способ связаться с этими тремя?» Чэнь Гэ хотел побольше узнать о третьем больничном отделении, прежде чем начинать прямую трансляцию.
«Контактные данные в этих файлах сейчас практически бесполезны, так что даже если я дам их тебе, это будет бесполезно.» Тактично отказал доктор Гао. «Я звоню тебе так поздно, главным образом для того, чтобы сказать, что Ван Шэнлун может быть очень опасен. Душевнобольные люди становятся совершенно другими людьми, когда болезнь дает о себе знать. Не стоит нарочно провоцировать их. Если вы пострадаете, закон будет не на твоей стороне, потому что эти люди психически нездоровы.»
Доктор Гао просто хотел предупредить его. После того, как Чэнь Гэ упал в доме семьи Ван, доктор Гао заметил, что ковер был абсолютно ровным, поэтому он подозревал, что Чэнь Гэ на самом деле не спотыкался, а был отброшен внешней силой. Он позвонил так поздно, чтобы предупредить о возможных опасностях.
