— Вы не хотите выкупить из рабства своих соотечественников? Но не тех странных дойчей, как девка и молодой парень, что привез вам Кукумак. А обычных сервов и их баб?
Тут уже задумался Пауль. Но не надолго. Вскоре начался предметный и неторопливый разговор. В конечном итоге решили следующее. Жижу он отдает взаимозачетом. На остальные деньги доставит пленных дойчей. Появится так же через месяц, соберет по родам рабов и привезет очередную партию черной жидкости. И тогда уже произойдет окончательный расчет. В следующий раз решили поговорить про оружие. Во время всего разговора управляющий внимательно смотрел на него, словно решая: Можно ли поверить на слово и доверить этому человеку немалые ценности? Не обманет ли хитрый мунг, растворясь в бескрайней степи с табуном лошадей? Понятно что за такую ошибку барон с него строго спросит. Пауль определенно брал на себя риск и мог бы остаться с носом, будь на месте вождя молодой недальновидный переговорщик. Что может быть достойней, чем обмануть дойчей и не доставить обещанное? Только разбить их в честном бою. Но такого при наличии у барона магического оружия и магов-боевиков, добиться невозможно.
Впрочем Ыргибек и не собирался хитрить и обманывать торговых партнеров по мелочам. Он хорошо понимал все выгоды своего положения. Деньги и связи правят этим миром и являются главным мерилом успешности и значимости. И у него появился хороший шанс быстро пройти путь от заурядного вождя степного рода, до одного из авторитетных и уважаемых правителей Торсуна. При возникшей по вине степняков напряженности и неопределенности в отношениях, можно стать неким гарантом стабильности и посредником в переговорах. Старейшины родов уже давно пожалели, что позволили себя уговорить выскочке Кемгисту и устроили никому не нужную войну между кочующими степняками и их оседлыми соседями. Теперь следовало предпринять первые шаги по восстановлению налаженных прежде торговых связей. И Ыргибек готов был этому поспособствовать... После всех положенных уверений в чистоте своих помыслов и конкретных договоренностей по срокам, спросил Пауля.
— Вам что-нибудь известно о судьбе Кемгиста, военного вождя орды кочевников, что напали на замок? Он погиб или попал в плен?
— Барон Андрис судил всех попавших к нам в плен кочевников. Кемгиста приговорил к казни, посадив его на кол, остальных отправил на каторжные работы в руднике, сроком на пять лет. Там неплохие условия содержания и отработав положенное, они если захотят, смогут вернуться в родные степи.
— Разве можно захотеть остаться на каторге? — удивился вождь.
— Свободным рудокопам и мастерам там очень хорошо платят. За 5 лет, если захочешь, то сможешь научится новому делу и быстро стать обеспеченным человеком. Поселиться там, завести семью. Барон милостиво относится к мирным поселенцам любых профессий и национальностей, будь ты землепашец, скотовод или еще кто.
— Понятно — задумчиво протянул степняк, тщательно обдумывая необычные новости.
— А что, Кемгист не захотел выкупиться из плена и предпочел принять позорную смерть? Или может быть предложил за себя слишком мало?
— 300 лошадей это много или мало? — небрежным тоном осведомился его собеседник, словно сам не знал такого простого ответа.
— Это очень много! Чтобы собрать такое количество лошадей, Тилпегам надо здорово поднапрячься и остаться практически без скотины. Но что ответил Кемгисту барон Андрис?
— Он отверг предложение степняка о выкупе и сказал что не желает разменивать жизни своих воинов на скотину. Ко всем своим врагам Андрис Кригс относится безжалостно, независимо от их национальности и положения. Точно так же он поступил летом с бароном Нойфеном, и не только с ним. Своих недругов он не оставит в живых ни за какие земные блага. В этом вопросе молодой барон очень щепетилен.
— Понятно. Меня просили узнать о судьбе вождя племени Кильмени, Ылдызе. Они неосмотрительно напали на людей из странного дома, что неожиданно появился на дороге в Вильд. Что с ним, он попал к вам в плен?
— Люди из этого дома наши соотечественники. Строение находится на землях баронства и попадает под защиту и покровительство Кригса. Всех, кто встает на его пути или нападает на его людей, барон Андрис отправляет на каторгу или казнит. Простым воинам легче сохранить свою жизнь. У Ылдыза этого не получилось. Его тоже убили.
— Все ясно, барон был в своем праве.
Про себя Ыргибек подумал. При чем тут принципы? За хорошие деньги можно поступиться и ими. Видно у молодого барона достаточно монет, раз он отказался от такой огромной суммы. Он так богат, что может себе позволить пренебречь таким щедрым предложением от вождя Тилпегов. Платить боевым магам, находящимся у него на службе, надо немало. Да и строительство, которое он затеял, требует значительных средств. Значит местный хозяин обладает солидным состоянием и уверен в своем будущем. Вдобавок сам является магом, владеющим сильными артефактами. Ими и одолел грозного Бугудая, имевшего в степи репутацию непобедимого бойца. Правильно и дальновидно я поступил, когда выбрал сторону более сильного и не примкнул к глупому Кемгисту, закончившему свою жизнь с неслыханным бесчестием. Это надо же! Вождь великого рода наделся жопой за сосновую деревяшку. Какой позор, какое бесчестие! На этом закончился славный путь рода Тилпегов. Теперь в степи никто не станет слушать неудачников, просравших такие хорошие шансы возвысится. Зато все только и будут втихомолку посмеиваться над неумехами, громко заявшими о себе, а в итоге только и сумевшими громко пернуть в лужу. Какая хорошая новость для нас!
Снова дорога.
Как только скрылись из вида башни и стены не гостеприимного города, Вернер тут же скомандовал остановку. Следовало как можно скорее удалить из раны обломанный болт и наложить повязку. Эрзац операцию провели прямо на земле, Ева лишь подстелила кошму на обочину. К счастью стрела вошла неглубоко. Попала прямо в ребро. Или перелом или трещина, что-то частенько мне стали прилетать боевые ранения. Как хорошо что к этому гребаному графу я отправился в дорожном снаряжении. Вот была бы беда, не одень я кольчугу. А так в очередной раз обошлось, буквально малой кровью. Использовав медицинский инд. пакет, без которого теперь не случается ни один выход из замка, обработали рану и туго перетянули грудную клетку. По моему требованию снова помогли мне полностью экипироваться.
— Что там случилось Андрей? — не выдержала Маша.
— Такую невероятную историю трудно себе представить. Сказочница Шахеризада просто отдыхает! Я даже сам вначале не поверил. Дело было так. Оказывается, мой новый меч является семейной реликвией Хохенштайнов и носит имя Сингертод. Хорошее имя, звучное. Для него подходит, я полностью согласен. Но с какого перепуга я должен отдавать свою вещь этим упырям? Кто они такие? Какой-то их предок прошлифовал его давным-давно в стычке с кочевниками. А сейчас граф прослышал про меч от этого стукача артефактора, возбудился и засучил лапками, собираясь его вернуть. Начал неуклюже на меня наезжать, грубить. Случился конфликт. Они залупились и начали стрельбу. Пришлось мне их всех убить.
— Ты убил графа Хохенштайна? — изумился, выпучив глаза, казалось невозмутимый Вернер.
— Скорее всего да. Две пули в грудь он вряд ли переживет.
— А кого ты толкал перед собой, а потом прикончил?
— Сынок его. Борзый немеренно, возжелал силой отнять у меня меч.
Несмотря на серьезность ситуации, Маша хохотнула. — Ну и придурки эти графья! Нашли с кем связаться. У нашего Андрея отобрать его новую игрушку. Видно давно их серьезно не пизд%ли. Воистину убогие, скорбные разумом людишки. Мы как будто попали в страну непуганных идиотов... А дальше что?
— В общем-то и все. Наследнику пробил по фанере, прикрылся им от арбалетчиков. Перебил всех кто был в зале с оружием, по дороге еще пару клоунов подстрелил и вернулся назад.
— Так просто?
— А зачем все усложнять? Простая ситуация требует простых решений.
— Действительно, на словах все просто. Навалил кучу трупов и благополучно слинял. И пусть они там дальше чешут тыковку и разбираются кто виноват и что делать. Ладно, все равно теперь назад ничего не отыграешь. Тебе нельзя ехать верхом, тревожить рану. Иди ложись в нашу повозку, а на Ворона посадим одного из дружинников.
Так и пришлось поступить. Кряхтя забрался в наш фургон и улегся на свернутую палатку. Маша снизу заботливо подстелила плащ-бурку, неодобрительно посмотрев на пистолет за поясом. Сама села рядом и надвинула на лоб Погонщика. Минут через двадцать сообщила.
— Во дворе графа суета и хаос. Похоже никто не знает что им делать. Скольких ты там положил?
— Больше десяти человек, один из них боевой маг с Кастетом Силы. Остальные так себе, всякая шелупонь. Скажи Вернеру, пусть расспросит новых бойцов про ихние расклады. Может что интересного кто-нибудь расскажет.
— Да, так и надо сделать. Что у тебя такое торчит в кобуре, почему пистолет туда не влезает?
— Да это графеныш, пытался мне деньги за меч всучить. Да какие там деньги, так, мышкины слезки. Я понятно их не брал. А этот сынок настойчивый такой, засуетился как шлюха под клиентом, силком мне их всунул. Типа деньги взял, сделка состоялась, меч наш. А так дела не делаются. Тут надо действовать деликатно, полюбовно, чтобы все остались удовлетворены. " Согласие есть продукт непротивления сторон ". Это все знают, про такое еще классик писал.
— Хо-хо! Ну ты и загнул! Мысль конечно интересная. Но можно подумать, он про такое читал и согласен с этой концепцией. Выходит ты еще и в прикупе? Обнес напоследок благородное семейство, поубивал там всех и благополучно свалил. Из урона всего лишь небольшая дырочка в боку, как у того резинового ежика, любителя посвистеть... Боже мой, с кем я связалась! Натуральный гангстер и беспринципный человек! И это будущий отец наших детей. Чему он их научит, можно только догадываться! — и Маша картинно прижал ладони к щекам и покачала головой, ненатурально выражая свое возмущение моим бесчестным поступком.
— Я в боях весь израненный, за материальную независимость и благосостояние родного баронства. Все в дом несу, ни копейки не пропиваю. Меня жалеть и беречь надо. А не ругать.
— Вот выздоровеешь, тогда и пожалею. А сейчас лежи молча и не спорь с мудрыми женщинами. Лучше сил набирайся впрок.
Ева находившаяся рядом, слушала мой рассказ с изумлением, граничившим с недоверием. Очевидно сам факт жесткой ссоры и смертоубийство, с крупным и могущественным феодалом, из-за какой то железяки, приводил ее в замешательство. Но факты, упрямая вещь, подтверждали полностью мои слова. Маша перебралась вперед, подозвала десятника и озадачила его новой вводной. Действительно, информация о противниках нам не помешает. Сама снова вернулась ко мне и снова активировала свой артефакт.
— Не верю своим глазам — наконец заявила она через некоторое время. — Они до сих пор не бросились за нами в погоню. Там на дворе полный разброд и шатание. Хотя нет, я ошибаюсь, вроде появились незначительные подвижки. Какой-то хрен с горы распоряжается и сильно руками машет. Один из имеющих полномочия, оказался достаточно умный, или ссыкливый, раз под пули не полез.
Некоторое время все было тихо, жена сидела и безучастно смотрела перед собой в пустоту. Затем заговорила.
— Двинулись за нами. Только-только к воротам города подошли. Сейчас выскочат и я их на дороге пересчитаю.
Прошло еще минут десять и Маша освободившись от Погонщика, вздохнула с облегчением. — Там всего-то 36 всадников.
— Как вооружены, копья есть? — обеспокоился Вернер, подъехавший к нам.
— Да есть.
— Вернер, присматривай возвышенность, чтобы на нее было тяжело забраться всаднику на полном скаку. Там расставим фургоны и будем держать оборону. У наших новых дружинников есть копья?
— Всего у семерых.
— А арбалеты?
— Пятнадцать штук на весь отряд. И у троих есть луки.
— Не так уж и плохо. Подыскивай место, расположимся, обустроимся. Начнем из винтовок стрелять, как можно раньше, половину перебьем или хотя бы спешим.
— Да что его искать, это место. Тут сплошные горы и пригорки. Любое занимай, какое понравится...
— Снова все, как тогда в степи — заметила Маша, когда мы расположились среди редко растущих кустов и деревьев, посередине подходящего пригорка.
Ева лишь согласно кивнула. — Тогда нам удалось договориться. Сейчас совсем другое дело.
Я молчал и показывал Питеру как надо набивать винтовочную обоймы патронами. Он тренировался, снаряжая и тут же разряжая их. Я даже не особо волновался по поводу предстоящей стычки. Единственно недоумевал, как можно послать людей фактически на убой? Ведь пару часов назад, я меньше чем за минуту положил больше десяти бойцов. Неужели трудно сделать соответствующие выводы и понять всю бесперспективность этих попыток? Или тот кто отправил сюда дружинников, ничему не учится и каждый раз будет наступать на одни и те же грабли? Интересно узнать кто там теперь у них за главного? Наверное один из родственников графа а глупость и упертость это у них семейная черта характера, судя по папе и сынку...
Мы недолго ожидали преследователей, всадник передвигается намного быстрее груженого фургона. Заняли оборону весьма удачно. Когда есть время подготовиться, результат выходит отличный. Насколько смогли, настолько и поднялись по склону горы. Фургоны поставили полукругом, оставив между ними проходы для наших конников. Женщин и выпряженных лошадей поместили внутри импровизированного вагенбурга.
— Маша, а кто дал команду разоружить дружинников графа?
— Они стояли возле нас, как только в помещении раздались выстрелы, моментально заинтересовались, захотели подняться по лестнице и посмотреть, что там происходит. Я крикнула чтобы их не пускали, а Вернер как даст кулаком в лоб ближайшему! Тот сразу брык на землю без чувств! А за ним сразу и наши дружинники подключились. Все так быстро произошло, местные даже опомниться не успели.
— Да, реакция у него что надо, соображает быстро. И методы очень эффективные. Хельгу тоже стопорнул моментально.
— Что-то не много бойцов у графа оказалось — озабоченно произнесла Ева. — Как-то несерьезно, против нас так мало воинов посылать.
— У них под рукой наверное больше нет, главный отряд остался в замке. Отправили всех, кто в резиденции находился. Все городские стражники в основном пешком ходят, лошадей немного. Да они графу и не подчиняются, тем более он мертв. Тот кто вместо него сейчас командует, видно совсем авторитетом не пользуется. Скорее всего, так дело и обстоит.
— Ну что, начинаем? — предложила Маша, слегка волнуясь. — Из винтовки уже вполне можно достать.
— Начинаем — согласился я.
Тщательно прицелился и начал стрелять в группу всадников, несущихся на нас во весь опор, с удовольствием отмечая первые потери нападавших. Ева с Машей тоже открыли стрельбу. То, что расстояние великоватое, это непринципиально. Куда-нибудь да попадем, в лошадь ли, в человека. Нам главное их остановить. В скором темпе отстрелял обойму, Питер тут же протянул мне следующую. Только добил вторую, понемногу стали подключаться лучники и арбалетчики. Били не прицельно, по " площадям ". В отряде нападавших стали хорошо заметны первые потери. Раненые лошади на полном скаку падали, ломая себе ноги, сбрасывая с себя наездников. К грохоту выстрелов добавилось ржание лошадей, болезненные стоны искалеченных и раненых бойцов. Все продолжали стрелять, не экономя стрелы, болты и патроны. Пыл нападавших сразу сильно угас. Еще не вступив в схватку, они уже потеряли половину своих бойцов. Не доехав до нас метров 50, арбалетчики противника сделали в нашу сторону жиденький залп и стали разворачивать коней. Едва заметив движение стрелков, Маша с Евой тут же юркнули за повозки, не желая получать ненужные гостинцы. Я остался на месте, методично отстреливая мельтешивших туда-сюда всадников. Питер предусмотрительно переместился за мою спину и так же держал в руках снаряженные обоймы. Все, дело сделано. Очевидно и так невысокий боевой дух нападавших окончательно иссяк. Вернер сходу уловил перелом в стычке и заревел как боевой слон.
