Чертополох. 1 том.

Затравка на будущее:)

Небольшой кусочек из романа "Заговоренный", действие происходит через 100 лет после "Чертополоха"

Сотник Олден — реинкарнация Олдера...

СОТНИК И ПОДРУЧНЫЙ

... Оттепель была недолгой — ночью снова похолодало и теперь резкие порывы ветра заставляли снежную крупу свиваться по заледенелому плацу позёмкой. Родеф поднёс занемевшие пальцы рук к самым губам и попытался согреть их дыханием, не отрывая при этом взгляда от тускло поблёскивающей стали в руках сотников. С тех пор, как Велд и Ракс начали по утрам тренироваться на плацу, мальчишка тайком наблюдал за их поединками, каждый раз ожидая, что "Золотой" устроит, наконец, лендовцу показательную трёпку, но очередной бой сотников заканчивался тем, что Ракс прекращал поединок и заявлял: " На сегодня с меня достаточно...", а "Ястреб" всегда нехотя с ним соглашался.

Родеф зябко повёл плечами и подумал , что тренировка сегодня слишком уж затянулась, а сотники продолжали кружить по скользкому плацу и каждый их выдох на миг замирал в воздухе облачком пара. Ракс, избрав в этот раз оборону, не подпускал к себе лендовца и отбивал каждую его атаку, но "Ястреб", хоть и прихрамывал сегодня особо сильно, упорно продолжал ходить вокруг приятеля кругами , то замедляя , то убыстряя темп. Несмотря на пробирающий до костей ветер и неудачные выпады, лицо Велда оставалось обманчиво спокойным , а вот "Золотому" сотнику тренировка на заледенелом плацу уже порядком прискучила и он, неожиданно сорвавшись в атаку, разразился целой серией ударов.

Уже предвкушая долгожданное поражение "Ястреба", Родеф на своём месте вытянулся , словно струна. Лендовец отбив все выпады Ракса и уйдя в сторону, попытался достать "Золотого" снизу и сбоку, но вдруг поскользнулся и потерял равновесие , на несколько секунд открывшись для удара...Удара, которого так и не последовало — Ракс отступил на шаг назад и опустил меч, ожидая, когда "Ястреб" снова твёрдо встанет на ноги.

Родеф разочарованно вздохнул, но тут же вновь прикипел взглядом к плацу, потому что Велд , снова встав в позицию , неожиданно громко ругнулся:

— Нетопыри тебя возьми, Ракс! Почему ты не ударил?!

Ракс лукаво прищурился:

— А что— надо было?

"Ястреб" сердито тряхнул головой:

— Не валяй дурака — это была твоя возможность выиграть бой ...

Но "Золотой", видя настроение приятеля, немедленно отправил меч в ножны:

— Так или иначе — но наш поединок я завершил, а после драки, как известно, кулаками не машут... Брось, Велд— ты просто оступился...С кем не бывает...

— Если так пойдёт и дальше, то от наших разминок не будет никакого проку!— "Ястреб" скользнул взглядом по заледенелой площадке и недовольно щёлкнул языком — Ты даешь мне поблажки . Я же вижу!

Ракс примирительно улыбнулся:

— Хорошо. Больше никаких послаблений — с завтрашнего дня буду гонять тебя по всему плацу так, как ты этого хочешь — до полусмерти, но тогда , чур, не увиливать. А пока пошли — выпьем чего нибудь для согрева : у меня уже зуб на зуб не попадает от этого ветра...Тоже мне — весна, называется!.. Осень — и то лучше будет!

Золотистая листва опала с деревьев в одну ночь и теперь каждый день был промозглым и тусклым , а на пожухлой траве по утрам стала появляться хрустящая под копытами коней изморозь — в воздухе всё отчётливей пахло постепенно вступающей в силу зимой.

Олден загнал своего рысака в свинцово-серую воду разделяющей Крейг и Ленд мелкой реки, и Смелый недовольно фыркнул, мотнув широколобой мордой . За что сразу же и поплатился — жестокий удар ногайки по крупу заставил его преодолеть речушку одним махом , а глава "Белых" уже обрушил свой гнев на молча следующих за ним "Ястребов" :

— Что вы плетётесь сзади, точно сонное стадо!? Пошевеливайтесь , бездельники!

Не спавшие уже несколько дней "Белые" на самом деле мечтали лишь о том , чтобы побыстрее добраться до лагеря, а потому приказ начальника был исполнен ими с утроенным рвением и уже через миг утреннюю тишину разорвали сердитые понукания всадников и шум разбрызгиваемой десятками копыт воды. Но поигрывающий ногайкой Олден не наблюдал за переправой — всё его внимание теперь было направлено на покрытый кустами дальний взгорок, на котором маячила крошечная фигура одинокого часового. Сотник недовольно поморщился: совсем распустились — даже о выправке забыли! Ну ничего: в следующий рейд он отправится не ранее, чем через неделю, и за это время успеет снять стружку с распоясавшихся в отсутствии главы подчинённых и особенно с этого, уж совсем не по "ястребиному" сутулящегося сторожевого. Но рассмотреть толком ратника сотнику не удалось, так как на злополучном взгорке образовался ещё один "Ястреб" и часовой тут же исчез.

Олден криво усмехнулся, представив какую суету вызовет в лагере его досрочное возвращение, ещё раз стегнул коня и погнал его в сторону стана...В котором его ждало разочарование : в этот раз придраться было совершенно не к чему, а запавший в око часовой с пригорка точно в воду канул — "белые" хорошо знали норов своего сотника , а потому всегда старались держать ухо в остро...Вобщем, после повальной инспекции , главе отряда пришлось признать, что десятники ели свой паёк не зря и во время отсутствия своего сотника баклуш не били.

...Но Олден не был бы сам собой, если б поздно вечером, как раз после смены стражи не отправился на ночной осмотр стана и окрестностей. Пройдя мимо мерцающих костров он, стоя на взгорке , пристально всматривался в наполненные сырою мглою ложбины и сиротливо тянущие к беззвёздному небу голые ветви рощицы до тех пор, пока липкий холод не пробил его плотный , с меховой опушкою, плащ, а затем направился в сторону коновязей. Его натренированное с самого детства магическое чутьё уловило около них нечто, вызвавшее в сотнике неясную тревогу, хотя картинка была самая мирная из всех возможных — кони стоят, низко опустив головы, тихо потрескивает сучья в костре, у которого сидит, завернувшись в попону, конюший. Завидев приближение грозного сотника "белых", конюший подскочил со своего места, словно ужаленный, и Олден убедился, что изловил наконец того самого сторожевого с холма, который, как оказалось, имел к "Ястребам" лишь косвенное отношение. С его старой куртки были спороты все знаки отличия и герб Ленда, а русые, свисающие на самые глаза патлы незнакомца конечно же не могли скрыть следов чудовищных когтей, разодравших парню лицо просто до неузнаваемости. Посмотрев в серые, переполненные тревожной тоскою глаза, сотник сурово сдвинул брови:

— Кто такой?

Конюший опустил голову:

-Веилен...

Имя тут же резануло Олдену слух, так как не было лендовским, да и среди крейговцев встречалось нечасто, а потому сотник упёр руки в бока и не предвещавшим ничего хорошего голосом сказал:

— Отвечай по существу. Я спросил кто ты такой, а не как тебя зовут!

Назвавшийся Веиленом парень вздохнул так, будто вопрос сотника был для него хуже горькой редьки, и тихо произнёс:

-Я углекоп из Вильдно.

Олден недобро усмехнулся и это усмешка ещё больше исказила его некрасивое, нервное лицо:

-Как интересно! И как же ты в таком случае выбрался из заражённого квартала? Прорыл носом подземный лаз? Или перелетел к нам из этого вшивого городишки по воздуху, аки птица?

Но ехидная усмешка сотника привела лишь к тому, что Вел исподлобья зыркнул на Олдена и глухо произнёс:

— Меня труповозы вместе с другими мертвецами в яму за городом скинули...

-Так уж и скинули...— Олден смерил нового знакомца неприязненным взглядом — он чувствовал, что парень с изуродованным лицом не врёт, но переполнявшая бродягу-эмпата боль беспокоила и бередила колдуна. Чувствовать чужое горе, точно своё, не захочется никому , так что сотник всерьёз задумался о том, не прогнать ли ему Веилена прочь из стана. Всего то и делов — выждать до утра, а затем всыпать попрошайке плетей и выпроводить восвояси!

...Олден уже начал подсчитывать в уме количество предназначавшихся бродяге ударов, как из темноты неожиданно образовался десятник Дерек и с ходу рявкнул на Веилена:

— Нечего здесь рассиживаться да бездельничать. Иди лучше к Сталу — у него для тебя работа есть.

Вел согласно кивнул головой и без лишних слов скользнул мимо коновязей в сторону похожих на тёмных , свернувшихся в клубок зверей, палаток ,а Олден, проводив его мрачным взглядом обратился к Дереку:

-Ну, и с каких пор вы стали прикармливать попрошаек ?

Дерек вздохнул и неожиданно жёстко возразил:

-Он не попрошайка, глава. Веилен свой харч отрабатывает честно...Да и на счёт Вильдно не врёт.

Сотник вновь посмотрел в сырую мглу, в которой скрылся новый знакомец и проворчал:

— Если б я не знал тебя столько лет, то решил бы , что ты, десятник, начал терять свои навыки и размякать без настоящего дела! Но поскольку мне известно, что тебя просто так не разжалобишь, а побирушек и лгунов ты на дух не переносишь...— и Олден, поплотнее закутавшись в плащ, направился в сторону своей палатки, заметив.— Не спится мне сегодня. Пойдём, расскажешь про вашего бродягу поподробнее, да и выпьем заодно.

...-Твоё здоровье...— Дерек одним махом опорожнил чарку и взглянул на медленно цедящего терпкое, кисловатое вино сотника. Постоянная возня с ядами и запретное колдовство состарили Олдена раньше всех положенных сроков, и теперь, в свои сорок с небольшим он смотрелся на все шестьдесят с гаком. Впрочем, Дерек уже и не помнил, когда изгнанный из Амэна отпрыск старинного жреческого рода выглядел иначе — удлинённое лицо со лбом в семь пядей и тяжёлой челюстью; недобрый и колючий взгляд глубоко посаженных , чёрных глаз. А ещё — одно плечо выше другого из-за горба на спине и непропорционально длинные, жилистые руки — одним словом — паук. Да не какой нибудь, а смертельно ядовитый каменник , прячущий своё мохнатое тело от солнца в глубоких норах!

...А хуже всего то, что сотник вернулся из поездки далеко не в радужном настроении и почти сразу столкнулся с Веиленом, которого "белые", руководясь нехитрой воинской истиной, старались держать поближе к котлам и подальше от начальства. А теперь — попал парень...Ни за что попал... Олден перехватил взгляд десятника и чуть скривившись, отставил чарку в сторону:

— И как же к вам прибился этот... Как его...Веилен?

-Стал его встретил — как раз на берегу. Веилен помог ему котлы отчистить и Стал привёл его в лагерь , ведь видно было, что парень на ногах из последних сил держится... А поскольку на чёрную работу нам действительно человек нужен, то мы решили Веилена у себя оставить — он понятливый и не лодырь — как раз то, что требуется...

Олден одарил Дерека тяжёлым , мрачным взглядом , плеснул в его опустевшую чарку ещё вина и спросил :

— А что у этого "понятливого" с лицом? Рысь , что ли , напала?

Дерек пригубил вино, шумно вздохнул:

— Даже рысь так не измордует! У Веилена не только лицо искалечено.Он весь рванный— прямо как тряпичная кукла...Его вурдалаки в трупнике чуть не загрызли, и я рассказу парня верю, потому как сам эти раны чистил, когда они снова загноились, и швы накладывал. И насчёт труповозов Веилен не врёт, ведь на боку у него ,как раз под рёбрами— пробой от крюка...

Олден вновь взял свою ,отставленную было чарку, задумчиво покрутил её в руке:

— Если всё это так, то остаётся только удивляться живучести вашего бродяги — и чума его не взяла, и от заражения не умер... Занятно...— горбун вдруг криво усмехнулся.— Он вам наверное уже не раз во всех красках о своих злоключениях рассказывал? Эдакие байки у вечернего костра...

Дерек поднял на сотника свои суровые, потемневшие до черноты от последнего замечания Олдена глаза:

— В том то и дело, что нет, ведь когда рана свежая, ее лишний раз бередить неохота. Вел, видно, и раньше по натуре не особо разговорчив был, а теперь из него и вовсе каждое слово клещами тянуть надо...— А затем Дерек вдруг тихо попросил...— Разреши Веилену остаться, глава — парень он действительно неплохой, так зачем же ему теперь пропадать одному — без родни, без крова...

Олден отхлебнул вина, и опустив глаза, с минуту размышлял о чём то, а потом так же тихо ответил десятнику:

-Ладно. Пускай остаётся...Я же тоже не зверь...

Веилен в последний раз провёл гребнем по длинной гриве жеребца , и огладил рукою его крутую шею:

— Что, нелегко тебе приходится...На вот, поешь... — подручный достал из кармана кусок хлеба и протянул его Смелому, на крупе которого опять красовались свежие рубцы. Жеребец покосился на Веилена грустным карим глазом, а затем аккуратно подобрал предложенное ему угощение мягкими бархатистыми губами...

— Вкусно? На вот ещё...— второй кусок хлеба Смелый схрупал не менее деликатно, чем первый, а затем, жарко дыхнув Веилену в лицо, склонил голову к его плечу... И вдруг дёрнулся, задрожав, а подручный в тот же миг ощутил ледяное покалывание на затылке и в висках. Обернувшись, он увидел стоящего неподалёку сотника — горбун наблюдал за ним, чуть склонив голову к левому плечу, а на его губах играла уже хорошо знакомая Веилену кривая ухмылка... "Явился — не запылился! "— шепнул про себя подручный и ,отвернувшись от сотника, собирался было уйти от коновязи — Смелый был им вычищен до шелковистого блеска, как и было велено, — но Олден уже шагнул к нему:

— Стой!

"Сейчас начнётся!"— Веилен замер на месте, не сделав даже двух шагов, и сумрачно посмотрел на приближающегося сотника. Когда Олден не рыскал по окрестным деревням в поисках заразы, а находился в лагере, у Вела начинались по настоящему чёрные дни. Горбун не упускал случая завалить его работой по самое горло, да ещё и никогда не бывал доволен полученным результатом, а потому вначале изводил подручного бесконечными придирками, а затем выдавал целый ворох новых поручений, с которыми не управилось бы и десять человек разом ... "Белые" , правда, пытались предупредить Веилена о появлении сотника или услать своего подручного с каким -нибудь пустячным заданием подальше от начальственного ока, но далеко не всегда у них это получалось: кроме несносного характера горбун обладал ещё и потрясающей способностью появляться именно там, где его ожидали меньше всего...Вел уже начал подумывать , не убраться ли ему из стана "белых" восвояси , но Дерек, удержал его: " Куда ты пойдёшь? Зима уже на носу — морозы со дня на день ударят, да и сам ты ещё не до конца поправился! Оставайся лучше с нами, а на ругань главы просто не обращай внимания, ведь Олден всем новичками по началу продыху не даёт. У меня, к примеру, первые два месяца службы живого места на спине не было — что ни день, то порка да зуботычины. А теперь я — десятник лучшей "Ястребиной" сотни и ни о чём не жалею. Просто потерпи ещё немного. Вот увидишь — совсем скоро наш сотник успокоится и думать про тебя забудет..."

— Я же сказал — вычистить и оседлать, дурья твоя башка!— Олден был уже совсем рядом.— Ты что, даже самых простых вещей запомнить не можешь?!

Веилен вскинул голову:

— Мне сказали только вычистить...