Сборы таблеток, выяснение необходимого, изучения листка с назначениями и подбор диеты. Здоровое питание — это важно. Андрей явно расстроился, и Аня плохо понимала, чем можно помочь и как поддержать.

Немного суеты с уборкой и заездом новых гостей, готовка полезного из уже приготовленной еды, и возращение к Андрею, тупо перещелкивающему каналы на телевизоре.

— Привет. Макс, двигайся.

Аня вытянулась рядом и сказала:

— Не понимаю, почему эта умная уличная собака все время находится дома.

— Потому что умная. Ань, можно меня не развлекать, я сам справлюсь.

— Я просто хочу побыть рядом. Пока есть такая возможность. Давай честно, завтра начнется работа и времени станет меньше, зато сейчас я тут.

— Ясно.

— Давай пару моментов уточним. Ты кого-нибудь найдешь завтра душ в моем домике починить? Есть бронирования на те две комнаты.

— Да. Кстати, надо позвонить... ничего сам сделать не могу, — недовольно заметил он, доставая телефон.

— Можешь, но через неделю, предлагаешь подождать?

— Глупо. Особенно сейчас.

— Тебя так расстроило твое состояние?

— Одно падение, и я на месяц снова инвалид, — неприятным тоном отозвался тот.

— Всего на месяц. К тому же, начнешь принимать лекарства, будешь чувствовать себя лучше. И дальше — что смущает?

— Состояние, — повысил он голос.

— Ага. Неприятно, согласна, но бывало и хуже. Давай обсудим фантастические ощущения от больниц? Мы же эту тему не поднимали? С пофигизмом всех и на все, полным равнодушием, занятными соседями по палате. Тем волшебным ощущением, когда не знаешь, как лечь удобно, хотя вроде ничего не болит. С мрачным юмором из серии — раз больной начал просить трусы, значит, уже вовсю идет на поправку. С едой, от которой становится нехорошо в первый день, а уже через неделю ты искренне умиляешься, как можно было назвать запеканку творожной, если в ней вообще нет творога, а одна манка. Винегрет идет как праздник, а котлеты становятся самым любимым лакомством. С санитарками, ругающимися, что по мокрому полу всегда кто-то ходит, а этот чертов пол сохнет по часу и моют его дважды в день. Шикарные туалеты с не запирающимися дверьми. Вид из окна на морг подчеркивает отличное местное лечение. Такие сказочные ощущения, которые просто грех не повторить.

Он развеселился:

-Поэтому ты котлеты не готовишь?

— Я за год полежала в трех больницах и пяти разных отделениях и везде котлеты были совершенно одинаковые на вкус. Даже полуфабрикаты значительно вкуснее!

— Есть такое. И да, ты права, к этому я возвращаться не хочу.

— Пара дней и вместо больницы вернешься к работе на полдня. Да, мебель придется отложить, ремонт у тебя тоже, но ни за что не поверю, будто из-за этого ты так расстроишься!

Невеселая улыбка и согласие:

— Ты права. Неприятно снова ощутить себя беспомощным.

— Согласна от и до. Зато ты дома, а не в больнице! Курсовку пройдешь через месяц и даже успеем съездить в горы под конец сезона. Как тебе вариант?

— Отлично.

— Замечательно. Что будем смотреть?

— А какие предложения есть?

— Фильм про животных или кулинарный канал?

— Путешествия, — сделал встречное предложение.

— Договорились!

И остаток дня они провели на диване с парой выходов в свет, когда приехал знакомый Андрея и занялся ремонтом в ванной в гостевом домике. Потом Аня потратила пару часов на полную уборку со стиркой и мытьем всего и вся. Одновременно приготовила легкий полезный обед — ужин и навела порядок в шкафчиках у себя. Точнее, попросила Андрея с этим помочь, вышло отлично. Он развеялся сначала, помогая при ремонте, потом занимаясь ее кухней. Вечером Аня прогулялась за водой и вывела собак на площадку, порадовав обоих псов. А по возвращению Андрей вплотную занялся Бураном с лечением, вычесыванием и дрессировкой. Неожиданно заехавшие по пути во втором часу ночи тоже стали заботой Андрея.

А утро принесло первый рабочий день нового года. К счастью, у Ани еще царило затишье, поэтому поздно начавшееся утро прошло тихо и спокойно. Андрей ушел сдаваться в больницу, а она спокойно навела порядок везде и с умилением внесла доходы — расходы в учетную книгу. Бизнес начинал приятно радовать...

Зато Андрей наоборот пугал. Он вернулся после обеда и выглядел отвратительно. Аня тут же принялась бегать вокруг него кругами, норовя не то помочь, не то помешать. Макс суетился рядом, добавляя неразберихи. Зато умный Буран сидел в стороне и бдил. Через какое-то время, заметно оттаяв, Андрей поделился результатами общения и чуть скорректированным лечением. Смысл остался тот же — уколы, таблетки и время на восстановление. Неделя постельного режима, повторный визит и по состоянию можно будет добавлять активность.

Пара дней прошли в таком же странном ритме. Кто-то заезжал, кто-то выезжал. Аня периодически работала, но по большей части оказалась свободной. Андрей дрессировал собак, гулял с ними же и наводил порядок в мастерской. Потом Ане свалилось огромное и бессмысленное задание по проверке миллиона цен с десятком вариаций. Она поначалу взвыла, пока ее не осенило, и Андрей, чуть сопротивляясь, взялся за бессмысленно-беспощадную деятельность. Поняв, что к чему, он освободил ей кучу времени, потратив на это два дня и проанализировав всё и вся. Непривычная умственная нагрузка далась тяжело, еще более сложным вышел разговор о необходимости тренировки мозга, но результат того стоил. Андрей перестал хандрить, записался на пару обучающих курсов и не отказался от книги с упражнениями в подарок.

Аня тихо радовалась. После более близкого общения стал заметен невысокий повседневный уровень словарного запаса. При этом, когда выплывало что-то из юности и службы, ситуация явно была иной. Не то что бы это тревожило, но определенное подспудное беспокойство вызывало. А тут почти без сопротивления начались перемены...

Перемены пошли везде и сразу. Одна из двух работ молчала, мелкие подработки то появлялись, то пропадали, поэтому общая нагрузка заметно снизилась. Свободное время решил занять Андрей и, вписав Аню в страховку, начал тренировать в езде по городу. Огромная машина, сумасшедшее движение и спокойный мужчина рядом. Его невозмутимость внушала уверенность и снижала нервозность. Поездки стали заканчиваться за пределами города и Андрей взялся возить с собой собак. По первости те не поняли и не оценили поездку, зато потом, оказавшись на просторе, простили Ане ошибки вождения.

Постепенно выработался новый ритм — полдня каждый проводил на работе, пара-тройка часов вне дома: в дороге, на прогулке, на термальном источнике или даже разок в батутном центре. Андрей просто полежал и чуть попрыгал лежа, пока Аня вовсю тренировалась под двумя пристальными взглядами.

Снег то падал, то полностью таял, так же незаметно прошел январь. Людей становилось меньше, домики чаще пустовали, чем сдавались, но все равно дополнительный доход приносили. Андрей относительно поправился, сумасшедший курс таблеток закончился и начался следующий — реабилитация и восстановление. Добавилось совместное посещение бассейна, прежние прогулки по горам с собаками и ужины на террасе. Аня выпросила свой виноград по задней стене и в свободное время довела до ума мебель.

Она даже, прижавшись к Андрею, умудрилась деликатно поприставать с непристойными предложениями, на которые он только рассмеялся. Дескать, чувствую себя почти отлично, но не уверен до конца.

А в феврале неожиданно приехала бабушка...

Она давно собиралась в санаторий, но все никак не могла собраться. То справки, то бумаги, то очереди, а тут в конце года решила настоять на своем. И добилась социальной путевки в один из санаториев Пятигорска. В феврале ей всё подтвердили и дали двадцать один день восстановления. Звонок об этом оглушил и выбил из колеи на полдня. Дальше пришлось просить о помощи Андрея, чтобы тот узнал у своих, и в итоге она вышла на одного из работающих в этом санатории врачей. Местная специфика: деньги хорошо, но знакомства важнее. Итак, всего через три дня она лично встретилась с занятной немолодой дамой и договорились о приличном номере, чтобы поменьше лестниц, и человеческом отношении. Пятерка за содействие вызвала неискреннюю, но улыбку.

В день икс Андрей был готов сорваться за бабушкой в любой момент. Самолет задерживался, снег и туман привели к переносу рейса. Наконец, брат позвонил и порадовал отправленным бортом и рассказал, как весело они провели время в аэропорту. Бабушка летела впервые, о чем были проинформированы вообще все. Его как сопровождающего даже в виде исключения пропустили дальше контроля и родственницу тоже пришлось развлекать ему. Эти четыре часа ожидания дались тяжело, но прошли, в общем, братец пожелал удачи, велел держаться и попрощался.

Андрей только улыбнулся, услышав об этом, и, забрав Аню, поехал в сторону аэропорта. Встреча бабушки состоялась только что не у трапа. Пришлось десяток раз пояснить, что у нее бабушка восьмидесяти семи лет прибыла, причем летела впервые в жизни, вам ничего с самолета не сообщали?

Как оказалось, ничего, но бабушку встречать отправился медик с креслом, поэтому бабуля появилась в первых рядах. Дальше радость от осознания, что та жива, здорова и прилетела, а потом ключевая фраза:

— Анечка, я чуть не умерла в этом самолете.

Медик даже не вздрогнул, значит, уже слышал. Аня только улыбнулась и отозвалась:

— Не умерла? Ну и замечательно, значит, еще поживешь.

Примерно эти слова вырвались у нее впервые десяток лет назад, когда на бабушку что-то нашло. С тех пор находить стало чаще и больше, но эта мысль "Я чуть не умерла", оказалась не то самой стойкой, не то самой приятной, поэтому и осталась в голове. Андрей выловил гигантских размеров чемодан и, подхватив бабулю под руку, повел ее к выходу. Аня бегала кругами рядом.

— Плохо летели? — спросил он для вида.

И всю оставшуюся дорогу до санатория слушали, как именно плохо все было. И самолет. И кресла. И сосед, ушедший подальше. И девчушка, подходящая всю дорогу. Бабушка всегда была чуть-чуть ипохондриком, но после восьмидесяти стала сдавать. Развлечений все меньше, подруги умерли раньше, соседки тоже не отличались завидным здоровьем и только-только они начинали общаться, как те отправлялись к праотцам. Вот и вышло, что из живого окружения оставалась родня да пара противных бабок, с которыми она не общалась. А после ремонта двора и уменьшения количества скамеечек даже выйти прогуляться стало целой проблемой. Плюс второй этаж начал сказываться и по зиме бабуля выходила разве что на балкон подышать. Как она решилась на эту поездку, Аня до сих пор не могла понять. Причем в сезон, к лету, та расхаживалась и оживлялась, а сейчас?! Где-то в процессе общения бабушки с Андреем выплыли две поездки в санаторий за всю жизнь, та путевка, по которой поехала Нинка из бухгалтерии. И тут до Ани дошло — третья путевка не могла пройти мимо...

В санатории их уже не ждали. Андрей помог выгрузиться бабушке и попросил Аню перегнать машину из-под знака. Пока она переставила ее в свободный пятачок и добежала до санатория, прошло десять минут. Администратор ей удивилась:

— Добрый вечер.

— Добрый. Только что приехала моя бабушка. Я машину переставляла. Они где? Муж с ней только познакомился по пути.

— А... понимаю, — сочувственно отозвалась женщина в годах. — Она в соседнем корпусе на втором этаже. Там работает лифт и проходят почти все процедуры. Двести двенадцатая комната, если не ошибаюсь.

— Спасибо. Это куда?

Еще через десять минут Аня их нашла. Номер небольшой и чистый. Даже с балкончиком, из которого обязательно будет дуть, по уверению бабушки. Андрей вежливо возражал, но кто бы его слушал? Аня помогла, заправив кровать и разложив вещи. Потом они нашли столовую и освоили лифт. А из столовой их вежливо вытурили работники, дескать, дальше бабушка справится сама. Как ни удивительно, бабуля не возражала. Попрощавшись и пообещав чуть что сразу звонить, родственницы расстались.

До машины Аня держалась, потом нервы сдали:

— Извини, забыла, какая она бывает.

— Ничего. Занятная у тебя бабушка.

— Это точно. Как она вообще решилась ехать, не представляю, но ведь собралась и приехала.

— Не паникуй, ее там займут надолго. Сама помнишь — процедуры, распорядок, активность...

— Надеюсь. Не представляю, как мы будем.

— Нормально, — сказал он уверенно.

И ошибся.

Бабушка позвонила уже с утра, и Аня забежала к ней, бросив работу, собак и постояльцев на произвол судьбы. Родственница не поняла, где искать терапевта и получить направления. Два часа она провела рядом с ней, сориентировавшись в лабиринтах коридоров и переходов. Потом к вечеру состоялся еще визит, чтобы найти источник и сходить постоять в бассейне вместе. Дальше Аню остановила администратор и предложила оплатить услугу сопровождения по санаторию, а то вообще-то посторонние люди — это неправильно и не хорошо. Официальный ценник в полторы тысячи в сутки добил, пришлось деликатно склоняться и замечать:

— Знаете, бабуля тут на двадцать один день. А если мы решим этот вопрос как-нибудь иначе?

Итогом стала официальная оплата трех дней через кассу и неофициальная договоренность с парой не то уборщиц, не то санитарок, сложно сказать, кем эти дамы числились, но дальше за сопровождение бабушки Аня заплатит им наличными. Понятно, что столько денег с собой просто нет, и на этом вопрос решился.

Дальше был звонок со стенаниями, дескать, у нее вещи грязные, и кто-то в очереди на нее покосился с неодобрением. Поэтому Аня метнулась и, забрав половину, устроила большую стирку с просушкой на кухне. Февральская погода с дождями и отсутствие сушильной комнаты не позволяли быстро решить этот вопрос иначе. На следующий день стирка продолжилась. А еще была покупка нового халата семидесятого размера и спортивного костюма тех же габаритов. Тут очень помогло знакомство с Андреем и пять лет его пребывания на рынке. Ане находили вещи, выискивали из загашников, звонили и перебирали старые запасы. Вечером Андрей принес пакет тряпок со словами:

— Тетя Наиля передала, посмотрите, померяйте и решите, что нужно будет.

Нужно оказалось почти все, поэтому Ане пришлось раскошелиться. Нет, бабушка напоминала, как все дорого, и периодически стенала о тратах, но сумму, которую она привезла с собой, она уже озвучивала. За часть процедур и благодарностей та платила сама, а эти незапланированные деньги легли бременем на кошелек внучки. Причем бабуля сразу сказала — все, что останется, она отдаст, и если не забудет, так и случится, но вот сколько останется и как отдаст — большой вопрос. А учитывая небольшой ремонт, который у нее дома во время первого за десять лет отсутствия бабушки делали брат и мама, вероятность помощи туда становилась еще более чем реальной.

Аня забегала каждый день в послеобеденное время пообщаться, послушать о процедурах и жизни, ну и заодно положить в карман персоналу пару купюр. Чтобы бабушка не скучала, ей, кроме входящих в путевку, посоветовали пройти еще кое-какие процедуры, это знакомая врач рекомендовала, так в статье расходов добавилась сумма на дополнительное лечение. Благо оно все шло не через кассу и платили сопровождающие, но из-за количества ценник все равно выходил несусветный.