| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Простое увлечение быстро сделало из начальника нашего отдела технического обеспечения заядлого антисоветчика. Нет, он не стал тайком паять секретный радиоприемник или дежурить около посольства США, а "настрелял" у колег в долг рублей сто, и купил с получки за 259 рублей 90 копеек новейший 12-ти ламповый комбайн под названием "Романтика". Здоровенный деревянный ящик на ножках включал в себя очень неплохой радиоприемник, а так же посредственный магнитофон и электрофон*. Однако без противоправных действий все же не обошлось — под покровом ночи (как только успел допаять) наш злодей вытащил на крышу своего дома здоровенную антенну. Зря Шелепин рассказывал мне про счастье советского труда по основному месту работы. Ей-богу, лучше бы мой электронщик картошку в своем саду сажал, чем ночами ловил "Голос Америки" и записывал на магнитофон новые хиты. Да еще в качестве, которое нельзя слушать без содрогания.
\*Электрофон — проигрыватель граммпластинок с оконечным усилителем и акустикой.\
Собственно, Федор прекрасно понимал ущербность своей коллекции. Но найти импортные пластинки не так просто, вещевой "толкучки", как оказалось, в 66-ом попросту нет даже в Москве. Не вросли еще выезжающие зарубеж люди корнями в спекуляции, если что и привозят, то в основном знакомым и без особой наживы. Поэтому толпа советских коммерсантов еще не достигла массовости, которая не боится потери отдельных индивидуумов в облаве, и представляет собой практически закрытый клуб, двери в который можен найти лишь настоящий инсайдер. А где его возьмешь в провинциальном М-Граде?
Выручил Анатолий, по месту работы которого, разумеется, знали практически все о развлечениях "золотой" молодежи. После недолгих уговоров он же и согласился выступить в роли советского Вергилия*. Такого великолепного шанса познакомиться с изнанкой социализма я упустить никак не мог, и презрев директорскую солидность, буквально навязался в предстоящую экспедицию. Тем более риск был пренебрежимо мал, при виде Толиных корочек любой милиционер будет лишь долго и искренне извиняться за причиненное неудобство.
\*Данте в "Божественной комедии", выбрал древнеримского поэта Вергилия (автора Энеиды) своим руководителем и проводником по кругам ада.\
Зрелище "толпы" на Ленинских горах меня чуть не повергло в футурошок. Реально, ожидал попасть в огромное сборище людей, типа "Тучи"* Свердловского Шувакиша, на котором я однажды побывал с отцом в поисках "настоящих кроссовок". Однако реально на пятачке парка с отсутствующим видом ходило человек двадцать, в основном молодых ребят. Все делали вид, вроде как "я здесь случайно, вот покурю, и дальше пойду". Покупатели подходили, обменивались негромкими фразами, типа "Плизы**... В пакете... уступи пятерку..." Сторговавшись отходили в сторонку, диск из под одной куртки перекочевывал под другую, шел судорожный отсчет денег. Затем снова тишина да сонные прогулки.
\*Оазис ярко-запретного западного мира, или "Городской вещевой рынок", а неофициально — "Туча". Располагался за городом, на платформе "Шувакиш" в 20-ти минутах езды на электричке. В начале 90-х "переехал" на центральный городской рынок.\
\**Please Please Me — дебютный альбом группы The Beatles, записанный всего за один день 11 февраля 1963 года.\
По пути меня между делом просветили, что винил винилу рознь, в смысле, не все пластинки одинаково полезны. Для моего мировосприятия, привыкшего к цифровым компакт-дискам, аналоговый мир был неожиданным открытием. Если кратко, то при полной монополии фирмы "Мелодия"* заводов в СССР было навалом. Самыми плохим, естественно, считался Ташкентский, который выпускал мало того что кривые диски, так еще умудрялся сполна добавлять в запись хрипы и трески. Середнячком было славившееся нестабильным качеством Ленинградское производство. Лидировал Апрелевский завод, который, как говорят, иногда делал пластинки не хуже восточноевропейских "народных демократий".
\*Всесоюзная студия грамзаписи "Мелодия". Основана в СССР в 1964 году. Заводы в Апрелевке, Баку, Ленинграде, Москве, Риге, Ташкенте и Тбилиси.\
Впрочем, мы охотились на настоящую "фирму", в смысле, США, Великобританию или ФРГ. В этой нише рынка выбор был жестко ограничен, хорошо если тут нашелся бы десяток — другой подобных "пластов". Быстро выяснилось, что "Катящиеся камни"* предлагал всего один хмурый тип в клечатой кепке, под стать изрытому глубокими оспинами лицу.
\*Роллинг Стоунз, буквально с англ. "катящиеся камни", идиоматический перевод — "вольные странники" или бродяги, "перекати-поле"\
Наконец, на третьем "круге" коловращения Федор решился:
— Почем Aftermath?*
— Полсотни!
— Ни..я себе! — оторопел рассчитывающий максимум на четвертак Федор. — Да ты че, тут по червонцу куча винила!
— Такого все равно нет! — равнодушно отрезал тип.
— Нераспечатанный?
— Раз послушал, — по прежнему невозмутимо ответил продавец. — Хотите, смотрите сами, завалов нет.
— Ааа! — в расстройстве махнул рукой Федор. — Давай!
\*Aftermath — альбом The Rolling Stones. Британская версия пластинки (Decca Records) увидела свет 15 апреля 1966 года.\
Продавец пытался ускорить процесс, но мы не торопились. Диск аккуратно вытащили из конверта и придирчиво разглядывали несколько минут, придерживая за ребра. Царапин и прочих завалов действительно не нашли. Принюхались, нет ли запаха одеколона, которым часто по безграмотности протирали диски, что бы скрыть дефекты. Сверили номера на "пятаке" и конверте. Как окончательную проверку, провели "встряхивание", прислушивались, как звучит зажатый между ладонями винил. Еще поспорили, правильный ли тембр для настоящей "фирмы".
Я, ничего не понимая в процессе, откровенно скучал. Происходящее напоминало нубовский маразм, в моем будущем автомобили покупают быстрее и проще. Впрочем, торг не затянулся и тут. Домой вернулись уже ближе к вечеру, метро и электричка меня здорово вымотали, охота к посещению злачных мест развивающегося социализма была сорвана начисто. Довольный Федор, конечно, приглашал в гости на "прослушивание", но мы с Анатолием дружно отказались. Слушать натужное шуршание иглы по пластику после "цифры" 21-го века казалось не слишком умным занятием. Да и Катя с Надеждой уже наверняка заждались.
... В понедельник Федор на работу явился только к обеду, причем его состояние можно было очень просто описать одной фразой: "краше в гроб кладут". Протрезветь он более-менее успел, но набрякшие синевой мешки под глазами и сомнительный "выхлоп" не оставляли сомнений в способе воскресного отдыха. Пока секретарша отпаивала любителя зарубежного рока горячим чаем с засохшими до каменного состояния баранками, мы с Анатолием быстро выяснили причину запоя.
Купленная за полсотни рублей пластинка на самом деле вышла из под прессов Московского опытного завода "Грамзапись", который специализировался на специфических тиражах. Ее техническое исполнение вполне соответствовало мировому уровню, вот только Федор не увлекался "Himno del 26 Julio", и прочей музыкой, выпущенной в честь победы кубинской революции*. Судя по всему, оригинал спекулянты сломали или серьезно повредили при перевозке, но выбрасывать конверт и "пятак" не стали, а пустили в дело.
\*Кубинская революция, в отличии от Октябрьской Социалистической — очень продолжительное событие, которое длилось с 26 июля 1953 года до 1 января 1959.\
— Да не расстраивайся! Специально попрошу разогнать этих жуликов! — возмущению Анатолия не было предела. — И ориентировку на эту сволочь сделаю по высшему разряду!
— Не надо, — смутился электронщик от напора комитетчика. — Может там всего одна такая сволочь, а остальные нормальные ребята.
— Брось! Я сам видел, сплошные спекулянтские морды. Вместо работы прохлаждаются, и цены ломят!
— Не знаешь, Толь, часто таких коммерсантов ловят? — вмешался я. — Что им за это грозит?
— Как минимум выговор по месту работы, могут еще из комсомола выгнать. — Анатолий задумался, что-то вспоминая. — Хотя... Друзья хвастались пару лет назад, целую сеть в Ленинграде вскрыли. Один тип в кустарных условиях делал точные копии зарубежных пластинок. Только эксперты отличить могли. Причем паразит за основу брал диски с записями речей товарища Ленина. На этом, собственно, и погорел — больше никто этот товар не покупал*.
— Посадили? — опять не выдержал я.
— Разумеется! Это же настоящая политическая провокация, дали семь лет не задумываясь.
\*По некоторым слухам, в реальности подобную "пиратку" выпускал в Ленинграде до ареста в 1964 году (впрочем, далеко не первого) Руслан Богословский, известный подпольным "лейблом" "Золотая Собака".\
Мда. Советское правосудие не дремлет. Верх цинизма, ловить "протопирата" на покупке никому не нужной пропаганды, и при этом обвинять по политической статье. Самое забавное, не глупый и уже расслабленный будущим Анатолий искренне не видит в этом ничего особенного! Но дискутировать с братом любимой жены? Увольте!
— Чем ему так вождь мирового пролетариата понравился?
— Из-за жадности все! — засмеялся Анатолий. — Таких пластинок навалом по 30-40 копеек, и винил самый качественный.
— Погоди, а как они матрицы-то делали? Это же наверняка очень сложный процесс!
— Зачем? Нарезали специальным резцом на самодельном станке.
— Это как "на ребрах" что ли? — вмешался Федор. — Меня как-то просили настроить такой аппарат, там все совсем просто, — добавил он, чуть подумав: — но качество звука против фирмы никуда не годилось.
— Стоп, стоп! — прервал я собеседников. — Это что вообще такое?
— Запись на отработанных рентгеновских пленках. — Охотно объяснил Федор. — Шкодно так, смотришь на просвет, а там чьи-то руки, ноги, ребра. Правда давно это все было, как магнитофоны пошли, так и перестали "ребра" резать. Да и сложно стереозвук так сделать, механика выходит сложная для кустарных условий*.
\*В монофонических грампластинках используются только горизонтальные колебания иглы, а в стереофонических — по горизонтали идет сумма каналов, по вертикали — разность, а каждый канал отдельно — по диагонали.\
— У меня парочка таких пластинок была. — Вспомнил капитан КГБ, слегка смутился, и быстро добавил: — обычно блатные песни так расходились.
Кто бы мог подумать, что в СССР были такие чудеса звукозаписи. Записи... Слово уже давно разбудило какие-то странные ассоциации. Прямо скажем, компьютерные. Попробую прикинуть. Сигнал в бытовой аппаратуре до 20 кГц, это я еще из детства помню*. Да еще по двум каналам, значит частота Найквиста**... Тьфу, куда меня понесло! Игла не магнитная головка, винил слишком плохо защищен, а значит при считывании "цифры", записанной одним "тычком", любая пылинка вызовет необратимый сбой. Вот если кодировать каждый бит пачкой импульсов звуковой частоты...
\*В детстве ГГ, т. е. конце 80-х, бытовая аппаратура действительно выдавала частоты до 20 кГц. Но в 1966 году нормой можно считать 10 кГц.\
\**Частота Найквиста — в цифровой обработке сигналов частота, равная половине частоты дискретизации.\
"Идиот!" — я мысленно хлопнул себя по затылку. И продолжил про себя: "все придумано до нас!" Не думаю, что динамический диапазон пластинки сильно хуже, чем телефонной линии, скорее наоборот. Значит можно записать на него напрямую сигнал модема. Конечно, скорости 33,6 килобита в секунду, как в протоколе V.34+ 21-ого века, тут не достичь, но 1200 бод — пожалуйста, такие устройства в НИИ уже стоят. А это... 1200 умножить на 60, разделить на 8. Выходит 9 килобайт на каждую минуту записи! На сторону диска-гиганта — 200 килобайт!!! Да это же просто космический обьем по меркам данной исторической эпохи!
— Федь, с станок для записи какой по размеру? Он вообще сильно сложный?
— Раза в два больше обычного электрофона. — Федор пожал плечами. — И то, ящик, что я видел, на две трети пустой был.
— Та-а-а-к! — в глубине моего мозга начал потихоньку вращаться образ огромной виниловой дискеты.* — Толя, можно такой прибор к нам в НИИ получить? Исключительно для научных экспериментов?
\*Как ни смешно, но программы на виниловых пластинках действительно издавались в США, в 1977 году. Это чудо известно как "Стандарт Канзас-Сити".\
— Э... Зачем?! — пришла очередь удивляться комитетчику. — Хотя попробовать можно.
— Неужели ты собираешься... — начал догадываться Федор.
— Именно!
— Но ты же сам говорил, что магнитофон на сегодня самый перспективный инструмент для записи программ? И вообще, на всех ВЦ пользуются лентами...
— Электрофон стоит в магазине рублей пятнадцать. А бытовой магнитофон — дороже двухсот. Плюс время доступа, иголку можно быстро переставить на нужную программу как на песню.
— В смысле, на нужный блок адресов? — уточнил Федор.
— Можно сказать и так, не стал я углубляться к неизвестную специалистам 60-х концепцию файлов.
Не объяснять же Федору, какое "потрясающее" впечатление на меня произвела новейшая магнитофонная лента "Тип 6"*, произведенная на Шосткинском химкомбинате "Свема" в 1965 году. Рабочая сторона шершавая как мелкая наждачная бумага, поэтому спиливает магнитные головки не хуже настоящей "шкурки". Рвется не просто охотно, а с редким удовольствием, устанешь потом клеить. Причем это свойство не мешает вытягиваться так, что даже мой вытоптанный стадом медведей музыкальный слух начинает возмущаться матом. Хранить более года можно только в холодильнике, а лучше, как невесело шутили на ВЦ, в атмосфере инертных газов. Причем у меня при попадании не оказалось ни одного кусочка пленки будущего! Так что тут надеяться можно было только на естественный прогресс проклятых империалистов.
\*Лента "Тип-6" появилась в 1960 году. Рабочий слой из гамма-окиси железа, форма ферромагнитных кристаллов игольчатая. Основа ленты триацетатцеллюлоза.\
— Но пластинка ведь получится одноразовой? — с сомнение покачал головой начавший оживать от похмелья Федор. — А на ленту можно чуть не сотню раз писать. И потом, — продолжил он представив схему, — еще непременно модем понадобится.
— Перфолента тоже одноразовая. — Мне все больше нравилась идея дисков с программами. — Зато тут можно легко выпустить программу для тысяч ЭВМ, и даже разослать ее по подписке в журналах. А модем все равно необходим на всех ВЦ без исключения.
— Где их еще столько взять... — Тихо проворчал Федор. Он прекрасно знал о моей уверенности в скорой массовой компьютеризации. Не спорил, но поверить в такой масштаб окончательно все равно не мог.
У меня завалялась при "попадании" парочка стандартных дискет на 3,5 дюйма. Конечно, очень бы хотелось начать прямо с них, но уж больно дико смотрелись маленькие пластиковые квадратики на базе технологий 60-х годов*. Даже пробовать особого желания не возникало, мне попросту было непонятно, с какой стороны подходить к проблеме. На этом фоне вариант с виниловыми дисками казался вполне жизнеспособным.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
