Мушкетеры Ее Величества

Я услышала какой-то свист и недоуменно обернулась в ту сторону. О Господи! Я, отчаянно покраснев, опустила голову. Это же нужно было бы такому случиться! Забыться настолько, что раздеться при мужчине!

— Аделайн, — хрипло произнес Вейлр,— я, как честный человек, теперь обязан на вас жениться.

— Господин, вы ничем мне не обязаны,— пробормотала я.— Пожалуйста, оставьте меня одну.

— Я подчиняюсь вам, о желаннейшая из женщин,— страстно прошептал Вейлр, а я стала совсем пунцовой. — Лу,— он, прежде чем выйти из комнаты, все же подошел ко мне,— ты мне очень дорога и я буду защищать тебя даже ценой своей жизни,— произнес он и легонько прикоснулся губами к моим окровавленным губам. Я почувствовала легкое покалывание и с удивлением посмотрела на мужчину. — Во мне еще столько тайн! И ты сможешь их разгадывать всю свою жизнь,— с этими словами он вышел из комнаты.

А я, быстро раздевшись, погрузилась в горячую воду, от которой поднимался приятный аромат лаванды. Господи! Как же это ужасно быть такой беспомощной и растерянной. Я не понимала, почему так испугалась. Хотя нет! Нет... Мы расслабились, и достаточно сильно расслабились. Нужно возвращаться домой во Францию.

С этой мыслью я резко поднялась из ванной, да так что вода хлынула в разные стороны, в этот же момент открылась дверь и вошла Клео, а за ее спиной подпирая стену, стоял Вейлр. Один взгляд на этого мужчину и я пунцовая рухнула обратно в воду.

— Ты чего?— недоуменно спросила подруга, закрывая дверь, а я замотала головой. — Эмм, я не вовремя?

— Клео,— простонала я,— ты бы дверь еще шире открывала!

— Аааа,— она понятливо улыбнулась. — Не волнуйся Вейлр и так заявил, что ты его невеста.

— Что?!!— зашипела я.

— Ага,— кивнула подруга,— он это только что объявил, когда герцог решил разбираться, что случилось. И да своего племянника он отлучил от Двора и отправил в дальний гарнизон.

— Право мужчин,— пожала я плечами и все же выбралась из ванной.

— Ты сама как?

— Я теперь буду бояться мужчин еще больше,— прошептала я.

— И Вейлра тоже?— хитро спросила она, а я, покраснев, опустила голову. — Ладно, не буду тебя смущать. Ты собирайся, давай. Мы можем отправляться в Париж.

— Это же прекрасная новость!— воскликнула я и, одеваясь, заметалась по комнате.

— Не спеши,— рассмеялась Клео.— Мадам Дюпон связывалась с нами, и она очень волнуется. До них дошли слухи о закрытых портах. Королева в истерике и постоянно бледна. Платье к балу почти готово и все приготовления в разгаре.

— Значит нужно спешить,— произнесла я, застегивая камзол. После сегодняшнего происшествия к черту платья! — Идем,— я решительно открыла двери в коридор.

Вейлр внимательно осмотрел меня и одобрительно кивнул. Я сделала шаг к мужчине и легко поцеловала его в щеку.

— Спасибо,— прошептав я, пошла по коридору, успев заметить удивление во взгляде мужчины и то, как он счастливо улыбнулся.

Прощание с герцогом было грустным, он очень переживал, чтобы мы успели и для этого дал нам специальное разрешение. К порту мы прибыли уже в темноте и забрав наших невольных попутчиц, погрузились на корабль.

Спать совершенно не хотелось, и мы сидели на палубе под звездным небом. Море было спокойным и, тихий плеск волн о борта корабля радовал слух. Мы молчали, и каждый думал о своем. В таком молчании резкий голос Вийона был словно раскат грома.

— Мадемуазель Лучинь Су Дзо, милая и горячо любимая Клео, я хочу попросить вас принять в дар мое сердце и мою руку,— как никогда серьезно произнес он. А мы с девочками замерли в ожидании ответа подруги.

— Я... — на ее лице то появлялась улыбка, то вновь исчезала,— согласна,— прошептала она.

— Урааа!— Вийон схватил в охапку подругу и закружил с ней по палубе.

— Ураааа!— дружно и радостно поддержали их.

— Но, что скажет королева?— задумчиво спросила Жаннин, смотря куда-то на морскую гладь.

— Поверь, милая,— произнес Арно, обнимая за плечи Жаннин,— она даст разрешение. Я уже тебе об этом говорил,— и мужчина легко поцеловал подругу в щеку, от чего та раскраснелась.

Мое сердце ликовало и радовалось за подруг нашедших свои вторые половинки. Вдруг Косет резко встала с бочки, на которой сидела и, подняв руку вверх, свистнула. С громким криком ей на руку сел сокол.

— Привет, мой хороший,— улыбнулась подруга и погладила птицу. — Соскучился?— сокол, что-то закричал, а подруга нахмурилась. — На берегу у ворот, ведущих в Париж, нас ждет засада.

— Ничего, прорвемся,— произнес Арман и, потянувшись, прикоснулся к голове птицы. — Ты разговариваешь со зверьем.

— Да, — кивнула Косет.

— А другие?

— Лу— целитель, Клео — артефактор, Жанни общается с растениями, она маг земли.

— А вы?— спросила подруга.

— Ну, я маг огня, ты это и сама знаешь. Вейлр — видящий, но какой-то неправильный,— я увидела, как мушкетер скривился, — Вийон — говорящий с мертвыми, Арно у нас уникум он чующий.

— Это как?— спросила я.

— А он может определять магов и их силу, но еще он чует примесь чужой крови.

— Вот это у вас семейка!— воскликнула подруга.

— Кстати! — я кое-что вспомнила.— А скажите, господа мушкетеры, почему все служанки во дворце беременеют от мушкетеров, при этом не помогают ни зелья, ни амулеты?

— А зачем тебе и откуда такая информация?— прищурившись, спросил Вейлр.

— Так мадам Дюпон уже не знает, что делать и где новых служанок нанимать во дворец,— я пожала плечами.

— Есть у нас один умелец,— усмехнулся Арно.

— Ты его знаешь,— хитро улыбнулся Вейлр,— его зовут Антуан де Сент.

— Как мир тесен,— рассмеялась я.

— Вот он и создал зелье, которое помогает видеть в темноте, но от него вот такой странный побочный эффект,— закончил рассказ Вейлр.

— Вот так сюрприз!

Усталость брала свое, и мы начали клевать носами. Наши парочки, обнявшись, крепко спали. Косет с соколом воркуя, ушла куда-то на другой конец корабля. Арман плотнее закутавшись в камзол, уснул прямо на палубе. А я подошла к борту и смотрела на лунную дорожку на воде.

— Аделайн, я тебя не отпущу,— мне на плечи легли теплые руки мужчины.

— Куда?— недоуменно спросила, наслаждаясь этой близостью.

— Туда, куда ты стремишься спрятаться. Где бы ты ни была, я тебя найду. Я не позволю тебе тихо умереть, спрятавшись от себя и от всего мира.

— Я не прячусь,— я, склонив голову, потерлась щекой о его руку.

— Аделайн, ты многое для меня значишь. Ты делаешь меня сильнее. Ты — та, ради которой я живу, а не существую,— мое сердце, словно неистовое колотилось в груди, а я не знала, что ему ответить.— Ничего не говори, просто помни и знай. Мне не нужна жизнь, если в ней не будет тебя,— произнеся это, он поцеловал меня в макушку и оставил одну.

— Ты тоже для меня многое,— одними губами произнесла я, уверенная, что он не услышит.

Стоило кораблю причалить в Кале, как мы направились мстить начальнику порта. Этот мужчина не только побледнел, когда нас увидел, а позорно рухнул в обморок. Белобрысого мы не встретили, а жаль! Свои сумки нетронутыми мы обнаружили в кабинете начальника, что не могло не радовать. Взяв лучших лошадей на конюшне, мы помчались в Париж. Стоило выехать за ворота порта, как нас окружили гвардейцы. Завязался бой, но что такое двадцать человек против спешащих домой и уставших мушкетеров, ну и нас. Мы довольно быстро с ними справились и, совершив одну остановку на обед, наконец, добрались в Париж.

Город встречал нас яркими огнями и висящими гирляндами цветов и лент. Париж готовился к празднику весенних цветов.

Стоило нам только въехать в город, как Косет связалась с мадам, и, выслушав ее ответ, помрачнела.

— Бал сегодня и он уже начался,— произнесла подруга, и мы поспешили в Лувр.

По пути к дворцу нам попадались подвыпившие зеваки. Жители Парижа уверенно направлялись на главную площадь, где сегодня будет литься вино рекой и будут танцы до утра. Мы разгоняли их как могли, но когда людей стало совсем много, то бросив лошадей уже пешком пробирались к Лувру.

Во дворец нам пришлось проникать тайными путями, скрываясь от патрулирующих периметр гвардейцев. Пару раз приходилось замирать на месте, ожидая, когда они пройдут мимо. Но эти предосторожности касались только нас с девочками, но никак не мушкетеров. Мужчины еще на полпути покинули нашу четверку, и теперь мы сами добирались к любому из тайных ходов.

Спрятавшись за высоким кустарником, мы ожидали, когда один из гостей решивший испражниться возле него закончит свое дело и пойдет дальше. Наконец мужчина ушел, и мы смогли проникнуть в тайный ход. Быстро двигаясь по темным переходам, мы оказались в своей комнате.

Времени на ванную не было, поэтому мы быстро умывались и помогали друг другу делать прически и переодеваться. Бальные платья мы обнаружили разложенными на наших постелях. Это были шедевры портного искусства. Легкие и красивые корсеты, пышные юбки не обтяженные кринолином, нежные цвета тканей, но самое восхитительное во всем этом это была вышивка! Королевская лилия — символ власти во Франции, символ на нашем гербе, она была вышита с таким изяществом и переплетением линий, что создавала один сплошной рисунок золотой нитью. Мадам обо всем позаботилась. Фрейлинский шифр занял свое законное место, а за корсетом спрятались подвески королевы. Осталось только надеть их на нее. Мы с девочками еще раз придирчиво осмотрели друг друга и довольные своим внешним видом покинули комнаты.

Мы стремительно направлялись к покоям королевы. Войдя в ее будуар, мы застали суетящихся дам, и взволнованно расхаживающую королеву. Стоило нам появиться и сделать глубокий реверанс, как Ее Величество, взмахнув рукой, приказала:

— Все вон!— никто из дам не осмелился ослушаться. Они, покидая будуар, бросали на нас злорадные взгляды и радовались возможному наказанию. Когда за последней из женщин закрылась дверь, королева выжидательно посмотрела на нас.

— Его Величество, уже спрашивал меня: почему я не надела алмазные подвески? Мы с ним должны открывать бал и исполнять Мерлизонский балет!

— Ваше Величество, пусть наше путешествие было не из легких, и были некоторые препятствия, но мы привезли их,— улыбнулась я и достала подвески.

При виде украшения королева просияла. Мы впервые видели на ее лице такую улыбку счастливую и облегченную.

— Позвольте?— спросила я ее, на что королева кивнула. И подвески заняли свое законное место на плече у Ее Величества.

— А теперь на бал,— решительно произнесла она,— и утрем нос этому серому интригану! — Ее Величество шагнула к двери и резко остановившись, обернулась, посмотрев на нас. — Вы теперь статс-дамы*,— мы с девочками присели в реверансах, принимая эту благодарность от королевы. Мадам Дюпон находившаяся все это время в комнате одобрительно кивнула и, подойдя к нам, сняла голубые ленты с алмазными монограммами, и вместо них надела на таких же голубых лентах портрет Ее Величества. — Это звание за вами закреплено даже после замужества. Ах! Да!— она улыбнулась.— Так же вы награждаетесь орденом Святой Катерины, — мадам Дюпон над фрейлинским шифром надела нам еще и ордена на красном банте,— и с этого дня являетесь кавалерийскими дамами,— мы шокировано смотрели на нее. А королева, снисходительно улыбнувшись, вышла из будуара, а мы после небольшой запинки последовали за ней.

По мере приближения к бальному залу нам все чаще попадались придворные, которые с огромным вниманием смотрели на королеву, ожидая скандала. Ее Величество снисходительно улыбалась, мы ощущали ее предвкушение и азарт. Придворные переводили взгляды на нашу четверку и, на их лицах появлялось недоумение, смешанное с восхищением и завистью. Мы подошли к бальному залу, двери в который были широко распахнуты.

Королева на мгновение замерла на верху ступеней зала позволяя осмотреть себя с головы до ног, и широко улыбнулась.

Бальный зал буквально утопал в роскоши нарядов дам и кавалеров, в блеске семейных драгоценностей. Его стены были задрапированы зеленой тканью и украшены цветами. Свежо и по-весеннему нежно.

— Первая часть Марлезонского балета!— объявил церемониймейстер.

Зазвучала музыка и Ее Величество медленно спустилась по ступеням, а там внизу ее уже ждал король.

— Виду вы исполнили мой приказ,— он недовольно бросил взгляд в сторону. Если проследить за ним, то можно увидеть облаченного в фиолетовый придворный костюм кардинала, который в досаде кусал губы. Рядом с ним возник Рошфор, и еще какая-то дама. Да, да брата мы отпустили все же не звери, да и он прекрасно понял, что с нами лучше не связываться. А вот даму я постаралась хорошенько запомнить. Хмм, а на ней фрейлинский шифр. Что-то я не припоминаю такой девушки среди нас.

Мы с девочками недолго задержались на лестнице и спустились в зал. Королевская чета начала танец, открывая бал.

Я не сводила взгляда с женщины возле кардинала, пытаясь хорошенько ее запомнить. Девочки же о чем-то шептались. Странно, вот вроде бы зал был полон народу, но мы стояли особняком.

— Можно вас пригласить на танец?— рядом возник один из придворных.

— Простите, но танцы этих мадемуазель все заняты, — с другой стороны к нам подошли мушкетеры или браться Шатильон. Именно сейчас они были одеты по последней придворной моде, но цвета выбрали не яркие и пестрые, а черные, что удивительно им шло. Неудавшийся кавалер исчез, а мы с девочками посмотрели на мужчин. Какие же они красивые и солидные. Этой четверке не нужны были регалии, их стать сама говорила за себя.

— Мадемуазель,— Вийон поцеловал руку Клео, а потом по очереди и всех остальных,— вы прекрасны! И затмеваете, свей красотой всех здешних прелестниц.

— Шут,— хмыкнула Клео.

— Мадемуазель, позвольте вас поздравить с приобретением новых званий,— серьезно произнес Арман, при этом он не сводил взгляда с Косет, от чего подруга смущенно отводила глаза.

— Вейлр, а скажи, кто там возле кардинала?— спросила я. Мне не нравилось поведение дамы. Вот вроде бы и ведет себя как обычно, но что-то в ней не так. Мушкетер, повернув голову в указанную сторону и, присмотрелся.

— Арман, письмо у тебя? — спросил он.

— Всегда ношу с собой,— ответил тот.

— Давай его мне, тебе сейчас будет не до разборок с Миледи,— мрачно произнес Вейлр.

— Здесь Миледи?— мы все заозиралась в ее поисках, и только я догадалась о ком говорил Вейлр. Значит, вот как она могла проникать в покои королевы и быть в курсе всех событий в ее жизни. Что ж умно.

— Нам нужно к королеве,— произнесла я, увидев, что танец закончился и Его Величество ведет свою супругу к трону.

— Мадемуазель, позвольте вас проводить к Ее Величеству,— предложил Арно. Интересно, что эти мужчины затеяли? Но спорить я не хотела, впрочем, подруги тоже. Мы прекрасно понимали, что что-то затевается, и поэтому нам лучше всего быть возле королевы.

Правящая чета сидела под темно-синим балдахином. Король о чем-то разговаривал с кардиналом, а вот Ее Величество скучала. Мы, подойдя к ним, сделали реверанс, мужчины же поклонились. Оставив своих кавалеров перед королевской четой сами стали за спиной Ее Величества. Мушкетеры не двигались с места, ожидая, когда на них обратят внимание.