— Да что же оно такое? — спросил Тошиминэ.
— Тварь из нижних пределов, без зачатков разума, — уверенно сказала Тэйтэ. — Или недовоплощенная фантазия какого-то придурка, прыгнувшего в разлом. После этих прыжков иногда такое появляется, что демоны в сравнении с ним милашки — белые и пушистые.
— Ненавижу ждать, — сказал Хаски.
И был услышан. Монстр в озере встрепенулся, поспешно собрал в кучу отставшие от основной массы свои куски и полез на берег, рыская впереди себя щупальцами.
— Вот я стою и думаю, почему мы не попросили нашего неразговорчивого спутника заморозить озеро, пока эта образина там купала части своего тела? — произнес Тиаш, обрубая особо проворное щупальце.
— А ты уверен, что оно бы не разморозилось и не ожило? — сварливо спросила Тэйтэ.
— Оно не живое, — застенчиво сказал Лед, наблюдая за менявшим форму монстром. Его тело уменьшалось, зато щупалец становилось больше.
— Тем более! — рявкнула Тэйтэ, заставив паренька вздрогнуть и отступить от нее на шаг. — Что делать будем? Мне почему-то кажется, что рубить его на части бессмысленно. Оно ведь умеет на куски делиться и без чужой помощи.
Кошка заинтересовано проследила за тем, как обрубленное Тиашем щупальце шлепается обратно в озеро и проворно плывет к менявшему размер и форму телу существа. Странная добыча. Неправильная. Она фыркнула и задумалась о том, стоит ли с ней связываться? Пользы никакой.
— Отступаем, — сказал Тошиминэ.
— Что?! — удивился Хаски, как раз примерявшийся к очередному щупальцу.
— Нужно его выманить из озера, с водой что-то не то.
— В смысле?
Кошка прищурила глаза и присмотрелась, принюхалась и фыркнула. Да, озеро было не правильным, где-то в глубине был разлом похожий на тот, что проходил через Нижний Город. Только намного уже и меньше. Но его хватало для того, чтобы существо, обитавшее в озере, могло непрерывно меняться, перекатывая энергию по своему телу, как горошины в ладонях.
— На дне разлом, — сказал Тошиминэ.
— Откуда тебе знать?
Не первый помощник, а какой-то недоверчивый заседатель из совета.
— Кошка его видит.
— Какая... — начал Хаски, послушно пятясь обратно в лабиринт. — Ах, да. Так она проснулась.
— Проснулась! Отступаем, медленно и вдумчиво!
— А оно не сбежит обратно в озеро, если поймет, что не может с нами справиться? — забеспокоился Хаски.
Тошиминэ задумался, посмотрел на свод пещеры, но сразу же отбросил мысль обвалить его на выходе к озеру. Слишком велика вероятность быть похороненными под обвалом. Да и монстр может разделиться на части и просочиться в мельчайшие щели. Лови его потом, обвал разбирай, укрепляй как-то. Зачем создавать самим себе такие трудности?
— Не сбежит, — тихонько пообещал Лед.
Тошиминэ перевел на него взгляд и кивнул. Если этот паренек умеет выращивать огромные глыбы льда с той же скоростью, что и его создатель, то перекрыть путь к озеру не будет проблемой. Но вот как после этого уничтожать монстра? Мечи отличная вещь, но их наверняка окажется недостаточно. Разве что отвлекать, от чего-то. Воды озерный монстр не боится. Он в ней живет, как оказалось. Лед будет занят, да и растаять существо может, ни чуть от пребывания в замороженном состоянии не пострадав. А рубить его на куски и тащить на поверхность, предложив Феринэ интересную работу довольно утомительное занятие. Проще уж монстра выманить целиком. Хотя захватить кусочек на всякий случай придется. Вдруг это существо в лабиринте не одно?
— Тиаш, твоя основная стихия огонь.
— Что? — третий помощник оглянулся и одарил Тошиминэ непонимающим взглядом.
— Твоя стихия огонь, — терпеливо повторил командир. — Кошка видит, впрочем, неважно. Твой огонь слабее, чем у Хаски, но он сейчас может очень пригодиться.
— Предлагаешь мне на ходу научиться извлекать из себя стихию в чистом виде? — скептически спросил Тиаш.
— Да?
— А как?
И даже не стал сомневаться, что это возможно. Странно.
— Просто его почувствуй, — сказал Тошиминэ.
— Издеваешься?
— Нет, предлагаю воспользоваться моим амулетом.
Тиаш споткнулся и изумленно уставился на своего командира.
— А он меня станет слушаться? — озвучил свои сомнения.
— Я попрошу, — сказал Тошиминэ. — Главное, чтобы ты не сопротивлялся.
Тиаш кивнул и оглянулся на монстра успевшего наполовину вылезти из озера. Неаппетитное зрелище — бугристые полупрозрачные наросты, в которых что-то перетекает, белесые, словно выцветшие и давно издохшие щупальца и темные пятна, бессистемно двигавшиеся по телу существа.
— Можем пока остановиться, — решил Тошиминэ, тоже посмотрев на скопище шевелящихся щупалец. Похоже, он пока не до конца проснулся. Медлительный, зараза.
— Действительно, — согласилась Тэйтэ. — Возле разлома он двигался быстрее и туман создавал.
— На туман у него сейчас сил не хватит, — улыбнулся Тошиминэ, извлекая из кармана браслет.
— Тоже кошка видит? — спросил Хаски.
— Да, она много чего видит. И раз сочла это существо сильным, а себя способной ему противостоять, значит, оно не намного сильнее ее. Возле разлома она его боялась и пыталась спрятаться. О противнике даже речи не было.
— Понятно, — кивнул Хаски. — Хорошенько же командиры его потрепали.
Тошиминэ кивнул, нашел коробочку с подвесками и обернулся к Тиашу.
— Если решился, давай руку.
Третий помощник молча кивнул и протянул руку.
Тошиминэ тряхнул коробочкой, пробуждая подвески, надел на запястье Тиаша браслет и выудил несколько красных кружочков.
— Повторяй за мной, если покажется, что в голове кто-то шепчет, ничего страшного, эти подвески по-своему живые и могут захотеть пообщаться. Мысленно ответь на их вопросы, и они отстанут.
Тиаш опять кивнул и покривил губы, пытаясь изобразить бодрую улыбку. Перспектива общаться с подвесками его не вдохновляла.
— Готов? Повторяй. — Тошиминэ повесил на браслет кружочки и торжественно произнес. — Красное солнце, укажи дорогу к твоему детищу, дева непостоянства, позволь пойти по указанному пути.
Тиаш повторил, немного неуверенно и не отрывая взгляда от красных кружочков, начавших светиться.
Тошиминэ добавил на браслет желтые кружочки.
— Желтое солнце, поделись своим гневом, сын облаков и света, поделись своей силой.
Тиаш опять повторил, кружочки вспыхнули, и браслет превратился в узорчатую татуировку обхватывающую запястье. Парень замер и рассеяно уставился куда-то сквозь стену.
— Отлично, — сказал Тошиминэ. — Теперь ты должен чувствовать свою стихию.
— Они разговаривают, — пришибленно сказал Тиаш.
— Я предупреждал, — командир посмотрел на монстра, уверенно вытаскивающего свое тело из озера. — Отступаем дальше. Это существо скоро начнет нас догонять.
— Они разговаривают, — никак не отреагировал на его слова Тиаш.
Тэйтэ молча схватила его за руку и поволокла за собой.
— И в голове щекотно.
Девушка остановилась, посмотрела на блаженное выражение на его лице и отвесила пощечину.
Тиаш не без труда сфокусировался на ней.
— Пришел в себя? Отлично, идем.
— Сосредоточься на огне! — рявкнул Тошиминэ.
Тиаш споткнулся и затряс головой.
— Огонь, — пробормотал он. — Огонь. Вот тут, — прикоснулся ладонью к левой ключице. — Да, больше всего огня тут.
— Стоим! — приказал Тошиминэ. — Тиаш, ты должен сосредоточиться на своем огне и направить его в браслет. Почувствуй, как он течет по телу, перетекает в руку и обхватывает запястье. Словно плетение энергией наполняешь. Дальше просто. Махни рукой, попроси, в общем, не важно, что, тебя поймут. Главное, чтобы ты осознавал, что сжечь хочешь нашего преследователя, а не нас.
Третий помощник кивнул и почему-то стал улыбаться. Анекдоты ему амулет рассказывает, что ли?
Обладатель неисчислимого числа щупалец, наконец, вылез из озера и довольно шустро пополз следом за побеспокоившими его людьми. Приближался он бесшумно, как призрак.
— А мне что делать? — нервно спросила Тэйтэ.
— То же что и мне. Обрубать щупальца, которые окажутся слишком близко и всячески отвлекать от Тиаша и Хаски. Можешь бить чистой силой. Плетениями не стоит, я видел как плетения эта тварь жрет. Зато неоформленную силу переварить сразу не может и начинает давиться. Только не переусердствуй.
Тэйтэ кивнула.
— Так, — Тошиминэ повернулся к стоявшему с безучастным видом Льду. — Отрежешь пути к отступлению, как только решишь, что пора.
Мальчишка отстраненно улыбнулся.
— Я пытаюсь сжечь противника, — сказал Хаски, удостоившийся мимолетного взгляда командира. — А девочка стоит в сторонке и не вмешивается.
— Ты отлично все понял.
Медик понятливо побрела подальше от основной группы.
Обитатель озера приближался. Хаски почему-то потянулся за мечом, потом попытался сосредоточиться на огне.
— Ненавижу ждать, — пробормотал себе под нос.
Кошка качнула хвостом и дернула ухом. Нетерпеливый человек, отвлекает. Хотя смотреть на него интересно. Огонь пляшет и сплетается в странные узоры, словно приглашает побегать за ним.
— Пора, — сказал Лед и вокруг его фигуры закружились знакомые снежинки, тут же метнувшиеся к озеру.
Кошка вскочила на лапы и изумленно уставилась на то, как снежинки, заморозив левую сторону монстра, начали выплетать странные ледяные скульптуры. Которые через мгновенье срастались между собой, увеличивались, падали ледяными глыбами и обрастали острыми сосульками, торчащими как пики во все стороны.
Тот кто всегда рядом скользнул вперед, обнажая на ходу меч.
А противник так и не понял, что только что ему отрезали путь для отступления. Он двигался с той же скоростью, не обращая внимания на обледеневшую часть тела.
Очень странный противник. Неправильный. Не знающий, что такое опасность.
Тэйтэ рванула следом за командиром.
Хаски ругнулся и качнул кистью. Огненные лепестки сорвались с места, сплелись в бесформенное облако и проявились в реальном мире. Огненный комок кометой пролетел под потолком пещеры, прочертив на нем темную полосу, и обрушился на противника, заставив его остановиться и начать медленно затягивать глубокий кратер в теле.
Тиаш проследил за огнем Хаски и тоже качнул ладонью. Настолько зрелищно у него не получилось. Его комок пламени, покачиваясь как пьяный, долетел до монстра и шмякнулся на то, что можно было считать его макушкой. Огонь расплескался и потек вниз. Щупальца заметались, словно пытались поймать обидчика.
— Быстрей! — заорал Тошиминэ. — Не стойте!
Его меч снес слишком длинное щупальце и метнулся к следующему. Монстр встряхнулся всем телом, словно хотел избавиться от странного текущего по его телу огня, попытался отступить и уперся в ледяную стену. Больше всего раздражало, что даже горело это существо бесшумно. Зато воняло так, что хотелось зарыться прямо в камень.
— Быстрее!
Две порции огня снесли половину щупалец, превратив их в пар, устремившийся к потолку. Монстр замер и начал отращивать новые, не обращая ни малейшего внимания на две маленькие, по сравнению с ним фигурки, бегавшие достаточно близко для того, чтобы попытаться их поймать.
Странная тварь, не знавшая что такое боль и страх, зато голодная. Вечно голодная. Ей просто не дано познать, что такое сытость. Она уходит не потому, что сожрала достаточно чужой силы, просто возвращается в озеро, чтобы вернуть своему телу способность быстро меняться. Вне озера эта способность быстро исчезает. Если присмотреться, то видно, что щупальца с каждым разом растут все медленнее, а странные темные тени почти перестали двигаться.
Кошка зашипела и выпустила когти. Ей противник нравился все меньше и меньше.
Сколько прошло времени до того мгновенья, как очередная огненная комета превратила значительно уменьшившегося обитателя озера в пылающую кучу, никто потом вспомнить не мог.
Зато Тэйтэ прекрасно помнила, как резко вспыхнувшее существо опалило ей волосы, а командир схватил ее за шкирку и потащил сквозь дым и пар непонятно куда. Он не мог ничего видеть, но шел настолько уверенно, что ей в голову не пришло протестовать. Если бы она увидела, что идет Тошиминэ с закрытыми глазами, то, наверное, испугалась бы, но этого ей так никто и не сказал. Тиаш еле держался на ногах и плохо соображал, чего от него хочет Хаски. Лед вглядывался в клубы пара и шевелил пальцами левой руки, вокруг которой прямо в воздухе рождались снежинки.
— Бегом, отступаем! — рявкнул Тошиминэ, не открывая глаз.
Кошка видела как в дыму плавятся остатки противника, а вся та сила, которую он не успел использовать накапливается под потолком, готовясь смести все на своем пути, вплетается в пар, стекает по холодным стенам капельками воды.
— Да бегите же!
Хаски дернул Тиаша на себя и поволок его в лабиринт. Тэйтэ сообразила чего командир требует, и поспешила следом. Лед застыл на месте и поднес к лицу ладонь полную снега.
— Не успеете, — сказал он.
— Что? — Тошиминэ даже глаза открыл и остановился.
Кошка отступила на шаг. Вокруг мальчишки водоворотом кружилась сила, равноценная той, которая была готова обрушиться из-под свода пещеры. Силы на самом деле родственные. Лед и пар, почти братья, готовые превратиться в воду и хлынуть по лабиринту, неся за собой не успевших сбежать людей.
— Защитить, что бы ни случилось, обязательно защитить, иначе никак, — спокойно и безжизненно произнес мальчишка, стряхнул с ладони снег и две силы сорвались с места, устремились друг к другу, столкнулись и переплелись. Расцвели ледяными цветами, стали расти, успокаиваться, оплетать пещеру узорами, украшать ледяными зеркалами и россыпями мелких снежинок.
Кошка зажмурилась, желая уползти как можно дальше от этого места. Лед это плохо. Лед это холод. Зато ее человек смотрел во все глаза.
— Значит так, — задумчиво произнес он. — Значит, он все понял и предусмотрел. Родственная сила, не мог не понять. Но не предупредил, гад. Теперь скажет, что без его помощи и защиты я бы не выжил, — Тошиминэ посмотрел на продолжавший расти как диковинные растения лед. — Я не желаю быть твоим должником, понял Тасада! Не желаю!
Все же так просто.
Нужно было только подумать. Сопоставить факты.
А из любой ловушки всегда есть выход, главное успеть проскочить. И плевать на ободранные бока.
Тошиминэ вздохнул и отступил в себя. Здесь он не успеет.
Зато успеет кое-кто другой.
Кошка рявкнула и послушно прыгнула вперед, разбивая обе силы на осколки, оказавшимся таким удобным мечом. Ветер бывает сильнее воды. Особенно замерзшей воды. Особенно ветер, собранный в гудящую плеть оплетающую меч.
Еще раз взмахнуть и еще, пока меч не превратится в обычную железку. Мечу тоже иногда нужно спать.
Человек бы не смог увернуться от жадных глоток обозленных стихий не успевших выстроить совершенный ледяной мирок, ему бы не хватило ловкости, чтобы пронести свое тело между острыми осколками, кружившимися в воздухе. Впрочем, и кошке не удалось, но это ведь мелкие царапины, человек не обидится.
