Начинающий Демон.

Но вот что делать в этом мире, я себе не представляю. Спасать его вроде не нужно, "Великой Миссии" мне ни кто не давал, и вообще я тут вроде как "случайно", и высшим "озарением" "озарять" меня ни кто не собираться, квестов тоже нет. Так что остаться жить в свое удовольствие, но опять же — скучно.

Но вот смогу ли я перенестись на землю, это под вопросом. Как и то, знают ли здешние маги про другие миры.

А у родителей есть дочь, они переживут мою потерю. Вот только вопрос в том, как переживу это я. . . .

Ладно, не буду загадывать. Сейчас, первоочередная задача, попасть в академию магии, а там уже разберусь. А теперь пожрать "борща" и спать. Завтра предстоит тяжелый день. Надо еще разобраться с тем, во что превратилась моя вторая сущность после контакта с душой лича. — И я вгрызся в хорошо прожаренное мясо, спеша успокоить вновь издающий голодные позывы желудок. Через несколько минут ожесточенного разгрызания сочной мякоти мяса, я уже сомлел, разморенный сытной едой и теплой шкурой индрика. Привалившись спиной к боку зверя, и использовав сумку в качестве подушки, я быстро уснул, всматриваясь в трепещущие пламенные язычки костра. Что странно, после всего времени, проведенного в этом мире, в первый раз мне снилась родная планета — земля.

Проснулся я поздно. Солнца, или солнц, не знаю как их правильно называть в этом мире, уже давно освещали небосвод яркими лучами. Один из таких лучиков упал мне на лицо, заставив раскрыть плотно сжатые веки, и окончательно сдернуть с себя остатки сна.

Встав с земли, индрик уже успел куда-то смотаться, и я позавтракал остатками от вчерашней трапезы в одиночестве. Не став разжигать уже прогоревший костер, я наскоро доел остатки холодного мяса. После него мне очень захотелось пить, но, так как с собой у меня воды не было, я направился в лес, надеясь, что мне повезет, и я наткнусь на какой либо родник, или речку.

Немало поплутав по утреннему лесу, я наконец нашел небольшой ручеек, из которого вдоволь напился, и пополнил запасы воды, набрав освежающей влагой флягу. Повесив флягу на пояс, я отправился обратно, благо дорогу к полянке я хорошо запомнил.

— Пора отправляться дальше, искать тракт.— Подумал я, продираясь через густой валежник, оставляя на его ветках частицы своей кожи и клочки одежды.— Фиг знает, где я сейчас нахожусь. Может Втор меня увез в совсем другом направлении, а то, до начала вступительных экзаменов в академии осталось меньше двух недель, а за это время надо успеть подзаработать на безбедное существование в стенах академии целый год. На стипендию ученика нормально существовать не возможно, по крайней мере с моими гастрономическими аппетитами.

Стоп. Что здесь твориться?! — Воскликнул я, выйдя на место моего своеобразного пикничка. Некогда спокойная полянка превратилась в своеобразный бедлам. Вещи из сумки были разбросаны по всей поляне. Все, что хоть как то касалось еды, было тщательно погрызено и разорвано. Запасная одежда порвана на клочки. Некоторые части ее висели даже на ветках. Радовало то, что сумка с книгами не пострадала, да и чехол с гитарой был на месте, хотя его явно хотели съесть. Об этом свидетельствовали нечеткие следы от зубов и когтей, да и вцепившийся в гитару крысолак был наглядным примером.

Эти маленькие зверьки сновали между разорванными вещами, выискивая что ни будь съедобное.

— Если бы было, я уже давно съел!— Подумал я, пинком отбрасывая подбежавшую ко мне тварюшку. В то же момент внимание маленьких монстриков обратилось ко мне, и они дружной толпой ринулись на такую доступную, как им казалось, еду.

Выхватив мечи, я окружил себя снизу покровом стали, шинкуя крысолаков в мелкий фарш. Над поляной на несколько минут раздавался истошный визг разрубаемых на части тварей, но он скоро заглох. Правда после этого я небного оглох, и плохо различал звуки. Но все же не пропустил момент, когда их вожак ринулся на меня с ветки растущего над поляной дерева. Удар Агни, и довольно крупное тело зверя развалилось на две половинки, которые упали с двух сторон от меня.

Из безжизненной половинки крысолака, спустя пару секунд, со свистом вырвалось бестелесное облако, грязно серого цвета. Но на этот раз, я видел, что облако, внешне кажущееся однородным, на самом деле состояло из трех слоев. Одно, внешнее, состояло из линий чистой энергии, клубящейся вокруг незнакомой мне энергоформы. А внутри, маленьким серым огоньком, светился шар, размером с грецкий орех.

Попробовав как раньше впитать это облако в себя рукой, я заметил, что всасываю лишь два слоя энергии, а ядрышко, словно мыло выскальзывает сквозь пальцы, и устремляется к небу, исчезая в ослепительной вспышке.

Едва только я поглотил энергию крысолака, меня скрутила адская боль, идущая прямо из глубин энергетического центра, заставившая меня сначала пошатнуться, а затем упасть на колени, едва сдерживая стон, вырывающийся сквозь плотно сжатые зубы. Никогда еще мне не бывало ТАК больно. Боль все усиливалась и усиливалась, скручивая внутренности в комок. Из за нее, я даже не заметил, как преобразился. И теперь на поляне по мокрой от росы траве катался уже не человек, а пламенный демон, поджигающий даже мокрые растения, и оставляя за собой выжженный до земли след. Индрик, до сих пор стоявший невдалеке, встревожено приблизился, но тут же отпрянул назад. Прямо на глазах, его обожаемый хозяин вспыхнул темным огнем, выжигая все, что находилось в непосредственной близости от эпицентра вихря, в который превратился человек.

Несколько мгновений постояв на месте, конь потрусил к оставленным на земле вещам, которых еще не коснулось темное пламя. Остановившись перед поклажей, зверь неожиданно далеко вытянул шею вперед, и быстро скидал все себе на седло, уцепляясь крепкими зубами за края сумок и не иначе как чудом ничего не уронив и не поломав.

Таким образом, сложив все вещи на седло, конь еще немного отошел назад, издалека наблюдая за предстоящим действием, тем более посмотреть действительно было на что.

Тело демона, или все же человека выгибалось в беззвучном крике, и неведомая сила начала приподнимать его над землей, кружа вокруг оси все быстрее и быстрее. Вскоре образовался еще один вихрь, поместившийся внутри наружного. Опасное, но все же красивое и завораживающее зрелище.

В моей голове творилось что то невообразимое. Мелькали десятки разных картин, сотни тысяч мыслей пролетали за одну секунду, даже не успевая задерживаться в сознании. Из за боли, я потерял момент, когда оказался в огненном коконе, но сейчас это было совсем неважным, так как в один момент я понял, что происходит что то не то. Не то, что должно происходить. Внезапно внутренним зрением я увидел необычайное по своей сложности и красоте плетение. Выполнено оно было из кристально белых нитей, воздушной паутиной опутывающее мою ауру, тело, и даже окружающее меня пространство.

При попытке вдумчиво разглядеть хоть один узор, скрывающийся в тонком кружеве паутины, я чуть не сошел с ума. Заклинание словно отвергло мой взгляд, тем самым причинив жуткую боль. Тут один из участков плетения активировался, и прямо в сознании прозвучал знакомый мне голос, на этот раз как будто ввинчиваясь раскаленным шурупом прямо мне в мозг.

— Расконсервация главного питающего модуля завершена. Энергетический резервуар заполнен на девяносто девять и девять десятых процентов. Запущена программа полного преображения сущности объекта.... ВНИМАНИЕ, ОБНАРУЖЕНА ОШИБКА!!! ВНИМАНИЕ, ОБНАРУЖЕНА ОШИБКА!!!

Несоответствие личности и сущности объекта приведет к дальнейшему разрушению всей энергоструктуры. Необходима трансформация личности в более совершенную форму мышления. Приведена аналогия с объектом В.Д.И.* Замена сознания человека на более совершенную, будет произведена через десять секунд. Обратный отсчет начался;

— ДЕСЯТЬ.— Блин, кажется все идет ОЧЕНЬ не по плану, и сейчас мою личность заменят на какое-то "вди". Надо как то помешать, или мне точно крышка. Черт! Черт! Черт! Сейчас мне уже не хочется стать демоном. Точнее СОВСЕМ НЕ ХОЧЕТСЯ!

ДЕВЯТЬ.— Что же делать, что же делать. Ну же, мозг, работай давай, солярий куплю!

ВОСЕМЬ.— Как всегда в голову ничего не приходит именно в тот момент, когда я этого очень желаю. Точно, надо попробовать пошевелиться.

СЕМЬ.— Ничего не получается. Тело, как будто деревянное, ничего не могу с собой сделать, хоть волком вой.

ШЕСТЬ.— Так, успокоиться. Сейчас нельзя паниковать.

ПЯТЬ.— Идея! Нужно как то воздействовать на плетение, именно оно причина моего нынешнего состояния. Но вот только как?!

ЧЕТЫРЕ.— Блин, времени все меньше и меньше. Как же разрушить это плетение? Но вот мне еще интересно, как оно оказалось здесь. Черт! Опять посторонние мысли в голове.

ТРИ.— А если попробовать внедрить в эту паутину плетение бура? Только вот как оно отреагирует на это, но всяко хуже уже е будет.

ДВА.— Необходимо занести его в центр плетения.... Так... Чуть-чуть глубже....

ОДИН.— Теперь закачиваем всю доступную для меня энергию в бур. Быстрее.... Быстрее....

ПУСК.— Одновременно с последним словом активирую плетение. Теперь все зависит от него. Или он хоть как то помешает замене моего сознания, и я останусь невредим, или... Тогда мне уже будет не до того.

Тьма... Она окружает меня. Путает в свои липкие сети. Заворачивает в паутину безумия. Я словно в бреду.... Нет эмоций, чувств. Возможно я умер? Нет, непохоже.

Хм... Забавно... Тело бьется в лихорадке, но я не ощущаю его.... СМЕРТЬ.... Это не мои мысли! Кто еще здесь?! Покажись!!!

КРОВЬ... Нет, я не хочу этого. Это не я! Все здесь чужое... Пучина мглы. Омут. Меня засасывает....

— Смирись! — Какой вкрадчивый голос. Хочется повиноваться.... Нельзя, иначе....

Глава 11

Где я?!— Было первой моей мыслью, как я очнулся на выжженной до состояния черного круга, поляне, раздетый, и лежащий на еще теплом пепле. Болело все. От кончиков ногтей на пальцах ног, до луковиц немного подпаленных волос. Такое ощущение, что меня несколько дней пинали, причем ни как не меньше целой банды гопников... Стоп! Что еще за гопники такие? И откуда я взял такое слово?! Да и вообще, кто я такой!!!

Я напряг мозг, пытаясь хоть что либо вспомнить — и .... Ничего! В смысле до того момента как я очнулся в этом месте. Я даже не смог вспомнить своего имени, вокруг была только чернота. Попытавшись продвинуться дальше, ну, по крайней мере мне казалось, что я двигаюсь, голову пронзила резкая вспышка боли.

От неожиданности я опустил чуть приподнятую голову на землю, и чуть не вышеб себе последние мозги, так как вместо земли под пеплом обнаружилась поверхность, очень похожая по твердости на камень, о которую я приложился затылком.

Сдержано ругнувшись, помянув какую то там мать, я попытался подняться с .... э-э.... гранита, наверное. Вроде бы это такой камень... был. А может и есть, просто я не помню. Блин! Я вообще ничего не помню! Как будто только что родился. Может у меня амнезия.... Ну вот опять какое то странное слово. Они прямо сами вылетают из моих уст. Наверное я когда то их часто использовал... но зная их смысл было бы на много легче вспомнить остальное.

Ладно, не став вдаваться в подробности того, чего сам не помню, я аккуратно оперся руками о.... ну ладно, пусть будет гранит, и немного покачиваясь, встал на ноги. Голова кружилась, и во рту быстро начал появляться солоноватый привкус. Наверное от старания прикусил кончик языка.

Ужасно захотелось пить.

Осмотревшись, я заметил на границе резко очерченного круга какие то тряпки, местами обгорелые до неузнаваемости, местами еще похожие на очень странные сумки, вернее даже на сумку, а еще вернее на какой то футляр.

Зябко поежившись, все таки не май месяц, я двинулся по пепелищу к куче тряпья, осторожно смотря себе под ноги. Наступлю на какую ни будь железку, и прощай. Антисептика (опять странное слово) ведь у меня нет, да и до аптеки (ну вот опять!) еще добраться надо.

Преодолев странный выжженный круг, и подойдя к куче, я стал терпеливо ее разгребать, пытаясь найти хотя бы трусы, но и от футболки с штанами я бы не отказался (ладно, не буду обращать внимания на эти слова, глядишь и чего вспомню).

В общем, мне повезло. В ворохе различного тряпья я нашел что искал. Немного подгорелая с краю рубашка пришлась ко мне впору, а почерневшее место я заправил в широкие кожаные штаны, к несчастью без половины одной штанины. Без трусов пришлось обойтись, ну хоть голым по лесу не буду шляться.

Так же я нашел несколько железных обломков, которые при большой фантазии можно было отнести к частям доспеха, только при условии что фантазия будет очень глубокая и очень сильная, так как большая часть металла попросту отекла, находившись за пределом черты, отделяющей простую землю от круга пепла.

Немного подумав, я пришел к мысли, что я даже если и не был солдатом, то к воинской стезе имел хоть какое то отношение, об этом говорили как раз таки эти доспехи. Немного смущала деталь, что мое телосложение солдатским ни как не назовешь (кожа да кости), но меч, а может даже и клинки я в руках держал.

Последней из целых вещей была тоже немного опаленная книга в кожаной обложке с несколькими заклепками. К несчастью, все заклепки сплавились, и на мои попытки открыть ее, книга не отвечала, а применять силу я боялся, так как разорвать ее намного легче, чем написать заново. Тем ней менее, я убрал книгу за пазуху, планируя в дальнейшем как ни будь подковырнуть спаянные части. Следующим шел футляр.

И вот тут то, что я нашел в футляре резко переменило мою точку зрения о карьере военного. Оставив на потом непонятное изделие, я сейчас усомнился возникшей версии, так как чудесная гитара, находящаяся, что странно, в нетронутом футляре, лишь сверху присыпанном пеплом, явно напомнила мне о своем прямом отношении к роду музыкантов.

Не решившись сейчас дотронуться до такого произведения искусства своими черными от сажи руками, я застегнул чехол и одел себе на спину, удобно расположив гитару, что бы лямка не натирала плечо. Сначала надо вымыться, да и жажда ни куда не делась, но вроде стала терпимее. Исходя из этого я решил идти, но вот только вопрос куда?

Обойдя полянку по кругу, я заметил несколько тропинок, а вернее мест, где деревья несколько раздвигались и расходились в разные стороны. Выбрав самую широкую, если можно конечно назвать широкой тропинку шириной в четверть метра я пошел по ней, продираясь сквозь заросли колючего кустарника, а затем еще и откуда-то взявшееся болото.

После того, как я несколько раз чуть не проваливался во все болотные очаги, я выломал себе относительно длинную палку, и теперь уже ей проверял дорогу и вскоре вышел на сухую землю. А тем временем жажда становилась все сильнее и сильнее и в горле так пересохло, что я даже пожалел, что побрезговал водой из болота, но возвращаться было уже поздно. Тропинка никуда не исчезла, и теперь на ней были отчетливо видны следы копыт, по которым я, ведомый жаждой, и вышел из зелени кустов на ровную дорогу.

Движение на "трассе" было оживленным, всюду в разные стороны сновали одиночные всадники, но иногда проносились и повозки с нагруженными на телеги вещами. Несколько раз мимо меня проехали группы всадников в одинаковом доспехе с выгравированным на щите рисунком. При виде шара с изображенным на нем мечем и щитом. Кроме отполированных лат у всадников различались только шлемы и перья на них. У того, кто был впереди отряда, шлем был чуть уже, а перо, наоборот, больше. А у ехавших позади шлема были круглыми, да и без забрала. Долго не решаясь, что мне делать дальше, я попробовал выйти на дорогу из кустов, и проголосовать. Это слово мне представлялось как остановка лошади рукой, ну а потом можно попросить попить, ну и спросить, где я очутился.