Зверек задумался, обернулся к окну. Несколько долгих секунд он всматривался в диск луны, а, когда заговорил, голос его изменился, стал серьезнее и глубже, исчезли хитрые нотки.
— Я обещал ему когда-нибудь рассказать эту историю в обмен на его маленькую тайну... Но, пожалуй, и так нормально.
Фенек снова повернулся к Ино. Сейчас его мордашка была вполне спокойна и даже серьезна.
— Это история обо мне, и моем роде. Я родился очень давно, даже по меркам людей. А то, что половину жизни я провел в обличии статуи, это не так уж и важно. Когда я родился, люди уже пришли в этот мир, и великая война, о которой рассказывал мой дед, уже давно закончилась. Я знаю о ней лишь по его рассказам...
Зверек помолчал немного, почесал за ухом, и продолжил:
— Он рассказал мне, что когда-то нашим племенем правила Великая Могучая Девятихвостая Тысячелетняя Лисица, Кицуне, по имени Тэнко. Она была мудра, хитра, и очень сильна. Она была древним сенджином, мудрецом, чьей силой была сама природа. Она, как повелители других народов, правила на земле законами природы. Она и ее дети передавали остальным лисам мудрость природы, учили их. И сильнейшим из ее сыновей был Курама. Так жил наш народ, в мире и благополучии. И единственным злом в то время была древняя крылатая змея, огромный, с чешуей цвета кости, дракон. Кагуя. Она не была такой, как Тэнко и другие сенджины. Она владела другой силой. Но древнему дракону не было дела до слабых созданий, она лишь иногда сражалась с другими сенджинами. Но в целом все жили в мире. Пока не пришли люди.
Он снова помолчал, задумавшись над чем-то. И, что-то решив, продолжил:
— Вначале люди были слабы. Так рассказывал мой дед. Никто даже не обращал на них особого внимания. Люди не могли тягаться даже со слабыми созданиями, подобными мне. Они, наверное, так и исчезли бы, неспособные тягаться с нами. Некоторые из племен даже начали охотиться на людей. Однако затем на них обратила внимание сама Кагуя. Древняя змея была коварна, а ее знания, ее мудрость превосходила мудрость всех сенджинов. И она увидела потенциал людей. Потенциал тех, кто не был способен использовать чакру. И древний дракон решила все изменить. Это в ее стиле, на самом деле. Если делать что-то, то с таким размахом, чтобы ощутили на себе все.
Фенек ухмыльнулся:
— Сильна была древняя. Просто невероятно сильна. Дед не рассказывал мне, как у нее это получилось. И, насколько я понял, никто из сенджинов понятия не имел, как она сумела повернуть нечто подобное. Но она создала Плод Познания. Она была гигантским Драконом, и не могла на языке людей говорить, если люди тогда вообще разговаривали. Она вырастила огромное древо, на вершине которого и раскрылся Плод Познания, и всякий человек, что увидел бы его, познал бы частичку мудрости Древнего Дракона. А, чтобы как можно больше людей увидели плод, она растила его на не земле. Древний Дракон растил Плод прямо в своем логове, там...
Фенек снова посмотрел в окно и указал на луну.
— Там. Плод Познания с луны смотрел на этот мир, и видел его каждый человек, кто ночью посмотрел в небо. Сенджины не могли ей помешать, потому что не могли попасть на луну. Да они и не поняли сразу, что сделала Кагуя. Потому что с момента появления Плода и до появления первого синоби прошли многие годы, целые десятилетия. Да и синоби они себя не называли. Но Дракон достигла своей цели, люди постепенно получали ее силу. А вместе с силой, перенимали и дух Дракона. Смешно. Сенджины, ведущие свое племя, тысячелетиями жили в мире. Люди, вытеснив нас, и сотню лет не могут прожить без войн. Это ее наследие, ее агрессивный мятежный дух.
Рэйко замолчал, снова почесав себя за ухом.
— Люди быстро учились. Синоби начали теснить племена, отвоевывать себе место под солнцем. И места тогда хватало всем. Вы могли стать еще одним племенем среди многих, и стали бы, возможно. Если бы у вас не появился Лидер. Первый человек-сенджин. Это он назвал силу Кагуи чакрой. А людей, способных этой силой пользоваться, ниндзя. А себя, предводителя ниндзя, сеннином. Первым из тех, кому были доступны и силы природы, и мощь Кагуи. Дед рассказывал, что он был очень силен. И сравнялся с Древними Мудрецами в своей силе.
Зверь снова замолчал, глядя прямо в глаза хозяйке.
— Я знаю, у вас его считают богом мира синоби. Но мой дед отзывался о нем, используя в основном ругательства. Сейчас, глядя на все это спустя столько лет, я думаю, что Рикудо вполне мог быть добр к людям, своим ученикам. Он знал, как Кагуя влияет на род людской. Знал, и, наверное, опасался этого влияния. Я думаю, он, не без основания, считал, что в момент, когда последний человек получит силу Кагуи, Древний Дракон получит власть над всем вашим родом. Ведь ее сила, в той или иной форме, проявлялась в людях. То, что вы называете кеккей генкай. Это проявления ее силы. Так, во всяком случае, говорил мой дед. И Рикудо не хотел такой судьбы своему роду.
Фенек замолчал, задумчиво посмотрев на луну.
— Я бы тоже не хотел всем своим друзьям и родственника участи рабов. И то, что он бросил вызов Дракону... Это я тоже могу понять. Оградить людей от влияния он не мог, Плод висел над ними, и оставался недосягаем. Недосягаем для одного. И Рикудо сделал то, что сделал. Он заключил союз с сенджинами, чтобы раз и навсегда избавить мир от Кагуи.
Фенек снова немного помолчал.
— А то, что происходило дальше... Мой дед рассказывал одну легенду. Но позже я слышал и другую. Мой дед говорил, что Рикудо обманул остальных сенджинов. Они бросили вызов Древнему Дракону, и победили. Но в последний момент Рикудо нарушил договор, и попытался подчинить себе силу Древней. У него это получилось, и, пользуясь этой силой, он уничтожил Плод Познания. А затем подчинил себе Сенджинов, с которыми заключил договор, силой Дракона. Как ему это удалось? Обманом, хитростью, и потому, что он одинаково владел как силой природы, так и силой Кагуи. Но затем что-то пошло не так, и он не справился с силой, которая не предназначалась человеку. Будучи неспособным контролировать эту мощь, он запечатал ее на луне, в том, что осталось от Плода, а сам вернулся на землю вместе с подчиненными сенджинами. Он извратил их, превратив в биджу. И, пользуясь их силой, вытеснил прочие племена, или подчинил и заключил договора. Договора, по которым этот мир живет и по сей день.
Рэйко замолчал, и молчал так почти минуту.
— Но я слышал и другую версию. Намного позже, и от человека. По этой версии, Рикудо и девять сенджинов так и не сумели победить бессмертного Древнего Дракона. Они сумели только ослабить ее. И тогда десять мудрецов разделили ее силу между собой, чтобы эта мощь никогда не смогла соединиться воедино, и чтобы Кагуя больше никогда не смогла повлиять на этот мир. Но даже так они не могли ее контролировать, и были подавлены чужой мощью. Последним, что успел сделать Рикудо, как единственный, сохранивший рассудок, перед смертью, это поместить девять своих друзей, превращающихся в безумных Биджу, в своих учеников, чтобы те своим хладнокровием и мудростью могли подавлять разрушительную ядовитую силу Дракона. А своих детей, свою семью, он нарек Сенджу, чтобы они из поколения в поколение хранили темницу Дракона, девятерых биджу и их джинчурики. И за все то, что происходило позже, за войну между людьми и племенами, он, на самом деле, не несет ответственности.
Лисенок снова обернулся к окну, глядя на луну:
— Я не знаю, что из этого правда. Я даже не уверен, что хоть одна из легенд правдива. Время стирает правду, и оставляет лишь легенды, пересказы сначала тех, кто был свидетелем событий, а затем, кто слушал их истории. И так, из поколения в поколение, каждый рассказчик вкладывает в легенду то, что он видел своими глазами.
Он сложил уши.
— А затем мой дед умер. Жаль, он не рассказал мне всех легенд, которые знал. Когда я повзрослел, даже сам Рикудо стал легендой. Где-то в далеких землях Учихи и Сенджу строили Коноху. Я тайком учился пользоваться природной энергией. Ха, все, чему я научился, это превращаться в камень и обратно. Крайне редкий и почти бесполезный навык. Но, как я потом понял, им владел и мой дед, проживший куда больше, чем ему полагалось.
Он снова замолчал, а Ино погладила его между ушей.
— Я жил в интересное время. Правда, обо всем происходящем слушал из чужих рассказов, сам лично ничего не видел. Но и так... А потом мы угодили на линию фронта. Не буду рассказывать, что, как и почему мы там делали, но... Я остался один. И, что самое смешное, нашел меня ни кто-нибудь, а джинчурики. Джинчурики однохвостого, Бунпуку. Забавный был парень. Правда, немного скучный, и еще до смешного пацифист. С таким страдальческим лицом он врагов убивал, не передать. Но, когда основали Суну, у него все равно была слава убийцы. Оказалось, он скрывал от большинства союзников что является джинчурики. Не многие об этом знали. И он сам создал себе темницу, в которой я и составил ему компанию. А затем и тому, кто пришел после него. Это он рассказал мне о Рикудо. И много еще о чем.
Фенек развернулся и позволил почесать себе шею и подбородок.
— Третьего джинчурики я никогда не видел. А второй был неразговорчив, больше слушал то, что я рассказывал, а точнее пересказывал за Бунпуку. Так что когда второй умер, я обратился камнем и был всеми забыт. До момента, когда в темницу спустился Като.
Рука Ино дрогнула, а фенек грустно закончил:
— Я знал его всего лишь несколько дней. Мы лишь пару раз разговаривали. Но я тоскую по нему так же, как и по старику Бунпуку, — Рэйко состроил умильную морду. — Великая Тэнко! Я действительно по нему тоскую.
Ино взяла зверька на руки и приласкала:
— Да, я тоже очень тоскую. И, пусть знала его больше, чем ты, но все равно... Не думаю, что так уж хорошо. Многое он оставил в тайне. И кстати, он мне рассказывал о Кагуе, но...
— О том, что она была богиней, избавившей людей от нас?
— Вроде того, — кивнула Ино. — Рикудо был ее сыном, и он избавил людей от акума. Но, после того, что ты рассказал...
— Возможно, ничего из того, что мы знаем,не является правдой. А так же возможно, что все это правда, точнее ее части, — серьезно заявил малыш. — Так говорил Бунпуку. И я с ним согласен. А еще... Эй! Что с тобой!
Ино удивленно расширила глаза. Затем побледнела. Затем несколько раз вздрогнула.
— Кажется... время...
Фенек дернул ухом.
— Разве не...
— Сейчас... Сейчас!!!
Зверь тут же прыгнул к столу, столкнув миску из-под фруктов и тарелку с рыбой. Как можно было совмещать соленую рыбу со сладкими фруктами, он не понимал, но не о том речь. Найдя на столе печать, зверь поставил на нее лапки и подал чакру. Печать, как ни странно, сработала, отправив сигнал.
— Все! Потерпи! Команда примчится за пару минут!
И, посмотрев на Ино, неуверенно добавил, продолжая подавать чакру на печать:
— Или, может, быстрее...
Глава 28.
Когда Саске вошел в обширную комнату, взятую в аренду передовой командой, он увидел совсем не то, что ожидал увидеть. Сопровождавшие его более опытный Фу и молодой дзенин Корня Мицу, также были удивлены, но виду не подали. На улице остался тюнин Десу, не слишком опытный, но толковый парень. А в обширной комнате расположилисьдве серьезно потрепанные команды безликих, которые просто и незатейливо зализывали раны.
— Интересное зрелище.
Кроме джинчурики двухвостой кошки Нии все остальные были в масках, профессиональная вежливость. Но если Коноховцы носили маски от костюмов, то оба синоби Облака просто закрыли лицо тканью. Выглядело несколько странно, но, при учете, что оба они были раздеты выше пояса... Каору врачевала одного, второму бинтовала руку Нии, сама уже покрытая приличным количеством бинтов. Тера лежал в углу, видимо, последствия истощения. Сай сидел рядом с ним и рисовал, но, по неуверенным движениям руки Саске легко определил, что парень тоже сильно вымотан. Найт, сидевший у другой стены, поднялся.
— Така...
Саске жестом его прервал и спокойно стянул маску.
— Я не собирался скрывать свою личность.
Нии улыбнулась:
— А Корень, вижу, чувствует себя отлично, если оперативники себе такое позволяют.
— Я не оперативник, а один из командиров. Но, вижу, группа усиления...
— Немного опоздала, — все так же лежа и глядя в потолок, высказался Тера. — Не обижайся, командир, но вы в пролете. И, скажу честно, Какузу — долбанный монстр. Не в том смысле, что уже не человек, хотя и это тоже, а в том смысле, что он нам задницу-то надрал.
Найт кивнул:
— Они с Хиданом, напарником, отлично сработанная команда. Мы вшестером... Ну...
— Драться на уровне могли, — закончила Нии. — Победить — нет. Выносливости не хватило бы.
— Ладно, — кивнул Саске, — а теперь по порядку.
Найт вернулся на свое место и, поскольку он совсем не пользовался способностью уходить в тень, что обычно делал почти постоянно, значит, тоже был вымотан.
— Мы нашли их, старый особняк в Стране Земли, на самой окраине. Я провел предварительную разведку, нашел тело, предположительно, Кьюджина.
— Предположительно? — Саске вопросительно поднял бровь.
Найт жестом показал: "сейчас объясню", и продолжил:
— Разработали план, завязали бой. Но, во-первых, как Какузу, так и его напарник, Хидан, убиваться категорически не хотели.
Каору кивнула:
— Я обрушила на Какузу технику "S" ранга. Едва сознание не потеряла от напряжения. Но, судя по его виду, даже ущерба не нанесла.
— Второй, Хидан, тот самый, техниками не пользовался, только дрался... — продолжил Найт.
Нии поморщилась:
— Дрался он очень опасно. Полностью игнорирует оборону, что и понятно. Техники вплоть до ранга "B" ему вообще не наносят ущерба. А времени сформировать что-то мощное он не дает, постоянно агрессивно атакуя. Его надо атаковать группой, и бить мощными техниками, желательно, применяя сендзютсу, чакру биджу или кеккей генкай.
Саске второй раз вопросительно поднял бровь. Югито поморщилась, но ответила:
— Я не слишком уверенно контролирую двухвостую. Драться могу, но есть опасность, что спутаю врагов и друзей. А Хидан, как назло, держался близко к остальным, так что я просто боялась задеть союзников.
Учиха кивнул, снова переведя взгляд на Найта.
— С Какузу тоже сложно. Он разделился на пять тел, каждое с одним из элементов, но нам это и так было известно. Пытались бить контрэлементами...
В разговор снова ввязался Тера:
— Ага, только мы щенки в сравнении с ним. Он сам на контрэлементах играл, прикрывая уязвимости и навязывая неудобных противников. Скажу так, там тебя сильно не хватало.
Учиха понял смысл фразы. Сендзютсу, пусть и извращенное проклятой печатью, позволило бы ему бить, не обращая внимания на законы равновесия стихий, а если добавить кеккей генкай, то шансы Саске были бы выше, чем у всех остальных вместе взятых. Но тогда была бы высока вероятность, что Какузу бы просто ушел от боя. Умный и опытный синоби не просто так прожил под сотню лет.
— Стоит сделать пометку на будущее, — снова подключился Найт. — Против этих двоих обычных синоби не использовать совсем. Потеря времени и сил, и риск смерти без шанса на успех.
