Эльфийская кукла

— Что это значит?

— Боюсь, что вы ее потеряете. Она не сможет больше оставаться с вами, как прежде.

— Вносите изменения в правила по ходу игры, так? — Я с трудом поборол в себе желание влепить кулаком в эту растерянную озабоченную физиономию. — Хорошо, хрен с вами. Я согласен. Одну жизнь, или обе жизни, как угодно. Как следует из ваших гребаных правил. Она должна жить.

— Это ваше окончательное решение?

— Да. Ну, чего ты ждешь, мать твою кочергой? Делай, что говорят!

— Хорошо. Надеюсь, вы понимаете, на что идете, — Консультант перестал улыбаться и шагнул ко мне. Последнее, что я увидел — блеснувший в его руке кинжал. Жуткая боль обожгла меня, и больше я ничего не почувствовал.

* * *

* * *

* * *

**

— Алексей Дмитриевич? — В белесом неярком свете возникло что-то темное. Секунду спустя я разглядел в золотистом полумраке номера знакомое лицо. Консультант снова улыбался. — Как вы себя чувствуете?

— Вы? — Я сел на кровати, покрутил головой. Вспомнил, что произошло в этой комнате. Глянул на постель рядом с собой — тела Шамуа не было. Простыня была снежно-белой, никаких следов крови. — Что вы сделали?

— Убил вас, — спокойно сказал Консультант. — Вы изъявили желание отдать одну из своих жизней этой девушке. Соответственно, я поступил так, как вы пожелали. Простите, пришлось причинить вам боль. Вы потеряли одну жизнь, наши специалисты воскресили вас, и бесполезно потраченный вами бонус был передан Шамуа. Она жива, не волнуйтесь.

— Где же она?

— Ушла сразу после успешного окончания Анастазиса.

— Вот так просто ушла?

— Я же сказал вам, дорогой друг, что новая жизнь изменила ее, — с мягким упреком сказал Консультант. — Прежняя Шамуа умерла, а возрожденная вновь... Она не знает вас. Вы для нее были всего лишь трупом, рядом с которым она пришла в сознание. Думаю, ей понадобится время, чтобы пережить потрясение.

— Я должен ее найти! — Я вскочил с кровати, схватил катану. Консультант остановил меня властным жестом.

— Нет смысла, мой друг. Девушка примет вас за зомби. Вы для нее мертвы. Не волнуйтесь, с ней все будет в порядке. Я присмотрю за тем, чтобы малышка не пошла по кривой дорожке. Лоэле, знаете ли, веселый город. Подыщу ей местечко у какой-нибудь знатной дамы. Такую умелую и заботливую служанку охотно возьмут в любой дом. С ней все будет в порядке.

— О-ох! — Я тяжело вздохнул, обхватил голову руками. — Жесть какая! Как же я вас...

— Простите меня. Я всего лишь выполнил ваше желание, в самом лучшем виде. Теперь прочтите вот это, — Консультант протянул мне перевязанный шнуром свиток.

Это было очередное повышение. Я переводился на восемнадцатый уровень и получал новую квалификацию: "Странствующий рыцарь — золотое сердце". Моя репутация возросла сразу на 10 пунктов, плюс шли очки в разрядах Фехтование, Выживание, Сила и Выносливость. Меня все это мало обрадовало. Я подумал, что никогда больше не услышу эти слова "Мой милый господин Алекто!", и меня снова начали душить слезы ярости и бесконечного горя.

— Что с вами? — участливо спросил Консультант.

— Радуюсь повышению, — сказал я и швырнул пергамент в камин.

— Вы не выбрали приз.

— Ничего не хочу. Сейчас пойду и напьюсь. До уссачки напьюсь, понятно? Уйду в запой.

— Не уйдете. Не такой вы человек.

— Плохо вы меня знаете.

— Не хотите читать, я вам так скажу, какие бонусные призы вы можете получить. Четыре тысячи дукатов, заклинание Дубленой Кожи (+ 15 к броне), перчатки Короля Воров (+ 35 ко взлому, + 25 к ловкости, стоимость 5800 дукатов, класс брони 2), или же Ночной Глаз — умение видеть в темноте.

— Вы полагаете, мне это интересно сейчас?

— Вы можете обдумать выбор. Ваш приз будет ждать вас в магазине "Ностромо". Что я еще могу для вас сделать?

— Оставить меня одного.

— Помните, вам следует быть очень осторожным. У вас осталась только одна жизнь.

— Думаете, я дорожу такой жизнью? Хватит меня лечить. Закрыли тему.

— Вам не стоит сейчас оставаться в одиночестве. Хотите, я с вами выпью?

— Нет. Уходите. Я устал и очень хочу спать.

— Хорошо, — Консультант поставил на столик у кровати темную бутылочку с навинчивающейся пробкой. — Если будет мучить бессонница, выпейте это, помогает. Спокойной ночи, мой друг!

— Циник ты, каких поискать, — зло отозвался я Консультанту в спину.

— Всего лишь Консультант, — сказал он и исчез.

Я остался один в комнате, которая еще несколько часов назад была такой уютной, а теперь, после того, что я здесь увидел, казалась мне пустой и страшной. На душе было так... Единственное, что хоть немного успокаивало меня — Шамуа жива. Пусть не со мной, но жива. Но все равно, елки-моталки, как же больно-то!

— Справились с девчонкой? — пробормотал я, глядя на распахнутое окно, в которое, по всей видимости, сбежали убийцы. — Лишили меня единственного счастья? Хорошо, мать вашу, очень хорошо! Однажды я посмотрю вам в глаза. И клянусь, что легко вы не умрете. Уж я напрягу фантазию...

Бутылочка, оставленная Консультантом, стояла на столике, и ее содержимое подмигивало мне лиловой искоркой внутри флакона. Я вытащил пробку, пригубил. Зелье вкусом и запахом напоминало ликер-бехеровку. Колебался я одну секунду — бутылочка с зельем полетела в камин и, жалобно тренькнув, разбилась вдребезги. Дверь я закрывать не стал.

Хозяин по-прежнему спал, привалившись к тумбочке, не подозревая о том, что сегодня случилось в его гостинице. Прихватив со стойки бутылку коньяка, я вышел из гостиницы и направился в таверну Барнабо.

Глава четырнадцатая: Башня Теней

Обнаружена программа-вирус

В таверне "У пьяного студента" было многолюдно, но мое появление никого особенно не заинтересовало. Барнабо сразу понял, что случилось что-то нехорошее. Впрочем, суть дела я ему рассказывать не стал, лишь спросил, здесь ли еще Мастер.

— Ушел сразу после тебя, — ответил Барнабо. — Зачем он тебе? Шеф не любит, когда...

— А мне по хрену, что он любит, а что нет, — сказал я. — Что ты знаешь о Марике?

— Она здесь, в Лоэле.

— Где именно?

— Представления не имею, — Барнабо выдержал мой ненавидящий взгляд. — Нечего на меня бельмами зыркать, рокарец. Хочешь выпить, пей и плати, а нет, иди спать. Мне некогда тут с тобой о пустом трепаться.

— О пустом? — Я с трудом сдержался. — Погоди, Барнабо, однажды я скажу все, что о вас обо всех думаю. Мало не покажется...

— Молодой человек! — Доппельмобер возник внезапно, будто вырос из пола. В руке он держал здоровенную кружку пива, был пьян и весел и выглядел молодцом. — Давно вас не видел, дерьмо и молния! Как поживаете?

— Плохо, — я отошел от стойки, чувствуя на спине злобный взгляд трактирщика. — Мы можем поговорить?

— Сколько угодно, хэй-дидл-дидл! — тут эльф внимательно посмотрел на меня. — У вас неприятности.

— Давайте я угощу вас пивом. Или, может, коньяка хотите?

— Лучше пиво. От хорошего эля я никогда не откажусь, хэй-дидл-дидл.

Я вернулся к стойке, заказал полдюжины стаута, и мы с Доппельмобером уединились за свободным столиком в углу зала. Поскольку в таверне было шумно, я мог не опасаться, что наш разговор подслушают. Я рассказал профессору все, мне было наплевать на все тайны и на то, враг мне Доппельмобер или друг. Мне надо было выплеснуть все, что давило мне сердце. Эльф выслушал меня очень внимательно, ничего не говорил и лишь изредка вставлял вполголоса что-то вроде "Nei blouder Albarabanar!", "Ein faeker Shyette!" и тому подобные фразочки.

— Соболезную вам, юноша, — сказал он, когда я выговорился. — Такая утрата... Увы, времена нынче тяжкие. Все говорят о войне, которая вот-вот начнется. Но вы молодец, хэй-дидл-дидл. Вы просто молодец. Такая ответственность! Салданах не мог найти лучшего варианта, я убежден.

— Послушайте, профессор, о каких пророчествах речь?

— Вы знаете эту историю о наследии Заламана и Нуир-Эгатэ? Все дело в девочке по имени Меаль, в той самой, судьбу которой доверил вам Салданах, — Доппельмобер сделал добрый глоток пива, громко рыгнул. — Она наследная принцесса Алдера, единственная законная правительница будущего единого королевства эльфов. Тот, кому она принадлежит, станет королем Аэндр-Тоэль.

— Это я знаю. Но почему все так хотят заполучить эту куклу?

— Власть, дорогой мой. Власть и великая магическая сила. Они как магнит, хэй-дидл-дидл. Если Аэндр-Тоэль станет реальностью, почти семь миллионов эльфов, разбросанных сегодня по северным королевствам и имперским маркам, станут одним народом, как это было во времена короля Толлиана. Северные пустоши Гримнеса оживут, восстанут из праха древние города, поросшие лесом и сорняками. Расцветут эльфийские искусства, зодчество, науки, тайные знания, а главное — вернется магия жизни Интэ-Квеаннар и великая магия Звезд и Деревьев, Интэ-Алваэр, которые когда-то преобразили этот мир. Это не может нравиться Империи, которая лишится своего влияния на эльфов. Это расстроит все планы Шамхура Риската — ведь когда-то именно он превратил Меаль в куклу и лишил эльфов будущего. Это беспокоит всех этих маленьких марионеточных властителей, вроде саграморца Альбано. Хэй-дидл-дидл! Эльфы слишком хорошо разбираются в тайных знаниях, чтобы их секреты не волновали властолюбцев. Тот, кто получит Меаль, станет королем великого народа. И тут уж он будет решать, что делать дальше — отвоевать свою независимость или же сделать новое эльфийское королевство частью Империи или Альбарабийского государства. А то и включить Империю или Альбарабию в состав своей новой державы. Понимаете, о чем я?

— Император Артур или Шамхур Великий, живой бог Истинного пути?

— Вот именно, хэй-дидл-дидл! Один черт, по правде сказать — в любом случае эльфы окончательно лишатся шанса возродиться, как единый народ. Пророчества не сбудутся, и все жертвы окажутся напрасными. Салданах все верно вам сказал, юноша — если начнется война между Империей и северными королевствами, эльфы станут первыми жертвами этой войны. Мы просто погибнем. Нам останется либо уходить еще дальше на север и влачить жалкое существование на заледенелых пустошах за Эредунном, либо окончательно отказаться от своего прошлого и стать подданными всех этих Эльдаредов, Рискатов, Джаутов, Альбано, Артуров. Служить им, отдать им свои древние секреты, воевать во имя их интересов и всегда быть существами второго сорта, на которых потомки тех, кто когда-то уничтожил города Шестицарствия, будут смотреть с презрением и ненавистью.

— А я? Какова моя роль?

— Вы единственный, кого все кланы безоговорочно могут признать королем, если пророчества сбудутся. Вы Нанхайду, тот, о ком говорится в пророчествах.

— Но я же не эльф!

— Заламан тоже не был эльфом. Но они с Нуир-Эгатэ любили друг друга. Тогда мы упустили свой шанс возродить свое могущество. Сейчас такая возможность появилась. Третьего шанса у нас не будет. Империя поглотит все, и мы окажемся под властью чернокнижников из Магисториума. Либо станем частью Великой Альбарабии и опять же под властью чернокнижника Риската.

— Невеселая перспектива.

— Вот почему Салданах попытался спрятать куклу. Судьба Меаль сегодня в ваших руках. Пока об этом никто не знает, и хвала Универсуму, что не знает.

— Тем не менее те, кто убил Шамуа, искали именно ее.

— Значит, угроза больше, чем мне казалось... Нужно подготовить вас к серьезному сражению. Знаете что, — эльф вылил в себя остатки пива из кружки, довольно охнул и посмотрел на меня веселым осоловевшим взглядом, — я попробую вам помочь. Вам и милой Марике. Но сначала сделайте вид, что вы на меня разгневаны.

— Это еще зачем?

— Каналья Барнабо смотрит на нас. Наорите на меня. Я обижусь, выйду, и буду ждать вас у себя дома. Адрес помните?

— Конечно.

— Вот и славненько, хэй-дидл-дидл. Ну, давайте!

— Успокаивать меня? — заорал я и так шваркнул кружкой об стол, что весь зал обернулся на меня. — Пшел вон, длинноухий! Ненавижу вас, нелюдь хренову!

— Сам сдохни, тупой дикарь! Дерьмо и молния на твою безмозглую голову! — ответствовал Доппельмобер, вскочил на ноги и чуть ли не вприпрыжку сквозанул из таверны.

Я сделал вид, что пьян гораздо сильнее, чем был на самом деле. Барнабо улыбался, протирая бокалы полотенцем. Это хорошо, шпион Мастера ничего не заподозрил. Посидев еще пару минут для безопасности, я швырнул на стол несколько дукатов и, качаясь и матерясь на чем свет стоит, вышел из таверны. Вдохнул полной грудью ночной холодный воздух и стоял несколько минут, размышляя над тем, что творю. Наверное, я сглупил, доверившись Доппельмоберу. Но другого выхода у меня не было. Старый маг казался мне единственным, кто заслуживал доверия.

Доппельмобер ждал меня. Для начала он заставил меня выпить большую кружку горячего травяного чая, а потом старательно запер все двери и окна на замки.

— Ночь вы проведете у меня, — сказал он. — Те, кто убили вашу подругу, могут вернуться.

— Профессор, а не лучше ли мне оставить куклу вам?

— Невозможно. Салданах передал Меаль именно вам, и кукла все время должна быть с вами. Поверьте, так нужно.

— Вот-вот, и Шагирра мне то же самое сказала.

— Видите, я вас не обманываю, хэй-дидл-дидл. Снимайте вашу броню и куртку.

— Это еще зачем?

— Я наделю вас Даром Карающих Рук, — Доппельмобер отпер свою шкатулку и извлек что-то похожее на ученическую готовальню. В ящичке лежали две длинные иглы, похожие на акупунктурные.

— Это игла красного золота Кайрью и игла белого золота Нидан, — пояснил Доппельмобер. — Волшебные иглы моего далекого предка, мага Тоннаира. Он был великим знатоком магии Боя. Я сделаю вам татуировки, которые наделят вас некоторыми боевыми способностями, хэй-дидл-дидл. Оружие не всегда может оказаться под рукой.

— Надеюсь, вы знаете, что делаете, — сказал я, раздеваясь.

— Не волнуйтесь, в юности я часто зарабатывал, делая тату... Будет немного больно, но не настолько, что нельзя терпеть. — Доппельмобер разлил в крошечные чашки какую-то темную вязкую краску, взял в руки одну из игл. — Начнем, хэй-дидл-дидл!

— Профессор, — я посмотрел на эльфа, — простите, что я наорал на вас в таверне.

— Вы были великолепны. Обожаю актеров. Итак, давайте руку...

Профессор работал часа два, сосредоточенно и увлеченно, и при этом забавно пыхтел и высовывал язык — прям тебе ребенок, раскрашивающий картинку. Было больно, но я терпел. В конце концов, мои правое и левое предплечья украсились узорами, напоминающими кельтский стилизованный растительный орнамент. Приличная тату, с такой и где-нибудь на пляже показаться не стыдно.

— Готово! — вздохнул профессор. — Теперь вы адепт магии Интэ-Дранайн, магии Элементального Боя.

— Что это значит?

— Вытяните правую руку и раскройте ладонь. Ага, вот так. А теперь представьте, что вы берете... скажем, вон те щипцы, что лежат у камина.

Я представил. Щипцы поднялись в воздух и повисли в метре от пола. Епсель-мопсель, да это же телекинез чистейшей воды!

— И что дальше? — спросил я, зачарованно глядя на висящие в воздухе щипцы.