Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Наки оглянулась. Башни-близнецы, обрамляющие разрез, были окутаны дымкой морского тумана, их геометрические детали размазались, создавая смутный намек на случайную сложность. Они наводили на мысль о колеблющихся, слоистых морских скалах, башнях из выветрившихся и эродированных скал возрастом в миллионы лет, охраняющих узкий проход в открытый океан. Под ними, то появляясь, то исчезая из поля зрения, она увидела три или четыре другие лодки, пробиравшиеся в Ров. Тяжелая каплевидная конструкция пассажирского дирижабля отваливала от борта одной из башен, низкое рассветное солнце отбрасывало золотистые блики на рифленые линии его гондолы. Наки разглядела гладкую дельтовидную часть шаттла "Голоса вечера", но он все еще был припаркован там, где приземлился.
Она оглянулась на узел, где приостановился Вейр.
Что-то происходило.
Узел стал значительно активнее, чем минутой ранее. Он напоминал зеленый вулканический остров с крутыми склонами, который подвергся какому-то катастрофическому сейсмическому катаклизму. Вся масса узла дрожала, раскачивалась и пульсировала с жуткой регулярностью. Концентрические волны потревоженной воды разбегались от него, образуя тошнотворные впадины, из-за которых мчащаяся лодка кренилась и скользила. Наки замедлила ход своей лодки, какой-то инстинкт подсказывал ей, что теперь преследовать Вейра практически бесполезно. Затем она повернула так, чтобы оказаться лицом к узлу, и осторожно подплыла ближе, не обращая внимания на тошноту, которую испытывала, когда лодка ныряла с гребня вниз.
Узел, как и все узлы, всегда демонстрировал богатую топологию поверхности: сросшиеся торосы и завитки; сказочные купола и минареты и беспорядочные скопления организованной биомассы, связанные телеграфной системой из свисающих воздушных завитков. В какой-то момент это напоминало человеческий город — или, правильнее сказать, сказочный человеческий город, — который был искусно задушен зеленым мхом. Яркие движущиеся пылинки спрайтов ныряли в щели, иллюминаторы и арки городской массы. Столичная структура лишь намекала на византийскую внутреннюю архитектуру узла, и многое из этого можно было увидеть лишь мельком или подразумевать.
Но этот узел был похож на город, сходящий с ума. Он ускорялся, проходя через циклы городского обновления и редизайна с неприличной поспешностью. Структуры эволюционировали на глазах у Наки. Она видела такие быстрые перемены как раз перед тем, как похитили Мину, но обычно такого рода изменения происходили слишком медленно, чтобы их вообще можно было заметить, как ежедневное движение теней.
Пульсация уменьшилась, но мерцающее изменение теперь вызывало устойчивый, теплый, дурно пахнущий ветерок. И когда она остановила лодку — теперь она не осмеливалась подойти ближе, — Наки услышала шум узла. Это было похоже на шепот миллиардов лесных листьев, предвещающий летнюю бурю.
Что бы здесь ни происходило, это вот-вот должно было стать катастрофой.
Какая-то фундаментальная организация была утрачена. Изменения происходили слишком быстро, при слишком слабой центральной координации. Щупальца метались, как хлысты, не в силах ни с чем соединиться. Они молотили друг друга как веревки. Структуры формировались и разрушались. Узел разрушался, так что образовались три, четыре, возможно, пять отчетливых очагов мерцающего роста. Как только она оценила это, процесс изменил все. Слабый свет мерцал внутри эпилептической массы. Спрайты роились в беспорядочных полетах, бездумно вращаясь между фокусами. Звук узла превратился в отдаленный визг.
— Оно умирает... — выдохнула Наки.
Вейр что-то с этим сделал. Что именно, она не могла догадаться. Но это не могло быть простым совпадением.
Вопли стихли.
Ветерок утих.
Узел прекратил свои конвульсии. Она посмотрела на него, надеясь вопреки всему, что, возможно, он преодолел то дестабилизирующее влияние, которое оказал Вейр. Строения все еще были бесформенными, все еще создавалось впечатление непоследовательности, но город был инертен. Круговое движение спрайтов замедлилось, и несколько из них опустились в общую массу, словно устраиваясь на ночлег.
Воцарилось затишье.
Затем Наки услышала другой звук. Он был ниже, чем все, что она слышала раньше, — почти дозвуковой. Это прозвучало не столько как раскат грома, сколько как очень далекий, очень жаркий разговор.
Он исходил приблизительно из центра узла.
Она наблюдала, как из центра поднимается гладкий зеленый холмик, напоминающий приплюснутую полусферу. Он увеличивался с каждой секундой, поглощая уродливые структуры со спокойным безразличием. Они исчезли в поверхности кургана, словно в стене тумана, но больше не появлялись. Насыпь только увеличивала свои размеры, с грохотом приближаясь к Наки. Вся масса узла превращалась в единую недифференцированную кучу.
— Джота... — сказала она.
— Мы видим это, Наки. Мы видим это, но не понимаем.
— Вейр, должно быть, применил против него какое-то... оружие, — сказала она.
— Мы не знаем, причинил ли он ему вред... Возможно, он просто ускорил переход в состояние, которое мы не задокументировали.
— Это все еще делает его оружием в моей книге. Мне страшно, Джота.
— Ты думаешь, мне нет?
Море вокруг нее менялось. Она совсем забыла о подводных усиках, соединявших узлы. Они были толстыми, как тросы, и теперь извивались и бились прямо под поверхностью воды. В воздух поднялась пена с зеленым оттенком. Это было похоже на то, как если бы невидимые водные монстры боролись, сцепившись в каком-то страшном состязании не на жизнь, а на смерть.
— Наки... Мы наблюдаем изменения в ближайшем из двух оставшихся узлов.
— Нет, — сказала она, как будто отрицание этого могло что-то изменить.
— Мне жаль...
— Где находится Вейр?
— Мы потеряли его. Слишком много поверхностных возмущений.
Тогда она поняла, что нужно было сделать. Мысль пришла ей в голову с ошеломляющей настойчивостью.
— Джота... Вы должны закрыть морские ворота. Сейчас. Немедленно. Прежде чем у того, что высвободил Вейр, появится шанс достичь открытого океана. Так уж случилось, что это единственный путь к отступлению для Вейра.
Сиваракса, к его чести, не стал спорить. — Да. Ты права. Я начну закрывать. Но это займет довольно много минут...
— Я знаю, Джота!
Она проклинала себя за то, что не подумала об этом раньше, и проклинала Сивараксу за ту же ошибку. Но вряд ли она могла винить кого-то из них. Завершение никогда не было чем-то таким, к чему стоило относиться легкомысленно. Несколько часов назад это было событие, которое произойдет через несколько месяцев — эксперимент по проверке готовности жонглеров сотрудничать с человеческими планами. Теперь это превратилось в экстренную ампутацию, которую нужно было делать с чудовищной поспешностью.
Она вгляделась в просвет между башнями. По крайней мере, Сивараксе потребовалось бы несколько минут, чтобы инициировать закрытие. Нужно было не просто нажать кнопку на его столе, а вызвать двух или трех технических специалистов, которых нужно было немедленно убедить в том, что это не какая-то тщательно продуманная мистификация. И тогда механизм должен был бы сработать. Механизмы, которые соединяли морские створки, были испытаны множество раз... Но механизм никогда не доводился до предела; двери никогда не сдвигались друг с другом ближе чем на несколько метров. Теперь они должны были работать идеально, закрываясь с точностью часовщика.
И когда это что-нибудь на Бирюзе работало с первого раза?
* * *
Там. Самое крошечное, наименее заметное сужение разрыва. Все это происходило с мучительной медлительностью.
Она оглянулась на то, что осталось от узла. Холмик израсходовал всю доступную ему биомассу и теперь прекратил свой рост. Это было похоже на то, как если бы ребенок вылепил из глины какую-то фантастически сложную модель города, которую затем бессердечный взрослый раздавил в единую пустую кучку, стерев все следы ее былой сложности. Наки увидела, что ближайший из оставшихся узлов демонстрировал нечто похожее на трансформацию: он проходил через безумный цикл, который предвещал появление кургана. Теперь она догадывалась, что цикл был попыткой узла свести на нет то, что Вейр использовал против него, подобно тому, как компьютер пытается перераспределить ресурсы, чтобы компенсировать какую-то разрушительную вирусную атаку.
Теперь она ничего не могла сделать для жонглеров.
Наки развернула лодку и направилась обратно к Рву. Морские ворота сократили разрыв примерно на четверть.
Изменения, происходящие во Рву, сделали воду бурной даже у причала. Она привязала лодку к месту швартовки, а затем поднялась на лифте по склону стены, предпочитая пробежать дистанцию бегом по вершине, а не подниматься лицом к лицу. К тому времени, когда она добралась до разреза, двери были закрыты на три четверти, и, к огромному облегчению Наки, механизм еще не дал сбоя.
Она приблизилась к башне. Она ожидала увидеть больше людей на вершине рва, даже если бы знала, что Сиваракса все еще будет в своем центре управления. Но вокруг никого не было. Это только начинало восприниматься как явная неправильность, когда из двери у подножия башни на дневной свет, спотыкаясь, вышел Сиваракса.
На мгновение она была готова окликнуть его по имени. Затем она поняла, что он спотыкался, потому что был ранен — его пальцы были алыми от крови — и что он пытался убежать от кого-то или чего-то.
Наки спрыгнула на поверхность за штабелем строительных плит. Сквозь щели между плитами она наблюдала за Сивараксой. Он отмахивался от чего-то, как человек, за которым гонится назойливая оса. Что-то крошечное и серебристое преследовало его. На самом деле, больше, чем что-то одно: это был небольшой рой, вылетающий из открытой двери. Сиваракса со стоном упал на колени, безуспешно отмахиваясь от своих мучителей. Его лицо покраснело, перепачканное его собственной кровью. Он завалился набок.
Наки застыла от страха.
Из открытой двери вышел человек.
Фигура была одета в огненные оттенки. Это была Амеша Крейн. На какой-то абсурдный момент Наки предположила, что женщина вот-вот бросится на помощь Сивараксе. Было что-то такое в ее поведении. Наки было трудно поверить, что кто-то столь внешне безмятежный мог совершить такой жестокий поступок.
Но Крейн ни на шаг не приблизилась к Сивараксе. Она просто вытянула руки перед собой с растопыренными пальцами. Она выдержала этот странно театральный жест, мышцы на ее шее жестко напряглись.
Серебряные вещи покинули Сивараксу.
Они роились в воздухе, замедляясь по мере приближения к Крейн. Затем, с поразительной степенью организованного послушания, они скользнули по ее пальцам, сомкнулись вокруг запястий, на мочках ушей.
На Сивараксу напали ее драгоценности.
Крейн в последний раз взглянула на мужчину, развернулась на каблуках и затем отступила обратно в башню.
Наки подождала, пока не убедилась, что женщина не вернется, затем начала выходить из-за груды плит. Но Сиваракса увидел ее. Он ничего не сказал, но его полные муки глаза расширились настолько, что Наки поняла предупреждение. Она осталась на месте, ее сердце бешено колотилось.
Еще минуту ничего не происходило.
Затем что-то шевельнулось наверху, изменив игру света на поверхности рва. Шаттл "Голоса вечера" отделялся от башни, мерцая белыми механизмами под изогнутым, как манта, корпусом.
Челнок завис над разрезом, словно наблюдая за заключительным моментом закрытия. Наки услышала, как со скрежетом захлопнулись огромные двери. Затем шаттл накренился и направился в круглое море, не более чем в двухстах метрах над волнами. На некотором расстоянии он остановился и выполнил резкий поворот под прямым углом. Затем он возобновил свой полет, двигаясь концентрически вокруг внутренней стены.
Сиваракса закрыл глаза. Она подумала, что он, возможно, умер, но потом он снова открыл их и едва заметно кивнул. Наки покинула свое укрытие. Она пересекла открытое пространство и направилась к Сивараксе, низко пригибаясь, как краб.
Она опустилась рядом с ним на колени, обхватив одной рукой его голову, а другой держа его за руку. — Джота... Что случилось?
Ему удалось ответить ей. — Они ополчились на нас. Девятнадцать других делегатов. Как только... — Он сделал паузу, собираясь с силами. — Как только Вейр сделал свой ход.
— Не понимаю.
— Вступай в клуб таких же, — сказал он, выдавив улыбку.
— Мне нужно отвести тебя внутрь, — сказала она.
— Это не поможет. Все остальные мертвы. Или будут к настоящему времени. Они убили нас всех.
— Нет.
— Океан поддерживал во мне жизнь до самого конца. Хотел, чтобы я отдавал приказы. — Он кашлянул. Кровь забрызгала ее руку.
— Я все еще могу доставить тебя...
— Наки. Спаси себя. Позови на помощь.
Она поняла, что он вот-вот умрет.
— На шаттле?
— Ищут Вейра. Я думаю.
— Они хотят вернуть Вейра?
— Нет. Слышал, как они разговаривали. Они хотят, чтобы Вейр умер. Они должны быть уверены.
Наки нахмурилась. Она ничего из этого не понимала, или, по крайней мере, ее понимание только сейчас начало формироваться. Она назвала Вейра злодеем, потому что он причинил вред ее любимым жонглерам образами. Но Крейн и ее окружение убивали людей, десятки, если то, что сказал Сиваракса, было правдой. Похоже, они тоже хотели смерти Вейра. Так что же теперь из этого получилось?
— Джота... Я должна найти Вейра. Я должна выяснить, почему он это сделал. — Она оглянулась на середину Рва. Шаттл продолжал свои поиски. — Ваши люди из службы безопасности вышли снова на его след?
Сиваракса был близок к концу. Она думала, что он никогда ей не ответит. — Да, — сказал он наконец. — Да, они снова нашли его.
— И? Есть какие-нибудь идеи, где он может быть? Возможно, я все еще смогу связаться с ним до прибытия шаттла.
— Не то место.
Она наклонилась ближе. — Джота?
— Не то место. Амеша ищет не в том месте. Вейр прошел через разрез. Он в открытом океане.
— Я иду за ним. Возможно, я смогу остановить его...
— Попробуй, — сказал Сиваракса. — Но я не уверен, что это что-то изменит. У меня такое предчувствие, Наки. Очень плохое предчувствие. Всему приходит конец. Это было хорошо, не так ли? Пока это продолжалось?
— Я еще не сдалась, — сказала Наки.
Он обрел последнюю крупицу силы. — Я знал, что ты этого не сделаешь. Право доверять тебе. Только одно, Наки. Одна вещь, которая могла бы изменить ситуацию... если дело дойдет до худшего, то есть...
— Джота?
— Так Тонбури сказал мне это... самый сверхсекретный, известный только Совету снежинок. Арвиат, Наки...
На мгновение ей показалось, что она ослышалась или что он впадает в бред. — Арвиат? Город, который согрешил против моря?
— Это было по-настоящему, — сказал Сиваракса.
На верхней части почти вертикальных стапелей, в сотне метров над уровнем моря, хранилось несколько спасательных шлюпок и судов аварийно-спасательной службы. Она воспользовалась небольшим, но быстрым аварийным судном с герметичной кабиной, и у нее скрутило желудок, когда судно начало скользить к океану. Лодка погрузилась в воду, прежде чем всплыть, набрала скорость, а затем развернула керамические подводные крылья, чтобы свести к минимуму контакт корпуса с водой. У Наки не было точного направления, по которому следовало двигаться, но она полагала, что Вейр плыл бы по достаточно прямой линии в сторону от разреза, стремясь уйти как можно дальше от Рва, прежде чем другие делегаты осознали бы свою ошибку. Потребовалось бы лишь небольшое отклонение от этого курса, чтобы доставить его к ближайшему внешнему узлу, который был таким же вероятным пунктом назначения, как и любой другой.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |