Полет ч.2

— Нет! — я рванулась вперед.

Полковник снова занес хлыст. Глаза его горели дьявольской радостью.

— На поле, быстро! Я буду её бить, пока не пойдешь!

И он нанес Лиз ещё один удар.

— Будь ты проклят! — процедила я сквозь зубы. Развернулась и пошла сквозь пристройки. За спиной раздался звук ещё одного удара и крик:

— Бегом!

Вот же гад! Пришлось побежать, но, завернув за угол, я затормозила и уже более спокойным шагом всё-таки направилась в поле. Не стоило ухудшать положение Лиз...хотя, на мой взгляд, положение и так было хуже некуда. Этот сумасшедший ублюдок ни перед чем не остановится и с него станется действительно лишить Джека руки...

Весь день, рискуя встать к столбу рядом с Лиз, я пыталась пробраться к погребу, но полковник отрядил двух рабов охранять его и сам то и дело маячил на плантации. Когда солнце багровой тучей село за лес, я почувствовала, что меня охватывает отчаяние — день прошел, а я так и не смогла придумать ничего стоящего.

Лишь одно я знала точно — я не допущу, чтобы этот негодяй, который столько мучил Джека в юности, сейчас искалечил его. Я должна защитить Джека...пусть даже ценой собственной жизни. И всё же...всё же мне было жутко, сама не знаю, почему.

Что-то мне подсказывало, что сегодня на карту может быть поставлено нечто большее, чем просто моя жизнь...

Вечер наступил — душный, дьявольский — как перед бурей. Даже небо было какого-то странного, сизовато-багрового оттенка, точно огромная гематома. Казалось, именно так должен выглядеть мир перед концом света — притихший в ожидании решающего удара.

На задний двор я всё-таки пошла. Но перед этим собралась, точно в дорогу, перекинула свою сумку-пояс через плечо, надела линзы... противоречивые мысли раздирали меня. Что же делать, что же делать?

— Джонни, помоги мне, хоть ты! — прошептала я, пробираясь из хижины Джека на плантацию.

Но Джонни, должно быть, играл со своими детьми и не слышал меня.

Всё было почти как в ту страшную ночь, когда мы с Джеком чуть не потеряли друг друга — только у столба теперь стояла Элизабет. За день девушка так обессилела, что почти висела на руках — я знала, что это причиняет дикую боль, но ничем не могла помочь Лиз.

Полковник тоже был здесь и снова при полном параде. У меня создалось впечатление, что он специально наряжается к казням и наказаниям — устраивает себе праздник, мать его...Заметив меня в толпе слуг, полковник жестом велел мне приблизиться.

— Добрый вечер, мисс Варлок! — издевательски произнес он, — приятно видеть, что спеси у вас поубавилось! Извольте встать вот сюда, — и он указал на место рядом с собой.

Я молча сделала, как он сказал — вступать в конфронтацию раньше времени явно не имело смысла. Тут же ко мне подошел один из рабов и палкой очертил вокруг меня на земле круг.

— Это что ещё такое? — осведомилась я, невольно похолодев.

— Ваше место! — довольно улыбнулся полковник, — я же обещал вам место в первом ряду и, как видите, я хозяин своего слова! А чтобы вы не покинули это место до окончания спектакля, мы примем некоторые меры!

И он снова сделал знак рабу. Тот живо подскочил к Элизабет и приставил ей к горлу нож. Девушка вскрикнула, я рванулась было к ней, но полковник удержал меня.

— Не стоит этого делать, мисс! Как только вы переступите круг, ваша подруга умрет! Так что ради всего святого, будьте осторожны! — и он засмеялся противным скрипучим смехом.

— Джабба Хатт чертов! — свирепо прошипела я. События развивались по наихудшему варианту — я попала в западню.

— О, а вот и главное действующее лицо нашего спектакля! — обрадовано воскликнул полковник.

Двое здоровенных рабов-негров ввели в круг Джека. Тот вроде выглядел вполне нормально; при виде меня глаза его радостно вспыхнули, но радость тут же исчезла, уступив место досаде, когда пират охватил взглядом всю сцену.

— Я всегда говорил, что пристрастие к театральным эффектам тебя погубит, Роджер! — спокойно произнес Джек, — зачем всё это? Я и так знаю, что меня ждет.

Полковник мелко захихикал.

— Люблю доставлять себе маленькие радости! Когда ты станешь таким, как я, Джек — если доживешь, конечно — то тоже будешь находить удовольствие в том, чтобы вешать иногда своих подчиненных на рее вверх ногами и смотреть, сколько они так протянут!

— Вот уж вряд ли! — протянул Джек, — единственный человек, которого мне до сих пор хотелось повесить — это ты и, признаться, это желание не потеряло с годами своей силы и остроты...

— Сомневаюсь, что у тебя будет такая возможность, — осклабился полковник, — веревку нужно затягивать двумя руками, а тебе после сегодняшнего вечера это будет не дано!

Джек только плечами пожал. По знаку полковника рабы подтащили пленника к установленной посреди двора огромной колоде, на которой резали кур и положили обе руки Джека на эту колоду.

Где-то далеко, за кромкой леса, угрожающе пророкотал гром. Небо словно нависло над нами, сурово нахмурившись. Поднимался ветер, яростно раздувая факелы и пламя костра.

Полковник ленивым шагом подошел к Джеку и выдернул воткнутый в колоду топор. По рядам слуг пронесся вздох — не то ужаса, не то восхищения.

— Смотрите все! — провозгласил полковник торжественно и снова чем-то напомнил мне Барбоссу — в тот момент, когда мятежный пират держал речь перед своей командой на Исла-де-Муэрте, — этот раб залез ко мне в дом и украл мою собственность. Будь он свободным человеком, я бы просто пристрелил его, но он мой раб, а для раба нет ничего позорнее, чем обокрасть своего господина!

И снова раскат грома — небо словно отвечало полковнику. Но не стоило полагаться только на этот голос. Собрав всё свое мужество, я громко заявила:

— Это вовсе не ваша собственность! Эти кольца принадлежат Джеку, а медальон — мне. Вы просто отобрали их. Вы сами — вор!

Повисла пауза. Было слышно, как ворчит гром где-то над морем — словно потревоженное дикое животное.

— Один-ноль, Роджер! — весело произнес Джек. Казалось, он совершенно не боится, — ну, что скажешь?

— Скажу, что ты принадлежишь мне! — холодно произнес полковник, — и что вся твоя собственность тоже принадлежит мне, вот так-то! Так же как и собственность этой молодой леди!

— Ни один человек не может принадлежать другому! — решительно возразила я, — это нарушение прав личности! Я выросла в свободной стране, и вы никогда не заставите меня подчиниться!

— И меня тоже! — вставил Джек, подмигнув мне. Казалось, для него это всё — игра, — два-ноль, Роджер!

Лицо полковника пошло красными пятнами.

— Я понял только одно, Джек Воробей, — медленно произнес он, — что ты не хочешь покончить со всем этим быстро. Хорошо, я тоже не тороплюсь. Я буду отрубать тебе пальцы по одному прежде, чем отрублю всю кисть — как тебе такой вариант?

И, повернувшись к Джеку, он изо всех сил всадил топор в колоду прямо возле руки пирата. В тот же миг над нашими головами грянул гром, и ослепительная молния расколола небо. Я невольно вскрикнула.

— Да пожалуйста, — совершенно спокойно произнес Джек, — я буду считать!

— Нет! — не выдержала я.

— Успокойся, цыпа, он мне ничего не сделает, — сказал Джек и улыбнулся мне, — не переживай!

Но вот я была совсем другого мнения. Лицо полковника было искажено яростью, как тогда, когда он замахивался на нас раскаленным прутом. Только тогда это было наиграно, чтобы спровоцировать меня, а вот сейчас — настоящее. Я это чувствовала.

— Держите его покрепче! — велел полковник рабам.

— Нет, прошу вас, не надо! — в отчаянии крикнула я, косясь на Элизабет. Раб по-прежнему держал нож у самого её горла и следил за моими малейшими движениями внутри круга, — я сделаю всё, что угодно, только не трогайте его!

— Ксю, брось! Он мне ничего...

— Заткнись! — рявкнул полковник и вдруг резко ударил Джека обухом топора снизу вверх, прямо по лицу. Голова пирата откинулась назад, кровь ручьем хлынула из носа, залила обнаженную грудь...сверкнула молния, высвечивая малейшие детали этой чудовищной сцены.

— Прекратите! — крикнула я, срывая голос и, опустившись на колени, вонзила ногти в теплую землю, — не мучайте его, ради всего святого!

Но полковник, казалось, не обращал на меня ни малейшего внимания — взгляд его жадно шарил по лицу Джека, надеясь увидеть на нем выражение страха. Но Джек по-прежнему улыбался. Кровь текла по его разбитым губам, но он улыбался.

— Ну что, Роджер, на большее у тебя не хватит смелости?

Полковник издал какое-то звериное рычание и нанес Джеку ещё один удар. В этот момент мои пальцы нащупали в соломе, покрывавшей двор, что-то металлическое, какой-то странный предмет...я извлекла его на свет божий. Это была старая, проржавевшая мотыга без древка — такими рыхлили землю на полях и рыли ямы. И мне вдруг показалось, что сила вливается в меня через этот кусок металла. Черный огонь зажегся в моей груди, плечи и руки сами собой напружинились...сила потекла дальше, заставляя вибрировать всё тело...

"Не переступай черту, Ксю Варлок!", прошептал чей-то голос внутри меня, "не переступай, обратно уже не вернешься!"

"Поздно, Джонни".

Небо снова раскололось, на этот раз выпустив из себя стену дождя. Площадка мгновенно размокла, по нам потекли ручьи. Факелы почти сразу потухли, будто их опустили в воду, костер тоже зашипел и начал угасать. Нас окутывал мрак.

— Скорее, Роджер! — засмеялся Джек, — а то, не дай Бог, по ноге себе попадешь!

Это стало последней каплей. Полковник развернулся и с ревом замахнулся топором на Джека.

Всё произошло в считанные секунды.

Пират ловко подпрыгнул, повисая на руках удерживавших его негров — под дождем они стали напоминать две мокрые статуи эбенового дерева — уперся обеими ногами в колоду и опрокинул её. Огромный, тяжеленный кусок древесного ствола наклонился и начал падать прямо на полковника, тот отскочил назад с поразительной для его возраста и комплекции резвостью, поскользнулся на жидкой грязи и повалился прямо на меня...

Прямо на стиснутое в моих руках острие мотыги.

Раздался отвратительный треск, хруст разрываемой живой ткани. Глаза полковника широко раскрылись, словно от удивления. Я почувствовала, как по моим рукам, всё ещё судорожно стискивавшим металл, потекло что-то горячее. Лезвие вошло полковнику прямо под левую лопатку. Он дернулся, раз, другой, будто пытаясь встать...я оцепенело смотрела на него — случившееся ещё не дошло до моего сознания. Полковник тоже смотрел на меня снизу вверх расширившимися от ужаса глазами — такого отчаянного, всепоглощающего страха я ещё не видела на человеческом лице.

— Я знал! — прошептал он, дернулся ещё раз...и затих.

Глава 51.

"На что ты готов ради этой крошки?"

Капитан Джек Воробей, ПКМ-1

— Ксю! Очнись! Слышишь меня, Ксю?

Кто-то теребил меня, довольно бесцеремонно, почти грубо. Я подняла глаза и при очередной вспышке молнии увидела Джека. Он был весь в крови, точно индеец в боевой раскраске. Наклонившись, он просунул руки мне подмышки и поставил меня на ноги.

— Давай, приходи в себя, детка, давай!

Я всё так же молча взглянула на тело у своих ног.

— Джек... — до чего странно прозвучал мой голос! — я убила его, Джек...

— Нет, — твердо произнес пират, — не убила. Это был несчастный случай, вот и всё. Но сейчас нам надо уходить. Быстро.

Он подбежал к стоявшей у столба Элизабет и отомкнул кандалы. Девушка бессильно свалилась ему на руки. Я услышала, как пират тихо выругался.

— Ксю, поди сюда! Да быстрее, черт возьми, пошевеливайся!

Я выполнила его просьбу. Ощущение было такое, будто смотрю кинофильм — я даже не чувствовала, как мои ноги касаются земли.

Джек подхватил Элизабет на руки.

— Седлай лошадь. Я поеду с Лиз.

Я подняла на него глаза и с усилием выдавила:

— Джек, зачем? Подождем, пока гроза стихнет...и поедем спокойно, можно телегу взять...

— Нет! — решительно перебил меня пират, — мы должны ехать сейчас, пока слуги полковника не пришли в себя. Потому что потом...они могут убить нас.

Мне показалось, что я ослышалась.

— О чем ты? Зачем им нас убивать?

Джек снова чертыхнулся, внес Элизабет в конюшню и положил на сено. Схватил уздечку и седло, принялся сам седлать одну из лошадей — ту, на которой мы ездили с Лиз. Я просто наблюдала за ним, стоя столбом — перед глазами всё ещё стояло застывшее в предсмертной гримасе лицо полковника.

— Мы же освободили их...так зачем? — тупо повторила я.

— Затем, что мы ведь с тобой говорили, помнишь? Одним свобода нужна, а другим — нет, — Джек лихорадочно подтягивал подпругу, — и среди этих ребят вполне может оказаться парочка таких, кто решит, что мы лишили его куска хлеба насущного...кроме того, рано или поздно о гибели полковника станет известно и за его рабами начнется охота...никто не будет разбираться, кто там причастен к убийству, а кто нет.

Я всё это слушала, но слова как-то не доходили до моего сознания. Меня начинала бить дрожь. Джек бросил на меня озабоченный взгляд. Приблизился, и я внезапно почувствовала его тонкие ладони на своем лице. Темные глаза смотрели тревожно, но с нежностью.

— Родная, я знаю, как тебе тяжело. Постарайся не думать об этом сейчас, хорошо? Сейчас мы должны быть сильными, чтобы спастись. Смекаешь?

Я кивнула, ободренная взглядом этих колдовских глаз.

— Вот и умница, — Джек быстро и мягко поцеловал меня. Я ощутила терпкий, железистый привкус — губы у пирата были разбиты в кровь, — а теперь — вперед! Ты сможешь ехать без седла? Мне будет трудно удержаться вместе с Лиз, а от неё, похоже, помощи пока не дождешься.

Я снова кивнула. Подошла ко второй лошади, подпрыгнула, наваливаясь животом ей на спину, как на забор и секунду спустя уже сидела верхом, подбирая повод. В тусклом свете фонаря увидела, как Джек одобрительно усмехнулся.

— Всё не так просто, цыпа. Придется тебе слезть и помочь мне с Лиз.

Чертыхнувшись, я сделала, как он велел. Джек вскочил в седло, я слегка приподняла бесчувственную девушку и помогла пирату усадить её перед собой. Потом повторила свой маневр с лошадью и мы, наконец, готовы были ехать.

Самое время! Выехав из конюшни в дождь, я увидела, что человек пять слуг, держась тесной кучкой, приближаются к службам. Впереди них шли два негра — те самые, которые держали Джека.

— Вот они! — хрипло крикнул один из них, — а ну, стоять!

— Ксю! — крикнул Джек, давая лошади шенкеля. Я повторила его маневр.

— Собак, спустить на них собак! — раздались злобные, нечеловеческие выкрики.

Мне стало жутко, и вместе с тем праведный гнев вспыхнул в моей груди.

— Одумайтесь, ведь теперь вы свободны!

В ответ — грязная ругань.

— Ксю! — голос Джека уже где-то метрах в двадцати, у границы леса, — скорее!

Я изо всех сил ударила лошадь пятками. Она внезапно рванулась вперед так, что я чуть не слетела на землю. Я почти ничего не видела во мраке, лишь вспышки молний иногда освещали дорогу. Догнала Джека, и мы поскакали рядом.

— Ну, теперь ты убедилась? — крикнул Джек, перекрывая шум дождя и ветра, — не останавливайся, только не останавливайся! Пока хватит сил у лошадей — вперед!