— Тут не пишут... а, вот, нашёл расписание. С восьми у них подготовка... опять облака будут опылять? И, если никого не сожрёт хасен, с десяти до двенадцати — официальная часть. Что они там, собрались весь Старшедс ёлками утыкать?
Ренгер, привлечённый громким голосом Вепуата, выглянул из-за микросканера и выразительно хмыкнул.
— Если бы ёлки можно было сажать языком...
— С десяти до двенадцати, короче, — Вепуат, сделав вид, что не слышит, поднял взгляд на Гедимина. — Успеешь?.. Только подумай хорошо, на кой это тебе сдалось. Гварзы там не будет — так ему ж потом расскажут...
Гедимин молча кивнул. У него с вечера крутились в голове способы обхода камер и чересчур бдительной охраны. К операторам можно было не подниматься — но, чтобы миновать все проходные, нужно было резать дырки в стенах или скакать по крышам, отстреливаясь от дронов, в подражание "мартышечьему" кино. И от камер наблюдения в технологических ходах и пронизывающего всё, что подвернётся, сигма-излучения самого реактора это не спасло бы.
— Если что — вы не знали, — тихо сказал он, придержав Вепуата за плечо. — Ни куда иду, ни зачем.
Вепуат ухмыльнулся.
— А мы и так не знаем, — прошептал он, накрыв пальцы Гедимина ладонью. — Осторожнее там, ремонтник.
22 апреля 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
"Иди уверенно, быстро, не останавливайся," — напомнил себе Гедимин, зажимая в кулаке пропуск. Массивные ворота станции открывались медленно; дождавшись, когда проём вырастет до полутора метров, сармат шагнул вперёд и, не замедляя шаг, пересёк вестибюль. Турникет пискнул, дозиметрическая рамка мигнула вслед — сфалт, обернутый защитным полем, всё-таки "фонил" сигма-квантами.
— Эй! — запоздало крикнул кто-то с поста охраны. — Что за спиной?
— Инструменты, — отозвался Гедимин, не оборачиваясь. Впереди был узкий двор энергостанции — и купола энергоблоков с вознёсшимися над ними мачтами.
...Гул и шипение стихли. Гедимин остановился на пороге шлюзовой камеры, прислушиваясь к отдалённому шуму механизмов. "Пока тихо," — не без удивления отметил он. "Не засекли. Ладно..."
...Защитное поле вскрылось и тут же сомкнулось, пропустив сармата в машинный зал. Широкий проём он открывать не рискнул — протискивался боком, оставляя за собой плотно прижатую к основному куполу "шлюзовую камеру" уплотнённого поля. Сигнализация молчала — значит, излучение наружу не вырвалось.
"Всё работает..." — Гедимин на несколько секунд задержался, глядя на вращающиеся колонны. Плотные, сконцентрированные до видимости потоки проходили над его головой, упираясь в тёмно-зелёные кольца накопителей. Защитное поле горело зелёным огнём снизу доверху, блики сверкали, сливаясь в полосы. Дозиметр беспокойно мигал — тем чаще, чем ближе сармат подходил к иссиня-чёрной блестящей "двери" — обсидиановой линзе на выходе из коридора оттока. Линза была приподнята над полом — направляла излучение на верхнюю часть накопительной сборки. Гедимин осторожно, не дыша, поднёс к ней генератор защитного поля — и, едва белесая плёнка прикрыла обсидиан, рывком затолкал линзу в верхний паз и вытолкнул наружу фиксаторы. Рассеянное излучение вытекало из коридора рекой; сармат оглянулся на сборку, на внешний купол, — пока защита держалась. "А здесь придётся ползти," — Гедимин осторожно приподнял тёмно-синий щит и протиснулся под ним, толкая сфалт перед собой. Защитное поле вокруг него давно выгорело, вся надежда была на ипроновую капсулу.
"Если этот излучатель пойдёт в работу..." — Гедимин кое-как выпрямился, прижимаясь спиной к тёмно-синей выстилке и выставив сопло сфалта между твэлами. "Придётся си-ильно его укоротить!"
Он поднял взгляд на нестерпимо сияющую активную зону и едва заметно ухмыльнулся. Ровный свет твэлов был спокойно-зелёным, никаких белесых или жёлтых вспышек, никакой тревожной ряби. "Все кольца стабильны," — думал Гедимин, разглядывая редко поставленные твэлы. "При таком составе топлива, при таком примитивном устройстве... Свойства равнинного ирренция, определённо. Попробовал бы я построить такое из "лунника"..."
Он немного выждал, опасаясь, что тревога всё-таки поднимется, но никто не глушил реактор, и Гедимин, придерживая сфалт одной рукой, аккуратно сдвинул пластины с висков.
— Это я, — прошептал он, чувствуя себя донельзя глупо. Это ощущение пропало через пару секунд — как только на сармата со всех сторон уставились невидимые глаза, а горячие волокна скользнули по вискам, сплетаясь на затылке. Гедимин смущённо хмыкнул.
— Тихо. Я тебе не наврежу, — пообещал он, пытаясь соотнести число глаз хоть с чем-то внутри реактора. Они ещё и двигались, переползая с места на место... но существо было всего одно — в этом сармат был уверен.
"И правда, нельзя вредить," — он сдвинулся чуть право, меняя угол обзора. "Луч узкий, но сквозной. Захватить один или два твэла..." Гедимин сдвинулся ещё на пять сантиметров и довольно хмыкнул — мишень была выбрана. "Вон тот. Среднее кольцо. Быстро разгорится обратно. Никакого вреда."
В наушниках задребезжало — еле слышно, но очень неприятно. Гедимин сузил глаза. "Всё-таки засекли. Теперь реактор встанет. Надо быстро... Attahanqa!"
Ни его глаза, ни дозиметр не засекли пульсирующий поток сигма-квантов — но Гедимин увидел, как моментально погасло зелёное свечение. Одинокая серая колонна стояла среди сияющих зелёных всего три секунды — затем рухнули стержни, и свет померк. Гедимин зажмурился — красные столбы ещё горели перед глазами, медленно чернея. "Где-то был фонарик..."
— ...емедленно... ужу... дняты... ами! — протрещало в наушниках сквозь гул и скрежет. Гедимин поморщился. "Опять в карцер. Ну и как тут работать?!"
Его ждали на выходе из машинного зала — четверо с кинетическими винтовками наперевес, в наспех натянутых радиозащитных костюмах, состоящих преимущественно из плотного поля. "Опять на ипроне сэкономили," — Гедимин, едва заметно поморщившись, поднял руки и показал пустые ладони. "Как на базе у Маккензи. А ведь Гварза — атомщик, мог бы подумать..."
— Сфалт нести осторожно... — начал было он, шевельнув плечом, из-за которого выглядывало сопло. Договорить не успел — пришлось быстро пригибаться. Приклад винтовки просвистел над шлемом, чья-то тень мелькнула сбоку, потянулась к сфалту, но Гедимин уже выпрямлялся. Плазморез, сорванный с плеча, с треском столкнулся с чужим прикладом, и сармат услышал тихий, но отчётливый хруст. Охранник с воплем шарахнулся назад. Другой, отступив, перехватил оружие для стрельбы — но сфалт, уже набравший скорость, врезался сбоку в сопло. Охранника швырнуло вбок. Винтовка, выпавшая из рук, осталась на полу. Гедимин покосился на свёрнутое набок сопло и досадливо сощурился.
— Стоять! — рявкнул он, поднимая сфалт над головой. Двое наименее помятых сарматов, уже отступавшие по коридору, замерли на месте. "А ведь работает," — промелькнуло в мозгу ремонтника. "Всегда работает..."
— Причина нападения? — отрывисто спросил Гедимин. — Основания для вмешательства? Кто командир?
Охранники наконец перестали мигать. Взгляды сошлись на одном из отступавших. Гедимин недобро сощурился.
— Подобрать оружие. Отвести меня на БЩУ. Живо!
"А ведь сработало," — думал Гедимин пару минут спустя, в кольце охраны проходя последний шлюз. "Сработало, мать моя колба!.. Так, не мигать..."
Операторы развернулись к нему — и резко побледнели. Гедимин увидел, как у ближайшего из них темнеет радужка, и стремительно увеличиваются зрачки. Сармат озадаченно хмыкнул, посмотрел на свои руки — они были пустыми, плазморез уже висел за плечом — и выдал кривую улыбку.
— Зря реактор заглушили. Всё было в норме, — сказал он, разглядывая мониторы. "Ага, вот этот сегмент... Показатели выровнялись, не отличишь от соседних. Интересно, как поведёт себя на запуске..."
— Мне нужны данные по сегменту Би-пять, — сказал Гедимин, останавливаясь за спиной начальника смены. — За последние десять минут.
— С-сюда, — выдавил из себя один из филков; сам начальник, съёжившийся в кресле, как будто ничего не слышал. Гедимин перевёл взгляд на один из боковых мониторов и одобрительно хмыкнул.
— Дай посмотреть... да сиди, сам отмотаю.
"Вот штатные показатели. Вот моя пульсация — очень хорошо заметна... а, ещё два сегмента зацепило... неосторожно! А вот... hasu!" — он вцепился было в край пульта, но, опомнившись, ухватил себя за запястье. Верхний слой обшивки ощутимо захрустел. "Реакция была прервана! Вот выброс "сигмы"... химический состав теперь проверить бы. Надо спуститься и..."
За спиной зашипели пневмозатворы. Гедимин развернулся — и встретился взглядом со Скегги. Ликвидатор стоял на выходе из шлюза, и сопло его плазмомёта смотрело ремонтнику в грудь. Позади засвистело, захлопало; Гедимин оглянулся через плечо и увидел защитное поле — щит управления вместе с операторами отрезало непрозрачной стеной, способной выдержать поток плазмы. Боковым зрением сармат увидел ещё двоих в чёрной броне — его держали на прицеле.
— Скегги, — пробормотал он, криво ухмыльнувшись, и медленно поднял пустые ладони. Командир едва заметно кивнул; его оружие по-прежнему смотрело сармату в грудь.
— Гедимин, — ровным голосом проговорил Скегги. Теперь сармат видел чужие силуэты за его спиной — охранники набились в шлюзовую камеру, но к выходу не приближались — недобро щурились издалека.
— Я ничего не сделал, — пробормотал Гедимин, растерянно глядя на Скегги. "Ликвидаторов вызвали... Зачем? Реактор исправен..."
— Пойдёшь с охраной, — отозвался командир, не двигаясь с места. — Скафандр снимай. Не пригодится.
...До самого карцера никто не проронил ни слова; Гедимин видел безмолвные чёрные силуэты, но не мог обернуться — охранники крепко вцепились в связанные за спиной руки. Присутствие ликвидаторов, видимо, держало их в рамках — пленника не пытались огреть прикладом и почти не толкали. Когда дверь карцера закрылась, Гедимин быстро развернулся к окошку. Чёрный силуэт мелькнул за ним и скрылся. Ремонтник, озадаченно пожав плечами, опустился на пол. Связанные руки мешали прислониться к стене, и Гедимин, досадливо щурясь, зашевелил пальцами. "Аккуратно ослабить узел... вот, пошло, жаль, тут выступов нет... ещё раз... уф!"
Стряхнув с запястий лопнувшие ремешки, сармат потёр онемевшие руки и сел, как привык, — спиной к стене, расслабив плечи. Он не чувствовал ничего, кроме удивления и досады. "Заглушили реактор — правильно, несанкционированное вмешательство. Но прикладом в лицо зачем?! Тем более — стрелять... и Скегги чего-то разозлился."
Он вспомнил, что так и не проверил после эксперимента реактор сфалта — как он перенёс пульсирующий режим? — и досада стала ещё сильнее. "Взорваться не должен. Но лучше бы его мне вернули. Надеюсь, Скегги прибрал его на базу. Незачем ему тут валяться."
...В тесной запертой камере время тянулось медленно. Гедимин прислушивался к звукам за дверью — окошко было закрыто неплотно, слышимость была хорошая, вот только снаружи ничего не происходило. Сармат из любопытства налёг на дверь — с той стороны в неё сразу треснули чем-то тяжёлым. Гедимин еле слышно хмыкнул. "Охранника выставили. Интересно, надолго я тут? И когда кормить будут? Спросить, что ли?"
Вдалеке загудела, открываясь, входная дверь.
— С такими нервами, Кен, ты долго не проработаешь, — донёсся издалека укоризненный голос Маккензи. — Всё же обошлось, верно? Вот и ты...
— Заткнись, — прошипел Кенен Гварза, и Гедимин мигнул — похоже, командир "Вайтрока" с трудом сдерживал ярость. — Вот бластер, я его прямо тут хлопну!
Гедимин огляделся по сторонам и недовольно сощурился. "Карцер тесный, не увернуться... Вот нравится им всем стрелять по беззащитным..."
— Ну-ну-ну, — отозвался Маккензи. — Это никуда не годится, Кен. Отдай бластер.
Снаружи зашевелились; после нескольких кратких команд карцер открылся. Выходить Гедимину не хотелось — взгляд Гварзы не предвещал ничего хорошего — но сармат вспомнил отобранный сфалт и непроверенный реактор и сам недобро сощурился.
— У меня допуск, — угрюмо сказал он, глядя Гварзе в лицо. — Я работаю. Почему мне мешают?
Кенен с присвистом выдохнул в респиратор. Его пальцы до хруста вцепились в рукоять у пояса. Маккензи схватил его за локоть.
— Кен! Отдай мне, отдай, так всем будет лучше. Джед! Тебе что, совсем мозги выжгло?!
Гедимин поморщился.
— Мне приказано работать. Я это делаю. Почему мне мешают?
Гварза медленно разжал пальцы.
— Что делал в активной зоне?! Макакам сдам, sa hasukemu!
Кулаки Гедимина непроизвольно сжались; он вдохнул поглубже — в этот раз надо было обойтись без драк, даже если все так и напрашиваются.
— Нгылек сдавал... — буркнул он, не сдержавшись, и увидел, как оба сармата дёрнулись, будто их проводом перетянули. "Гварза знает про Нгылека? Видно, Маккензи растрещал. С ним всегда так..."
— Ты пролез в энергоблок, вмешался в работу альнкита, — процедил Гварза; его пальцы снова сжались на рукояти бластера, и Гедимин на секунду удивился — откуда у него вообще бластер?..
— Ты нарушил его работу. Внеплановый останов... — Гварза стиснул зубы. — Надо было сразу сообщить макакам. Сейчас ты корчился бы, как червяк...
— Кен! — Маккензи дёрнул его за локоть. — Джед, вообще-то, прав — у него есть... определённое поручение и... ну да, действительно, допуск. Может, дашь ему рассказать, что он забыл в реакторе?
"Маккензи говорит дело," — с вялым удивлением подумал Гедимин. В голове неприятно гудело, и почему-то заныла спина — видимо, драка с охраной была лишней.
— Можно было без останова, — сказал он, стараясь смотреть мимо Гварзы — тому чем-то сильно не нравился его взгляд, и каждый раз, натыкаясь на него, он стискивал зубы. — Я ставил опыты по локальному снижению мощности. Экстренное глушение на случай отказа основных систем. Там, у операторов, осталась запись. Сходи и посмотри — там хорошие результаты. Только... излучатель надо помощнее. Мои переносные не тянут.
Он случайно встретился взглядом с Гварзой, и ему стало не по себе — лицо Кенена было сведено болезненной гримасой. "Ну чего, чего, чего?! Реактору не было никакого вреда, с него пылинка не упала..."
— Я за расстрел, — глухо обронил Гварза, отступая на шаг. Маккензи укоризненно покачал головой.
— Кен! Ты сам знаешь, что об этом речи нет. И Джед знает. Так зачем же пороть чушь? Лучше скажи своим, чтобы запустили реактор — нам простои ни к чему. А Джед посидит недельку в карцере, пока все немного успокоятся.
— Недельку?! — Гварзу передёрнуло. Он стряхнул с локтя руку Маккензи, отступил ещё на шаг, смерил Гедимина мрачным взглядом и отвернулся.
— В камеру его. С утра будет запуск. И если хоть что-то пойдёт не так...
23 апреля 16 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Контейнер с разбавленной Би-плазмой наконец опустел. Гедимин осторожно поднялся с пола. Чуть ниже рёбер что-то вздулось, мешая дышать, — два килограмма еды в сармата поместились с трудом. "А можно было бы разделить на два раза," — думал Гедимин, сворачивая мягкий контейнер в трубку. "Нашли бы нормальный жёсткий ящик, чтоб не вытекало. Где они вообще взяли эти дурацкие пакеты?!"
