— Идём, Бена, — врач открыла дверь своего 'кабинетика', обернулась.
Бенезия отошла от рабочего стола, подошла к двери.
— Сканер скажет, но...
— Карин, ты — врач. И я — в полной твоей власти. — Бенезия посмотрела на Чаквас. Та направилась к дверям диагностической лаборатории. Азари пошла следом за медиком.
— Раздевайся донага и ложись навзничь. — Карин села к пульту, подождала, пока матриарх обнажится и уляжется на платформу. — Лежать придётся неподвижно и долго.
— Мне, Карин, нужна вся информация. А не просто 'да' или 'нет', — сказала матриарх, замирая.
Сколько длилось обследование — Бенезия не знала. В 'трубе' сканера табло часов, конечно же, отсутствовало. Инструментрон остался на стуле рядом со свёрнутым в рулон комбинезоном.
Наконец ложе плавно поехало из 'трубы'. В диагностической лаборатории было тихо. Чаквас сидела за пультом спиной к сканеру. Она не обернулась, когда платформа доехала до ограничителя. Матриарх тихо села на ложе, поняв, что Чаквас уже получила результаты обследования. Негативные результаты.
Бенезии не хотелось подходить к Карин, не хотелось окликать её. Экраны пульта диагностической установки, часто называемой сканером, светились, но на них были только заставки. Чаквас, как всегда, позаботилась о многом, если не обо всём. Старшая Т'Сони сама не заметила, как подогнула ноги и встала на колени на платформе, опираясь на полностью вытянутые руки. Взгляд азари коснулся экранов пульта.
Чаквас встала с кресла, но оборачиваться не стала.
— Карин, не молчи... Говори всё, как есть, только говори, — тихо сказала Бенезия.
— Я не знаю, что сказать, Бена. — Чаквас не обернулась и только опёрлась руками о столешницу пульта, едва не задев сенсорные панели.
— Дело в Джоне? — выдохнула азари. — Нет, он... он не виноват! Дело... дело во мне!
— В данном случае дело — в вас обоих, Бена. — Чаквас села в кресло. — Ты хочешь услышать 'да' или 'нет' или тебе?...
— Полную информацию, Карин. Полную, — тихо, но твёрдо ответила матриарх.
— Бена, ты сейчас бездетна. Я продержала тебя под сканером больше часа. Испробовала все режимы. Просмотрела, сравнила архивы результатов обследований...
— Джон... — выдавила азари.
— Не надо, Бена. Этого — не надо, — сказала Чаквас. — Я же сказала, что дело — в вас обоих. Не в тебе, не в Джоне по отдельности, а в вас обоих.
— Расшифруй. Не понимаю, — сказала старшая Т'Сони.
— Всё сложилось так, что Джон не стал применять свои новые возможности, Бена. Он вёл себя как обычный человек.
— И?...
— Наверное, он что-то в тебе прочёл такое, чего ни я, ни этот сканер, стоящий четверть фрегата, не отметили, — сказала врач.
— Я понимаю, о чём ты, Карин, — матриарх спустилась с платформы, встала на ноги, взяла бельё и комбинезон, оделась. — Ты права. Я действительно хотела, чтобы ребёнок был... от обычного человека. Джон был прекрасен, он сделал всё, как надо. Дело действительно во мне. Я... я могла выставить инстинктивную защиту... есть у азари такое... средство. Это не позволило мне забеременеть.
— Нет, — чётко произнесла Чаквас. — Мой сканер показал, что никакого такого средства ты не задействовала. Так что — не надо, Бена. Джон действительно сделал всё, что надо. Всё, что надо для обычного... он сделал. Сканер это показал чётко, полно и определённо. Если хочешь считать, что Джон поступил так, как ты хотела — считай, это — твоё право. Скажу так: ты можешь определиться, что ты хочешь от Джона. И когда ты определишься совершенно точно, Бена, у тебя всё получится. А до тех пор... я тебе очень советую подумать. Над многим подумать, Бена.
— Хорошо. Ты права. Я подумаю. — Бенезия вышла из лаборатории, открыла дверь Медотсека и очнулась только тогда, когда вошла в свой салон.
Что-ж, ответы на свои вопросы она... получила. Да, сейчас она бездетна. Потому что... потому что Джон не стал использовать свои необычные способности. А может... Может, он просто не стал торопиться с... тем, чтобы она, его подруга, обязательно вот прямо сейчас, через несколько дней после возвращения из хаскококона забеременела? Может быть поэтому он не стал использовать свои способности, которые не являются обычными и привычными для землян? Вполне возможно.
Карин... богиня, она... она едва удержалась в рамках врачебной этики и протокола общения с пациентом. Она же тоже любит Джона, любит, но... она не требует от него близости. А можно ли счесть, что она, Бенезия Т'Сони, потребовала, именно потребовала от Джона близости? Можно, куда же теперь деваться от такого вывода. Именно потребовала. Конечно, на втором свидании и сразу — близость... Это слишком быстро. Слишком. Знал же Джон, что азари умеют управлять беременностью? Знал, конечно же, знал.
Что же получается в итоге? То, что у неё по-прежнему как минимум два выхода. Либо — не беременеть от Джона в самое ближайшее время, которым для долгоживущей азари могут вполне считаться несколько десятилетий. Либо — придти к Джону и честно сказать, что она хочет ребёнка, который появится только в результате применения Шепардом своих необычных возможностей. Честно сказать, открыто, вслух и чётко.
Карин права, матриарх не учла, что Джон — землянин, человек. Она посчитала, что он почему-то должен полностью понимать её, азари. Как такое может быть? Люди часто себя самих и своих соплеменников понять не могут, из-за этого у них полно проблем, а тут ей, азари, хочется, чтобы разумный другой расы понял её, словно он на некоторое время стал её соплеменником? Что за...
Нет, определённо надо подумать. Карин права — надо хорошенько подумать. И когда она решит всё чётко, полно и точно — тогда можно будет поговорить с Джоном на эту тему. А до тех пор... До тех пор она будет любить Джона. Без 'прицела' на беременность любить. Будет помогать ему, будет рядом с ним. Будет вместе с ним. Если она любит Джона настоящей любовью, она не должна упирать взаимоотношения в беременность, потому что тогда... тогда она просто использует Джона. Он это поймёт и вполне может отказаться от общения с ней, отдалится от неё. У него полно возможностей для этого: он загружен работой, у него много дел и потому он вполне сможет ограничить общение с ней ужасающе малым протоколом и формальностями.
Надо просто любить Джона и поддерживать его. А беременность, ребёнок... Надо понять, что она должна подождать с этим. Потому что... потому что она слишком торопится и потому... потому что впереди — война со Жнецами. Беременность осложнит её жизнь. Она не должна торопиться с ней. Вот почему Джон медлил. Вот почему он не спешил. Он действительно хотел, чтобы его подруга сделала осознанный, а не основанный на чувствах, на эмоциях выбор. А она... она поторопилась. И... сама не определила точно, что хочет от Джона.
Лёжа в постели, Бенезия натянула покрывало до плеч — одеяло она не стала разворачивать, так как в салоне было достаточно тепло. По меньшей мере, она поняла главное: ей нужно отложить вопрос с беременностью и ребёнком в сторону. Сейчас она должна помочь Джону и быть рядом с ним, вместе с ним. Вполне достаточно того, что Джон станет её главным другом, её мужем. У него уже будет дочь... У азари такое возможно и Лиара вполне сможет полюбить Джона. У неё могут быть и будут свои собственные, взрослые взаимоотношения с Шепардом. Нечеловеческая логика, но... если нет нечеловеческой логики, то нет необходимых отличий между расами. Закрыв глаза, Бенезия не заметила, как уснула.
'Нормандия'. Отлёт с Иден-Прайма. Подготовка
'Нормандия' и её экипаж приступили к подготовке к отлёту. Большинство нормандовцев понимали: командование фрегата приложило достаточно много усилий, чтобы спланировать её как можно более полно, точно и чётко. Поэтому огромный объём работы выполнялся без срывов, сбоев и задержек.
Аленко, шедший по коридору в трюм на очередную тренировку, увидел идущую навстречу Чаквас. Врач корабля сделала приглашающий жест рукой. Офицер-биотик остановился у одного из коридорных пультов.
— Кайден, времени — мало, а работы — много, поэтому — буду краткой. Я не хотела об этом говорить раньше, но вы превысили свои полномочия и вмешались в сферу, за которую не отвечаете. Я говорю о том, что вы на Идене отказали местным жителям в праве воспользоваться поддержкой медслужбы фрегата. Помните? — Чаквас прямо взглянула на стоявшего перед ней лейтенанта. — Помните, вижу. Да, да, именно та проблема — индоктринированный археолог. Давайте договоримся сразу на будущее: вы не будете решать за других нормандовцев, если дело касается их профессиональных сфер деятельности. Хорошо?
— Да. — Кайден сказал это, отчётливо понимая, что другого ответа Чаквас не примет.
— Надеюсь, мне не придётся, Кайден, возвращаться к этому разговору. Ваше счастье, что мы находимся на благоустроенной планете, где предостаточно медиков нужной квалификации и учёный остался вполне адекватен — ему не потребовалось специальное лечение. — Чаквас шагнула в сторону, обошла замершего Аленко и пошла дальше своей обычной стремительной походкой.
— Доктор. — Артериус сошёл с лестницы, остановился перед входом в БИЦ. — Когда вы планируете заняться моим лицом? — он подождал, пока Чаквас подойдёт поближе. — Я не настаиваю, но хотелось бы большей определённости.
— После отлёта с Цитадели, Сарен. Не раньше, — ответила врач. — До Цитадели этим заниматься нет смысла — будет лучше, если вы появитесь на Станции в том виде, который хорошо знаком большинству разумных. А там, после стоянки на Цитадели мы сможем до Терума провести необходимые оперативные вмешательства. Придётся, уточняю, заниматься не только вашим лицом, но и телом в целом. Сами знаете, в организме любого разумного органика всё взаимосвязано. — Чаквас посмотрела снизу вверх на высоченного турианца. — Согласны?
— Люблю определённость, доктор. Спасибо. Согласен с вашим решением. — Артериус отступил в сторону, давая возможность врачу фрегата пройти в БИЦ.
— Рада, Сарен, — сказала Чаквас, проходя в шлюз боевого информационного центра.
Андерсон, стоявший у Карты, отметил появление Карин в пределах БИЦ, но работу не прервал, к чему Чаквас отнеслась с полным пониманием: близился отлёт корабля с планеты, стоянка подходила к своему завершению. У командира было много дел.
Приветливо кивнув Дэвиду, Чаквас обошла пульты, изредка останавливаясь и обмениваясь короткими фразами с работавшими за ними специалистами. Как врач, Чаквас отмечала, что люди — и не только люди — встряхнулись, можно сказать, что ожили, ведь впереди был полёт к главной станции Галактики, а там... Как минимум — Терум, а как максимум, как уже намекал Андерсон своей подруге, полёт по большей части исследованного пространства Галактики. Для разведкораблей класса 'Нормандии' — обычное боевое задание, но сейчас, в преддверии войны... Этот длительный полёт становился, без всяких сомнений, особым.
Обменявшись приветственными кивками с вахтенным, стоящим у выходного портала БИЦ, Чаквас поспешила вернуться в Медотсек. Проходя по коридору, Карин перебирала в памяти сделанное нормандовцами за время стоянки. Вспоминала общение со специалистами БИЦ и понимала, что, сколько бы времени ни простоял корабль на планете, какой бы длительной ни была его стоянка на Идене, главное то, что был достигнут прекрасный, ценный и важный результат. Теперь обитатели галактики знали, с кем им придётся столкнуться в самое, может быть, ближайшее время. Война со Жнецами переставала быть досужим предположением, становилась реальной и, можно сказать, осязаемой перспективой.
Так уж получилось, что первыми, кто увидел Жнеца, ранее воспринимавшегося исключительно как элемент одной из множества легенд о древних временах Галактики, стали люди, земляне. Молодая по космическим, галактическим меркам раса. Не только увидели, но и сумели, пусть даже на короткое время, сделать пилота столь большого и сильного корабля своим союзником. Избежать больших разрушений и жертв. Врач корабля не сомневалась: несмотря на информационную, достаточно плотную блокаду, кое-какая информация о происшедшем ушла самыми разными путями с Идена в другие обитаемые миры Галактики. И, конечно же, на Цитадель. Так что там уже многое знают, а если знают — то и готовятся. Так или иначе, но — готовятся.
Стоянка на планете завершалась. Чаквас взглянула на экраны, транслировавшие информацию о происходящем на посадочной площадке вокруг кораблей и поняла: иденцы не смогли отказать себе в праве проводить Жнеца и 'Нормандию' в полёт. О том, что вместе с 'креветкой' и разведфрегатом с планеты уйдёт и третий, протеанский боевой корабль, они, конечно же, не знали.
Иденцы собирались группами и поодиночке у границ запретной зоны стояночного поля и по их праздничным одеждам, по оживлённым разговорам, по счастливым и довольным лицам врач корабля с уверенностью заключала: будут проводы. Необычные и — неформальные. Всё — в одном. Очередной пример единства, очередной пример разнообразия.
Экраны системы позиционирования показали вошедшей в Медотсек Чаквас, что нормандовцы находятся не только на борту корабля, но и на площадке стояночного поля. Конечно же, они общались со стоявшими за ограждениями местными жителями — у многих обитателей фрегата завязались с иденцами разноуровневые знакомства, сформировались и деловые и личные взаимоотношения. 'Всё нормально, — подвела итог врач корабля, садясь в своё рабочее кресло и активируя экран и клавиатуру настольного инструментрона. — Всё же хорошо, что за столь короткое время мы сумели немало сделать в самых разных областях. Необычный полёт. Очень необычный'.
Андерсон просмотрел на виртуальном пространстве карты обстановку на стояночном поле и вокруг него, несколько минут потратил на просмотр обстановки вокруг Идена. Пока — тихо, но едва только 'колпак' информационной блокады будет снят — сюда ринутся чиновники и корреспонденты-журналисты, а также — немало специалистов и любопытствующих. Конечно, иденцы к такому нашествию хоть как-то, но сумели подготовиться, а фрегатовцам придётся решать уже другие задачи.
Стоянка, это 'великое сидение' на Идене наконец-то завершится и 'Нормандия' обретёт свободу в привычной для себя среде — космосе. Всё же корабли, а космические корабли — особенно — живут только в полётах. На планетах, на станциях, они — гости. Временные постояльцы.
Нормандовцы готовятся к полёту, стояночная площадка обретает предельно упорядоченный, строгий вид. Будут иденцы делать из этой площадки персональный космопорт для фрегата-прототипа или не будут — сейчас уже не столь важно. Впереди у 'Нормандии' и её экипажа и команды — сложная работа на Цитадели, а там — Терум. Что там, на этой вулканической планете придётся делать — в деталях пока ещё неясно. Важно нормативно поработать на Цитадели, чтобы не возникало проблем и вопросов впоследствии, когда Станция останется позади и фрегат возьмёт курс на Терум.
Необычный полёт. Очень необычный. Начавшийся очень нестандартно и продолжившийся тоже... почти нештатно, но, к счастью, без жертв и без особых множественных сложностей. Да, трудности и проблемы, конечно, возникли и были решены, куда же без них, но — удалось обойтись без потерь среди членов экипажа и команды. Карин осталась в очередной раз без работы, но это даже и хорошо: пока ещё не началась война, пока не началось Противостояние — пусть она имеет все возможности для того, чтобы спокойно подготовиться к работе военного врача в реальных боевых условиях. Пока ещё можно — надо готовиться. Всем надо готовиться.
