Глава 451 "Роковые записи"
— Та старая тетрадь ведь при вас? — вдруг спросила Крылова.
Антон озадачено поднял брови, мол, откуда тебе, милая, известно о странном наследстве умершего от кавида незнакомца, зачем-то назвавшегося его отцом. Потом он вытащил из внутреннего кармана пиджака тетрадь, с который почему-то не расставался, и протянул рыжей. Точнее их было две — сшитые между собой толстые тетради с потёртыми обложками и пожелтевшими от времени страницами из плотной канадской бумаги, будто изъеденной жучками.
— Нет, оставьте её у себя. Тетрадь неспроста попала к вам. Это записи знаменитого режиссёра еврейского театра Соломона Михоэлса. Прежде чем попасть к тому умершему человеку, а от него к вам, дневники много лет пролежали в секретном тайнике, о котором знали всего двое. Роковые обстоятельства заставили посвящённых прибегнуть к крайним мерам. В тот месяц трагически и скоропостижно умерла молодая девушка, и чтобы чёрные люди, охотящиеся за этими записями, их не нашли, дневники положили к ней в гроб, укрыв тетради огненно-красными волосами хранительницы. Через тридцать лет лунной ночью гроб вскрыли. Мужчина, назвавшийся вашим отцом, не решился взглянуть на то, что стало с лицом, которое он так когда-то любил. Только напрасно он боялся: муза его молодости прекрасно сохранилась, тело её не подверглось разложению, — Рука Крыловой при этом коснулась собственной щеки, она кончиками пальцам провела по своей коже, и улыбнулась: — Смерть не посмела непочтительно поступить с ней. И только некоторые страницы оказались подпорчены червями, но я позабочусь о том, чтобы важные слова вам удалось восстановить.
В этих тетрадках содержатся размышления и наброски будущей пьесы о "кремлёвском Сатане". Незадолго до смерти у Михоэлса произошёл конфиденциальный разговор с одним из врачей Сталина. Этот разговор всё перевернул в драматурге. Сам этот доктор вскоре после их встречи станет фигурантом печально-знаменитого "дела врачей" и подвергнется страшным пыткам в МГБ. Но перед самым арестом, словно предчувствуя свою судьбу, он доверительно под большим секретом поведал другу-актёр о том, что собственными глазами видел на теле вождя необычные для человеческого тела изменения, — "дьявольские отметины". И всё же вряд ли допущенный к таким секретам врач планировал говорить об этом кому-либо, скорее он просто проболтался, перебрав с коньяком. Но на Михоэлса слова кремлёвского доктора произвели сильное впечатление и укрепили в тайном намерении взяться за столь громадную тему, ведь он давно вынашивал идею пьесы о самой грандиозной и противоречивой фигуре века. К вождю у Михоэлса складывалось сложное отношение: он и поклонялся ему как богу и одновременно считал воплощением дьявола на земле.
Даже понимая, что не сносить ему головы, если кто-то узнает и донесёт Михоэлс уже не мог отказаться от полностью завладевшей им идеи сделать собственное продолжение шекспировского короля Лира.
— Мне поручено передать вам, что по этим черновикам вам следует завершить авторский замысел — почти как приказ объявила Крылова.
— ...Но почему мне? — после ошарашенной паузы удивлённо спросил Лирин.
— Вы должны сами закончить то, что не успели, — загадочно объяснила адвокат.
Антон ничего не понимал, а Крылова как-то очень странно пыталась его убедить:
— Вы написали лучшую книгу о Крымове из пока созданных. Вам и писать и о Сталине.
— Не вижу связи, — пожал плечами писатель.
Естественно, Лирин продолжал отказываться, не понимая с какого перепугу девчонка вдруг решила, что он может взяться за такое дело. Он ведь не Михоэлс. И не специалист по Сталину. Не жил в то время, и не горит желанием залезать в архивы. Не драматург, в конце концов! И вообще, всё это чрезвычайно странно, непонятно. Глупо. Но девчонка была настойчива. Повторяла и повторяла свою просьбу, сопровождая её комплиментами относительно его литературного дарования и таинственными объяснениями, типа:
— Во Вселенной всё устроено довольно запутанно, — чёрные дыры, кротовые ходы, туннели-"червоточины" ...человеческому разуму подчас сложно уловить всю паутину связей. Но можете мне поверить — связь между вами есть. В своём прошлом воплощении вы сумели проницательным актёрским взглядом разглядеть за отлакированной маской кремлёвского небожителя сатанинскую ухмылку ближайшего слуги прародителя зла. За это и приняли мученическую смерть.
— Да, что же это такое, — бурчал Антон, всё же беря обратно тетрадки — зачем я согласился? Ведь не моя это специализация.
— Просто вы поняли, что нельзя упускать такую тему, — добродушно окрыляла его Мария.
— Нет, это вы мне голову задурили, это я от ваших комплиментов моим скромным литературным способностям впал в транс. Что-то в вас гипнотическое...Верите, вдруг увидел себя другим человеком. Не слишком приятное чувство — знать, что скоро тебя может уже не быть и главное ничего поделать с этим нельзя.
*
За три дня до отъезда его в Минск в кабинет художественного руководителя и главного режиссёра государственного еврейского театра зашёл Вениамин Львович Зускин, актёр и режиссёр этого же театра (вскоре будет расстрелян по делу еврейского антифашистского комитета). Только что закончилась репетиция, Михоэлс выглядел уставшим и задумчивым. Но увидев соратника улыбнулся и постарался придать себе деловой бодрый вид. Они обсудили творческие планы. Уже под конец разговора произошёл инцидент, удививший Зускина. Михоэлс неожиданно усадил его на свое директорское место за письменным столом и сказал: "Вот здесь, на этом кресле ты скоро, очень скоро будешь сидеть" (Зускин действительно недолго до своего ареста будет руководить ГОСЕТ-ом).
Последние дни перед отъездом в Минск Михоэлс очень часто вспоминал себя маленьким, Двинск, родительский дом. Раньше он этого не делал. А тут...говорил, что будет недалеко от Двинска и Витебска и, может быть, навестит город своего детства, если получится.
В день отъезда выходя из комнаты, чтобы идти в театр, а потом ехать на вокзал, он вдруг остановился в коридоре и сказал жене: "Запиши, Асик, одну мысль, вдруг я не успею ее повторить". При этом он не вернулся в комнату, ибо подобно всем артистам был человеком суеверным и считал, что возвращаться с полдороги — плохая примета. Анастасия Павловна записала его слова. Это была мысль, которую он не раз повторял: "Если актеру и вообще творческому человеку, нечего сказать своим зрителям и читателям, он не имеет права выходить на сцену и браться за перо". Почему-то Михоэлс решил, что нужно повторить это еще раз. После этого он ушел из дома, но через некоторое время вернулся и сказал: "Ты знаешь, Асенька, а я ведь с тобой не попрощался". На ее удивленные слова: "Ну и что? Скоро мы встретимся", — Михоэлс ответил: "Думаешь?" После этого он ушел, уже навсегда...
Глава 452 "Когнитивный диссонанс"
В день столетия со дня рождения Александра Солженицына Президент РФ Путин принял участие в торжественной церемонии открытия памятника писателю в Таганском районе Москвы.
В связи с тем, что 21 мая 2021 года исполнилось бы 100 лет академику Андрею Сахарову президент публично согласился с тем, что великому учёному и правозащитнику, боровшемуся с тоталитаризмом, необходимо установить в столице памятник. Президент подчеркнул, что считает Солженицына и Сахарова "выдающимися соотечественниками".
Бывший подполковник КГБ СССР не раз публично демонстрировал, что разделяет ценности правозащитников советского времени, пострадавших от тоталитаризма (фантастика!), как и осуждает репрессии...
Репрессии — эта та тема, на которой после Сталина принято доказывать свою цивилизованность. Хрущёв первым высказался на эту тему, подав знак советской интеллигенции и цивилизованному западному миру, что он другой, с ним можно иметь дело, что с репрессиями покончено навсегда. Брежнев просто изъял Сталина из исторического упоминания. Андропов уверял диссидентов, что возвращение репрессий невозможно, потому что "сначала ставим к стенке мы, а потом нас". Однако, при нём их сажали в специализированные психушки, карательная психиатрия с жестокими пытками инакомыслящих практиковалась КГБ фактически до самой Перестройки.
Президент Путин любит порассуждать на тему как далеко Россия продвинулась за последние 20 лет по пути суверенной демократии, прав и свобод человека. Он и сам верит, что сумел совместить несовместимое — великодержавный патриотизм и либеральную демократию. И будто не замечал, как его "космонавты" жёстко избивают мирных демонстрантов. Как в тюрьмах и колониях пытают политзаключённых. Что суды цинично репрессируют новых диссидентов. Что убийства противников режима и его личных врагов давно стали обыденным явлением.
Тем временем у многих складывается ощущение жизни в каком-то мрачном зазеркалье.
В последние полтора-два года в связи с обвалом рейтингов популярности президента и его партии ставка была сделана на максимальное запугивание людей во имя выживания режима.
С конца 1930-х годов у новой формации следователей снова стала востребована наука как бить допрашиваемых резиновой дубинкой, чтобы не оставалось на теле гематом, как ломать их на допросах психологически. Люди всё чаще ловят себя на страшном дежавю, будто поколение следователей, кровавых судей и палачей 1937 года никуда не делось, а просто возвращено из запаса и приступило к обычной своей работе. Так старые танки, многие десятилетия хранящиеся на армейских базах хранения в случае острой нужды, вводят в строй: механики просто заправляют их и запускают дизели.
Согласно "национальному индексу тревожности", среди граждан в начале 2021 года на первое место вышел страх перед действиями полиции и судов. Даже коронавирус отошёл на третье место.
*
В аудитории "Прямой линии", где Николай Крымов разглагольствовал на выигрышные для себя темы, стояла почтительная тишина, посреди которой уверенно и убедительно звучал только Его негромкий вкрадчивый голос. Ещё были слышны лишь торопливые постукивания по клавиатурам: журналисты конспектировали великие слова оратора на своих Macbook. А политик обращался то к успехам России в экономике, то к своим заслугам как миротворца. А про чудовищную коррупцию — ни слова! Про засилье силовиков — молчок. Про катастрофическое обнищание населения и высокую смертность — тишина. И про очередной виток борьбы с оппозиционными структурами, про решительное наступление на права и свободы граждан — фактическое удушение какой-либо альтернативной политической жизни в стране — тоже. И никто не спешил задавать политзвезде таких вопросов. Народ в телестудии уважительно слушал и старательно конспектировал, только бойкий перестук клавиш слышен. Но порой такая "тишина" звучала громче, чем иной шум.
Правда в какой-то момент у спикера снова случилась характерная оговорка. Говоря о демографии, президент неожиданно сказал: "в сфере ДЕМОКРАТИИ ситуация чрезвычайная. Но ни один человек в зале даже не хмыкнул. А ведь Россия давно стонет и изнывает под издевательским гнетом сапог силовиков. И было бы логичным спросить у главного начальника: "А что дальше? По ночам людей станут забирать "воронки", а книги неугодных авторов публично сжигать на площадях?".
Но для этого здесь и присутствовал специально обученный человек, задача которого — вовремя обнаружить потенциального скандалиста и отфильтровать вместе с его неправильным вопросом. Бойкий блондин с мягкими манерами, с шикарными усами и шевелюрой песочного цвета, уверенно справлялся со своей работой. Вольдемар Юрьевич Песочников не первый год работал президентским пресс-секретарём, фактически являясь его правой рукой по части общения с обществом, и дело своё знал крепко. Являясь частью "семьи", он имел свой кусок торта и очень боялся его лишиться.
Время от времени "Усы" бросал на шефа короткие оценивающие взгляды и по выражению его лица принимал решение кому дать микрофон, а чей запрос отклонить. За годы Владик отлично изучил порой не слишком выразительную мимику шефа и всё катилось как по маслу.
Однако, совсем избежать неприятных вопросов было бы неправильно. Всё-таки всенародно избранный президент желательно должен хотя бы несколько раз в год выглядеть демократичным. И в задачу Вольдемарчика входило выбрать наименее рискованный вариант. И тут ему приходилось проявлять качества лоцмана, которому необходимо осуществить проводку судна по опасному фарватеру. Так под конец "Прямой линии" прозвучал вопрос об участившихся нападениях на независимых журналистов в России.
Крымов ответил, что сам возмущён каждым таким случаем и держит расследования на контроле. В его голосе и лице было столько искренненности, что многие поверили. Как обычно ему удалось произвести впечатление и сорвать аплодисменты в студии. А потом неожиданно вышел конфуз.
Глава 453 "Когда что-то вдруг пошло не так"
Конфликт вокруг изъятия земель у Тимирязевской сельскохозяйственной академии набирает обороты. Старейший ВУЗ страны, занимающийся подготовкой агрономов и других специалистов в области сельского хозяйства, стал фактически объектом рейдерской атаки... нет не со стороны бандитов-уголовников, ограбить ведущее профильное учебное заведение отрасли собрались вполне респектабельные с виду господа, даже при высоких должностях. Более того, ультиматум академии озвучил некто иной, как заместитель министра...сельского хозяйства России Джамбулат Хатуов!
Речь идёт о бесценных землях академии, её научно-практической базе, где проводится исследовательская работы, ведётся подготовка будущих агрономов и других специалистов. И вот на эти неприкосновенные земли положил глаз высокопоставленный чиновник, планируя вывести эти гектары из ведения учебного заведения и передать их некой строительной компании под возведения элитного жилья. И так как на кону стоят миллионы долларов, то чиновник в ранге заместителя министра поставил студентам и преподавателям ультиматум: либо академия отдаёт земли под застройку, либо лишается финансирования на свою работу! Иными словами, коллективу уважаемого ВУЗа было сделано предложение, от которого они в теории не могли отказаться, однако... Впрочем, обо всём по порядку.
На собрании, куда пришли как преподаватели и студенты, так и жители района (Академия расположена на севере Москвы, поблизости от метро "Петровско-Разумовская"), высокопоставленный рэкетир Хатуов поставил условие: либо вуз соглашается добровольно отдать под жилищную застройку сорок процентов собственных земель (которые являются ценнейшей научно-обучающей базой) и получает за это деньги на развитие, зарплату преподавателям, стипендии, научные материалы, либо лишается финансирования (будто речь идёт не о государственных средствах, выделенных на науку и образование, а о личных деньгах замминистра).
Однако коллектив ВУЗа не дрогнул перед таким "наездом", отказавшись капитулировать и устроил обструкцию самому заместителю министра сельского хозяйства! Это привело в бешенство чиновника, желающего, вероятно, поскорей монетизировать свою должность в миллионы за проданные квадраты жилья! Но как продавить этих несговорчивых академистов?
