— Уходим отсюда и быстро.
Коротко кивнув в ответ, Валент ловко вскарабкалась по спине несостоявшегося убийцы наверх и вытащила менее ловкую духовника.
Поверхность напоминала безумную смесь подмирного пекла с её мрачным предшественником. Гнетущая темнота ночи, обернулась зыбким мглистым туманом, полным неясных теней и лунных бликов. Густой, тяжёлый воздух отчаянно горчил, готовый рассыпаться крупными хлопьями горячего пепла. Бездумно раскачиваясь из стороны в сторону, неприкаянно бродили уродливые твари. В монотонном шатании их тёмных фигур сквозило поразительное почти болезненное безразличие, брошенных под проливным дождём щенков. Их утробные рыки и злобные взвизгивания отдавали какой-то потерянностью и обречённостью. Даже мелкие междоусобные свары не разбивали общей атмосферы бессмысленной жестокой инсталляции. Яркие, словно брызги свежей крови, искры остаточных чар с лёгким шипением и потрескиванием хаотично метались меж чёрных закопченных стен, сплетались в сумасшедшие рои смертоносной мошкары. Обрывками первородного пламени, впивались они в тела ползущих монстров, разъедая грубую кожу и выпаривая слизь ядовитыми облаками, исторгая полные боли и обиды вопли безмозглых тварей. Движение маленьких пульсирующих сгустков ярости и зла завораживало, вызывая в тенегляде первозданный, отупляющий ужас. Она всем телом до кончиков пальцев ощущала трепет и боль осквернённого пространства. Плетущийся мимо тощий монстр с волокущимися по земле лапами едва не задел оцепеневшую девушку плечом.
— Стой! Не туда!! — моментально опомнилась Чаронит, заметив, как травница босиком бросается к перевёрнутому помосту.
— Там человек! — не оборачиваясь, бросила Алеандр, на ходу перепрыгивая подозрительные слегка светящиеся лужицы слизи.
— В яме на нас тоже не упырь напал, — вкрадчиво заметила духовник, благоразумно подбирая на всякий случай ближайший камень.
Травница осталась глуха к её увещеваниям. Полностью поглощённая растаскиванию закопченных досок, она не замечала явных следов умерщвления погребённых, таких как оторванная голень, торчащая из-за камня.
— Это мой д-долг, — кряхтя от напряжения, Алеандр упёрлась ногами в покосившийся уловитель и толкала плечом особо крупную балку.
— Эл, всем не поможешь...
Как на взгляд духовника, так и несчастного, получившего в довершение прочих ранений ещё и настилом по голове, можно было особенно не рассматривать, о чём красноречиво свидетельствовала лужица крови возле бледной слегка подрагивающей ладони. Уже само подрагивание казалось ей не признаком жизни, а следствием запоздалой агонии.
— Ну, хотя бы одного спасу... — упрямо не сдавалась жертва профессиональных рефлексов.
— Ладно, только если одного, — снисходительным тоном смилостивилась духовник над потугами компаньонки и потянула на себя ближайшую доску.
Не то чтобы в девушке резко проснулось человеколюбие или пробудилась глубоко захороненная совесть, просто из соседнего здания показалась морда упыря в гастрономическом настроении, а вытащить травницу в пылу работы можно было только с подручным материалом. Материал был бит, порван в нескольких местах и заляпан кровью и копотью с головы до ног, но выволакиванию после определённых усилий всё-таки поддавался. Тяжёлый крупный мужчина в маскировочном костюме не подавал признаков сознания, но был ещё определённо жив. Он неровно хрипел полными крови лёгкими и пытался инстинктивно отбрыкиваться, пока травница наскоро проверяла целость позвоночника. Под недоумённые взгляды блуждающей и почти миролюбивой нечисти, две помятые девицы вскинули на плечи недоубиенного и начали своё торжественное шествие к краю котлована.
Уже после третьего падения Алеандр, волокшая на спине верхнюю часть туловища, позорно усомнилась в высоких идеалах собственного призвания. Центр тяжести постоянно смещался, не давая приноровиться к ходу движения, от чего немалый вес, казалось, готов был в любой момент придавить к земле. От раненого разило гарью, потом и какой-то уж совсем отвратительной субстанцией, образовавшейся в ходе чародейства. Из разорванной руки медленно текла кровь, заливая спасительнице лицо и грудь. Время от времени мужчина что-то булькал и производил из себя потоки ненаправленных чар, заставляющих свободные искры вспыхивать настоящими светляками. Практически голые бока котлована постоянно скользили под ногами, словно сопротивляясь побегу своих случайных жертв. Алеандр тянула уже из последних сил, тихо проклиная две кружки пива, заставившие её напроситься на злосчастную вечерину. Яританну такие мирские понятия волновали мало. Во многом, потому что несла она относительно нетяжёлые ноги, прижав их к боку одной рукой и помогая себе второй, в которой была подобранная по дороге палка. Духовника больше интересовала чародейская составляющая ситуации. Девушка то и дело прикрывала свои почерневшие глаза, пытаясь уловить носящиеся поблизости токи. Было в них что-то кардинально неправильное, чуждое, словно пересаженное из совершенно другого места. Чаронит ощутила щелчок полярностей и резко обернулась, едва не опрокинув всю их маленькую процессию: на месте недавнего погоста слегка посверкивая, образовывался зелёный круг неизвестного заклятья, в котором медленно растворялись расшвырянные обломки.Яританна Чаронит впервые в своей короткой и вполне спокойной жизни видела самонаводящийся телепорт. В этот момент она отчётливо поняла, что больше видеть подобное точно не желает.
Тяжело водрузив раненого на дальний склон холма, после случившегося показавшийся девушкам оборонительным валом, подмастерья с трудом перевели дух.
— Ну, — Танка утёрла со лба капельки холодного пота, — мы свой гражданский долг выполнили в любом случае: либо ты не дашь ему сейчас умереть, либо я не дам потом восстать.
Измотанная травница кривовато улыбнулась в ответ и зажгла маленький нервно пульсирующий светляк, казавшийся на фоне бродячих искр какой-то подделкой.
— Мать честна! — охнула Алеандр, глядя в лицо предполагаемого вечного должника. — Что же могло случиться!?!
Девушка оперативно принялась стаскивать оставшиеся от маскировочного костюма лохмотья и осматривать многочисленные порезы и вмятины на некогда вполне привлекательном теле младшего Мастера-Боя. Крепкий, перевитый рельефными мышцами торс покрывали начинающие наливаться цветом синяки; выглядевшие почти целыми рёбра сверкали искусно содранной кожей; из бока торчал обломок грязного когтя, а правое плечо оказалось разорванным почти до кости. На побелевшем лице расползалось кровавое пятно, смешиваясь с размазанной грязью. Крайне стеснённая в средствах Валент носилась по округе, неимоверными усилиями выискивая способы реанимации единственного приличного чародея: запихивала через плотно сжатые зубы предварительно разжёванную травку для обезболивания; накладывала жгут из содранной с духовника второй рубашки; промывала искусственно призванной водой особо подозрительные порезы; прощупывала целостность костей, выводила кровь из лёгких и просто мандражировала от одной мысли о гибели первого серьёзного пациента.
Духовник же осталась к травницкой трясучке безучастной, даже не особенно сопротивляясь при изъятии одной из двух честно стащенных рубашек. Ум Яританны Чаронит был занят вопросами куда более мирскими и насущными.
"Плохо выглядит. Если пробито лёгкое, то даже с водным травником кровью захлебнётся в ближайший час. Если не захлебнётся, то заразится. Если не заразится, то твари из урочища добьют. Я бы добила.... В конце концов, они здесь явно не по собственной воле из телепорта вылезли на слёт любителей человечины. Ладно, можно предположить, что старый артефакт сдетонировал от обилия тёмных чар. Только не могли же эти оболтусы своего куратора просто так бросить, значит, либо им хуже, либо сейчас неприкаянно шатаются в его поисках. В любом случае, если появятся, то не скоро и не радостные, — тенегляд тяжело вздохнула, придерживая ногу Важича, начавшую дёргаться от новой партии травяной кашицы. — А ведь могли так спокойно переночевать на постоялом дворе. Опять-таки, на халяву. Э-э-э, за постой же Академия расплачивается? А деньги должны быть у куратора группы. А нет куратора, нет халявы..."
— Эл! — взволнованно подскочила Яританна, от чего венкозавр с шеи самостоятельно вернулся на голову.
Травница, прочищающая порез на лбу чародея, недовольно оторвалась от пациента и одарила подругу ледяным взглядом потенциального убийцы.
— Мы должны срочно вернуться!
— Ты совсем уже...
Танка не дослушала гневную отповедь и, схватив девушку за плечи хорошенько встряхнула:
— Там все наши вещи!! На постоялом дворе! Это же была роскошная комната с длительным проживанием. Если Важич не вернётся, хозяин нам просто не вернёт пожитки без полной оплаты! А там все вещи, деньги, травы!! Все твои сборы!! Нам их просто не отдадут обратно!
— Точно антисептик!! — опомнилась Алеандр и расплылась в радостной слегка сумасшедшей улыбке Травителя года. — Нужно, чтоб кто-нибудь с ним здесь посидел, пока другой за лекарством сбегает.
— Раз, два, три?
Девушки отработанным до автоматизма движением отвели за спину руки и плотоядно переглянулись.
* * *
* * *
*
* * *
*
* * *
*
* * *
**
Ночь была тихой и почти умилительно умиротворённой. В замершем тёмном посёлке погасли последние робкие огоньки. Расползлись по домам мирные труженики полей, разволоклись заботливыми супругами степенные отцы семейства, прикорнули под соседскими заборами самые одинокие бобыли. Притихли в сточной канаве любовно обнявшиеся угробьцы, мирно посапывая мясистыми носами в луже. Тихонько шебуршали по хатам да конюшням редкие домовые. Украдкой переругивались у плетня две кикиморы. Почуявшая нечисть домашняя скотина замерла по сараям. Протяжно голосила из-под крыльца дурковатая собака, прочие её товарки, заслышав крепкий душок плотоядной нечисти, да тёмных чар, сидели тихонько по будкам и носу на улицу не казали, а эта никак не унималась, переходя на надрывный визг.
Алеандр Валент широким, размашистым шагом шла к своей цели.
Бежавшая не жалея пяток травница выбилась из сил аккурат возле злосчастных ворот, и теперь пыталась справиться с некстати появившейся отдышкой. Девушка жадно ловила ртом воздух, от чего по округе раздавались подозрительные утробные хрипы. Созданный в спешке светляк почти сразу же лопнул, растёкшись по волосам и спине голубоватыми сияющими каплями. Венок на голове порядком подрастрепался до состояния голого каркаса, но, запутавшись в волосах, держался намертво. Художественно размазанная кровь пациента на побелевшем от напряжения лице смотрелась смертельными ранами. Всё тело её сотрясала крупная дрожь.
Трёхэтажное здание постоялого двора в ночи казалось неприступной твердыней, окружённой плотным частоколом забора и крепостным рвом сточной канавы. Скромненько в стороне ютились донжоны конюшни и сарая, косясь на захватчицу бойницами воздушных окошек. И лишь глубоко в недрах тёмной крепости за тремя засовами, под неусыпным взором дракона-хозяина томились в неволе их несчастные пожитки. Алеандр Валент была настроена взять её штурмом, каких бы жертв оно ни стоило.
Во всяком случае, с момента, когда на вытащенную ей травинку Яританна, наигранно смущаясь, продемонстрировала выдранный с корнем одуванчик и судьба идущего в Станишки была решена, травница впервые задумалась над тем, как, собственно, эти пожитки придётся доставать. С самого начала было ясно, что просто постучаться в двери и жалобно попросить вещи назад не получится.
— Какая же всё-таки жуткая балясина!! — растерянно почесала затылок Эл, рассматривая глухую бревенчатую стену сруба. — Понимаю, ещё б я была воздушным магом — слевитировала бы как-нибудь к нам в комнату, но не воспарю же я за просто так!!
Девушка поднапрягла память, но ни одно мало-мальски пригодное для поднятия заклятье всплыть в безумном бульоне академических знаний так и не удосужилось. Вместо этого неожиданно затихла воющая псина.
— Значит так? — воинственно прищурилась Алеандр. — Значит, ты такая дощатая и против меня? Ну, держись! Это ты ещё не знаешь, с кем связалась. Мы и не в такие места залазили, мы и не такие вершины брали!! Подумаешь, стенка нашлась! Стою, мол, ни в жизнь не влезешь. Мы ещё посмотрим, кто-кого, дура деревянная. Да от меня ещё ни одно дерево не уходило!! — приведшая себя в боевой настрой девушка в сердцах погрозила кулаком непреступной твердыне. — Да я сейчас! И пусть альпинисты сдохнут от восторга!
На глаза разбушевавшейся девице попался ни в чём не повинный, но потенциально опасный сарай, где могли храниться лестницы. После трёх истеричных попыток вышибить плечом створки, нервного дёрганья за широкие кованые скобы и пинания с шипением и ругательствами дверь продолжала стоически держать оборону. Поиск щелей и прочих лазеек не принёс ничего, кроме большого хозяйского серпа, воткнутого меж брёвен для сохранности от излишне любопытных глаз и утренней росности. Вооружившись вполне привычным, хотя и тяжеловатым для девушки оружием, Эл сразу же почувствовала себя увереннее, но беготня вокруг постоялого двора с серпом наголо не принесла результатов, как и попытки подпрыгнув зацепиться за подоконник. Травница попыталась было по старой поленнице взобраться на крышу, но едва не оказалась погребённой под сыроватыми, поеденными короедами чурбанами.
— Да что ж это такое! — шёпотом возмутилась Алеандр, обсасывая ободранную в кровь ладошку, время шло, а выход не приближался и тут её взгляд упал на вывалившийся из поленницы топор...
Первой мыслью всё же было, схватить тяжёлую слегка ржавую дурынду и порубать нафиг дверь, после путём прямой угрозы хозяину отобрать свои вещи обратно, но она была отметена здравым смыслом, как недостаточно конструктивная. Травница тяжело вздохнула, забросила на плечо новоприобретённый инвентарь и поплелась к заветному окошку. Идея про порубать нравилась больше, но и просто вбить топор между брёвен и, вскарабкавшись на него, забраться к окну тоже можно.
* * *
* * *
*
* * *
*
* * *
*
* * *
**
Адрию что-то настойчиво мешало спокойно заснуть. Может, тяжёлый спёртый воздух в достаточно маленькой комнате, где их приютил добросердечный собрат-мятежник, что две недели назад в ставке проигрался Сигурду в пух и прах. Может, мерзкий запах двух малознакомых мужиков, что весь день занимались транспортировкой умрунов и гнистов на подходящее урочище, ставили разметку, закрепляли телепорты, а теперь должны были бдительно следить за комнатой младшего Важича, на случай возвращения кого-либо из выживших. Может, глубокий утробный храп Ихвора, остававшегося благодаря контузии в благостном расположении духа и практически не мстившего за попытку принесения в жертву. Может, пережитое сегодня столкновение с собственной смертью, такое близкое, ощутимое и проникновенное, когда слышишь её дыхание возле самой шеи и лёгкий холодок по позвоночнику. Может, неожиданно проснувшаяся совесть, стальными тисками терзающая едва не отлетевшую душу хуже стаи подмирных псов.... Нет, всё же это был храп. Слишком уж он был громким и нарочитым, что само по себе вызывало неприятные подозрения. Если же брать в расчёт, что пришедший в себя первым Ихвор, развязавшись, даже не попытался поквитаться с обидчиками, а после хранил пугающее молчание, то этот спокойный храп пробирал до костей. Чародей боялся закрывать глаза. Стоило векам слегка опуститься, как появлялась корёжащаяся фигура Мастера-Нежитеведа и с тихим перезвоном начинала приближаться, чтоб уволочь за собой во тьму собачьей пасти.
