Сириус хотел взять его с собой куда-нибудь повеселиться на день и избаловать. Не говоря уже о том, чтобы отдать ему щенка, которого он выбрал из помета Афродиты, темно-рыжего золотистого ретривера с мягкими карими глазами. Он собирался забрать щенка, а Римус заберет Гарри с собой в свой коттедж, чтобы Андромеда и Нимфадора могли проникнуть в дом и украсить его.
Но им еще предстояло проработать некоторые детали.
Сириус обдумывал эти детали, прислоняясь к своему мотоциклу в узких черных джинсах, белой майке и черной кожаной куртке за пределами больницы Святого Мунго с двумя порциями мороженого Seven Veils (которое, как он узнал, на самом деле называется Setteveli) в чашке в руке как раз в тот момент, когда Целительница Алтея Кастелланос вышла на обеденный перерыв.
Он подмигнул ей, усмехнувшись, когда встал на ее пути.
— Кастельянос.
Кастелланос удивленно посмотрела на него.
— Блек.
— Думал, что ты ищешь что-нибудь сладкое, — сказал он, протягивая ей мороженое.
Она хотела возразить, но потом подозрительно фыркнула.
— Это Сеттевели?
— Шоколадное мороженое твоей мечты, ну да, это так, — заявил он, словно искренне удивившись тому, что он держал его в руках.
Она приняла чашку с улыбкой.
— Это мой любимый вкус.
Сириус широко ухмыльнулся.
— Аполлон мог упоминать об этом.
Ее бровь слегка приподнялась, когда она облизала ложку.
— Когда я сказала, что познакомлю тебя с Аполлоном, чтобы помочь тебе выбрать щенка из помета, я не имела в виду, что ты подружишься с ним.
Сириус пожал плечами.
— У нас есть кое-что общее, не говоря уже о любви к хорошему двигателю. Он сказал мне, что вы упрямы.
Она зачерпнула еще кусочек мороженого в рот и счастливо вздохнула, проглотив.
— Да. Мне тоже не интересно, он тебе об этом тоже говорил?
Сириус подошел ближе к ней, его рука нежно убрала прядь ее волос с ее лица, и ее дыхание сбилось, заставив его медленно улыбнуться.
— Я не целитель, любовь моя, но одышка, учащение твоего пульса и то, как твои глаза только что засияли. Детка, я для тебя очень привлекателен.
— Влечение и интерес — две совершенно разные вещи, — настаивала она, отходя от него и садясь на ближайшую скамейку.
— Верно, — сказал он, садясь рядом с ней.
— Но привлекательность также является первым признаком интереса.
Кастелланос просто смотрел на него.
— Тебе когда-нибудь говорили, что ты очень надоедливый человек?
— Об этом упоминалось раз или два, — сказал он с ухмылкой. — Обычно они просто твердят, как я классно поцелуюсь.
Она фыркнула.
— Я скорее сомневаюсь в этом.
Сириус усмехнулся.
— Думаю, мне придется тебе это доказать. Он наклонился и остановился в сантиметре от ее слегка приоткрытых губ, позволив своей медленной улыбке вернуться.
— Кто-то заинтересован, чтобы убедиться, что я прав.
Кастелланос оторвалась от него и встала.
— На самом деле нет. И я очень занятая женщина.
Сириус широко улыбнулся ей.
— О, я знаю. Но я знаю, что в воскресенье у тебя выходной, и я подумал, может быть, ты захочешь прийти на вечеринку по поводу шестого дня рождения Гарри?
Кастелланос удивленно посмотрел на него.
— Ты приглашаешь меня на день рождения твоего крестника?
— Ну, да. Это небольшое собрание, так как Гарри не знает очень много людей, но я подумал, что было бы неплохо, чтобы столько людей, сколько он знает, было бы хорошей идеей. Итак, что ты скажешь, Кастелланос? Ты достаточно женщина, чтобы прийти на детский день рождения?
Она просто смотрела на него. Он мог видеть, как она взвешивает варианты, и когда ее глаза упрямо стали пустыми, он вздохнул.
— Спасибо за мороженое, Блэк. Боюсь, у меня есть планы на воскресенье, но, пожалуйста, передай Гарри, что я поздравляю его с днем рождения.
Сириус провел рукой по волосам, ухмыляясь ей.
— Боишься остаться со мной наедине, Кастелланос? Беспокоишься, что я могу быть лучшим поцелуем, который у тебя когда-либо будет?
— Как я уже сказала, Блэк, меня это не интересует, — настаивала она, раздраженно сверкая глазами. — Я очень занятая женщина, и у меня едва хватает времени на отношения с мужчиной, который в одиночку воспитывает ребенка, который также является моим пациентом.
Он лишь облизал губы.
— Хорошо, детка, если ты настаиваешь, мы можем просто устроить несколько отличных трахов.
Ее рот открылся.
— Несколько отличных трахов?
— Ну, успокойся теперь, любовь моя. Я отличный любовник. Один раз просто не будет делать это для тебя. Ты была бы мастикой в моих руках, и ты это знаешь.
Кастелланос только покачала головой и, улыбаясь, заставила повернуться и пойти обратно в больницу. Сириус взял ее за руку и, когда она не попыталась возразить, развернул ее. Она смотрела на него, и он прижал ее к своему телу. Когда она по-прежнему не пыталась возразить, он спикировал вниз и увидел, как ее губы нежно приоткрылись для его губ. Он поцеловал их так нежно, что едва слышно было шепотом.
— Просто хотел дать тебе пищу для размышлений, Кастелланос.
Он отпустил ее руку и был лишь немного удивлен, когда ее руки тут же сжали его волосы, и она притянула его губы к своим. Поцелуй был крепким и фантастическим. Он чувствовал вкус шоколадного мороженого на ее сладких губах, и когда его язык встретился с ее языком, она издала восхитительный всхлип, который заставил его улыбнуться.
Когда он отстранился, все еще ощущая ее вкус на своих губах, он улыбнулся.
— Кастельянос, я впечатлен.
Она лишь пожала плечами.
— Если ты собираешься с кем-то поцеловаться, Блэк, в следующий раз сделай так, чтобы это того стоило.
Затем она направилась обратно в больницу Святого Мунго и оставила Сириуса, ухмыляющегося ей вслед.
Она была немного упряма, признал он, но сам он был упрям. И она очень хорошо целуется, подумал он, широко улыбаясь. Он взобрался на свой байк, насвистывая. Она определенно дала ему пищу для размышлений.
Он надеялся, что она будет думать о нем до конца дня. У него было чувство, что он определенно будет думать об этом поцелуе. И о ней.
* * *
Когда он вернулся домой, Римус и Гарри как раз заканчивали урок. Сириус прихватил с собой китайскую еду, пока был в Лондоне, и аккуратно поставил еду на кухонный стол, двигаясь в поисках тарелок, пока Гарри спешил наверх, чтобы помыть посуду к ужину.
— Ты остаешься ради еды, Лунатик?
Римус кивнул, улыбаясь своему другу.
— Если вы не возражаете. Пахнет потрясающе.
Сириус усмехнулся.
— Правильно? Я флиртовал с Кастелланос и на обратном пути увидел ресторан. Я пригласил ее на вечеринку.
Брови Римуса удивленно приподнялись.
— Она идет?
— Нет. У нее есть планы — по крайней мере, она так говорит.
— Ты хоть знаешь, что означает слово "нет", Бродяга?
Сириус широко ухмыльнулся.
— Конечно, знаю. Это означает, что попробуйте позже.
Римус рассмеялся и помог своему другу открыть все контейнеры с едой.
— Ты ужасно на меня влияешь. Нет, значит нет, Бродяга. Оставь ее в покое.
Сириус лишь пожал плечами.
— Я скажу, когда она действительно скажет мне слово. Дело в том, что она заинтересована. Мы поцеловались.
Римус какое-то время смотрел на своего друга, а затем кивнул.
— Честная оценка.
— Ты все еще везешь Гарри в воскресенье утром?
— Да, Бродяга, не волнуйся.
Сириус пожал плечами, широко улыбаясь.
— Я знаю, что еще только пятница, но я взволнован. Я сказал Аполлону, что буду там к половине одиннадцатого, чтобы забрать щенка. Я купил все вещи для собаки сегодня. Ошейник ему, несколько игрушек, собачья подстилка, собачий корм, его собственная посуда. Он должен быть готов. Плюс я получил ту игрушечную метлу, которую купил еще до того, как принес домой Гарри. У меня она тоже завернута вместе с другими его подарками. Я знаю, что он будет избалован, но я ничего не могу с собой поделать! Я не хочу, чтобы он упустил больше, чем он уже имеет.
Римус улыбнулся своему другу.
— Я согласен с тобой, и если бы у меня были такие же деньги, как у тебя, я бы тоже его баловал. Я и так уже купил ему больше, чем планировал.
— Он даже ни разу не упомянул мне, что у него день рождения. Интересно, знает ли он вообще?
— Он знает, — сказал Римус с гримасой. — Он проговорился, я думаю, случайно — на днях, когда мы читали "Алису в стране чудес". Он сказал что-то о том, как Дадли был приглашен на день рождения своего друга и что он был удивлен, потому что не знал, что все у него был свой собственный день рождения. Он думал, что это что-то уникальное для его кузена Дадли. Петуния сказала ему, что он глупый и что у всех есть день рождения. Она сказала ему, когда у него был день рождения, а затем, когда через несколько месяцев наступил его пятый день рождения, они полностью проигнорировали это.
— проклятые мудаки, — пробормотал себе под нос Сириус, его серые глаза потемнели.
— Я хочу, чтобы Гарри знал, какой особенный у него день рождения.
— Он будет. Андромеда делает торт, верно? — подтвердил Римус.
Сириус кивнул.
— Да. Это будет здорово.
Он поднял взгляд, когда они услышали, как Гарри возвращается вниз по лестнице.
— Давайте есть.
* * *
Воскресным утром Римус взял Гарри в свой коттедж под предлогом выпечки печенья. Но накануне вечером, вернувшись домой, он нашел в своей комнате книгу, которую ему дала мать, и он хотел поделиться ею. Он показал Гарри теплую кожаную обложку первого издания "Оливера Твиста", которую мать подарила ему на шестнадцатилетие. Это по-прежнему была одна из его любимых книг, в основном из-за прекрасных воспоминаний, которые у него остались о ее чтении и о том, что его мать читала ее ему на протяжении многих лет.
Гарри нетерпеливо посмотрел на него и попросил Римуса сесть снаружи и прочитать его ему. Он по-прежнему любил только сказки, и Римусу нравилось проводить с ним так много времени. Они сидели под большим деревом на опушке леса, Гарри опирался на руку Римуса, пока Римус читал ему вслух.
Чтение было прервано, когда к ним прыгнула красивая серебристо-голубая собака, и глаза Гарри расширились от удивления.
— Как красиво, дядя Лунатик! Смотри! — воскликнул он, вставая и указывая на собаку в изумлении.
Римус улыбнулся и закрыл книгу, поднимаясь на ноги.
— Это так, не так ли? Это Патронус, Гарри.
— что это?
— Заклинание, — с улыбкой сообщил ему Римус. — Очень мощное заклинание. Каждый Патронус уникален для волшебника или ведьмы, которые его накладывают. Патронусы могут отправлять сообщения людям, они усиливают счастье, они могут отогнать тьму, и они являются символом того, кто вы есть — внутри вашей души. Эта собака принадлежит дяде Сириусу.
— Оно делает?
— Разве это не похоже на дядю Бродягу? — спросил Римус, когда пес Патронус прыгал вокруг них.
Гарри усмехнулся, его глаза сверкнули узнаванием.
— точно! Это дядя Бродяга!
Римус улыбнулся и протянул руку Гарри.
— Это наша подсказка, чтобы отвезти вас домой, сохатик.
— Я не могу оставаться с тобой весь день, — заскулил он, когда его нижняя губа чуть надулась. — Ты сказал, что мы будем печь печенье!
Римус улыбнулся и взъерошил волосы Гарри, притянув мальчика ближе для объятий.
— Мы увязли в этой истории, и у нас не хватило времени. Но я обещаю тебе, что в следующий раз, когда ты придешь, мы испечем тонны печенья. Я даже позволю тебе лизнуть тесто.
Гарри широко ухмыльнулся.
— Идет.
* * *
Сириус практически подпрыгивал от волнения. Он запер нового щенка в солярии с миской с водой и едой, а на дверь наложил заглушающие чары, чтобы Гарри не слышал собачьего лая. Его взгляд упал на шоколадный торт с радужной глазурью, который испекла и привезла Андромеда. Круглым почерком красным цветом было написано: С 6-летием, Гарри!
Он широко улыбнулся Теду, когда тот вошел в гостиную.
— Думаешь, ему понравится?
Тед сочувственно улыбнулся, похлопав Сириуса по плечу. Он вспомнил, как был так же взволнован первыми днями рождения своей дочери. Иногда родителю было труднее, подумал он.
— Не понимаю, почему он этого не сделал, Сириус. Место выглядит великолепно.
Сириус ухмыльнулся, глядя на украшения. Его тринадцатилетняя племяница Нимфадора помогла ему украсить комнату, а гостиная и кухня были увешаны красными и золотыми воздушными шарами. Сириус решил, что он мог бы сохранить гриффиндорский дух для вечеринки.
Нимфадора сидела в большом кресле в гостиной, скрестив ноги в лодыжках, и выдувала изо рта гигантский розовый пузырь, громко лопая жвачку от удовольствия. Он заметил, что Андромеда позволила ей проколоть верхушку уха. У нее было по три серьги в каждой мочке и по два обруча наверху каждого уха. Ее каштановые волосы были до талии с ярко-розовыми прядями. Они были заплетены в длинную косу на левом плече.
Сириус присел на край ее сиденья.
— Я говорил тебе, как здорово выглядит это место, Нимфадора?
Нимфадора закатила глаза.
— Пожалуйста, не называйте меня этим ужасным именем.
Сириус ухмыльнулся.
— Ужасным? Почему? Нимфадора, это длинное и красивое имя! Нимфадора Андромеда Мэри-Эллен Тонкс.
— Мои друзья зовут меня просто Тонкс. Я пытаюсь убедить маму делать то же самое.
— Немного сбивает с толку, когда в комнате еще двое Тонксов, — сказал ей Сириус с улыбкой.
— Давайте пообщаемся с Дорой на семейных мероприятиях, хорошо? Обещаю, что когда твоей мамы не будет рядом, я буду звать тебя по фамилии.
Тонкс смущенно ухмыльнулась.
— Договорились. Кстати, Сириус, сколько тебе было лет, когда ты сделал свою первую татуировку? — спросила она, вставая и хватая его за руку, поворачивая ее, чтобы посмотреть на руку, на которой была полная луна, а под ней бегали он и его друзья в своих звериных формах.
— Они все такие великолепные! Я хотела бы, может быть, когда-нибудь получить одну. Сколько у вас есть?
— Мне было шестнадцать, — сказал он ей, ухмыляясь. — Сколько лет вам должно быть, чтобы получить его без разрешения опекуна, так что не задерживайте дыхание, принцесса.
Тонкс закатила глаза.
— Я не имею в виду прямо сейчас. Кроме того, я могу сделать себе татуировку, когда захочу.
Она сосредоточенно сморщила нос, и по всей левой стороне ее лица начали формироваться голубые лозы, расцветая в цветы, а татуировка продолжалась вниз по ее шее.
— Видишь? Но это не одно и то же. У них разная подлинность.
Сириус усмехнулся.
— Хорошо. Я не большой любитель татуировок на лице. Я думаю, что они безвкусные. Если ты собираешься сделать татуировку, она должна что-то для тебя значить, а не просто чтобы кто-то сказал, что у тебя есть татуировка, ты знаешь Помни, Тонкс, мой тебе совет. И для протокола: у меня двенадцать татуировок. Я подумываю сделать еще одну.
Глаза Тонкс расширились.
— Это гениально! Каким вы хотите, чтобы был номер тринадцать?
Сириус на мгновение улыбнулся ей.
— Я думаю, что-то, что символизирует мою жизнь за последние несколько лет. Но я еще не решил.
