Вступление. Лиса-крестьянка. (Завершено)

Остальные, впрочем, выяснять причину не стали и уговаривать себя тоже не заставили. Бросая всё, не думая даже хватать награбленные ценности, они вразнобой обратились в бегство. Мастер арсенала только, чиркнув зажигалкой, бросил её в лужу стёкшего со стены бензина, а мастер тайдзюцу задержался секунды на две, схватив не слишком прыткую девушку-медика и забросив её себе на спину, словно мешок. Точь-в-точь вспугнутые хищником крысы, убийцы выскочили за кольцо каменной стены и помчались прочь по зелёным полям, но не успела изуродованная ферма остаться наедине со стремительно разгорающимся пожаром, как земля снова задрожала от грохота конских копыт и лязга металла. Задрожала и утихла, когда конная группа промчалась мимо. На ферму же, перемахивая через каменную стену и приземляясь на крыши строений, заскочили десятка полтора разнообразных мутантов, что оглядели представшую перед ними картину. Один извлёк из своей заплечной сумки фотоаппарат, спрыгнул во двор фермы, менее чем за секунду сделал фото места расправы, пригнул голову и нырнул в выбитую дверь объятого пламенем дома. Сделал несколько снимков убитой биоформы, запечатлел разгром в комнатах и искалеченные взрывами стены. Ножом выковырнул из разбитой древесины пару кусков шрапнели, крепко сжал добычу в руке и выскочил из заполняющегося дымом, пылающего здания.

— Ровно! — выкрикнул он, показывая остальным фотоаппарат и шрапнель. Другой мутант кивнул и принялся докладывать по рации об успешном сборе улик, остальные настороженно оглядывались по сторонам. На всякий случай.

Шиноби группы "Сошин", здраво оценивая свои шансы в бою с кавалерией, летели через поля как птицы, вкладывая все силы в бег. Соури и мастер арсенала вскоре поравнялись и побежали вместе, взявший дополнительную нагрузку мастер тайдзюцу кое-как их догнал, а вот Фукуроу, видевший преследователей и впавший в абсолютную панику, открыл в своём теле новые пределы возможностей и летел вперёд так, что для постороннего взгляда превратился в полуразмытую белесую тень. От основной группы он неплохо оторвался и вовремя заметил засаду, но никто из основной группы не видел, как он вдруг резко припал к земле, вильнул вправо и влево, уходя от втыкающихся в землю стрел. Пары секунд отрыва было достаточно, для того чтобы скрыть факт засады для основной группы, и для того, чтобы стрелки успели вынуть новые стрелы из колчанов. Воздух наполнился свистом рассекающих его прутьев со стальными наконечниками, загрохотали детонации взрыв-печатей, и четверо шиноби, сбитые ударами, покатились по земле. Соури получил проникающее ранение в живот, мастер тайдзюцу поймал стрелу в плечо, остальные получили удары волн взрыва и отделались лёгкой контузией. Все даже попытались вскочить и продолжить бег, но секундной заминки и потери темпа было достаточно, чтобы свирепые преследователи настигли их.

Кавалеристов было по-прежнему трое. И были они, конечно же, теми же самыми.

Воздух, с жужжанием, прорезали бешено вращающиеся кусочки замороженной воды, на бегу срезавшие мастера арсенала и мастера тайдзюцу, что, вскочив, едва не сумели снова набрать скорость в панической попытке удрать от безжалостной смерти. Шиноби Соури, едва успевшего встать и повернуться в попытке применить дзюцу захвата, подхватил пастью конь, держащийся слева от вожака своего табуна и генерала людей-союзников. Вожак, которому безошибочно указали на главаря убегающих, не стал отвлекаться, рванулся к мастеру арсенала и, прежде чем тот успел выхватить из пространственного искажения какую-нибудь бомбу, сшиб его бронёй груди. Разинул пасть, схватил катящегося по земле врага, сжал его челюстями и подбросил вверх, чтобы полюбоваться как он кувыркается, а затем снова поймать. Рядом, сцапав мастера тайдзюцу, мотал головой, трепля добычу, третий конь. Аппетит за сегодня они успели нагулять и с удовольствием игрались с едой, смакуя все оттенки её беспомощности перед истинной, всесокрушающей силой.

Девушка-медик, готовая обгадиться не хуже чем недавняя жертва группы зачистки, поднялась на ноги под взглядами троих кавалеристов, подняла безоружные руки и как можно лучше выставила напоказ атрибутику медицинской службы.

— Стойте! Стойте! — выкрикнула она. — Я — врач! Полевой хирург! Первой категории!!!

Кони, обернувшись на крики, с чавканьем жевали свежее мясо и поглядывали на хозяев. Боевые звери были достаточно умны, чтобы понимать человеческую речь и до сведения каждого из них было убедительно доведено, что таких вот человечков, с красными крестами на белой одежде, есть нельзя. Это — ценные специалисты, которые очень нужны союзникам. Только поэтому девчонка до сих пор оставалась жива.

— Ша! — в ответ на вопросительный взгляд своего коня, бандитский генерал утвердил запрет и сделал движение головой, указав на присевшую на подогнувшися коленях девчонку. Конь подбежал к сдающейся куноичи, бандит склонился, протянул руку и, схватив пленницу за шиворот, забросил на круп своего коня.

— Один из чистильщиков прорвался. — сообщил руинный мутант, подбегая и указывая рукой направление, в котором скрылся шиноби Фукуроу.

— Э-э! — пренебрежительно махнул рукой генерал. — Пусть чёсом от очевидца своему цвету нервы до сдриста вывернет. Чтоб меньше возле наших крепостей шурш плели. По мелкой бестии какой развёрт?

Больно. Больно. Больно. Само сознание ломается на куски от боли. Она — мертва? Но неужели быть мёртвой — так больно?

Кицунэ судорожно сделала вдох. Лёгкие обожгло, от попавшего в горло дыма всё тело скрутило кашлем. Огонь... дым... всё горит...

Подтянув трясущиеся, криво сросшиеся руки, девчонка приподнялась на локтях. С трудом разлепила веки и открыла один глаз. Второго нет. Вся правая сторона головы — пульсирующее болью месиво, с пятью пробившими плоть короткими кольями. Многослойная броня вокруг увитого извилинами, но по-детски маленького мозга отвела удары, заставила наконечники стрелы отклониться. Менее чем за год получившая массу разнообразнейших ударов от врагов, Кицунэ успела всей душой прочувствовать тот факт, что бить ей, когда убивают, стараются в голову. Самая крепкая структура кости, амортизаторы из жил и подвижные пластины для отвода кинетической энергии ударов — всё это было создано вокруг мозга и в предсмертной панике максимально усилено токами Ци. Налетая на подвижные пластинки, стрелы ломались, а наконечники их деформировались и скользили вместе с пластинками на амортизаторах из жил, успевая чуть-чуть повернуться. На крошечные миллиметры, достаточные, чтобы бронебойные импульсы ушли сквозь кости черепа, не зацепив внутреннюю черепную коробку. Вид изувеченной головы был ужасен, но если бы мастер арсенала перевернул свою жертву и глянул на выходные отверстия бронебойных импульсов, то несомненно изумился бы и взялся за тесак, чтобы десятком свирепых ударов разрубить железные кости шеи отчаянно не желающей умирать биоформы. Отрубил бы ей голову, и гарантированно прикончил.

Но разве того, что сделано, не достаточно?

Пылающая крыша просела, вниз полетели куски раскалённой черепицы и горящие куски дерева. От жара сохла кровь на ранах, тлела одежда, сворачивались и спекались волосы. Смерть... смерть в огне...

Кицунэ собралась с силами, сделала первое движение и поползла. С каждым движением, сознание прояснялось и формировалось понимание собственных действий. Закрыть рот и нос рукавом. Не поднимать голову. Двигаться, двигаться, двигаться!

Толкнув в сторону дверь комнаты детей, Кицунэ вползла внутрь. В боевых действиях, эта часть дома меньше всего пострадала, но теперь пламени здесь было, наверное, больше всего. Горели занавески на окнах и разделяющее комнату тряпичное полотно. Горели одеяла и подушки. Горела одежда, выброшенная из шкафов при грабеже и облитая протёкшим сверху бензином.

Совсем ещё недавно бывший человеком, переломанный, окровавленный и обожженный ужас оттолкнул горящие тряпки со своего пути. Прополз ещё чуть вперёд, поднял свисающее до пола одеяло и сунулся под дальнюю от входа кровать.

— Мими! Нянко! — Кицунэ протянула руки к жмущимся в углу, перепуганным кошкам. — Это... это я...

Кошки, в панической истерике, ничего не понимали. Они остервенело вцепились в руки пытающейся ухватить их девчонки, с истошным воем вонзили зубы и принялись рвать когтями, но не обращая внимания на боль, Кицунэ вытащила обеих. Прижала к себе своих питомцев и поползла обратно, к выходу их комнаты. Рывок. Ещё один. Стараться не дышать. Стена... стена... Вот порог! Всё правильно! В главную комнату! Ползком, ползком двигаться! Вперёд, вперёд! Сквозь дым, жар и пламя. Даже не больно. Уже даже почему-то не больно...

Двигалась она не бесцельно. Ещё рывок, и рука нащупала деревянный квадрат входа в подпол. Ухватить за ручку! Совершить сверхусилие! Поднять и откинуть крышку!

Чёрный зев разверзся и Кицунэ даже не соскочила, а, перевернувшись спиной вниз, упала в кажущуюся абсолютной, тьму. Ударилась об лестницу плечами, проехалась по ней спиной и остановилась, глядя на квадрат, через который дым потёк внутрь. Сделала глубокий вдох, резко встала, схватила люк и захлопнула его, уменьшив поступление дыма и угарного газа. Пригнувшись, сделала несколько шагов и упала боком на стену с вентиляционной отдушиной. Вдох чистого воздуха. Ещё один. В пожарах чаще погибают не от огня, а от удушья. От дыма. От угарного газа. Воздуха! Ещё глоток воздуха! Всё...

Обрушившийся край пылающей кровли засыпал вентиляционное отверстие с внешней стороны.

Прятаться в подполе — не спасение. Угарный газ и дым заползут сюда. Это лишь отсрочка неизбежной гибели. Несколько выигранных минут, для того, чтобы...

Кицунэ, тяжело дыша, опираясь о стену рукой, подошла к силовой холодильной схеме и, с размаху ударила по ней. Ударила и рванула, раздирая линии энерговодов. Имитация повреждения схемы от огня, или обрушившегося пола. Выпустить заряд Ци в воздух! Закрыть обзор сенсорам врага!

Безнадёжно, но самоотверженно боровшаяся в проникающим в подпол жаром, схема не выдержала такого предательства. Затрещала и, стремительно угасая, с шипением исторгла из себя белое облако, рассеявшееся в быстро наполняющемся дымом воздухе подпола. Вот так... а теперь...

Кицунэ, не выпуская кошек из объятий, легла на землю и, прикрываясь облаком хаотично рассеивающейся Ци, применила ниндзюцу. Заставила плотный камень расступиться и создать в полу сначала яму, а затем подобие тоннеля. Забраться поглубже, расширить коридор до каменного пузыря и запечатать за собой ход.

Каждое мгновение лиса обмирала со страха, ожидая, что враги заметят её попытки спрятаться. У неё всё внутри обрывалось, когда земля вокруг неё вздрагивала, но каждый раз это оказывалось не атакующее дзюцу убийц, а обвал стены или кровли пылающего дома. Ничего кроме этого. Неужели гады там, наверху, не заметили её передвижений? Наверно, просто ждут, когда она начнёт задыхаться и поднимется наверх. С ними — шиноби Фукуроу, так что даже со всеми попытками скрытности шансов уйти без боя нет. Но и они, гады, уже раскрыли всё, чем могли бы её удивить. Серьёзных бойца у палачей вообще только два осталось. Нужно ещё чуть-чуть подождать. Ещё чуть-чуть прийти в себя, укрепить кости в местах переломов и подготовить остатки сил...

— Тихо... тихо... — в кромешной тьме, Кицунэ, шепча, гладила дрожащих, полумёртвых от ужаса кошек. — Не бойтесь. Я вас спасу. Мы выберемся! Обязательно выберемся...

Воздух становился всё тяжелее и тяжелее. Ещё немного, и каменный пузырь станет могилой. Ступни... получается ими шевелить? Да. Теперь да.

Кицунэ, как смогла, сориентировалась в пространстве снова применила дзюцу создания тоннеля и поползла по наклонной вверх, собираясь выбраться с тыльной от входа стороны дома, чтобы оказаться сразу у каменной стены. Тощий самурай с железным прутом у врага явно не очень быстрый, от него можно убежать. Самый страшный из оставшихся — шиноби Соури. Но про них Хебимару-сенсей говорил, что они могут бить только по целям в прямой видимости. Дымовая завеса, или каменная стена прервут и развеют энергоканал контролёра. В этом — спасение. Быстро убегать и поднимать за собой высокие стены она точно не сможет, но импульсом Ци взметнуть над землёй облако пыли — вполне. Два-три облака, и она выйдет за радиус действия вражеского дзюцу. Пусть, гады, попробуют её тогда догнать!

Лиса промахнулась. Взяла слишком маленький угол подъёма и почувствовала, что близка к поверхности только метрах в двухстах от внешней, каменной стены. Осторожно приоткрыла в своём лазе вентиляционную отдушину, жадно припала к свежему воздуху и настороженно прислушалась, боясь даже выглянуть из-под земли. Да и зачем выглядывать? Ни человек, ни шиноби не могут двигаться совершенно бесшумно. Вот один человек, вот второй... вот третий и четвёртый... дышат, стучат сердцами, с шорохами перемещаются туда-сюда. Все далеко позади, на стене, таращатся на горящий дом! Ни один не стоит над тайным лазом затаившейся лисицы с занесенным для удара куском арматуры! Неужели... она так сильно шарахнула гада Фукуроу по голове, что он походил-походил, да в обморок упал, от сотрясения?! Они не поняли, что её в доме уже нет? Ждут когда всё догорит, чтобы найти и попинать кости?! А она может удрать! Может! Ещё вот только чуть-чуть отдышаться бы. Ещё чуть-чуть...

Земля вокруг задрожала, когда лиса уже почти собралась с силами для спасительного рывка прочь от пылающей фермы. Это ещё что?! Кавалерия? Кто-то заметил пожар и примчался на помощь?!

Изумлённая и напуганная, девчонка вжалась в дно своего убежища и затаилась, надеясь что неведомые благодетели проедут мимо и поспешат к шиноби, выяснять что здесь случилось, однако новоприбывшие остановились от неё метрах в пяти. Зазвучали команды коням, лязг размыкаемых скоб и звуки тяжеловесного соскакивания бронированных воинов с сёдел на землю.

"Идите мимо". — дрожа всем телом и зажмуривая глаза, взмолилась несчастная лисица. — "Просто пройдите мимо, гады"!!!

Стойко ожидая возвращение начальства, руинщики успели заскучать и, увидев возвращающихся кавалеристов, радостно замахали им руками, а когда те, немного не доезжая до фермы, остановились полюбоваться пожарищем, услужливо применили дзюцу с элементом Земли, убрав в стороны созданные защитницей стены. Словно раздвинули занавес на сцене театра. С экспозицией из бушующего пламени и уходящих в небеса столбов дыма.

Спешившись и оставив позади коней вместе со стрелками засадного оцепления, генерал, держа за воротник пленную девушку-медика, сделал несколько шагов к пылающему дому. Взмахом руки он позволил приблизиться двум мутантам, один из которых держал фотоаппарат и куски шрапнели, а второй бравировал длинными ушами, вокруг которых были свиты узоры сложных силовых схем.

— Попытались подорвать, ранили. Раненную измордовали, изнасиловали, нашпиговали голову стрелами, бросили в дом и подожгли. — в ответ на вопросительно поднятую бровь, сообщил фотограф, поднимая ладонь, на которой лежали куски шрапнели хорошо знакомой почти любому формы, стандартной для имперской армии. — Казнь, по заказу большаков Единства.