Лидер двигался очень медленно, считанные метры в секунду, и Анри вдруг поймал себя на том, что порой бросает взгляд на таймер обратного отсчета. Через сто сорок две минуты их увидят. А чертов "Котлин" еле двигался! И кажется, даже замедлял ход, постреливая короткими импульсами маневровых двигателей.
К удивлению Анри, безо всякого дополнительного оповещения, в БИЦ раздался голос Роума. Капитан "Виконта" говорил как очень уставший, встревоженный человек.
— Отто, тебе не кажется, что старине "Котлину" следует дать доброго пинка?
— Спокойно, Фред, мы успеваем. — успокаивая Роума, Манн сам отнюдь не казался воплощением спокойствия.
— Впритык!
— Он же на себе посадку опробует! — и снова те же нотки, будто капитан Манн в первую очередь успокаивал себя.
— Да понятное дело. А если не сумеет?
— Тогда приблизимся насколько сможем, и будем молиться звездам, что бы аспайры не отправили к Метиде разведчиков.
Анри, недоумевая покосился на еле заметного из за капитанского возвышения оператора внешней связи. Сагатимори жадно вглядывался в посадку лидера, совершенно не обращая внимания на разговор. Судя по его реакции, ничего из ряда вон выходящего не происходило, будто так и нужно, когда безо всякого запроса на связь, в БИЦ звучит голос капитана другого корабля. А может быть их сейчас и кавторанг Перри слышит?
Не похоже, вряд ли Перри оставил бы без внимания пассаж насчет пинка его любимому кораблю. Кавторанг не отличался спокойствием и если в ответ не раздалась его гневная тирада, значит он ее просто не слышал. Это же подтвердил и Сагатимори.
— Капитан, с "Котлина" запрос на связь.
— Выведи на громкую связь.
Значит и правда конференц связь устанавливали только между "Церамом" и "Виконтом". Не хотели беспокоить в трудную минуту Перри? Похоже на то, раньше Анри не замечал у Манну и Роума особой дружбы.
— Приступаю к самому интересному господа. — Перри говорил так безмятежно, будто потягивал на поле для гольфа свежевыжатый сок. — Ставки на меня уже сделаны?
В БИЦ "Церама" пронесся легкий смешок. Капитан Перри умел разрядить обстановку.
— Три к одному, Оливер. Увы, все поставили на тебя, так что много не заработаешь.
— Во флот за деньгами не ходят. — даже не видя Перри, по одной только интонации, Анри представил широкую добродушную улыбку, что на миг осветила лицо капитана "Котлина". — Вы вот что, игроки. Если у меня не выйдет, повторять не пытайтесь, сразу полную тягу, и к Земле!
— Не понял. — медленно протянул Манн. — А как же приказ?
— Фримантль не идиот, он поймет, что висящие в пространстве фрегаты гарантированно обнаружат. Даже в случае успешной посадки, и маскировки аспайры могут заинтересоваться странным пятном на спутнике. Пленка и цветом, и отражательной способностью от тутошней скалы отличается. В общем, — подытожил Перри, — как командующий эскадрой, я приказываю в случае аварии при посадке "Котлина", остальным на полной тяге следовать к Земле. Ответственность я принимаю на себя.
— Понял, сэр. — официально ответил ему Манн. Разговор записывался, и де юре, сейчас он получил приказ. Пусть и не одобренный вышестоящим руководством. Но это проблемы Перри.
— Вот и славно, теперь я спокоен. — сиронизировал Перри. — и пожалуй, продолжу посадку. Конец связи.
Сейчас "Котлин" приближался к Метиде не быстрее спортивного автомобиля. На экране это выглядело так, будто корабль, изредка попыхивая искорками двигателей, поднимался к нависшему над ним бугристому потолку. Примериваясь в ложбинку между двумя невысокими холмами.
Зная размеры "Котлина", Анри прикинул, что до поверхности спутника тому остается около четырех километров. Можно было посмотреть на консоль, где среди прочих имелась и эта информация, но зрелище садящегося на планету фрегата ошеломляло. Пусть даже на такую крошечную планету, как Метида. Никто и никогда, эта фраза вертелась в голове Анри с самого начала операции, и то, что следующими идут они, заставляло неотрывно всматриваться в посадку. Судя по воцарившейся тишине, и остальные офицеры в рубке побросав свои занятия впились взглядами в экран.
В километре от поверхности, "Котлин" снизил скорость настолько, что двигался пожалуй не быстрее пешехода. Анри почти не мог уловить его движение, слишком уж разительным был контраст между размерами фрегата, и его скоростью.
— Сагатимори, сообщение на "Котлин". — вскинулся было Манн, но тут же опомнился. — Отставить! Пусть садяться.
— Волнуешься, Отто? — абсолютно спокойным голосом осведомился Роум. — У нас еще два часа в запасе.
— Запас карман не тянет. — отрезал Манн, не отрываясь от экрана.
Расстояние все таки сокращалось, хоть и медленнее, чем этого хотелось Манну. Непрерывно играя двигателями, "Котлин" уже почти касался скалы.
Теперь, когда "Котлин" выделялся темным пятном на фоне светло-серой скалы, Анри никак не мог оценить расстояние до поверхности. А отрывать взгляд от экрана даже на секунду не хотелось. Откуда то пришла безумная мысль, что если он выпустит лидера из поля зрения, то посадка сорвется. И потому Анри, борясь с любопытством, продолжал буравить взглядом экран.
— У "Котлина" есть контакт с поверхностью!
Манн хрустнул костяшками пальцев так, что это услышал даже Анри.
— Запросите у "Котлина" повреждения.
Теперь начиналось самое сложное. Нужно было опустить корму так, что бы потом осталась возможность взлететь.
Кормовые маневровые двигатели "Котлина" мигнули так быстро, что Анри едва успел заметить их отсвет. Но этого хватило, корма фрегата неспешно пошла вниз, к скальному основанию. И под самый финал, Анри оценил мастерство пилота, гася движение, на миг включились те дюзы, что оказались внизу лидера. Сел?
— Запрос конференц-связи с "Котлина", сэр.
— Добро. — разрешил Манн, и тут же оба командных центра заполнил плещущий эмоциями голос капитана Перри.
— Есть контакт! Клянусь всеми святыми, есть контакт, мы сели без повреждений!
— Мои поздравления, Оливер! — Манн, которому все это только предстояло, вел себя более сдержано. — Как корабль?
— Отто, я первый капитан, сумевший посадить фрегат! Пилоты, я выбью вам медали и премию в размере месячного жалования! Двухмесячного, черт побери!
— Оливер, повреждения есть? — нетерпеливо переспросил Манн.
— Никаких! Повторяю, никаких повреждений! — Перри коротко хохотнул и посерьезнев, отдал приказ. — Выдвигайтесь!
— Есть, сэр! — почти одновременно ответили Манн и Роум. Успешная посадка "Котлина", несколько добавила оптимизма и веры в будущее.
— Удачи, парни. — пожелал капитан Перри. — На посадке не торопитесь, конец связи!
Манн оглядел боевой информационный центр, на миг задерживаясь на обращенных к нему лицах.
— Господа, что получилось у "Котлина", получиться и у нас. Но на всякий случай, будьте готовы к вакууму. — он пробежался пальцами по экранной клавиатуре. — Аварийные партии, готовы?
— Так точно, капитан. — похоже у Фаррела барахлил микрофон, по крайней мере Анри не сразу узнал в сиплом басе голос приятеля.
Манн удовлетворенно кивнул, и дал отмашку пилотам.
— Старт!
На таком расстоянии пилоты вели фрегат в ручном режиме. Главный экран боевого информационного центра тут же расцветился зеленым маркером траектории, текущими скоростью и ускорением. Правый как всегда вывел всю потребную ему информацию на всеобщее обозрение.
На этот раз Анри едва почувствовал толчок. Одна десятая тяги, меньше половины грава.
— Вейли, доведи скорость до трехсот метров в секунду.
— Понял капитан.
Теперь, когда к планетоиду летел их фрегат, Манн даже и не вспоминал, как ругал "Котлин" за медлительность. Самим повторять проделанное пилотами и навигатором "Котлина" оказалось куда тяжелее, чем смотреть и сопереживать. Даже не глядя в сторону пилотажного пульта, Анри чувствовал исходящее оттуда напряжение. Оба пилота, и левый, и правый, готовились превзойти самих себя. Ведь для удачной посадки требовалось неимоверное мастерство, и филигранная точность движений.
Путь до Метиды занял немного времени, уже через три минуты, подготавливаясь к торможению, фрегат стал разворачиваться кормой вперед. Теперь двигатель включили еще аккуратнее. Требовалось точно уравнять скорости с планетоидом. Что бы опускаться на него идеально ровно, иначе неприспособленный к посадкам корпус мог не выдержать. Одно дело легкое касание с почти нулевой вертикальной скоростью, и совсем другое, если корабль притрет к поверхности с непогашенной скоростью горизонтальной. Вот тут то сто две тысячи тонн себя и проявят. Перед глазами Анри пронесли кадры стесываемой о камень брони, свист вырывающегося воздуха, переборки, что гнулись как пластилин.
— Скорость относительно Метиды, ноль. — доложил Вейли.
— Место для посадки видишь? — голос капитана пронизывал ледяным спокойствием.
— Вижу, капитан.
— Посадка по готовности.
— Понял.
На сей раз толчок двигателей был такой слабый, что Анри даже не сразу его почувствовал. Вейли дал не больше одной десятой грава, но повышал ускорение очень медленно, плавно, легчайшими касаниями, готовый в любой момент дать тормозной импульс. Анри вызвал на консоль компьютерную модель, развернув ее так, будто бы фрегат опускался на бугристую равнину. Впрочем, почему будто бы, "Церам" и впрямь готовился сесть на маленький планетоид. Маленький настолько, что даже на этом небольшом плато, куда они собирались опуститься рядом с "Котлином", чувствовалась кривизна поверхности.
Три километра до серого безмолвия Метиды. "Церам" падал к ней со скоростью десять метров в секунду, немногим быстрее бегущего человека. Вейли перестраховывался, можно было бы большую часть пути проделать быстрее, затормозив у самой поверхности. Но Анри его прекрасно понимал, ведь если что то пойдет не так, лучше иметь больше времени в запасе.
Рядом опускался "Виконт", дословно повторяя маневры соседа. Вряд ли их пилоты следили за действия коллег, скорее всего посчитали оптимальным именно такой режим спуска. Как припомнил Анри, "Котлин" тоже опускался около пяти минут.
В рубке царила полнейшая тишина, лишь изредка прерываемая хриплыми от напряжения фразами, которыми перебрасывались пилоты. Остальные молчали, понимая, что Вейли и Сорокина сейчас лучше не отвлекать. От точности движений Правого и Левого сейчас зависела судьба фрегата.
Анри переключил часть консоли на внешние камеры, и затаив дыхание смотрел, как приближаются застывшие в вечном покое валуны. Сюда вряд ли когда ступала нога человека. Обычный кусок скалы, глубоко в радиационном поясе. Ни полезных ископаемых, ни военной ценности планетоид не представлял. На повернутой к Юпитеру стороне воткнули автоматическую станцию, вывели на другую сторону вывели передающую антенну, да и убрались отсюда в более приветливые края. А на повернутой наружу части спутника и вовсе никто никогда не садился, ибо бессмысленно.
В километре от Метиды Вейли первый раз включил двигатели. Ненадолго, лишь что бы снизить скорость до пяти метров в секунду. Дальше они поползли как черепахи. Последняя миля всегда самая длинная, припомнил Анри старинную поговорку. Сегодня он безоговорочно поверил в ее мудрость. Последний километр пути тянулся неимоверно долго.
Анри немногое понимал в пилотировании, максимум ему случалось управлять легким орбитальным катером. Те десять обязательных часов что обязан налетать любой обучающийся на четвертом курсе Академии ВКФ. С тех пор ничего серьезнее турбинника в руки Анри не попадало. И тем не менее то, что сейчас происходило на его глазах, вызывало искреннее восхищение.
Пожалуй даже больше чем глаза, пилоту помогало в управлении чувство корабля. Умение чувствовать маневры всем телом. И сейчас, когда относительно поверхности Метиды пилот сидел левым боком, требовалось огромное мастерство, что бы интерпретировать рывки и ускорения правильным образом. Не вогнать машинально тушу фрегата на пару метров вглубь спутника.
В ста метрах от Метиды, пилоты и вовсе кажется перешли на индивидуальное управление каждой дюзой маневровых двигателей. По крайней мере в их хриплых возгласах Анри узнал цифровые обозначения дюзовых групп. Узнал, и посмотрел на них с еще большим уважением. Ведь пилотам помимо контроля за скоростью снижения, еще приходилось предотвращать вращение корпуса, держа дюзы выбранных групп строго параллельно поверхности.
Они приблизились настолько, что на экране консоли уже можно было разглядеть отдельные камни. Анри до боли стиснул кулаки, ему вдруг показалось, что эти тускло освещенные валуны приближаются слишком быстро, и через несколько секунд, "Церам" врежется, и покатиться по равнине, размалывая в пыль валуны, и сминая внешнюю обшивку как консервную банку.
Поверхность наплывала медленно медленно. Анри, завороженно уставившись на большой экран, никак не мог оценить их текущую высоту, а повернуться, и посмотреть на консоль, отчего то не хотелось. Казалось, что если он хоть на миг оторвет взгляд от экрана, то фрегат рухнет, словно корабль над Метидой удерживала одна только его воля.
Камни под садящимся фрегатом накрыло его тенью, угольно черной тенью, с абсолютно четкими краями, какие возможны только там где нет рассеивающей свет атмосферы. Они уже почти коснулись спутника. Метров сорок? Меньше? Без привычных ориентиров глазу не за что было ухватиться, оценить. Да Анри никогда и не учили определять высоту по размеру тени. Зачем это умение офицеру оружейного контроля. И потому о том, что они сели, Анри догадался лишь по сиплому, предельно уставшему голосу Александра Вейли.
— Касание.
И только тут Анри почувствовал, как стихает дрожь работающих двигателей, постепенно, так, словно Вейли не доверял той скале, на которую опустился "Церам".
— Сели? — зачем то уточнил Сагатимори.
— Нет! — рыкнул на него Вейли и заорал, обращаясь к Сорокину. — Гаси скольжение!
И тут же, на место затухающего гула движков пришел противный,отдающийся в зубах скрежет. Анри не сразу сообразил, что происходит, местное тяготение практически не ощущалось, и о том, что фрегат еще не остановился, он понял, лишь посмотрев на экран. Фрегат медленно, гася остаточную скорость, полз вперед. Полз, касаясь скалы одним лишь ободом жилого модуля.
— Четвертый, пятый, три процента на секунду! — быстро сориентировался Вейли.
Корабль вздрогнул, Сорокин на миг активировал те дюзы, что оставались сверху, вдавливая фрегат в грунт, останавливая его. Но недостаточно сильно, в условиях почти полной невесомости, "Церам" продолжал скользить вперед.
— Четертый, пятый, десять процентов на секунду! — Вейли пошел ва-банк. Корабль требовалось остановить немедленно, в полукилометре впереди вздымалась невысокая, но чертовски острая на вид скала. И очень не хотелось проверять, выдержит ли обшивка фрегата столкновение.
Включение маневровых двигателей вызвало новый скрежет, и череду резких, сильных толчков. Увеличение сцепления корпуса с поверхностью привело к тому, что любой бугорок, попавший под фрегат, отдавался у сидящих внутри легким приступом зубной боли. Но это продолжалось всего несколько мгновений. Проехав на ободе жилого модуля метров сорок, "Церам" наконец остановился.
