— На данный момент вопросы пропаганды спорны, Хегине, — холодно сказал Перрен. — Нью-Дублин достаточно плох, но, как вы только что отметили, население Беллерофонта в десять раз больше, а валовой продукт системы, по меньшей мере, в восемьдесят раз выше. Черт возьми, население сектора Циклопы по меньшей мере в шесть или семь раз превышает население Конкордии и Эйкиры! И если Ксенеас и его ублюдки действительно захватили все авианосцы в системе, это дает ему, — сколько?
Перрен вопросительно посмотрел на Фокаидеса, который с несчастным видом пожал плечами.
— Системе было назначено четыре.
— А в остальном секторе? — надавил Перрен.
— Два в самом Циклопе и по одному в Ахилле и Минотавре.
— Самые дальние из них находятся всего в шестидесяти световых годах от Беллерофонта, в то время как мы находимся на расстоянии девяноста трех световых лет. Это потенциально дает Ксенеасу восемь авианосцев, на один больше, чем у Мерфи, с гораздо большей промышленной поддержкой, и он может сконцентрировать их все до того, как что-либо с Солнечной системы доберется до Беллерофонта. — Он покачал головой. — Верена права. Обладая такой огневой мощью, а также населением и промышленностью Циклопов, он представляет собой худшую угрозу, чем мог бы когда-либо стать Мерфи. И это полностью опровергает нашу позицию о том, что все плохие новости, поступающие с Окраины, являются результатом того, что еще один человек может стать королем. Мы не можем себе этого позволить.
— Да, но... — начала Хегине, но он перебил ее.
— В том, что касается Мерфи, черта уже подведена, и вся эта чушь о "свободных мирах" только доказывает, что проблема еще серьезнее — и глубже, — чем мы опасались. Мы были слишком снисходительны к жителям Окраины, терпели от них слишком много дерьма, и вот результат. Что ж, в данный момент на ум приходит старая аксиома о том, что не нужно жалеть розог и баловать ребенка. Только в этом случае нам не нужен прут — нам нужен железный пинок прямо в задницу Окраине, чтобы напомнить ей о ее месте. И если мы покажем, что готовы разрушить даже такую систему, в которую вложено столько усилий, сколько в Беллерофонт, это напоминание придаст гораздо больше значения.
— Я не говорила, что не согласна с необходимостью продемонстрировать силу, — ответила Хегине. — Я просто...
— Напомню всем, что постоянный пятнадцатый приказ распространяется на любую планету, не находящуюся под контролем Федерации, — холодно сказала премьер-министр Шлейбаум, и Хегине закрыла рот. Премьер-министр пристально смотрела на нее, пока ее взгляд не опустился на стол. Затем Шлейбаум обвела конференц-зал ледяным взглядом.
— Любая такая планета заслуживает ударов со своей орбиты, если она откажется сдаться. Я не хочу ссылаться на это в отношении миров, которые веками были частью Федерации, но если они хотят заявить, что больше не являются ее частью, я не собираюсь сидеть здесь и ворчать по поводу военной необходимости, как старая женщина. Нам нужны решительные, открытые действия, и они нужны нам сейчас. Фокаидес?
Фокаидес сжал челюсти и взглянул на Ян, которая сидела очень прямо на своем стуле с непроницаемым выражением лица.
— Я... я немедленно обработаю документы о восстановлении генерала Алаймо в должности, — сказал он. — Мы только что закончили формирование девятого флота. Мы держали его здесь, в Солнечной системе, чтобы поддержать адмирала Такоре, но вместо этого я отправлю его на Циклопы вместе с тринадцатым армейским корпусом. Это сократит мобильную оборону Солнечной системы до уровня флота метрополии, и, боюсь, потребуется некоторое время, чтобы восстановить боевую мощь за счет других центральных секторов. Но в худшем случае это должно дать ему почти вдвое большую огневую мощь, чем у Ксенеаса.
— Этому бунту нужно положить конец. Немедленно. — Шлейбаум встала, и остальные присутствующие, за исключением Перрена, последовали его примеру. — Мы скрыли от общественности всю правду о том, что произошло на Гобеленах. Возможно, это было ошибкой. Похоже, что Окраина, по крайней мере, восприняла это как слабость с нашей стороны. Больше этого не будет. Я подпишу судебный приказ в пользу Алаймо. Превентивное помилование за любые действия, совершенные в ходе выполнения его обязанностей в секторе Циклопы... и везде, где он может понадобиться.
Она коротко кивнула всем, затем повернулась и вышла из бункера.
Тяжелая, потная рука опустилась на плечо Бойла.
— Удачи с Такоре, сынок, — сказал Перрен. — Хорошо, что мы знаем, что ты на стороне правых.
— Конечно.
Бойл допил остатки виски и сдержал улыбку, которая жгла его изнутри.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Штаб-квартира корпорации Венера Фьючерз
Город Олимпия
Старая Земля
Солнечная система
Земная Федерация
27 ноября 2552 года
Симрон и Рейган Мерфи поднялись на внешнем лифте в Южную башню, к офису Канады Такоре. Вид на закат, открывающийся из лифта с кристаллопластовыми стенами, сделал это время для Симрон любимым временем посещения огромного комплекса штаб-квартиры Венера Фьючерз. Золотой час перед наступлением сумерек, отражающийся от бесконечной панорамы небоскребов, уходящих вдаль, в столицу Федерации, всегда дарил ей ощущение спокойствия.
Но не сегодня.
— Чего хочет дедушка? — спросила Рейган. — Как ты думаешь, он что-нибудь слышал о папе и Каллуме?
Шестнадцатилетняя девушка была одета во все черное. Симрон не была уверена, оплакивает ли она что-то конкретное или переживает период кризиса в семье и в масштабах всей Федерации, в котором они оказались.
Теперь Рейган почесала защитную ленту, обмотанную вокруг ее предплечья. Устройство, которое маскировалось, чтобы быть практически невидимым при ношении, оснащалось передатчиками, которые передавали информацию о состоянии здоровья, местоположении и уровне стресса в фирменную сеть Венера Фьючерз, подключенную к электронным и коммуникационным системам по всей планете. На самом деле, по всей Солнечной системе. В действительности, его можно было запрограммировать для сети любой мегакорпорации, что объясняло, почему оно пользовалось популярностью у тех, кому требовался дополнительный уровень безопасности для защиты себя и близких.
— Еще... слишком рано для того, чтобы с Окраины пришли какие-либо известия, — сказала Симрон. — Но это не значит, что он не слышал чего-то еще. Это могут быть хорошие новости.
— Если бы это были хорошие новости, он бы просто сообщил нам по ссылке. — Рейган закатила глаза. — Он хочет, чтобы мы были в его офисе, потому что так никто, кроме него, не узнает, что он хочет нам сказать.
— Ты придаешь этому слишком большое значение. — Симрон поправила сари на левой руке.
— А ты просто не хочешь, чтобы это были плохие новости, — ответила Рейган.
— Ты этого хочешь? — резко спросила Симрон, когда лифт плавно остановился и двери бесшумно открылись за ними.
— Я просто хочу, чтобы они вернулись домой, — сказала Рейган. — Папа и Каллум должны были два года присматривать за какой-то окраинной планетой, населенной варварами. Но не стать военачальниками.
— Они не военачальники, — сказала Симрон, когда они вошли в закрытый вестибюль. Лазеры службы безопасности просканировали их обеих.
— Так их называют в новостях. И все мои школьные подруги, — надулась Рейган.
— Может быть, нам стоит перейти к частным репетиторам до конца семестра, — сказала Симрон, быстро обнимая дочь.
— Да. Никто даже не пригласил меня на школьный бал...
— Ну, там нет никого, кто был бы достаточно хорош, чтобы пригласить тебя.
Симрон взяла Рейган под руку, когда двери фойе открылись, пропуская к кабинету ее отца.
Канада Такоре встал из-за стола из мидден-дерева, чтобы поприветствовать их, когда они вошли в офис. Фрактальные узоры на поверхности дерева поблескивали вкраплениями золотистой смолы. То, как именно были нанесены эти вкрапления, озадачивало Симрон с тех пор, как она была маленькой девочкой, но это передавалось из поколения в поколение у Такоре.
Канада был не одинок. Напротив него за столом сидел Амадео Бойл, и Симрон напряглась, когда он нервно улыбнулся ей, а затем вытер пот со лба шелковым носовым платком.
Когда она разглядела это, волосы у нее на затылке встали дыбом, и покалывание усилилось, когда она оглянулась и увидела двух мужчин в простых деловых костюмах, стоящих у стены по обе стороны от портрета Судхармы Такоре, основателя Венеры Фьючерз. Она никогда раньше не видела ни одного из них, и что-то сжалось у нее в животе, когда они посмотрели на нее, спокойно и бесстрастно, как хищники.
— Отец, мистер Бойл, — сказала она. — По какому случаю? И, — она махнула свободной рукой в сторону двух мужчин у стены, — кто это?
— Для меня это большая безопасность, — нервно сказал Бойл. — Мой отдел безопасности настаивал на некоторых усиленных мерах, пока все так... неопределенно. Уверен, вы понимаете.
— Они могут уйти, — решительно сказала Симрон, но Канада покачал головой.
— Боюсь, что нет, — сказал он. — Это не только безопасность Амадео. На данный момент у многих членов Пятисот усиленная охрана. — Он поморщился. — И эти два телохранителя из агентства, пользующегося высокой репутацией. Того, которое довольно часто сотрудничало с Овальным кабинетом и канцелярией премьер-министра. На самом деле, они проделали так много... деликатной работы, что всегда настроены против обсуждения какой-либо конфиденциальной информации о своих клиентах. Не так ли? — спросил он, глядя поверх ее головы, и один из телохранителей кивнул.
— Наши психологические характеристики были изменены, чтобы предотвратить несанкционированное раскрытие информации, — сказал он. — И мы вносим существенные изменения в каждый трудовой договор, — добавил он с улыбкой.
Симрон посмотрела на двух телохранителей. Каждый из них держался с такой уверенностью, которая противоречила охранным мерам, бывшим частью ее собственной жизни с тех пор, как она была маленькой девочкой. Охрана — хорошая охрана — постоянно была начеку, готовая к опасности для своих подопечных. Но атмосфера вокруг этих двоих была более спокойной, как будто они были уверены, что опасности нет. Только не для них.
— Просто думай о них как о дополнительной мебели, — сказал Канада, прерывая размышления Симрон. Телохранители не возражали, и он указал на пустой стул рядом с Бойлом. — И, пожалуйста, присаживайся. Нам нужно кое-что обсудить.
— Есть новости от Терренса? Или от Каллума? — Симрон осталась на месте и крепче сжала сари. — Если есть, просто скажи.
— Ничего. — Канада пожал плечами. — Требуется время, чтобы информация дошла с Окраины. Мы получили некоторые... незначительные новости из других секторов, но больше ничего из Нью-Дублина или Тер... — от твоего мужа. Задержка сообщений — это факт жизни.
— Я прекрасно понимаю, сколько времени уходит на то, чтобы разослать новости туда и обратно, — огрызнулась Симрон. — Но если это не так, то что же тогда? Зачем ты вызвал сюда меня к Бойлу... и этим двоим?
Канада посмотрел на Бойла. Другой мужчина посмотрел на него в ответ, затем слегка покачал головой, и Канада перевел взгляд на свою дочь.
— Симми, действия твоего мужа оказали крайне негативное влияние на Венеру Фьючерз, — сказал он.
— Вместе со всей Федерацией, — добавил Бойл достаточно громко, чтобы его услышали два телохранителя, и страх Симрон сменился нарастающим гневом.
— Терренс не предатель! Он разгромил флот Лиги у Нью-Дублина, затем погнался за ними дальше и уничтожил их скрытую верфь. Его следует почитать и ценить так же, как его деда!
Бойл поморщился и отвернулся.
— Некоторые из этих пунктов... вызывают сомнения. — Канада поднял руку. — Действия Терренса на посту губернатора были непредсказуемыми. Руководства миссиями за синей линией без приказа из Овального кабинета было бы достаточно, чтобы...
— Почему мы здесь? — зашипела Симрон.
— Ничего хорошего из этого не выйдет. — Такоре поднял обе руки. — Лучшее, что мы можем сделать сейчас, — это уменьшить разрушения, пока не погибло еще больше людей и это не нанесло еще больший ущерб Федерации.
— Тогда, возможно, Пятистам следовало подумать об этом, прежде чем они решили арестовать моего мужа за успехи на работе, — сказала Симрон. — Это потому, что кто-то в Овальном кабинете одержал победу в незначительной стычке, и Терренс украл их доверие? И уж точно не потому, что он совершил то, в чем его обвиняли, и ты это знаешь!
— Это не... — Канада упер руки в бока и отвернулся, глядя в окна своего кабинета, а не на дочь. — Мы должны сделать то, что правильно для Федерации сейчас, Симми. Венера Фьючерз должна занять публичную позицию по этому вопросу. В конце концов, он мой зять, и это ставит всю семью в чертовски неловкое положение. Мы не можем стоять одной ногой на Земле, а другой — на Окраине.
— Чем вы ему угрожали? — потребовала ответа Симрон, поворачиваясь к Бойлу. — Отменой программы "Новый носитель"? Проверкой налогового бюро?
— В угрозах не было необходимости, — сказал Бойл. — Канада предан Федерации, и это никогда не подвергалось сомнению среди тех, кто его знает.
Глаза Симрон сузились.
— Но? — спросила она.
— Но вся Федерация не знает его — или вас — так, как знаю я или остальные Пятьсот, — сказал Бойл. — Нам нужно, чтобы вы все сделали заявление. Публичное заявление, осуждающее измену Мерфи за нарушение его приказов, и...
— Он не предатель! — Симрон огрызнулась так резко, что Бойл отпрянул, как будто она дала ему пощечину. Он посмотрел на нее мгновение, затем почти примирительно поднял ладони.
— Затем публичное заявление против любого насилия и призыв к миру. Не слишком ли это много? Потому что, на мой взгляд, это звучит очень разумно.
Бойл посмотрел на Канаду, затем снова на Симрон, и один из телохранителей прочистил горло.
— Мы не можем относиться к этому равнодушно, — сказал Канада, стараясь не смотреть на телохранителя. — Только не тогда, когда информация о прибытии Радженды на станцию Джалал появится в сети через день или два.
— Подождите. Радженда уже отправлен? Я думала, он возвращает подразделения первого флота с Беты Лебедя?
— Таков был первоначальный план, — сказал Канада. — Оказалось, что он уже возвращался с Бета Лебедя еще до того, как получил новые приказы. Адмирал флота Леброн отправил его домой с докладом в Овальный кабинет после того, как первый флот захватил Келлерман. Хорошей новостью было то, что он вернулся домой раньше, чем кто-либо ожидал; плохой новостью было то, что, кроме трех поврежденных сверхсветовых носителей, нуждающихся в большом объеме работ на верфи, он не взял с собой никаких авианосцев. Поэтому вместо этого ему выделили оперативную группу из резерва и отправили его прямо на охрану Джалала.
— Джалал, а не Нью-Дублин? — резко спросила Симрон.
— Только Джалал, — ответил Бойл, прежде чем Канада успел ответить, и Симрон сердито посмотрела на него. Она бы не поверила ему, если бы он сказал, что вода мокрая.
— Когда? — спросила она, поворачиваясь к отцу. На мгновение он отвел от нее взгляд, затем глубоко вздохнул.
