"Пропавшая "Октавия"

— Будет сделано, капитан. Купол скоро должен появиться над горизонтом.

Я повернулась к Гейбу. — Вы готовы, босс?

— Полагаю, это официально подтверждает мое решение, не так ли?

— О да. — Мы забрались в посадочный модуль и пристегнулись.

Белль сообщила нам, что купол снова виден.

— Есть какие-нибудь огни или что-нибудь еще?

— Все выглядит по-прежнему, капитан.

Я пристегнула к поясу линк, чтобы Белль могла видеть, что мы делаем. Когда она заговорила снова, мы с Гейбом как раз желали друг другу удачи. — Рекомендую начать через две минуты.

— Сделай так, чтобы это произошло, Белль. Мы готовы.

Двери открылись, люлька подняла посадочный модуль и вывела нас наружу. Я завела двигатель. — Старт через тридцать секунд, — сказала Белль.

Она отсчитала последние десять секунд, пока я активировала антигравы. Затем она отпустила нас. Мы начали спускаться в вакууме. Гейб наклонился вперед, пытаясь разглядеть лунную базу. Я провела время, размышляя о том, что бы я сделала, если бы в последнюю секунду открылась одна из дверей. — Это зависит от того, направят ли они на нас что-нибудь, — сказал Гейб.

— Я не осознавала, что думала вслух.

— Подозреваю, что у нас обоих на уме была одна и та же проблема.

Естественные спутники везде выглядят примерно одинаково. Скалы, кратеры, горные хребты, плоская серая местность и больше ничего. Наконец мы сели. Это было примерно в ста метрах от купола. Достаточно близко.

Мы встали со своих мест, надели шлемы и проверили рации. Затем подошли к воздушному шлюзу, и я открыла внутренний люк. Мы оба забрались внутрь. Я закрыла люк, сбросила давление, и Гейб открыл внешний люк. Когда мы выбрались из посадочного модуля, в куполе по-прежнему не было заметно никакого движения. Я оставила внешний люк открытым на случай, если нам придется входить в него в спешке.

Мы внимательно осматривали грунт, но не обнаружили никаких следов ног или чего-либо еще.

И купол, и прямоугольная конструкция, соединенная с ним, были серого цвета, несколько темнее поверхности. Мы выбрали ближайший из трех люков в куполе и направились к нему. Высота его была, вероятно, четыре с половиной метра, наталкивая на мысль о том, что его обитатели могли быть значительно выше нас. Первоначально он выглядел так, как будто был белым, но немного замазался и стал пыльно-серым.

— Святые угодники, — сказал Гейб. В подобных ситуациях он был склонен проверять обстановку во всех направлениях. Он смотрел нам за спину.

Это было все, что мне было нужно. Я подпрыгнула и обернулась, чтобы посмотреть, не нападают ли на нас. Одна из антенн двигалась. Я стояла с отвисшей челюстью и смотрела, как она поворачивается к солнцу.

Не могу ответить за Гейба, но я в этот момент застыла на месте. Больше ничего не происходило. Антенна остановилась, оставалась неподвижной в течение двух или трех минут, а затем вернулась в исходное положение. — Ну что ж, — сказал Гейб, — наконец-то у нас появились признаки жизни. — Мы снова направились к двери. Когда подошли ближе, он протянул левую руку. — Держитесь за мной, — сказал он.

Я так и сделала. Там не было ни ручки, ни защелки, но на раме была кнопка, высоко над моей головой справа. Они тоже были правшами? Гейб подошел к двери и постучал. Это был один из самых смелых поступков, которые я когда-либо видела. Если бы дверь открылась, я бы, наверное, подпрыгнула на метр. Представила, как мы вдвоем пытаемся добежать до посадочного модуля в скафандрах. — Гейб, — сказала я, — здесь есть кнопка.

— Я вижу ее. — Он не сделал ни малейшего движения, чтобы воспользоваться ею.

— Хорошо.

Он постучал еще раз. Это, конечно, был воздушный шлюз, так что дверь можно было открыть только через минуту или около того. Но этому, скорее всего, предшествовала бы какая-то активность внутри. Которую мы не смогли бы услышать.

Мы не могли видеть другие двери, поэтому я отступила на несколько шагов, что все равно не обеспечивало видимости. Но, по крайней мере, это могло предотвратить неожиданность. Я также следила за антеннами. Не могла не задаться вопросом, как бы отнеслись люди на лунной базе Земли, если бы появились инопланетяне и постучали в дверь. Это навело меня на мысль об "Октавии".

— Не думаю, — сказал Гейб, — что кто-то дома. Или, может быть, они боятся нас так же, как... — Он не стал продолжать.

— Мы могли бы попробовать другие двери.

Он постучал снова. — Давайте подождем еще немного. Затем, может быть, нажмем на кнопку.

Я задалась вопросом, сколько времени прошло с тех пор, как что-либо устанавливалось на этой стартовой площадке. Земная лунная база, конечно же, превратилась в музей. Когда я была там с Алексом несколько месяцев назад, она была переполнена посетителями. Это же место выглядело так, словно сюда никто никогда не заглядывал.

Мы подождали еще минуту или две, и, наконец, Гейб протянул руку и нажал на кнопку. Не было возможности узнать, работает ли она. Гейб приложил левую руку к двери, пытаясь определить, происходит ли что-нибудь внутри. Затем без предупреждения дверь распахнулась, открыв воздушный шлюз.

Если раньше мы колебались, то при виде этой пустой кабины, отгороженной второй дверью, возникло ощущение, что мы проявляем беспечность. — Что вы об этом думаете? — спросил Гейб.

У меня был резак, так что нам не нужно было беспокоиться о том, что мы застрянем в воздушном шлюзе. — Мы уже зашли так далеко, — сказала я.

— Знаю. — В его голосе слышалось нежелание. И это подсказало мне, что он сохранил здравый смысл, который я всегда замечала за ним. Но мы были настроены решительно, и ставки были слишком высоки для отступления.

Он вошел, и я последовала за ним. Кабина была достаточно большой, чтобы в ней могли разместиться шесть человек. Внешний люк закрылся без нашей помощи. На потолке зажегся свет. И я почувствовала, что давление воздуха начинает нарастать. Гейб стоял лицом к внутренней двери. Он держал меня за спиной.

Я нигде не увидела другой кнопки. По-видимому, все произошло автоматически, как только мы запустили процесс. Внутренняя дверь должна была открыться сама по себе, как только давление воздуха в шлюзе достигнет нормы.

Это заняло около минуты. Затем дверь широко распахнулась. Зажглось еще больше света, и мы увидели пустую комнату. В ней стояла пара огромных стульев. Внутри она была круглой и уставлена экранами и чем-то похожим на коммуникационное оборудование. Вдоль стен тянулось несколько дверей. А с другой стороны купола открывался проход, вероятно, в другое здание. Ничто не двигалось. Температура была невысокой, но намного теплее, чем снаружи.

Мы подошли и осмотрели коммуникационное оборудование: микрофоны, динамики, проводку, вероятно, усилитель, клавиатуру. Гейб изучал ключи.

— Вы узнаете символы? — спросил он, думая о символах на кубке Рика Хардинга.

— Не совсем. Прошло слишком много времени с тех пор, как я их видела.

— Возможно. — Мы оба наблюдали за выходом из коридора.

— Пойдем посмотрим, — сказала я.

• • •

Соединенное с куполом здание также было пустым. В нем было восемь жилых помещений, совмещенный камбуз и столовая, а также пара больших комнат, которые, вероятно, служили просто для времяпрепровождения. В некоторых комнатах была одежда, опять же больших размеров. Владельцы были двуногими, но мы не нашли фотографий, из которых можно было бы узнать, как они выглядели. Здесь было много электронного оборудования. В ванных комнатах были унитазы и душевые кабины, раковины и зеркала. В шкафчиках хранились пасты и лекарства. Паста, возможно, предназначалась для зубов, а возможно, это было дезинфицирующее средство. Мы открыли краны, и вода потекла, правда, чуть-чуть. И она была холодной.

Мы вышли тем же путем, что и вошли. Никто из нас почти не разговаривал. Мы вернулись к посадочному модулю, в последний раз осмотрелись вокруг и взлетели. Планета в небе все еще парила на том же месте, почти прямо над головой. — Вероятно, она никогда не двигается, — сказал Гейб.

— Это верно, — сказала Белль. — Луна связана приливами, что для спутников довольно обычное явление.

В тот вечер я отправила Чаду еще одно сообщение: "Мы еще не скоро. Извини, что так долго. Но все в порядке."

XXIV.

О, одиночество! Где же эти амулеты,

Что мудрецы увидели на твоем лице?

Лучше жить среди тревог,

Чем царствовать в этом ужасном месте.

— Уильям Каупер, Стихи, предположительно написанные Александром Селкирком, 1782 г. н.э.

Планета была пышной, зеленой и живой. Мы смотрели в телескоп и повсюду видели животных. В небе порхали птицы, а четвероногие существа бродили в лучах солнечного света. Но по-прежнему не было видно никаких признаков транспорта. По мостам, соединяющим небоскребы, не передвигались двуногие. Дороги были пусты, ни один корабль не бороздил просторы океана, и нигде не было видно самолетов. Что еще более странно, в маленьких деревушках, разбросанных по сельской местности, ничего не двигалось.

— Что здесь происходит? — задала вопрос я.

Гейб кивнул. — Сначала я подумал, что, возможно, они пользуются подземным транспортом, но это не имеет смысла. Это даже не объясняет, почему все пляжи пусты.

Выражение его лица говорило о том, что у него, казалось, слишком тесная обувь.

Мы приближались к цели. В обычной ситуации я бы попросила Белль выполнить посадку, но мы все еще ждали, что что-то произойдет, и я хотела держать руки на пульте управления, если нас ждет сюрприз. Поэтому я вывела модуль на низкую орбиту, чуть выше атмосферы, и как можно дальше от облаков.

Солнце было у нас за спиной, и мы двигались над бескрайним океаном с редкими цепочками островов. В конце концов мы пролетели над пустынной береговой линией и продолжили путь над тем, что казалось чередой маленьких городков. Иногда дома стояли кучками в полях, иногда они были разбросаны по обширной территории. И там были машины. Но ни одна не двигалась с места. Пара животных, которые, возможно, были оленями, стояли посреди одного из городков и что-то жевали.

Солнце скрылось за горизонтом. Мы обогнали сумерки, которые постепенно перешли в ночь.

Гейб стоял, наклонившись вправо, и смотрел в боковое окно. — Что, черт возьми, все это значит? — спросил он. Огни не зажигались. Темнота на земле была сплошной. — Может быть, — сказал он, — нам стоит спуститься и постучать.

— Не уверена, что стоит пробовать это снова.

Слева по борту показался большой город. Погруженный в темноту. В зданиях не было света. На улицах и парках тоже. Или в домах, разбросанных по окрестностям.

— Белль, — спросил Гейб, — возможно ли, что радиопередачи поступали откуда-то еще?

— Да, — ответила она. — Это возможно. Но я сомневаюсь, что это так.

— Есть ли в зоне другая планета?

— Я искала и ничего не нашла. Не могу быть уверена, но на данный момент это кажется маловероятным.

Гейб откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди. — Это действительно странно.

• • •

Мы летели всю ночь и поравнялись с солнцем примерно через сорок минут. К тому времени Белль была уверена, что в солнечной системе нет другого мира, способного поддерживать жизнь. — Достаточно хорошо, — сказал Гейб. — Мы получаем какие-нибудь сообщения со спутников?

— Ответ отрицательный, — ответила Белль. — Они все молчат.

— Белль, — спросила я, — есть ли среди них геостационарные?

— Дай мне минутку.

— Что такое геостационарный? — спросил Гейб. — Я слышал этот термин, но не знаю, что он означает. Что-то о неподвижности?

— Да. Это спутник, орбитальная скорость которого совпадает с вращением планеты, поэтому он всегда находится в одном и том же месте на небе. Он используется для связи. Его преимущество в том, что, как только передатчик направлен на него, вам не нужно вносить коррективы.

— Звучит как хорошая идея.

— Похоже, — сказала Белль, — они все такие. По крайней мере, все, что я проверила.

В то время мы пролетали над городом с такими же высокими зданиями, какие мы видели в других местах, улицами и шоссе, рощами и лугами, несколькими напоминающими спортивные площадки огороженными местами со скамейками по обеим сторонам,. Но деревья и кустарники росли повсюду. Там не было ничего, даже отдаленно напоминающего уход за парком. Гейб выглядел неуверенным. Наконец он покачал головой. — Думаю, пришло время спуститься и попробовать еще раз.

— Почему? — спросила я. — Мы уже знаем, что они не хотят, чтобы мы были рядом.

— Не знаю, — сказал Гейб. — Просто не хочу уйти вот так.

— Гейб, не думаю, что это хорошая идея.

— Почему мы все время говорим об одном и том же? Послушайте, отвезите нас в один из маленьких городков. Вы останетесь в посадочном модуле, хорошо? Я пойду постучусь в двери. Где-то же должен быть кто-то дома.

• • •

Я сказала Белль, что, если что-то случится и мы не вернемся, она должна вернуться домой. На самом деле, ей ничего другого не оставалось бы.

Мы проезжали мимо множества маленьких городков, открытых полей и редких одиноких домов. Я была поражена сходством с Окраиной. — Реальность такова, — сказал Гейб, — что существует не так уж много способов строительства дорог и домов. Думаю, что все всегда будет выглядеть как дома. — Я больше ничего не сказала, пока мы садились в посадочный модуль и стартовали. Я просто сидела, глядя на окрестности и ожидая, когда он скажет мне, куда хочет отправиться. — Белль, — спросила я, — какая здесь атмосфера?

— Она должна быть безопасной. Не вижу причин использовать скафандры. Температура примерно такая же, как на Окраине. Воздух кажется хорошим. И гравитация почти нормальная.

— Рад это слышать, — сказал Гейб. Я ничего не сказала, и в конце концов он вздохнул. — Не поймите меня неправильно, Чейз, но раньше вы не были такой негативной. Что с вами случилось?

— Как правильно это воспринимать?

— Давайте, малышка. Вы знаете, что я имею в виду. Я за то, чтобы быть осторожными. Но иногда нужно просто рискнуть. — Мы парили над городом, окруженным холмами. Дорога вела через него, разветвлялась и исчезала за холмами в одном направлении и озером в другом. По-прежнему не было видно никаких признаков людей. Никто не вышел посмотреть на нас. Ни одна машина не двигалась с места, хотя несколько машин стояло на обочинах, а другие — под навесами и в гаражах. Если когда-то здесь и были газоны, то сейчас они сильно заросли.

Мы поехали по дороге, ведущей к озеру, и не сворачивали с нее, пока она не повернула на север, и в конце концов миновали дом. На самом деле это было шале, хижина с широкими нависающими карнизами. Поле, заросшее, вероятно, сорняками. — Возможно, это подходящее место, чтобы попробовать, — сказал Гейб. — Его не видно отовсюду.

Мы спустились на посадочном модуле. На поле было достаточно места для нас. Однако там было животное. Оно было похоже на собаку и что-то грызло. С одной стороны стоял навес, а из него выдавалась задняя часть транспортного средства, которое, возможно, было припаркованным на полпути трактором.