Третий фронт

Обратно шли уже быстрее — не тратили время на поиски брода на реках, да и втянулись уже. Вернулись мы под утро четвёртого дня — дошли бы и раньше, но днём не хотели светить лагерь, поэтому светлое время переждали в лесу километрах в десяти от лагеря и только с наступлением темноты двинулись в расположение. Пока ребята разгружались, я направился в штаб, где меня уже ждали — о нашем возвращении сообщили на базу по телефону заранее.

Змей

Пятый и шестой объекты были дальше всего и расположены рядом друг с другом. Аэродром и военный городок какой-то артчасти. Пошли мы туда втроём, с Пашей. То есть со старшиной Соловьёвым. В той артчасти служил его друг, тоже старшина и тоже оружейник, Паша рассчитывал если и не встретить его в этом городке, то, по крайней мере, осмотреть мастерскую, инструмент поискать. Немцев ни там, ни там не оказалось.

Аэродром был разбит авиацией и бегло осмотрен передовыми частями Вермахта. Почему бегло? Потому что кое-что они пропустили. Во-первых, из кучи лома, в которую превратились самолёты, можно было добыть много деталей, во-вторых, немцы просмотрели запрятанные в ельнике бочки с бензином — немного, четыре штуки, но просмотрели. И самое главное — самолёт. Разведчик Р-5 в штурмовом варианте.

Переглянулись мы с Пашей и пошли в военный городок, вдруг и там немцы что-то проглядели.

В городке немцы и не появлялись, он был уничтожен с воздуха, да так, что туда никто не полез — ни немцы, ни, похоже, наши. Даже мы чуть было не повернули назад. Но не повернули, и наша настойчивость была вознаграждена. Уцелела мастерская, она оказалась нетронутой и полнокомплектной. А возле мастерской под навесом стояли танки, шесть штук. Это были Lt-38, как с картинки, и ещё два корпуса без башен, со следами незаконченной переделки в тягачи, БТР или ещё что-то. Вдруг сзади и сбоку от нас послышался голос:

— Счастлив твой бог, Паша, что я тебя узнал, — мы обернулись.

Это был Пашин друг.

— Счастлив твой бог, Димка, что ты не прыгнул. Оглянись, — сказал Павел.

Дима оглянулся и замер, смертельно побледнев. За его спиной, оскалившись, стоял Тэнгу.

— Тихо, малыш, тихо. Свои, — произнёс я. — Поздоровайся.

Здороваться Тэнгу не захотел, так, изобразил что-то, впрочем, Дмитрий тоже не рвался общаться с собачкой. Из Диминого рассказа мы узнали, что часть успела выйти из городка по тревоге, оставив только мастерские и прочие тыловые службы. Также были оставлены и эти танки, привезённые сюда из Литвы и приговорённые к переделке в тягачи.

На рассвете двадцать второго числа городок попал под удар авиации, выжил только Дима, и то чудом. Во время налёта был контужен и все эти дни отлёживался.

Выходить в обратный путь решили завтра, Дима хотел доделать винтовку, возиться с которой он начал ещё до войны.

Это была АВТ-40, переделанная во что-то похожее на FN FAL, по крайней мере, дизайном. И магазины были самодельными, на двадцать патронов. Дмитрий, кстати, пообещал мне сделать такую же винтовку, как время будет. На следующее утро мы вышли и без проблем добрались до лагеря.

Олег

Узнав по возвращении Змея, что он нашёл, я подрядил его взять с собой достаточное количество мехводов для угона всех танков, включая те, что без башен, и идти туда. Также, кроме той машины, в которой они и поехали и в которую потом надо было загрузить топливо и инструменты, с ними пошли тягач с платформой для транспортировки самолета и еще один грузовик для прочих запчастей. В прикрытии с ними я предложил отправить два Т-26 и БА-6. Задачей рейда было не воевать, а доставить найденное в лагерь.

Саня

Слава богу, ничего особенного во время поездки за Р-5 не произошло. С трудом удалось погрузить его в "Хеншель" — еле-еле хватило длины кузова. Правда, на обратном пути я вспомнил эпизод из книги Покрышкина, как он вывозил свой "МиГ", поставив в кузов "ЗиСа" только хвост и отстыковав консоли крыльев. Решили применить этот способ со следующим самолётом. Кроме Р-5, прихватили еще и шесть двигателей М-17, один, вроде, целый, остальные в разной степени разрушения, два двигателя М-22 и один М-62 — вроде бы целые, ну, и разных запчастей к ним на три "Мерседеса" хватило. Оружие с самолётов особо не осматривали и не считали — просто накидали два ААА, и патронов к пулеметам вывезли сто двадцать ящиков. По моей просьбе захватили с собой две ФАБ-100 и одну ФАБ-50 в деревянных укупорках, других бомб на летном поле не оказалось, а на месте бомбового склада был свежий котлован.

Ника

Чем больше собиралось народу в наши палестины, тем острее становился вопрос о его формировании. Благо, все эти вопросы стал решать штаб Карбышева, собранный им из местных офицеров. Мало, но что делать? Из-за нехватки комсостава ротами командовали старшины, взводами — сержанты. Только на батальоны нашлось некоторое количество капитанов и лейтенантов... С более высоким званием всех задействовали в штабе... Нашу восьмёрку, по здравому рассуждению, решили в состав штаба не вводить, а оставить на должностях "очень важных консультантов". Примерно так, что "они делают только то, что скажет лично Дмитрий Михайлович", а вот "их распоряжения подлежат немедленному исполнению". Местные комиссары сначала никак не могли всунуть нас в свои шаблонные рамки, из-за чего я чуть не предложила жёсткую коррекцию сознания всему руководящему составу, но Карбышев только усмехнулся и тактично увёл меня из капонира.

— Вы, Ника Алексеевна, женщина умная, но даже вы не сможете командовать, когда половина ваших подчинённых считает себя умнее. Не буду говорить вам, что я тоже сначала удивился тому, что женщина — командир. Но то, что нормально для вашего времени, здесь и сейчас может быть неадекватно воспринято. Тем более — на войне. Поймите их правильно, и не надо обижаться.

— Я не обиделась, Дмитрий Михайлович. Неужели вы думаете, что я никогда не встречалась с мужским шовинизмом? И в наше, и в ваше время — это привычное явление на всех уровнях. Я не буду больше влезать в командование. Здесь я тоже не сильна. Командовать отрядом из десяти-пятнадцати человек я ещё могла бы, но такой оравой?! Нет. Не буду и мешать. У меня своих снайперов хватает.

— Всё-таки вы обиделись... ведь так? Скажите старику...

— Дмитрий Михайлович! Помилуйте! Да какой же вы старик?!

— Ну, хорошо... не старик. Так уж и быть. Но я всё-таки на вас, Ника Алексеевна, рассчитываю. Да и с "нотами" без вас я не смогу...

— Так точно, товарищ генерал-лейтенант!

— Ладно... товарищ Иванова... И завтра в шесть ноль-ноль у меня!

— Слушаюсь! Разрешите идти?

— Иди уж!

Олег

После того, как, с подачи Змея, у нас в довесок к имевшейся бронетехнике ещё и шесть Lt-38 появились, я был готов на стены лезть. Ну не мое это! Много слишком техники для меня. А кандидатов на должность командира танковой части у нас не было. Вот и пришлось мне лямку тянуть. Однако мне повезло. Но начну по порядку. С доставкой "тридцать восьмых" их начали проверять на "работоспособность". Всё-таки нам в бой на них идти, а если там дефект какой? Вот и решили их погонять. Сначала-то тестировали вокруг базы. А потом решили устроить марш на двадцать километров по лесной дороге. Благо техника такая у немцев была. А мы наши для маскировки под немцев перекрасили.

И вот когда мы отмахали почти весь запланированный мной маршрут, нам навстречу попалась весьма любопытная колонна.

Впереди шел мотоцикл с коляской. За ним двигались легковушка, ещё один мотоцикл, а замыкали эту колонну грузовик "Опель" с тентом и бронеавтомобиль SdKfz-222.

Учитывая, что от базы мы были довольно далеко, а врагов было немного, я решил их не пропускать. Выглянув из люка, благо мы все были в немецкой форме на всякий случай, я жестами показал, что как только я поравняюсь с броневиком, колонну мы давим. Однако всё пошло не так, как я планировал, поскольку, поравнявшись с легковушкой, я в ней увидел человека в нашей форме. Нырнув в люк, я сказал мехводу, чтобы не таранил грузовик, а сам стал выцеливать "двести двадцать второй".

Когда, вместо того чтобы стрелять по броневику, моя машина налетела на грузовик, остальные поняли, что что-то пошло не так. В результате чего, под гусеницы попал только передний мотоцикл. Второй мотоцикл расстреляли из пулемёта. А я удачно влепил снаряд в броневик, заставив его остановиться. Пассажиры легковушки попробовали убежать, но их всех положили из пулемётов, после чего мы остановились. Один танк я послал метров на триста вперёд — там как раз дорога изгибалась, и нас не было видно. И случись что, дозорная машина успела бы нас предупредить об опасности. Другой танк ушёл на холм в четырёхстах метрах позади, и его экипаж тоже должен был наблюдать за дорогой. А я вышел посмотреть, кого же мы отбили у немцев и в каком состоянии нераздавленная техника.

— Военинженер второго ранга Медведь, — представился я, — командир сводного танкового отряда.

— Полковник Мындро Михаил Иванович, — представился спасённый, — сейчас командир шестнадцатой танковой дивизии... Был, пока не попал в плен. До этого — младший преподаватель кафедры тактики в Военной академии механизации РККА.

— Вот и отлично, — обрадовался я, — приедем в лагерь, представлю вас нашему командиру и сдам вам командование над мехотрядом. После проверки, конечно, — добавил я. И задумался о том, откуда он тут взялся-то. Он же на Украине быть должен, а не тут. Там и погиб он потом. В августе.

— Что, вот так сразу передадите мне командование? Какому командиру? В какой лагерь? — засыпал меня вопросами Михаил Иванович. — А что до проверки — я её не боюсь. Присягу не нарушал.

— Да, передам, если все в порядке будет, после проверки. Я не справляюсь. Опыта не хватает, — ответил я. — Командир у нас — генерал Карбышев. Лагерь в лесу. Там склад был до войны организован. Остальное потом, — продолжил я, видя, что у полковника появились ещё вопросы, — нам надо поскорее отсюда уезжать.

После чего осмотрел трофеи. Легковой автомобиль был в порядке, и его решили брать с собой. Благо несколько танкистов умели водить. Второй мотоцикл тоже оказался выведен из строя, так что с него только сняли пулемёт, а с "двести двадцать вторым" повезло. Снаряд прошёл сквозь оба борта, убив стрелка и водителя, но не повредив ни двигателя, ни управления. Его мы тоже забрали и слегка увеличившейся колонной двинулись в лагерь.

А в лагере я, представив полковника командиру, который, после проверки, объяснил ему, кто мы такие, и, когда Мындро пришёл в себя после получения ТАКОЙ информации, передал ему управление бронетанковой частью нашего отряда. Проверку провёл и я — фотография с оригиналом совпала. Но, как видно, история таки продолжала меняться, ибо в плен по его биографии он позже попал и не тут. Хотя и тут он на Украине попался. Но вот почему его немцы не убили, а попёрли сюда? Единственная идея была у меня в том, что где-то тут располагается лагерь для больших чинов. И Иваныча везли как раз в него.

А после того, как я передал Михаилу Ивановичу бронеотряд, он решил со мной по душам поговорить. Нормальный мужик оказался. Даже жаль, что в РИ он погиб. Естественно, поскольку он знал, что мы из будущего, сначала он спросил о войне. Узнав о том, что мы победим, хоть и не скоро, он обрадовался. Хотя, что война будет такой долгой и кровавой, он не ожидал, конечно. А потом он спросил о своей судьбе. Сказать у меня язык не повернулся, и я просто открыл на ноуте файл, в котором у меня было записано всё, что о нём было известно.

— Расстреляли, значит, — протянул полковник, — ну что ж. Раз мне тут выпал шанс пожить подольше, всё ж теперь я тем, кто это со мной у вас сделал, не попадусь, не там я теперь, то рассчитаюсь сполна. И воевать теперь за двоих буду — за себя тут и за того себя, что у вас погиб.

Ника

Я даже не всегда могла понять, что происходит в лагере. Последние дни я, приходя из леса со своими снайперами, просто падала на топчан и слёзно умоляла, чтобы меня не трогали. Изматывались мы по-дикому. Я пыталась честно вспомнить науку шестнадцатилетней давности. Но тогда я была молодой девчонкой, и мне эти все ученья давались легко. А теперь... вот он, мой разменный тридцатник! А теория — это не практика, теоретически всё было просто, а вот практикой приходилось заниматься вместе. С утра, пока мы ещё никуда не исчезли, меня вылавливал генерал — вот уж ранняя пташка. За прошедший день у него накапливалась куча вопросов, на которые он хотел получить ответы. Так что "товарищ Иванова" погружалась в стратегическое планирование, как чуть позже — в болото.

Наконец мои Ли — Харви — Освальд сумели подобраться к охране лагеря и, незаметно встав у тех за спиной и направив винтовки, сказать: "Бу!" Мужики сначала перепугались, потом офонарели, а потом накрыли "шутников" такими матами, что, наверное, все немцы в округе должны были слышать.

Само собой, я постаралась сделать комки, максимально приближенные к тем, которые я знала у себя в две тысячи девятом. На это пришлось изрезать ещё несколько комплектов формы, но оно того стоило. Теперь моих диверсантов было не разглядеть и с пяти шагов.

Змей

Остальные семь точек оказались неурожайными. Либо там уже хозяйничали немецкие трофейщики, либо ловить там было нечего. Но в процессе обхода этих точек я наткнулся на два очень нужных нам танка. КВ первые. Один стандартный, как на картинке в справочнике, с пушкой Л-11. Он стоял на обочине, изрядно побитый. Второй помог обнаружить Тэнгу. Танк завяз по верхние катки в небольшом болотце. Машина была интересной, никогда не видел КВ первых выпусков с такой пушкой. Похожей на Ф-34.

Ребята обрадовались такой находке. Наконец-то нормальные машины, с нормальной бронёй.

Танки удалось привезти в лагерь без проблем. У того, который с Л-11, кроме разбитого в хлам движка и простреленной пушки, отсутствовал люк мехвода. Второму повезло больше: попадание в двигатель сверху, как следствие — пожар. Потушить его танкисты сумели и в болото загнать смогли, и всё, прицел и замок орудия были на месте. Пушка на нём действительно была Ф-34.

Степан

После возвращения Дока мы все собрались на совещание. Наши предположения, в основном, оправдались. Лес подходил к деревне на сто метров, поэтому особых трудностей для снайперов не предвиделось. За время подготовки слепили несколько винтовочных глушителей. С ними Ника бралась снять часовых без особых затруднений. Но все понимали, что, вероятнее всего, полностью без шума не получится. Поэтому тем, кому достанется парк, придётся очень быстро бегать.

На парк нацеливалась вся чисто пулемётная бронетехника, немецкий броневик, один Т-26Э из последнего пополнения, три "чеха" и счетверённые установки. Сопровождалось всё это ротой пехоты. После первых выстрелов броники идут вперёд, по возможности постреляв остатки охраны, но не отвлекаясь сильно — с ней разберётся пехота. Счетверённые установки идут чуть в стороне. Огонь во фланг из двух десятков стволов немцам должен был понравиться. Эти же установки вполне могли отработать по палаткам, благо они рядом с парком. С началом движения броников — подсветка. Сначала ракетами из последнего пополнения, но одновременно начать забрасывать "зажигалками".