— Уважаемая Реда — ваши слова лишний раз выдают вашу неопытность в вопросах имперского магического обучения. У меня... был брат. Мы родились с ним вместе. Близнецы. У крестьян много детей умирает в младенчестве, но нам повезло — мы выжили. Брат много болел — его это едва не доконало. А потом его боднул бык в спину. Едва выходили после этого. Не везло брату... Спина так и не оправилась от раны — начал расти горб. Можно было это исправить, если отвезти в большой город, где есть маги-лекари. Но откуда у простой крестьянской семьи такие деньги? Брат так и рос горбатым. Но это его не тяготило — он рос веселым и добрым. Он был затейником игр для всей ребятни. У него был красивый голос. Если бы он вырос, его бы полюбили наши девушки. Но когда ему исполнилось десять лет, за ним стали замечать странное. Брат мог одним прикосновение руки помочь корове разродиться от неудачной беременности. На нашем поле и огороде всегда был лучший урожай — потому что землю обрабатывали руки брата. В лесу он знал, где растет каждый гриб и ягода. Если пропадала коза, он находил ее в любом овраге. Среди животных и растений для него не было тайного. Госпожа Реда, возможно вы и не знаете, но ребенка, у которого проявляются странные способности, в Империи не спрятать. О нем рано или поздно узнают. И если он из простой крестьянской семьи, его заберут. Заберут в академию — Империи нужны маги.

— Насколько я понимаю, это большая честь.

— О да, уважаемая Реда! Огромная честь! Они приехали вечером — четверо стражников и маг в грязном плаще. С ними был еще и сборщик податей. Пока они вытаскивали с сеновала спрятавшегося от страха брата, отец пытался спорить со сборщиком, и получил от стражника древком алебарды по спине. А увидев меня, маг сказал, что я близнец ребенка-мага, и приказал забрать нас обоих. Зачастую, если у одного близнеца есть дар, то его можно разбудить и во втором. Нашу семью сборщик освободил от государственных налогов — по закону их не взимают с семьи, в которой родился маг. Но одновременно он решил выбить все старые долги — чтобы лишний раз к нам не ездить. Помимо государственных налогов приходится платить церкви и провинции, и платить немало. Отец получил за просрочку десять плетей, стражники, разыскивая деньги, перебили в доме всю посуду, и забрали все, что им приглянулось. Нас повезли в город со связанными ногами, будто пойманных оленят, а по дороге эти двуногие твари пожирали наш хлеб, запивая нашим пивом.

— И вас с братом направили в академию Ордена Зеленых Сил Природы?

— Уважаемая Реда, да кто сейчас пошлет туда настоящего мага с проявленными способностями? Ведь из этой академии выходят лишь помощники крестьян. Зеленые маги и магички странствуют по Империи, их призвание повышать всхожесть семян, увеличивать урожаи хлеба и надои молока. Прикосновение их рук лечит домашний скот, и не болеет он потом годами. Полудохлый цыпленок, познавший силу мага, вырастает с гуся размером, а лошадь готова днями таскать самый тяжелый плуг. Речка, из которой маг попьет воды, на следующий год выйдет из берегов от расплодившейся рыбы, а на лесной тропинке, на которой остались следы мага, густо вырастут грибы и крупная земляника. И человеку маг поможет: роженица благополучно разродится, младенец излечится от фурункулов, лесоруб, ударив себя случайно топором, сохранит ногу. Три-четыре таких мага на целую провинцию хватит — край будет процветать. Реда, я не знаю, почему так случилось, и как мы к этому пришли — но таких магов больше нет. Империи они стали не нужны. Империи нужны солдаты, и нужны боевые маги. Мой брат не попал к "зеленым", его отправили в академию "огневиков". Это моего брата, который настолько не любил огонь, что все предпочитал есть сырым. Ему нравилось питаться фруктами и ягодами. И парным молоком. Он даже картошку мог слопать сырой. Ему это было по душе. А там... там им надо жрать мясо. Много мяса. Это у них такая вот пища в академии. А вот я, "недомаг", попал как раз к "зеленым" — "огневикам" такие бесталанные как я неинтересны. И провел там целых три года. Когда они убедились, что магические силы во мне не пробудить, то отправили назад. Вот потому я и отличаюсь от обычных крестьян — три года жизни в подобном месте это немало. Вижу в ваших глазах невысказанный вопрос о судьбе моего брата? Отвечу — он погиб. Нет, ничего героического — вовсе не в бою с врагами Империи. Он даже не стал полноценным магом. Его дар ломали, перекраивая под нужды Империи, но у них не получалось. Они почему-то решили, что в этом виновато его уродство, и избавили его от горба. Но неудачно — слишком опасно это делать в таком позднем возрасте. Это надо было делать раньше. Он не выдержал.

Итари отхлебнул из уже пустой кружки, но даже этого не заметил:

— Они думают, что Империя сильна боевыми магами, легионами своих солдат и драконами. Смешные они. Боевые маги это дети, забираемые из народа. Многие гибнут при обучении, другие на войне, третьи... Их ноша очень тяжела, разум не выдерживает, и тело тоже. Мало кто из магов обзаводится настоящей семьей... если успевает обзавестись. Кровь, способная рождать магов, вот уже много поколений вычерпывается из народа. Там, где это стоило делать ложкой, они работают ведром. А ведь колодец не бездонен. Всё — боевые маги в Империи вымирают, даже такую бездарность как я пытались притянуть к этому занятию. Легионы? Наша армия крестьянская — солдат набирают из таких деревень как наша. Двадцать лет службы, затем тебе дадут ничтожную сумму денег, или жалкий надел в позабытой богами земле. Лучшие годы жизни прошли, ты искалечен и болен. Ты забыл, что значит крестьянский труд — для тебя земля стала чужой. Или пропей деньги и умри в нищете, или горбаться на этом жалком наделе, моля богов, чтобы землю эту не подарили императорским указом какому-нибудь барону. И плевать ему будет на твои права легионера. Те, кто поздоровее, даже не марают руки об эту подачку — сразу нанимаются в стражу, дослуживать до нищей пенсии. Молодые парни прокалывают себе ухо гвоздем. Рубят пальцы. Подрезают жилы. Есть подпольные доктора, занимающиеся только тем, что калечат рекрутов. Калека не подлежит призыву. Те семьи, у которых есть несколько лишних монет, могут откупиться — вместо своего сына пошлют сына соседа. Соседу не жалко — сынок у него кретин, и до восемнадцати лет так и не научился в уборную ходить. Или сплавляют туда вора, да и те не всегда соглашаются — между тюрьмой и легионом выбирают тюрьму. Вот такая теперь у нас армия... Драконы? Драконовы горы с их гнездами Империя отняла у девяти народов. Чтобы закрепить завоеванное, эти народы вырезали чуть ли не под корень — просто не успели довести начатое до конца. Выжившие сумели сбежать на земли Эгоны, стали там кочевниками. Народ изгоев... Драконовы горы это язва войны Древних, мы не знаем их тайн, нам там не место. Драконов оттуда забрали, их выкармливают будто скот в хлевах на равнине Тессы. Но над этими магическими ящерам тяготит проклятие выжженных земель. Из поколения в поколение драконы мельчают, теряют свою врожденную магию, превращаются в ленивых крылатых ящериц. И мы ничего не можем с этим поделать. Скоро они станут размером с воробья и такими же глупыми как эти птицы. Нет Реда — Империя была сильна своим старым укладом. Тогда девять магов из десяти были "зелеными". Почти каждый крестьянский двор снаряжал легионера — урожая хватало, чтобы обеспечивать огромную армию. Служба была честью — брали самых достойных. Тех, кто проявлял себя с лучшей стороны, после двенадцатилетней службы ждала почетная пенсия, а иногда даже дворянское звание. А уж о земельном наделе в родном краю можно было и не напоминать — дадут столько, сколько сумеешь обработать. Если стране грозила опасность, этих солдат призывали в ветеранские легионы. Это сейчас ветеранский легион это каторга, где в муках доживают свое армейские калеки и сифилитики — раньше это была страшная сила. Аристократы тогда были ближе к народу, и еще не настолько нагло-жадными. Я даже не понимаю, как это могло получиться... Ох, простите Реда, я забыл наполнить вашу кружку!

— Итари, я больше не буду пить чай. И я хочу знать — зачем вы все это мне рассказываете?

— Простите — я вас утомил своей болтливостью.

— Нет. Наоборот. Вы интересно рассказываете. Я давно так ни с кем не разговаривала. Это приятно.

— Спасибо на добром слове. Да, я рассказываю вам это не просто так, а с умыслом. Мы знали про вас еще до вашего прихода в деревню. Вчера приезжал стражник, пил тут у меня пиво, и рассказывал про вас. Описал внешность хорошо, и велел, если вы появитесь, тот час послать гонца.

— Я так понимаю, что гонца вы не послали...

— Не послал. И не пошлю. Вся деревня знает, что вас ищут, но никто не выдаст.

— Я не спрашиваю, почему вы так добры ко мне — думаю, что сами это расскажете. Но разве вас не пугает возможное наказание?

— А чего нам боятся? Намного хуже, чем уже есть, не станет. Хуже уже почти некуда. Тут часто появляются маги. У них одежда мага, у них бумаги мага, они говорят как маги. Они говорят, что помогут нам поднять урожай, вылечат скот, и заставят кур нести по три яйца в день. Это мошенники. Они покупают себе право мошенничать у продажных чиновников — ведь все чиновники продажны. Даже чиновники орденов магов. Вы первая настоящая... Вы не просили плату за свою работу. Вы ничего не обещали. Вы просто пришли к нам и сделали то, что давно никто не делал. Вы не подумайте, что нас можно обмануть фокусами. Я, может, и не маг, но три года в академии провел не зря. Я видел то, что вы делали. Я знаю, что это зерно взойдет теперь небывалым урожаем. Знаю, что скот наш теперь долго не будет доставлять особых хлопот. Вы даже не забыли про луг, по которому шли к деревне. Каждый ваш шаг это пробуждение новых сил природы. И все это на благо деревни. Мы все тут, по сути, родственники друг друга. И все вам одинаково благодарны. Никто не узнает от нас, что вы здесь провели день и ночь, и не узнают, куда вы пошли дальше. Мы небогаты, но найдем деньги вас отблагодарить. И самое главное — если судьба вновь заставит вас посетить эти края, помните, что в Табарки у вас есть друзья. И они готовы вам помочь всем, что в их силах.

Закончил Итари весьма прагматично:

— Тем более что через два-три года нам опять понадобится такой маг как вы. Я, вообще-то, потому вам так длинно и путано рассказывал все. Чтобы вы не подумали дурного, и поняли все сами.

Она не сдержалась, чуть заметно улыбнулась:

— Спасибо Итари. Я все поняла. Я не забуду вашу деревню. Завтра утром я должна идти дальше, в горы. И я решила, что лошадь мне там не понадобится — я намучалась с ней в лесу, в горах мне будет еще труднее. Эту лошадь оставьте себе — она вам пригодится. Денег мне не надо. Приготовьте только немного еды, чтобы я могла ее унести — этого будет достаточно. В горах я ее не смогу купить. Только, пожалуйста, мяса не надо — я его не ем.

— Хорошо, мы сделаем, как вы сказали. А лошадь заколем. Простите, но мне кажется, что вы ее приобрели не вполне законно. Если вдруг ее увидит тот, кому видеть подобное не следует, нам будет трудно доказать, что вы не посещали наши края.

— Лошадь ваша — делайте с ней что хотите, — ей стоило труда сдержать гримасу сожаления по обреченному животному. — И скажите мне — в горах кто-нибудь живет?

— Нет — честным людям там делать нечего. Приписные холопы туда бегут часто, живут годами в лишениях, потом не выдерживают, спускаются назад. А больше там никого нет — там делать-то нечего людям. По этим горам идет граница Атайского Рога — самой большой язвы Древних, из тех, что на юге. Дело, конечно, ваше, но зря вы туда направляетесь. Это один из самых жутких ожогов той войны. Лет пятьдесят назад туда экспедиция ушла — солдаты, маги, ученые. Никто не вернулся. Туда даже охотники за артефактами и кладами не любят лазить — себе дороже. Вроде бы со стороны моря там почище, хотя тоже не подарок, но если вы в ту сторону... ох и далеко туда... и страшно... Вы может и сильны в магии, но вы не представляете, какие твари могут обитать на этих проклятых землях. — Ничего Итари — они меня не страшат. Самый опасный монстр, это человек — остальных я как-нибудь переживу.

123 ... 232425

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓