— Просите, господин улфулдар, а она идет как сопутствующий товар к лошади или отдельно? — Нал-Гап-Лан-Таль довольно невежливо указывал на Втри, до сих пор лежащую поперек лошади Холдара.
При этих словах Втри гневно замычала и попробовала ударить головой торговца, других способов повредить ему у нее просто не было, однако тот этого, похоже, даже не заметил.
— Она? — не сразу понял, о чем идет речь, Холдар, — а-а, вы про нее. Она не продается.
— О-о, теперь я все понял, у вас отменный вкус господин улфулдар.
— Да нет, вы все не так поняли, уважаемый господин купец, — содержание слащавости в словах Холдара упало на порядок, однако купец, хоть и заметил это, истолковал это не совсем верно.
— Прошу простить меня, наисветлейший господин улфулдар! Она ваша невеста, как я сразу не понял этого. Прошу, примите мои поздравления!
— Благодарю вас, прошу, простите меня за грубость...
— Нет, нет, это вы меня простите. Во всем виновата моя глупость, но я готов...
Купца прервал звук удара человеческого тела о землю. Стоит заметить, что, учитывая уровень шума на базаре, удар должен был быть намного большим, чем просто "не тихим", чтобы его заметили. Что же касается источника этого самого звука, то им была Втри, которая, поглощенная праведным гневом, который просто не мог не зародиться в сердце любой блюдущей свою честь девушки после слов Холдара, попыталась дотянуться до улфулдара и пнуть его чем-нибудь. Но он стоял значительно дальше от лошади чем Нал-Гап-Лан-Таль, который, как раз перед тем, как заметить Втри, осматривал зубы кобылы, на которую была положена Втри. В столь скованном положении держать равновесие на лошади, через которую тебя перекинули как тюк с тканями, не слишком просто, чему Втри и явилась наглядным доказательством.
— Ты жива? — обратился к Втри Холдар.
— М-м... — в мычании Втри чудесным образом одновременно соединялись ненависть и призыв о сострадании к ее положению.
— Так значит вас устраивает та цена, о которой мы с вами договаривались, дорогой господин Нал-Гап-Лан-Таль? — переключил свое внимание на купца Холдар.
— Да, вполне устраивает. Конечно, ваш путь был тяжелым, но лошади степных варваров чудесно справляются с подобными трудностями. Так что, учитывая ваше положение, наисветлейший господин улфулдар... за обеих я вам дам 14 халахал 45 крушей, и не крушем больше. Конечно же, если вы не собираетесь забирать седла и упряжь.
— Но позвольте, разве мы не договаривались...
— Мы договаривались о том, что я назначу справедливую цену, уважаемый господин улфулдар, а согласитесь, за оставшиеся время вы просто не найдете лучшего предложения. Да и лошадей степняков здесь, сами понимаете, хоть отбавляй. Вот если бы это были лошади с западного побережья или из-за Фалкийских гор. Ну или хотя бы с северного побережья: Вызира, Бриририи или Роландии...
— Я понял вас, уважаемый господин купец, по рукам.
Уже через каких-нибудь пять минут они продолжили свой путь, расставшись со своим транспортом, что не радовало ни одного из троицы путешественников.
Втри же, наоборот, была рада немного пройтись, к тому же ее теперешнее положение, с развязанными ногами, давало хоть какую-то надежду на то, что ей удастся сбежать. Впрочем, надежда эта была довольно слабой, ведь даже если не учитывать тот факт, что толпа просто не позволяла двигаться достаточно быстро, она до сих пор была обмотана плотным клубком веревок от пояса и до самой шеи, а концы веревки держал этот проклятый солдат. К тому же, после зрелых размышлений Втри пришла к выводу, что ее внезапное спасение и превращение в рабыню этих троих было лучшим из того, что произошло с ней за последние сутки. Ведь от них всегда можно сбежать, особенно если эти двое — такие же олухи, как и этот болван — Шус, а это вполне возможно, учитывая, что один из них — тот самый "Учитель" о котором говорил Шус. Сбежать же без посторонней помощи от костра ей бы вряд ли удалось. И после всего случившегося ей, в любом случае, лучше убраться из города, что не так-то просто, когда сын Эльхар-Раана считает тебя личным врагом.
Больше всех недоволен продажей лошадей был Шус, ведь именно ему пришлось нести все то, что раньше несли они. Поначалу Холдар всерьез, а судя по его тону, усомниться в том, что он — сама серьезность было невозможно, рассуждал о том, что было бы неплохо, если бы Шус понес и эту миленькую ведьмочку, ведь она тоже — часть поклажи. Однако дружный протест Шуса и Втри, которая, правда, только мычала, но ее мычание иным образом, кроме как "яростное несогласие" истолковать было нельзя, заставил улфулдара отказаться от этой идеи.
Еще через несколько минут они, наконец, добрались до цели. Понял это Шус только после того, как об этом сообщил Фамбер, заметивший, что данный руфухиди не такой уж и большой, да и его чешуя подозрительно грязная. Пока они шли вдоль него, он казался Шусу стеной дома, чей цвет менялся от светло-серого до черного, высоко поднимающейся над забором. А что же еще думать, если к этой стене пристроена лестница, подымающиеся не меньше чем на три этажа? Сам дом вздымался еще на несколько этажей. Странным было лишь то, что эта лестница располагалась посредине широкой арки, под которой с легкостью мог проехать всадник. Слова учителя ввели Шуса в ступор. Ну в самом деле, как это может быть животным?!
— Учитель, вы хотите сказать, что это...
— Да, не самый удачный экземпляр, надеюсь мы поедем не на нем.
— Конечно же нет, Фамб, — обнадежил волшебника Холдар, — это грузовой руфухиди, разве ты не заметил пандус для грузов и повозок?
Взглянув в указанном направлении, Шус и вправду обнаружил достаточно пологий, деревянный настил.
— Ты прав. Так куда нам?
— Мне обещали, что билеты мне передадут в кассе. Насколько я помню, нам туда... — задумчиво ответил Холдар. — Теперь нам и вправду стоит поторопиться, уже собираются убирать лестницу. Конечно, в первую очередь начинают с грузовых руфухиди, но все равно.
С этими словами Холдар устремился вдоль забора со скоростью, воистину невероятной для базара, что отнюдь не обрадовало Шуса. Вскоре, преодолев приличное пространство, которое больше всего было похоже на полосу препятствий, несмотря на то, что это была территория, непосредственно прилегающая к месту отправления руфухиди, они добрались до кассы. Это была очередная палатка, поставленная в воротах забора, отделяющего место посадки пассажиров от базара.
Внутри палатки, справа и слева от входа стояли ряды столов, за которыми сидели люди в форменной одежде. Перед каждым из них стоял прибор, похожий на клавесин, вроде того, что был у человека на таможне. Шус обратил внимание, что, несмотря на то, что здесь сидело всего лишь три человека, аппаратов было десять, по пять с каждой стороны. Еще его удивило, что забор продолжался и внутри палатки и в нем было проделано несколько калиток. Около этих калиток стояли солдаты.
— Уважаемые господа, пусть дождь прольется на ваши головы, кто-нибудь из вас знает господина Бур-Бур-Свин-Я? Он должен был встретить меня, — со всей возможной вежливостью обратился к присутствующим Холдар.
— Афупара каравана? — спросил один из писцов.
— Да, да именно его, — подтвердил Холдар.
В первый момент писец был готов разразиться гневной триадой по поводу того, что военный глава каравана не обязан встречать каждого пассажира, к тому же опоздавшего уже минут на пятнадцать, однако его вовремя остановила мысль: "А что, если он имеет право так себя вести?". Вдруг этот подозрительный наглый незнакомец на самом деле — иностранный принц или генерал, а то и вообще член ОТО, Особого Тайного Отряда, ставшей уже легендарной тайной полиции, о которой никто ничего не слышал последние лет пятнадцать, что делало ее еще более загадочной и зловещей.
Пока писец размышлял над тем, что же ему ответить, ситуация разрешилась сама собой. Один из солдат, стоявших у выхода, обратился к Холдару:
— Уважаемый господин, вы — улфулдар тайной гвардии Келхарского халифата Холдар Эстфолкис Позланский?
— Да, я именно он и есть, — ответил Холдар несколько вычурно, как показалось Шусу. Впрочем, первые дней десять его путешествия ему казалось, что любое предложение с более чем одной запятой крайне вычурно.
— О-о, как мы рады вашему появлению, уважаемый господин, пусть дождь прольется на вашу голову, мы как раз вас и ждали, — затараторил солдат. — Проходите сюда, уважаемый господин Холдар, вот ваши билеты, а мы все думали, куда же вы пропали, уж не случилось ли чего? Прошу вас, пойдемте поскорее, каравану уже следует отправляться. Кстати меня зовут Альму-Аагап-Арп, но вы, уважаемый господин Холдар, зовите меня просто: Аагап. Уважаемый господин Бур-Бур-Свин-Я обязательно встретил бы вас лично, уважаемый господин Холдар, пусть дождь льется на вас девять тысяч лет, но обязанности, связанные с выездом каравана призвали его в другое место и поэтому он послал меня. Понимаете, уважаемый господин Холдар...
Они быстро миновали калитку и понеслись куда-то. Альму-Аагап-Арп, трещал без умолку, Холдар только и успевал вставлять что-то вроде: "ага" или "ну конечно", да и то, зачастую, слишком поздно, так что его "ага" и "ну конечно" приходились совершенно не к месту, на что, впрочем, их проводник не обращал ни малейшего внимания. Шус же, тем временем, разглядывал руфухиди, что благодаря их размерам было нетрудно делать и на той скорости, с которой они неслись.
Внезапно Альму-Аагап-Арп замолчал, что порядком удивило всю компанию, уже успевшую привыкнуть к этому тарахтению, и начавшую воспринимать его как естественный посторонний шум.
— Простите, что вы сказали? — решил на всякий случай узнать Холдар, который, как и все прочие, уже некоторое время не слушал их проводника.
— Вас должно было быть трое, а не четверо, если я не ошибаюсь, что со мной нередко бывает, уважаемый господин Холдар, — любезно повторил их проводник.
— А, так вы о ней? — пренебрежительно махнув рукой в сторону Втри, уточнил Холдар, — в таком случае, не беспокойтесь. Она входит в список моих личных вещей.
— Вы ее только что купили?
— Да... что-то вроде того.
— В таком случае необходимы документы, подтверждающие ее здоровье, а так же нужно оформить декларацию на ее провоз в пассажирском шатре, еще..., — начла перечислять Альму-Аагап-Арп, но, увидев скисшее лицо Холдара, мгновенно исправился, — впрочем думаю что мы, то есть, я все улажу. Вы можете не беспокоиться, уважаемый господин Холдар, у вас не возникнет никаких проблем..
— Надеюсь, что так, Аагап, — Холдар театрально сдвинул брови и нарочито медленно положил руку на свой жезл зеленого огня, перед этим отодвинув плащ так, чтобы жезл был виден.
— Конечно же, светлейший господин Холдар, — заговорил явно взволнованный действиями улфулдара Альму-Аагап-Арп, — мы уже подходим. Прямо сейчас я все и улажу, конечно же потом надо будет написать множество бумаг, но это не ваши проблемы, светлейший господин улфулдар.
И вправду, Альму-Аагап-Арп остановился у следующей лестницы, ведущей на руфухиди. После недолгих переговоров на непонятном языке, что порядком удивило Шуса, который уже начал было думать, что в халифате говорят исключительно на нормальном человеческом языке, двое солдат, стоявших в начале лестницы, пожелали Холдару дождливой погоды и пропустили улфулдара и его спутников. Что же касается их проводника, то он, сказав, что ему надо бежать, выполнил свое намерение незамедлительно. В это время к лестнице, а точнее деревянной башне на больших, окованных железом колесах, прикрепляли упряжку с четырьмя бараномамонтами, которых Шус всю свою жизнь считал самыми большими животными в мире, однако на фоне руфухиди они казались муравьями.
— А где наши места? — спросил Фамбер. — Холдар, билеты же у тебя.
— Сейчас посмотрю.
Холдар достал из-за пазухи три кусочка бумаги.
— Так...— протянул Холдар, — судя по всему, нам надо на третий этаж, а лестница должна быть... во имя всех темных богов, неужели в шатрах первого класса планировка отличается...
— А что, обычно ты ездишь не в первом классе? — искренне удивился Фамбер.
— На мое жалованье? — вопросом на вопрос ответил Холдар.
— А оно маленькое?
— Скажем так, оно меня устраивает, но не позволяет мне ездить первым классом.
Пока Холдар и Фамбер переговаривались, блуждая по коридорам в поисках лестницы наверх, Шус глазел по сторонам..
В то время, как снаружи это сооружение казалась хоть и очень большим, но все-таки обычным шатром из такни, внутренне наполнение никак ни вязалось с внешним видом.
Начать хотя бы с того, что все было обито деревом, или даже не обито, а сделано из толстых деревянных досок, покрытых лаком. Некоторые панели были обтянуты тканью, а канделябры были того же цвета, что и золотые монеты, семнадцать из которых столь кардинально изменили жизнь Шуса. Короче, изнутри шатер больше походил на дворец, а не на временную палатку. И ладно бы только это. Вполне можно было предположить, что шатер просто прикрывает деревянный дом, выстроенный на спине руфухиди. Главным же было то, что коридор, судя по всему тянущийся вдоль всей спины руфухиди был, как показалось Шусу, раза в два длиннее самого руфухиди.
Холдар с Фамбером продолжали тем временем мирно болтать.
— Кстати, Холдар, давно хотел спросить тебя, почему ты стал всего лишь улфулдаром? Ведь ты помог теперешнему халифу стать тем, кем он является. Ты ведь мог стать... да хоть визирем.
— Ну визирем я бы не стал, но ты прав. Хул-Дул-Гур-Бур-Фур V, пусть никогда не развеются тучи над его головой, предлагал мне должность Варх-Алгра, это что-то вроде военного министра или главнокомандующего. В общем, я отказался. Если же ты хочешь узнать, почему... Ну, ты же до сих пор работаешь преподавателем в университете, вместо того, чтобы стать каким-нибудь приводным магом или построить башню и сидеть там, неся смерть и разрушения на окружающие земли.
— Ну, я — другое дело, да и времена теперь не те. Вот если бы дело было тысячу лет назад, во времена упадка и тьмы. Вот тогда я бы, может, и заперся в башне, как ты говоришь, сея смерть и разрушение. А что, по-твоему, было делать моим коллегам в те времена, когда вокруг ходили толпы необразованных варваров, так и норовивших спалить какую-нибудь библиотеку?
— Не прибедняйся Тюр-Тюр,— подбадривающе похлопав по плечу волшебника, произнес Холдар, — я уверен, что в тебе сидит свирепый и могучий повелитель зла, и если бы не лень и нежелание лезть во все эти скучные и хлопотные дела: массовый геноцид невинных, истребление народов и низвержение королевств, ты бы, наверняка, построил свою башню. Собственно, по тем же причинам и я не стал Варх-Алгром.
— Сколько раз тебе говорить, — начал закипать Фамбер, — не называй меня...
— О, смотри, вот и лестница, — отнесясь без всякого почтения к праведному гневу волшебника, перебил его улфулдар.
Поднявшись на три этажа вверх, они обнаружили себя в точно таком же коридоре, что и снизу и, спустя еще три двери, они оказались перед своей. Во всяком случае именно так считал Холдар.
