Битва за небеса

Роль флагмана тройки "конкретно минзагов" вручили "Грилле" — государственной яхте с водоизмещением 3430 тонн, вооруженной тремя 127-мм орудиями, 20-мм и 37-мм автоматами плюс 280 мин в трюмах и турбины, разгоняющие весьма элегантно выглядящую посудину до 26-и узлов.

Теплоход "Пройсен" (2529 BRT) — пассажирский паром, пыхтел машиной на пределе для шестнадцати узлов, вместо "юных" двадцати трёх, вооружён двумя 8-8, зенитными автоматами, мог брать до четырёх сотен мин.

Теплоход "Скагеррак" (1281 BRT) являлся пассажирским паромом из страны фьордов трески и камбалы, выдавал восемнадцать узлов, был вооружен 20-мм и 37-мм зенитными автоматами, мог брать до ста шестидесяти мин, а в свете новых задач флота, перед нападением на СССР, на нём установили ещё и пару знаменитых ахт-ахтов.

С рассветом, получив сообщения разведчиков Люфтваффе, корабли группы "Пруссия" развернулись на восток и стали прочесывать Рижский залив в поисках бегущих из Риги советских транспортов.

Одним из первых вновь отличился везунчик "Гельголанд", захватив плавучий кран и потопив охранявший его "малый охотник". Ещё по одному плавучему крану захватили "Скагеррак", "Гейер" и эсминец Z25.

"Пройсен" захватил латвийский грузо-пассажирский пароход "Кондорс" вместимость 137 брт (водоизмещение 210 т). Потом он же задержал латвийский грузовой пароход "Илга" вместимость 211 брт. Правда в последнем случае захват был весьма условным, ибо латышский экипаж уже успел разоружить и частично даже выбросить за борт эвакуировавшуюся на нём небольшую группу коммунистов из числа ответственных партийных работников.

"Versailles" тем временем захватил латвийский грузопассажирский пароход "Банга" водоизмещение 800т, "Эбер" — латвийский грузовой пароход "Аретуза" (полная вместимость 477 брт), эсминец Z27 — латвийский грузовой пароход "Расма" (3204 брт) а эсминец Z23 — эстонский грузовой пароход "Марта" (1414 брт).

Более-менее достойное сопротивление немцы встретили лишь когда "Грилле" сумел перехватить отставшую от конвоя плавбазу подводных лодок "Иртыш". Последняя представляла собой бывший грузопассажирский пароход водоизмещением 2325 тонн. Скорость 9 узлов. Вооружение: 2 х 45-мм пушки. То есть при встрече с быстрой и отлично вооруженной немецкой яхтой эта посудина не могла ни сражаться, ни убежать. Однако советские моряки отказались спускать флаг и отстреливались из своих малокалиберных пушек, пары зенитных пулемётов и даже винтовок, пока спустя полчаса пылающая от носа до корми плавбаза не погрузилась в воды Рижского залива. А спустя каких-то 20 минут после этого прискорбного события советская подводная лодка "С7" выпустила торпеды по "Грилле" и тральщикам, которые занимались спасением остатков экипажа "Иртыша", но промазала. В ответ M202, M251 и M252 атаковали лодку глубинными бомбами. Поврежденная лодка всплыла неподалеку от "Грилле" и была потоплена таранным ударом яхты.

Лодка "С101" пробовала выйти в атаку на "Нюрнберг" но была обнаружена и повреждена гидросамолетом Арадо, а потом потоплена глубинными бомбами эсминцев Z24 и Z26.

Лодка "С102" атаковала один из конвоев, но неудачно — торпеды из-за малой глубины зарылись в дно.

Атака торпедных катеров тоже не дала результата. Катера не смогли пробиться через стену заградительного огня немецких кораблей и выпустили торпеды с большого расстояния без всякого результата. Двое из катеров при отходе были потоплены немецкими истребителями воздушного прикрытия.

А затем начался штурм.

* * *

Оборона Риги с моря на 27 июня была откровенно слабой. Даже слабее, чем во времена Латвийской республики, когда столицу от атак с моря охраняли более двадцати орудий (девять из которых шестидюймовки Канэ и две стотридцатки Обуховского завода), что считалось явно недостаточным. После оккупации Латвии, старые армейские 107-мм пушки Шнейдера и 152-мм гаубицы Виккерса, сняли с вооружения береговой артиллерии, а новые современные пушки поставить не успели.

Ригу с моря оборонял 98-й дивизион береговой обороны в составе 192 батр (3 — 152-мм орудия Канэ бывшего полка Береговой артиллерии армии ЛР), 151 батр (2 — 130-мм орудия Обуховского завода бывшего полка Береговой артиллерии армии ЛР), 415 батр (4 — 76-мм cтационарных орудия образца 1931 года), 417 батр (2 — 76-мм cтационарных орудия образца 1931 года). При этом 192 батр и 151 батр находились на правом (восточном) берегу Даугавы на полуострове известном как "Мангальсала", а 415 батр — на левом (западном) берегу в крепости "Усть-Двинск", в форте "Комета".

От воздушных атак ВМБ "Усть-Двинск" прикрывал 104 зенитно-артиллерийский дивизион КБФ в составе 510-й, 511-й, 512-й и 231-й батарей по 4 76-мм зенитных орудия. 152-мм орудия, ранее стоявшие на левом берегу, ещё при Латвийской Республике, переставили на ж/д платформы. После оккупации 10 артдивизион, в составе 193-й и 194-й ж/д батарей отправили в Вентспилс, где он и был захвачен немцами.

В Мангальсале также находилась прожекторная станция.

В рижском предместье Ринужи, на берегу Даугавы, находилась кинжальная батарея из двух 75-мм пушек Шнейдера образца 1897 года в бетонных казематах. Изгиб реки позволял ей простреливать "кинжальным" огнём фарватер, на случай прорыва судов неприятеля в Даугаву.

И как прикажете с таким набором разработать нормальный план обороны?!

Одним из пунктов последовательности выработки командирского решения значится "оценка обстановки", без неё никак не обойтись. Общую обстановку в городе и окрестностях характеризовало одно слово — бардак, или, если хотите, пять — пожар и наводнение в борделе.

К моменту начала боев под Ригой, Северо-Западный фронт красных уже потерпел поражение в Приграничном сражении с немецкой группой армий "Север". "Руководство фронта потеряло всякую связь с войсками. Армия неуправляема, стихийно отходит, беспорядки", — докладывал 26-го июня в Москву замначальника 3-го отдела штаба фронта Асмолов.

Стрельба в городе началась задолго до подхода немцев — с 23-го июня. 25-го составлявший гарнизон Риги 28-й мотострелковый полк и курсанты Рижского пехотного училища, были выведены из города и спешно брошены на Либавское направление. Их выход из города и послужил сигналом для общего восстания националистов. Порядок в столице Латвии на период отсутствия регулярных советских войск должны были обеспечить чекисты и отряды так называемой "рабочей гвардии", но с этим также возникли определённые трудности.

Оборону города возглавил штаб 22-й мотострелковой дивизии НКВД (командир подполковник Головко). В соответствии с мобпланом, дивизия "набухала" до трёх полков (1-го, 3-го и 5-го мсп НКВД), но 1-й полк дислоцировался в Каунасе, оказался втянут в боевые действия и не смог соединиться с основными силами. 3-й полк дислоцировался в Таллине и также не смог войти в состав дивизии. В Риге находился лишь 5-й мотострелковый полк и дивизионные части, включавшие артиллерийскую батарею, пулемётную и танковую роты. Потому подполковник Головко включил в состав своей дивизии то, что было под рукой — 83-й железнодорожный полк НКВД, 155-й конвойный батальон НКВД, а также три батальона и отдельную роту "рабочей гвардии", которых свели в Красногвардейский полк. "Рабочим гвардейцам", среди которых было много рижских евреев, раздали около тысячи английских винтовок Росса-Энфильда со складов айзсаргов, а отсутствие пушек/пулемётов должен был "скомпенсировать" бронепоезд.

83-й полк и Красногвардейский полк заняли оборону по берегу Даугавы, 155-й конвойный батальон оборонял узкое межозерное дефиле и мост через реку Югла, к востоку от Риги, 5-й мотострелковый полк остался в резерве и вёл борьбу с группами повстанцев в городе. Артиллерийская батарея, пулемётная рота и танковая рота находились в распоряжении 83-го полка, но периодически их бросали на подмогу пятому полку. У "чердачных/лесных стрелков" не было центрального руководства, но и Головко не имел связи с моряками, и не мог ничего поделать с бегущими через город войсками. Чекисты установили в "плавающих подконтрольных" участках города режим террора, но это не решило проблему полностью, хотя в целом восстание удалось взять под контроль.

Начиная с утра 27-го июня, через Ригу на восток стали беспрерывным потоком проходить машины штаба 8-й армии и других частей. Этот поток машин послужил стимулом для начала новой волны восстания. Скоро из многих домов с чердаков и окон опять началась стрельба по отходящим частям.

А над Рижским заливом загрохотали 280-мм орудия броненосцев "Шлезиен" и "Шлезвиг-Голштейн", ознаменовав начало морского штурма города. Огонь старых броненосцев корректировали с воздуха самолеты, с моря бронекатера-разведчики. А вслед за ударами одиннадцатидюймовок, загремели пушки канонерских лодок и сторожевиков.

Операцией руководил вице-адмирал Хуберт Шмундт, который перенёс свой флаг с "Лейпцига" на тяжелый крейсер "Лютцов".

Флаг командира десантных кораблей капитана цур зее Йоханнеса Риве, как и под Либавой, развевался над моторной яхтой "Фея".

Корветенн-капитан Герхарт фон Дист разместил свой штаб на захваченном в Либаве бывшем литовском сторожевом катере "Partizanas". По тем временам современная быстроходная посудина с дизельным мотором, 57-мм пушкой и несколькими пулеметами.

Командир 163-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Эрвин Энгельбрехт, со своим штабом, оккупировали старый миноносец Т-190 "Claus von Bevern".

Основные потери вызвала спешка/цейтнот, при прорыве наспех поставленного заграждения. Этим занималась 31-я флотилия тральщиков вооруженная мобилизованными 100-тонными гражданскими мотоботами. Первым, с большей частью экипажа, на воздух взлетел тральщик M-3134 (Verkehrsboot HAV 3), через несколько минут взорвался и затонул флагман — M-3131 Betje, на борту которого в числе двадцати двух моряков погиб также командир флотилии — корветтен-капитан Хейнрих Конрад.

После этого за дело взялись "раумботы" второй флотилии катерных тральщиков. Но, несмотря на их усилия, скоро подорвались и пошли на дно бронекатера-разведчики "Флинк" и "Эгер".

Впрочем, немцев это ничуть не смутило и уж тем более не остановило. С бортов старых миноносцев и быстроходных транспортов спустили штурмботы с морскими пехотинцами первой волны. При этом подорвался на мине и затонул на мелководье старый миноносец Т-157.

С полуразрушенного форта "Комета" открыла стрельбу последняя уцелевшая 76-мм пушка, уничтожив 4 штурмбота с морпехами, после чего была приведена к молчанию огнём канонерских лодок и бронекатеров. Вторая и третья роты Флотского Штурмового Батальона, усиленные саперами 163-й дивизии, высадились на берег со штурмботов и тральных баркасов. После чего те из них, кто пережил очередной бой, "короткий, но весь накоротке", овладели полуразрушенным фортом. Вслед за тем, с барж, паромов Зибеля и каботажных судов, на берег высадилась пехота.

Примерно через час, когда на сушу доставили полевую артиллерию, 307-й пехотный полк начал штурм крепости "Усть-Двинск". Первая попытка штурма прошла без надлежащей подготовки, "отряды пошли по предсказуемым траекториям", в результате атаку, проведенную при поддержке лёгких пехотных орудий, советские моряки отбили, нанеся немцам заметные потери. "Если вражина не сдаётся — его уничтожают", подумал генерал-лейтенант Энгельбрехт, после чего пришло время работы тяжёлой арты. Повторная атака, после обстрела одиннадцатидюймовками броненосцев, дала результат, и пехотинцы ворвались в крепость. Советские моряки отважно сражались за каждый метр, но их было слишком мало. Примерно к обеду в Усть-Двинске всё было кончено.

В Мангальсале немцев встретил куда более горячий прием, поскольку пушки 192-й и 151-й батарей оказались не подавленными, и чуть не сумели сорвать высадку.

Первую волну десанта на этом участке составили 1-я, 4-я, 5-я и 6-я роты Флотского Штурмового Батальона и 5-я рота "морского" батальона трофейных танков. Так как восемь танков отдали бронепоездам, а часть потеряли в Либаве, то последняя теперь имела на вооружении лишь два Kreuzer Panzerkampfwagen Mk.II 742(e), пять Kreuzer PzKpfw Mk.II 742(e)CS75, два Leichter PzKpfw Mk.VIB 735(e), пару Т-26 и три бронеавтомобиля БА-10.

Огонь береговой артиллерии за короткое время "цепанул" сторожевые корабли F-5, F-7, и F-10. Затем попадание получила канонерская лодка SAT-1 Ost, которая, попытавшись выти из-под обстрела, наскочила на мину и, после сильного взрыва, затонула.

Русские перенесли огонь на десантные средства. Первое попадание разнесло на куски мотобот "Мемель", следом пошел на дно бронекатер "Беовульф", "булькнули" мотоботы "Эсте" и "Стар". Несколько снарядов отправили на дно самоходную баржу вместе с бронеавтомобилем БА-10 и обоими трофейными Т-26.

Морские пехотинцы под градом снарядов, старались окопаться на берегу. Именно там, на берегу, уже после высадки десанта, от попаданий русских снарядов сгорели ещё четыре баржи без мотора, три саперно-десантные катера и пять штурмботов.

Назревающий кризис атаки вновь спас огонь броненосцев. Прикрытые огнём "больших калибров" баржи, выпустили на волю оставшиеся танки и морпехов, ринувшихся на штурм батарей. Картечь вовремя — это страшно, но... перезарядка, и у батарей, лишенных пехотного прикрытия, равно как и противотанковых средств, попросту не осталось шансов.

Захват батарей стал "отмашкой" для высадки в Мангальсале солдат 310-го пехотного полка. Примерно к тому времени наскочил на мину, затонув на мелководье, пароход А-19 "Шванек" водоизмещением 4600 тонн. На борту транспорта находилось шесть сотен солдат, 88 лошадей и 35 автомобилей. Надстройки корабля остались торчать над водой, так что подавляющее большинство солдат и членов экипажа спаслись, но лошади и автомобили остались под водой.

Между тем, запустив вперёд бронекатера, канонерские лодки вошли в устье Даугавы и вступили в перестрелку c кинжальной батареей. Получив несколько попаданий 75-мм снарядами, затонул бронекатер "Один", после чего немецкие корабли отошли.

Тем временем, захватившие Мангальсалу немецкие пехотинцы, на штурмовых лодках форсировали старый приток Даугавы, и атаковали рижские предместья Ринужи, с кинжальной батареей, и Вецмилгравис с судоремонтным заводом. Развернув парочку уцелевших 152-мм и 130-мм пушек на отбитых батареях, немецкие моряки поддерживали атаку огнем.

Серьезное сопротивление немцы встретили только у кинжальной батареи, где русские сумели отбить первую атаку и продержатся пока не подошли немецкие танки, под прикрытием которых форт, вместе с его защитниками, взорвали саперы.

К тому времени над полем боя, наконец-то, опять появилась советская морская авиация 8-й бригады Балтийского флота. В критические дни 25-26 июня бригада бомбила военные объекты в Финляндии, несла при этом потери и получала кое-какие пополнения. Для вылета под Ригу удалось поднять в воздух 46 "ильюшиных", 15 из которых несли торпеды. И снова на советские машины набросились церштёреры из III./ZG26, а потом уцелевших встретила стена зенитного огня с кораблей. На этот раз немцы, помня попадание в "Ганновер" высотной торпедой, занялись в первую очередь высотными бомбардировщиками. Большинство из них не сумели прорваться к кораблям и сбрасывали свой груз на уже захваченную немцами крепость "Усть-Двинск" и военно-морскую базу. Бомбы с адским грохотом крушили старые бастионы и прочие строения, поднимая огромные столбы пыли и дыма от разгорающихся пожарищ. Им на встречу с неба опять тянулись "кометные" хвосты падающих самолетов и белые купола парашютов.