Власть памяти (вторая книга)

Ксандр.

— Ревирин,

* * *

всех твоих предков, успокойся! — снова нанося удар, рыкнул я.

Эльф, как обезумевший, рвался вслед за девушкой, бросаясь на меня и целителя.

Приглушенный звук метала, наконец-то, погрузил комнату в тишину. Лэн стоял со сковородкой в руках и любовался валяющимся эльфом.

— Лучшее успокоительное! — пожал плечами он, в ответ на мой возмущенный взгляд.

— Ты только Киру так не лечи, а все остальное — уже твои проблемы.

Не успел я водрузить бессознательную тушку Ревирина на диван, как по всему дому разнесся отчаянный крик мелкой. Метнувшись к ее комнате, я на ходу выбил дверь, попутно оглядывая пространство на наличие опасности. Маленькое тельце лежало на кровати, выгнутое в неестественной позе и охваченное странным свечением, вырывающемся из груди.

— Дурни! — выругался целитель, проводя руками над девушкой. — Держи её! Придурки! Доигрались в Шерлоков Холмсов?!

— Что с ней?

— Защитная реакция печати. Видимо Ревирин затронул ее, когда сканировал память. Дьявол!

Секунды казались часами, пока Лэн шептал над девушкой заклинание и пропускал через ее тело магию. Я видел, как на коже Киры вспыхивают многочисленные руны подчинения, привязавшие ее к неизвестному "жениху".

— Будь он проклят! — зло рыкнул я, растирая суставы подруги и вытирая слезы, бурным потоком орошающие её лицо.

— Я пойду, посмотрю как Ревирин. Чудиться мне, что это вовсе не он, пару мгновений назад пытался нас прибить. Ксандр, сходи в лабораторию и принеси все амулеты защиты, которые только найдешь. Что-то мне подсказывает, что у нас сегодня будет жаркая ночь.

Дождавшись возвращения целителя, я пошел в подвальное помещение, гордо именуемое лабораторией. Среди десятков талисманов и амулетов, я выбрал семь самых сильных — заговоренных на крови мертвых. Не знаю почему, но взгляд мой зацепился за артефакт "Сияние мглы" — оружие против духов. Постояв с секунду, я подхватил лунный камень и пошел обратно. Сгущающиеся тени сумерек говорили сами за себя — ночью будет весело!

Лэн, бормоча под нос проклятия, ходил по дому и опускал ставни. Природная магия мягко очерчивала контуры дома, но чем она поможет против сил тьмы?! Плюнув на все запреты целителя, я порезал свою ладонь, выпуская магию вампиров и ставя щит в комнате подруги. Некромантская сила послушно вплеталась в защитную структуру дома, создавая непробиваемый полог.

— Она не должна узнать.

— Ксандр, думаешь, она не поймет? — скептически поинтересовался целитель.

— Поймет и даже, примет, но — с нее хватит уже новостей на три ближайшие жизни. Как думаешь, знание, что ее друг способен оживлять мертвецов, причем, как людской, так и других рас, улучшит состояние нервной системы?! Леен`эль, вспомни хотя бы свою реакцию, когда я оживил ваших "защищенных" эльфов.

— Понял я, понял! Но учти, когда она узнает — будет хуже.

— Что может быть еще хуже? Я — чудовище! Я превращаюсь непонятно в кого, я пью кровь и ем плоть, я некромант и имперский воин! Как думаешь, хуже бывает?!

— Бывает Ксандр. Хуже всего то, что эта девочка верит тебе и любит! Если ее не погубит тьма наследственности, это сделаешь ты! — с этими словами целитель вышел из комнаты, а я остался рядом со своим Солнечным лучиком, охранять её покой.

* * *

Где-то в лесу одиноко выл оборотень, призывая к себе сородичей. Вслушиваясь в печальную песню собрата, моя душа рвалась прочь из этого дома, лишь бы уйти подальше и отречься от обязанностей, но я не мог. Приближалось самое темное время суток, когда стираются грани черного и белого, когда сливаются миры живых и мертвых, и отворяются врата в другие миры. Я чувствовал мрак и тлен, оплетающий лесной домик, я слышал эхо голосов, отзывающееся зовом мертвецов. Тени, на грани видимости, танцевали безмолвный танец, сила, на грани разумного, требовала вернуть невесту.

Кира беспокойно крутилась на кровати, тихо шепча какую-то молитву. Очередной амулет с легким щелчком развеялся в воздухе, ознаменовывая новую ментальную атаку. Нам с Лэном оставалось только молиться и ждать, ждать прорыва теней или же небесного светила, которое разрушит очарование тьмы.

— Я не твоя! — чуть громче, чем шепот, сорвался с губ подруги. — Прочь! Отпусти!

— Маленькая, очнись, Кира!

— Не трогай ее. Она должна сама решить, чего хочет! — Лэн в очередной раз глянул во тьму двора, закусывая губу. — Их так много, неужели, все пришли за ней?

— Только за ней, за моей избранницей! — улыбнулся Ревирин, стоя в распахнутой двери. — Глупые, неужели вы думали, что сможете снять мою печать? Как наивно!

— Кто ты? — спокойно поинтересовался целитель, разглядывая эльфа.

Чернота полностью затопила янтарь зрачка, оставляя лишь провалы во тьму. Бледное осунувшееся лицо больше напоминало вампирье, нежели эльфийской. Удлинившиеся когти царапали дерево, оставляя глубокие бороздки.

— Отгадайте! Даю вам три секунды. В противном случае, она — моя. Раз...

— Ты её не получишь! — рыкнул я, загораживая девочку собой.

— Два...

— Закатай губу! — слабый голос нарушил тишину ночи. — Я лучше гоблина в пятку поцелую, чем с тобой буду!

Кира сидела на краю кровати, бросая гневные взгляды на неизвестную тьму. Тот, в свою очередь, с интересом оглядывая тело девушки. Еще один амулет превратился в дым, теряясь в темноте потолка.

— Ты все равно будешь со мной, Кай Ра! Моя Душа Тьмы! Это только начало наших долгих отношений, любимая! — послав воздушный поцелуй, эльф вдруг закатил глаза, выпуская из своего тела демона, и завалился на пол. Чернота заполнила все пространство дверного проема, злобно сверкая белесыми очами. Пол под ногами стало ощутимо трясти, опрокидывая магические свечи с ладаном и покрывая стены трещинами. Тот час в комнату хлынули десятки теней, окутывая тело подруги мраком. Она лишь крепко сжимала кулачки, стараясь не закричать от страха и ужаса. Тени приподняли ее над полом, медленно волоча в лапы своему хозяину, не реагируя на наши боевые заклинания.

— Три! — злорадно прогудела тьма.

"Разбей камень, придурок!" — пронесся в голове чужой голос и исчез. Отложив мысли о неизвестном помощнике до лучших времен, я достал лунный камень и треснул об пол. Комната наполнилась ослепительным желто-голубым светом и криком отчаянья. Силовая волна кругами пошла от места разлома, с каждой секундой набирая мощь. Последний, шестой, круг "Сияния тьмы" разорвал пространство невиданной силой, уничтожая тьму и отбрасывая нас в разные стороны. Последним, что предстало перед моим затуманенным разумом, были слова подруги:

— Ты прав, это только начало, милый!

Кира.

Новый день — новая головная боль! Приподнимаясь на руках, я оглядела полуразрушенную комнату и друзей, валяющихся возле стеночек.

— Ё-моё! — подскочив к Ревирину, я стала его трясти.

— Кира, ты как? — развернувшись к очнувшемуся Ксандру, я вопросительно приподняла бровь. — Живая! Ну, слава Богам!

— Что случилось? — хрипло поинтересовался Ревирин.

— А ты не помнишь? — вот и целитель в себя пришел.

— Нет, а должен?

— Кира?

— Я тоже ничего не помню. А что?

— Эх, — как-то неестественно засмеялся Ксандр, поднимая Лэна, — хорошо мы вчера повеселились! Видно, слишком крепкое вино попалось! Хорошо мы здесь пошалили!

Целитель слегка напрягся, с укором поглядывая на друга, но под суровым взглядом второго, промолчал.

— Даже спрашивать не буду, что здесь вчера было! Знаю только одно — хочу есть!!! — заныла я в унисон животику.

— Ревирин — пошли! — поставив на ноги эльфа, он потащил его на кухню, оставив меня с Лэном для утренних процедур.

— Так, все как обычно! Три капли настоя дурмана и расслабляешься.

Завалившись на "слегка" помятую кровать, я залпом выпила противное лекарство, позволяя волне тепла и пофигизма разлиться по телу. Целитель, уверенно положив руку на мой лоб, стал перенаправлять жизненные и энергетические потоки, акцентируя силу на восстановление ауры.

— Что со мной не так? — полюбопытствовала я, разглядывая напряженное лицо эльфа.

— Кроме очевидного истощения?

— Я не про это, Лэн. И ты меня прекрасно понял. Почему мужчины смотрят на меня, как... даже не знаю...

— С желанием? — хмыкнул целитель. — В тебе течет кровь демонов и это — основная причина. Ты можешь даже сама не замечать, как расточаешь обаяние. Понимаешь, это такая штука, она может проявляться по-разному — одни будут молиться на тебя, другие — ненавидеть, но у всех будет одно желание — заполучить тебя. В малых количествах, эта сила помогает расположить людей к себе, а в больших...

— Но почему оно не действует на тебя, на Ксандра, на Ревирина?

— Скажем так, я, как целитель, изначально защищен от любого вида воздействия и твое обаяние просто не влияет на меня. Но вот с чего ты взяла, что оно не действует на твоих друзей?

— Ну, они ведут себя вполне адекватно, по сравнению с другими.

— Это последствия упорного контроля и выдержки, так что, не стоит проверять их на прочность лишний раз.

— А я? Я ведь тоже поддаюсь таким чарам. Взять хотя бы вампиров? — только вот в голове почему-то всплыл образ белобрысого демона.

— Ваша сила, сталкиваясь друг с другом, экранируется в обратном направлении, вызывая весьма своеобразную реакцию. Тебе просто надо научиться ставить щиты.

— Как только вернется магия, сразу же начну ставить! — я не узнавала свой голос, настолько он сочился ядом. — Прости, что-то я себя плохо контролирую.

— Все хорошо, это последствия стресса. Вот погостишь у меня месяцок, я тебя и на ноги поставлю и откормить успею! — эльф потрепал меня по макушке и помог подняться. — Пошли, злой хомяк!

Ароматный запах печеного заполнил весь дом, вернее, его не разрушенную часть. Надо будет потом поинтересоваться, что мы творили.

— Так, солнышко, сегодня я ворую тебя у целителя! Мне понадобится твоя помощь с одним древним фолиантом. Драконий еще не забыла? — ухмыльнулся Ревирин.

— Спрашиваешь! Если я не слышу животных, это еще не значит, что я забыла их язык!

— Вот и славненько! Значит сегодня, после обеда, отправимся в архивы!

* * *

Если честно, когда Ревирин говорил про архивы, я представляла себе огромное здание, где-нибудь в центре города, которое обязательно охраняется десятком вооруженных эльфов. Увы, мои фантазии были далеки от реальности. Вместо запыленных комнат с запахом плесени, мы оказались возле огромного дерева (по моим прикидам — дуба), раскинувшего свои ветви на добрые десятки метров.

— На каждом ярусе дерева находится комната, которая полностью отведена под отдельный временной период. Далее деление идет по расам, по языковой структуре и по алфавиту.

Следующее зрелище повергло меня в реальный шок. Комната, в которую мы вошли, была просто грандиозных размеров, освещаемая солнечным светом, льющемся из окон, и магическими светлячками. Сотни стеллажей, заваленные всякой всячиной, довольно-таки гармонично смотрелись на этом фоне всеобщей старины, только вот эльф, с новеньким ноутбуком и кока-колой смотрелся стрёмно!

— Добро пожаловать! Все списки хранящихся у нас книг вы найдете в компах, за третьим стеллажом слева. Приятного времяпровождения! — пробубнил архивиус.

Да уж, парень — да ты реально крут! Махнув рукой на это детище технического прогресса, мы потопали по указанным координатам. Благо, все оказалось и в правду легче легкого. Найдя необходимый фолиант и вычитав в нем новый способ закалки металла, Ревирин решил вознаградить мой бедный мозг и язык, за утомительный перевод, и отвести в кафе.

Цветущий парк, по которому мы неспешно прогуливались, был на удивление пуст. Ревирин объяснил такое явление кратким: "Еще не вечер!" и утянул меня с натоптанной тропинки в бок, протаскивая в еле заметный просвет. Мое возмущенное фырканье резко оборвалось, когда перед глазами предстала причина внезапной смены маршрута. Огромный куст диких черных роз терялся в зарослях деревьев, выдавая себя лишь тихим журчанием ручейка, ютившегося в корнях.

— Это розы Аль`кархель — цветы желаний. Эльфы часто приходят к нему, делясь своими мечтами. Не знаю, правдивы ли все рассказы об этих розах, но — попытка не пытка.

— Все может быть и быть не может, того чего не может быть, да? — я лукаво прищурилась, наблюдая за мыслительным процессом друга.

— Типа того... — улыбнулся он, направляясь к кусту.

Изящная ладонь с белой кожей и длинными пальцами слега прикоснулась к одному из цветков, и замерла. Сделав тоже самое, я закрыла глаза и мысленно взмолилась:

— Прошу, исполните мое желание. Пусть закончится вся эта неразбериха с пророчеством и войной, пусть больше не будет смертей среди молодых, еще не познавших жизнь, существ. Наверно, это все глупо и наивно, но умоляю, остановите кровопролитие, или уже некому будет просить и загадывать, ибо последний бой уничтожит всё...

— Загадала? — друг помог мне подняться.

— Что-то типа того, а ты?

— Загадал, и сейчас мне бы хотелось узнать силу этих цветов.

Притянув меня к себе и не дав время на размышления, эльф приник к моим губам, робко, как бы вопрошая разрешения на продолжение. И я ответила ему, пусть неумело и не так страстно, как он, но все же... Постепенно, наш поцелуй стал углубляться, рассказывая лучше любых слов о чувствах эльфа, которого я все это время считала просто другом. И нет смысла скрывать, что целовался он просто фантастически. Что же, четыреста (с хвостиком) лет практики давали о себе знать. Слегка отстранившись, и очерчивая нежными пальцами (такими не характерными для мастера металла) контур моих губ, он тихо прошептал:

— Ты будешь со мной?

В этот самый момент весь мой мир перевернулся, заставляя сжаться сердце. Как объяснить, что он для меня нечто большее, чем друг, но полюбить его как мужчину — я не в силах?! Притянув его для нового поцелуя, я просто жаждала растянуть время до ответа, не желая видеть боль и... понимание. Именно понимание, а не разочарование. В этот поцелуй я вложила весь свой страх, потерять друга, и искреннее сожаление, что не смогла оправдать его ожидание. Сладость губ сменилась странной горечью и привкусом соли, обжигая и принося боль. Только сейчас я почувствовала, что плачу.

— Я не требую от тебя поспешного ответа. — улыбнулся эльф, губами осушая соленую влагу, — Просто знай, я люблю тебя и буду ждать.

От этих простых и таких правильных слов поток слез стал еще сильнее, оставляя мокрые разводы на белой ткани его рубашки.

— Зачем я тебе Ревирин? От меня одни беды, тем более, сейчас, в столь смутное время. Я ведь полудемон, если говорить на частоту. Меня хочет убить родной отец, я лишена силы, я... — его палец прижался к моим губам, заставляя замолчать.

— Потому что — люблю,... а остальное — не важно! Дай мне шанс...

Сказать что— либо еще, я просто не успела. Внезапно раздвинувшиеся кусты явили миру запыхавшегося мальчишку, лет десяти, с бледным лицом и черными взлохмаченными волосами. Помедлив всего мгновение, он бросился к нам, обхватывая меня за талию, как будто стараясь спрятаться от кого-то. Этот кто-то не заставил себя ждать.