Путь книга 1 с Игорем

— Душа моя, это ты рядом со мной — слабый гражданский, за моей спиной пятьдесят лет службы в десанте и тысячи десантных операций. Для меня пираты и наемники — просто мясо. Так что не спорь, я иду сражаться вместе с тобой, а о нашей маленькой позаботится Рэтнейт! — Ноирин подходит и вручает малышку обалдевшему доктору. — Так ведь, подруга? — Рэтнейт смущается, темнеет лицом, но аккуратно берёт свёрток с ребёнком.

— Не волнуйся, Ноирин, мы о ней позаботимся.

Гражданские всё прибывают, хотя наше убежище уже полно. Милиционеры помогают жителям закрепленных за ними районов и занимают позиции — каждый давно знает своё место в системе обороны. На окна опускаются ставни — на втором и третьем этаже они с бойницами, и такой толщины, что пробиваются только реактивной гранатой. Такие торговые центры построены по всему колонизируемому пространству, как универсальные крепости и убежища. Даже обычный модульный дом весьма прочен, и стены спокойно устоят перед основным калибром; ставни пробить можно, но не с первого попадания. В небе невооруженным глазом видны приближающиеся корабли нападающих. То один, то другой падают под ударами ПКО, но их слишком много — и некоторые смогут добраться до поверхности. Видно, как бойцы милиции уходят в тоннели коммуникаций под городом. Все дома заблокированы, ставни закрыты, оставлены лишь тонкие щели. В тоннелях полно бронированных перемычек и ловушек. Все защитные системы активированы — любой, кто сунется, почти со стопроцентной гарантией там и останется. Теперь это не город, это крепость. Добро пожаловать!

Ведём бой уже сорок минут — вся площадь перед торговым центром завалена трупами пиратов. Милиция впустила их в город... но выпускать не собирается. Связь поддерживаем с помощью проводной связи. Мы заранее соединили ключевые точки кабельной сетью — о возможности использования нападающими "подавителя" отец сообщил особо. Командование учло опасность средств радиоэлектронной борьбы: наши каналы шифруются, и программа дешифровки привязана к инструметронам — взлом в короткое время затруднён. На канале слышен низкий голос Толията:

— Крепость, это Лесник. Видим группу пиратов к западу от города — они разворачивают какую-то технику.

— Это Крепость. Какая техника, Лесник?

— Лесник, Крепости. Похоже на артиллерию, но нет уверенного узнавания систем.

— Крепость, Леснику. Продолжайте наблюдение, обо всех изменениях немедленный доклад.

Переглядываемся с Кассией.

— Артиллерия?! Откуда у пиратов артиллерия? — спрашивает сестра.

— Не знаю, но это нонсенс! Для использования пушек нужны спецы... а откуда у пиратов спецы возьмутся? Нужны снаряды и системы наведения.

Наш содержательный диалог прерывает тонкий, нарастающий свист. Яркая вспышка на площади — и страшный удар, сразу второй и третий. Ставни скрипят, прогнувшись, в воздухе висит густое облако пыли, в ушах звон. Из канала связи громкий голос:

— Лесник, Крепости. Это артиллерия! Повторяю, по вам работает артиллерия!

— Крепость, Леснику. Любыми средствами прекратить огонь артиллерии! ТЦ не рассчитан на попадание таких боеприпасов!

— Вас понял, Крепость!

— Всем в крепости: отходите в подвал, до конца обстрела у бойниц не стоять! Исполнять, немедленно!

Бежим с Кассией вниз, вместе с такими же, как мы, колонистами. В здание попадают снаряды, вокруг страшный треск разрываемых барадиевыми взрывами перекрытий и стен, клубы пыли, звон и грохот рассыпающихся полок с товарами. От каждого попадания здание вздрагивает, но мы добегаем до коридора к убежищу и встаем рядом с другими защитниками. Нас около двух десятков во главе с шерифом — вполне достаточно для обороны здания от пехоты... но против нас артиллерия!

Как сообщают из штаба, по нам долбят уже минут двадцать, ТЦ сильно повреждён, есть пробоины, кое-где пожар. Ребята из города сказали, что не подпустят пиратов к комплексу после окончания обстрела, а сейчас отстреливают из укрытия тех, кто сильно торопится войти в город.

— Крепость, это Лесник. Артиллерия захвачена, как слышите?!

— Вас поняли! Лесник, ты здорово всем помог!

— Не за что, Крепость. У меня плохие новости — к вам идёт десантный транспорт, сейчас он прямо над вами! Подождите... Пираты высаживаются прямо на крышу! Повторяю они у вас на крыше, Крепость!

— Разумные! — кричит Грейсон. — Десант высаживается на крыше здания! Пришло наше время — вспомните, зачем мы взяли в руки оружие, и приготовьтесь к бою в здании!

Внезапно за пределами маленьких окошечек подвала всё заливает ослепительно белым светом. Из коммуникатора летит:

— Ш-ш-ш! Крепость... подрш-ш-ш... "подавитель" ш-ш-ш... готовьтесь к ударной волне!

— Все в убежище! — орёт шериф.

Еле успеваем закрыть ворота, как земля подпрыгивает под ногами. Грохот, крики, ругань, в воздухе сплошной стеной висит пыль. Оглядываюсь — убежище пусто, только в углу стоит зубастик-ворка и машет нам руками:

— Быстрее, быстрее, уходим ниже, в тоннели!

Следуем за ним, тоннель идёт спиралью вниз. На пятом витке следует страшный удар — освещение гаснет, земля качается, на нас сыплются камни, и на какое-то мгновение меня охватывает дикий страх... но я беру себя в руки и давлю его. Всё затихает. Включаю фонарь в инструметроне, рядом зажигаются другие фонари.

— Все целы? — голос Грейсона где-то справа.

— Вроде цел, только башка гудит от удара каменюкой, — кряхтит кто-то рядом — из-за пыли не видно, сложно опознать.

— Если башка болит — значит, она есть, и ты относительно цел, — по тоннелю гуляет нервный смех. Устраиваем перекличку — все на месте. В стороне входа — сплошной завал. Идём дальше вниз и встречаем остальных — со слезами радости, Ванька и Сэй прижимаются к нам с Кассией. Живые, живые, всё хорошо! Рядом Рэтнейт, с малышкой на руках. Подходит Ноирин.

— Рэтнейт, пожалуйста, подержи Бет ещё — ты же видишь, какие мы с Билли.

Да уж, защитники покрыты толстым слоем пыли — мы все полностью серые. Рассаживаемся вдоль стен тоннеля, слышим чей-то вопрос:

— Разумные, кто знает, что это было?

— Сначала рванул подавитель, — раздаётся ответ Грейсона, — а потом на нас упал десантный транспорт. На такой удар наш ТЦ не рассчитан, и под весом нескольких тысяч тонн металла он просто сложился. Хэй, зубастик, как тебя там... отсюда есть другой выход? А то у нас даже воды мало.

— Есть выход, человек-шериф, только идти далеко — четыре километра. И выход там сложный, мы его ещё не доделали. Идёте?

— Конечно, идём! Пока нас здесь откопают, мы от жажды помрём... Веди. Разумные! Встаём и идем за нашим провожатым.

Четыре километра позади... но впереди — крайне сложный подъём, дальше будут уступы и кучи из обломков породы. Шериф командует привал, и мы падаем кто где. Делимся водой и нехитрыми запасами — у многих были бутерброды и прочая лёгкая снедь, её делят между детьми. Краем глаза вижу, что рядом кто-то остановился, поднимаю взгляд — там стоит ворка. Его яркие синие глаза с интересом смотрят на меня.

— Твоя сын звать Игорь?

— Да, моего сына так зовут, а что?

— Это плохо, очень плохо!

— Почему это плохо, зубастик? — включается в разговор Кассия.

— Он — чувствующий, а наша тоннель блокируют передача чувства. Она может подумать, что вы умереть. Для чувствующих эта очень плоха. Очень!

— Откуда вам известно, что он эмпат?

— Хранителя показать её нашу сеть и расказать о Жнецы. Но она не знать про свойства тоннель! Просто не спросить, а Хранителя — не рассказать, — тараторит ворка.

— Так это с вашим шаманом он тогда общался на площади?!

— Хранителя — не шамана, они всё знать. Они послать меня, чтобы моя вас всех увести в тоннеля. А то корабля падая убить вас всех! А для твоя сын это очень плоха, очень-очень плоха, да!

— Но мы скоро выберемся? Ведь так?

— Подъема сложная, а у ваша много-много детка. Долга выбираться, ваших не мало-мало три часа займёт. А тама война, тама пирата разумных убивай. И ваша сын — он в горах, и за ней кого-то специально послать, очень плоха человека послать. Он тоже чувствующий, только злой-злой!

— Игорь! — вскакивает Кассия, но сразу-же садится обратно. — Даян, они же попрутся в посёлок, а там — все наши, и про Игорька они не расскажут... У меня очень плохие предчувствия, подруга!

В животе образовался холодный ком от страха за близких. Мишка, будь осторожнее! Мужчины, не играйте в героев! Муж пойдет на всё, чтобы спасти сына, он будет за него драться до последнего вздоха и никогда не отступит...

Встаём и начинаем подъем. Дело идёт медленно — детей много, а взрослых мало, большинство ведь сражается на поверхности. Страх за близких становится невыносимым... но вот уже виден конец подъёма. Скоро, совсем скоро мы выйдем на поверхность, и я смогу связаться с родными — "подавитель" сбит, значит, связь работает нормально.

Михаил Шепард (Мендуар, 22 августа 2366 год)

Он сидел и смотрел в бездонное сине-зелёное небо, у ног лежал Полкан и с тоской глядел на него. Верный пёс чувствовал, что хозяин уходит. Уходит туда, откуда не возвращаются. Позади остался страшный бой в посёлке, позади гибель старшего сына, гибель той, которая стала ему матерью. В комнате, заваленной обломками изрешечённой бытовой техники, лежали брат и друг, оба — в глубокой коме. Дахи поймал очередь в грудь — ничего особо важного не задело, и брат был ещё жив, но долго, как и Аэгих, получивший заряд дроби в живот, не протянет. Рядом, привалившись к плечу, сидит Анкер. Добрый друг относительно цел, только ноги перебиты. Когда всё закончилось, он подполз к Михаилу и навалился на плечо.

— Кажись, отбились, Мишка?

— Отбились, Кол. Дорогой ценой досталась нам победа...

Всё пространство перед домом, палисадник, улицы, соседние участки — завалены трупами пиратов. Пахнет кровью и сгоревшей проводкой, озоном и дерьмом от некоторых покойников — обычный запах поля боя. Сколько раз за свою службу Михаил его чувствовал... а сегодня война прошла через его дом.

— Электронике конец, Миша — этот утырок успел рвануть ЕМ-гранату.

— Значит, останемся без помощи?

— Нет, аварийный маяк работает, я его активировал... но мы ни с кем не свяжемся.

— Это хорошо, дружище. Значит, у парней ещё есть шанс выжить.

— Я очень на это надеюсь, Мишка! Как-то за все эти годы попривык я к вашим физиономиям, очень не хочется вас потерять... Эх-х, как пацана твоего жалко! Какой классный парень был...

— Ничего, Анкер, недолго ему там одному быть — скоро мы с ним встретимся.

— Ты чего, Мишка, такое несёшь?! Ты что помирать-то собрался, вроде цел?!

— Сжёг я себя биофорсажем... минут двадцать мне осталось, может, чуть больше. Потом меня даже регенератор не вытянет.

— Без форсажа было никак?

— А что — смотреть как пираты вас всех убивают? Нет, дружище... я флотский офицер, мы за своих стоим до конца — или побеждаем, или погибаем! Бывает, что наша гибель приносит победу... как там Али пел на конкурсе?

Я бы очень хотел быть героем,

Даже если и на один день.

Героем, который встанет и защитит,

Поможет и будет бескорыстен.

— Защитил вас... раз не смог защитить жену, сестру и младших.

— Может, Игорь ошибся?

— Может, и ошибся — но в отношении вас это всё равно ничего не меняет. Дать вам погибнуть я не мог — лучше самому помереть, чем смотреть потом в глаза твоей Саэр и объяснять, почему я жив, а ты нет.

— Как там наши мальчики и моя дочка? Надеюсь, у них всё в порядке... Лешка, вроде, парень толковый, и подготовка у него отличная. Надеюсь, что они встретили Игорька. Хреново, что инструметроны вырубились.

— Я знаю, что девочки живы, а вот по поводу Лёшки сомневаюсь. Он тоже форсаж использовал я почувствовал.

— Ты что, как Игорь умеешь?..

— Совсем немного. Она гораздо сильнее, но зато я чувствую гораздо тоньше. Весь наш род такой. В кого, думаешь, Игорь такой? Только вот у неё всё по максимуму.

— Будем надеяться, что ты прав, Мишка...

Мужчины молча сидели и ждали помощи. Михаил смотрел в прекрасное небо новой родины. Какое оно высокое, чистое... вдруг оно распахнуло свои объятья, и мужчина упал в эту сине-зелёную, как земное море, бесконечность.

— Прощай, Миша... — услышал он издалека.

Даян Шепард (Мендуар, 22 августа 2366 год)

Наконец-то, дошли до выхода на поверхность! Разумные толпой выбегают вслед за шерифом, а там — чистое небо, воздух, наполненный запахом луговых трав и разогретых солнцем камней. Все выходили и смотрели на город — над ним висит густое облако чёрного дыма. На каналах связи хаос, но можно различить крики радости.

— Всем, кто слышит меня! Друзья, корабли Иерархии здесь, турианцы пришли нам на помощь, и у них есть мобильный госпиталь! Остатки десанта пиратов бегут в леса предгорий, егеря преследуют их, на помощь егерям идут десантники Пятого флота!

Все вокруг кричат, обнимаются, на лицах детей цветут улыбки. Пусть радуются... мы ещё не посчитали потери, горе ещё ждет нас впереди. Господи, дай мне силы, Пресвятая дева, сохрани жизни моих близких, моего Мишки, мальчиков и моего малыша! Захожу в меню коммуникатора, вызываю мужа — в ответ лишь "этот абонент не в сети или отключён"... так же у Дениса и мамы; коммуникатор Лешки отзывается, но на связь никто не выходит. Игорь не в сети, у девочек сигнал идёт, но в ответ — тишина. Смотрю на Кассию — в глазах сестры тихая паника.

— Даян, что же это... что с нашими? Никто не отвечает, половина вообще не в сети?!

— Надо лететь в посёлок! Идем, тут рядом ферма Хартмана — надеюсь, у Джозефа есть летун.

— Мне и байка хватит.

Подходим к Лике, рядом с которой стоит Рэтнейт, с малышкой Грейсонов на руках. Рэтнейт смотрит на наши лица и всё понимает.

— Дети! — зовёт она Лину и Ивана, держащихся за руки. — Идите сюда. Вашим мамам надо срочно улететь, — Иван подходит, смотрит на меня своими серьёзными серыми глазами.

— Лети, мамочка, спасай папку и остальных! Я позабочусь о Лине, — младший подхватывает малышку на руки, Лина вцепляется в Ваньку, как клещ, и испуганными глазами провожает нас.

— Ну что, милая моя, помнишь, как кроссы бегать? С полной выкладкой? — Кассия вроде смеётся — но лицо, как маска.

Подбегаем к ферме Джозефа — всё поле перед ней завалено телами пиратов, стоит жуткий запах, дом и пристрой испещрены пулевыми вмятинами. Ставни подняты, и видно возящихся во дворе разумных, это все Хартманы и, что не удивительно, все Джарвисы. Нас давно увидели — кто ещё в унике будет бегать по полям? Только свои. Чужие передвигаются по дорогам, поскольку не знают местности.

— Привет, дамы! — кричит Джозеф. — Вы откуда здесь? Вроде в городе были — мне моя старшая перед заварухой звонила, видела вас в числе защитников ТЦ. Не видели её? С ней и дублики мои, и Машкура младшая.

— И тебе привет, Большой Джо, и вам всем, разумные, — отвечаю я и пытаюсь отдышаться. — Живы все, они в трёх километрах отсюда, в сторону реки. С ними ещё куча мелкоты и цивильных. Отправь кого-нибудь, Джо, пусть сюда приведут — у тебя хоть вода есть. Дашь нам сейчас на время летун или байк двухместный? Надо до своих добраться — связи с ними нет совсем!