Чернокнижник

— Полюбуйся, матушка, кто к нам пришёл, — произнёс он издевательским голосом, когда все трое оказались в комнате. Это он, оказывается, обращался к собственной жене, вошедшей с кухни. — Это, как я понимаю, делегация с вестью о том, что нам вскоре предстоит стать дедушкой и бабушкой.

Васька от изумления только и мог, что беззвучно открывать и закрывать рот, а Лерка вцепилась в его руку и внутренне задрожала, глядя на слёзы в глазах своей мамы. Неизвестно, чем бы это недоразумение завершилось, если бы вездесущая Маха не пнула "кавалера" под зад. Она не слишком точно угадала с постановкой выхода из портала, отчего нога её в стоптанном кроссовке показалась прямо из воздуха на глазах изумлённых родителей.

Валерий Петрович проводил этот немалых размеров чувяк изумлённым взором и озадаченно произнёс:

— Это что же, всёсведущее Провидение соблаговолило намекнуть на необходимость самого сурового наказания?

— Не вздумай даже пальцем их тронуть, — вступилась мама. Она мгновенно сгребла ребят, словно пытаясь прикрыть их собственным телом.

Впрочем Васька уже пришел в себя:

— Право слово, вы неправильно всё поняли. Мы с Лерой, конечно, дружим, но пока не настолько глубоко... — поняв, что он произнёс двусмыссленность, Чернокнижник вдруг покраснел и отчетливо услышал, как бу-гы-гыкнула Машка, хохотнула Зу и хихикнула Ирка. Видимо неприметные подглядывательно-подслушивающие порталы они устроили все, вот звук и проник в комнату.

— Что это было? — удивился Валерий Петрович.

Васька в ответ протянул вправо руку, чтобы ею же, появившейся слева, почесать себе левое ухо:

— Это что-то вроде магии, только на самом деле — физика, начал он сбивчиво, позабыв все приготовленные слова. — Лерка ею из пациентов вынимает разные ненужные органы, то есть, больные..., ну, которые негодные и от них один вред, — заторопился он, путаясь в словах.

— Ты хочешь сказать, что моя дочь умеет показывать фокусы, вроде чесания левого уха правой рукой и от этого кому-то делается легче?

Васька окончательно потух. Вот растерялся он, и всё тут. Но Лерка мигом спасла положение, устроив застеклённый портал на всю грудную клетку своего товарища. При виде вздымающихся лёгких и сокращающегося сердца оба врача мгновенно замерли.

— А тебе не больно? — вдруг поинтересовалась мама.

— Я даже ничего не чувствую, — ответил мальчик, отходя в сторону. А изображение осталось там же, где и было. Опытная в делах такого рода Лерка закрепила вход прямо на Ваське, а выход подвесила в воздухе.

— Надо же, ни рентгена не нужно, ни томографа, ни УЗИ. Зато всё прекрасно видно! — восхитился папа. А можно немного вправо и чуть наискосок? — попросил он.

Лерка выполнила.

— Да нет, тут тоже всё нормально. Э-э... доченька, а ты не могла бы завтра заглянуть к нам в больницу и помочь мне посмотреть одного сложного пациента?

— Иванцова? А чего до завтра-то ждать? Вот.

Трансляция Васькиных внутренних органов тут же была прекращена, потому что теперь через портал два оперирующих хирурга и их дочка рассматривали ливер человека, находящегося от них на расстоянии нескольких километров.

Взглянув мельком на это зрелище, Чернокнижник торопливо отвернулся. А потом и вовсе прошёл на кухню, где домыл посуду, оставленную в связи с их приходом недомытой в раковине, помешал варящийся суп. С фрикадельками. Чуть потрусил туда "вегеты". Знает он, что здесь, где лежит. Нарезал хлебушка, накрыл стол и позвал остальных обедать.

Папа с мамой продолжали начатый разговор, обращаясь друг к другу "коллега". Они о чём-то спорили на непонятном языке, использующем исключительно русские предлоги и междометия. Только попросив добавки, Валерий Петрович словно очнулся и изумлённо уставился на Ваську:

— Э-э... так на чём мы остановились?

— Кажется, вы рассуждали о внуках, — насмешливо улыбнулся окончательно успокоившийся паренёк. — Так, пожалуйста, не торопите нас с этим. Лере нужно подрасти, закончить школу...

На этот раз из всех трёх невидимых порталов отчётливо хихикнули. Сама же Лера запунцовела и потупила взор.

— То есть, получается, вы с нею не того? Ни разу даже не... — маменька отвесила мужу увесистого подзатыльника, от которого тот мигом прикусил язык.

Но быстро оправился и пробурчал:

— И чего, спрашивается вырядился, словно на смотрины. Я уже, грешным делом, придумывал, какой казни предать твою повинную головушку... ну... чтобы не сразу насмерть, — ухмыльнулся он и зачерпнул следующую ложку супа.

— А ещё ты поразительно быстро разобрался на кухне с тем, что где лежит, — подозрительно спросила мама. — И вид у вас обоих был ужасно встревоженный.

— Это потому, что про те возможности, которые вы видели, никому нельзя рассказывать. А то нас поймают и посадят в какую-нибудь лабораторию в качестве подопытных кроликов, — тихо, но очень ясно произнесла Лерка.

— Кстати, откуда они у тебя, доченька? — словно пробудился, наконец, Валерий Петрович. — Эти способности?

— Думаю, это какая-то инфекция. Мы её на выживалке подхватили.

— Мы, это ты, Вася и кто-то ещё? — вот теперь допрос пошёл по заранее предугаданному плану.

— Ещё есть несколько человек, но только не спрашивайте про них, чтобы самим же случайно не проговориться.

— Так, а Вася тоже подобными способностями обладает? Ах, да, он же как раз начал с демонстрации фокуса... в этом роде. Руку себе оторвал, а потом оказалось, что она на месте.

— Ну да. Собственно, он и научил меня и остальных правильно пользоваться проклюнувшимися в нас необычными свойствами.

— А это трудно? Мы с мамой можем этому научиться?

— Не знаю. Наверное нет. Правда, Вася? Ведь ты говорил, что для этого в нас должна быть встроена какая-то аппаратура. Только я её так ни в ком и не нашла. Все ткани такие же, как и в других людях. Но ты ведь попробуешь папу этому научить? — Лерка постаралась незаметно подмигнуть товарищу, однако, получилось наоборот, очень даже заметно.

— Да, ладно тебе хитрить-то, — ухмыльнулся Валерий Петрович. — Как я понял, инфекция эта в других условиях не передаётся. Наверняка ты в этом и сама полностью уверена, просто решила пожалеть нас старых и неспособных. Кстати, а ведь при таком способе доступа к любым органам вовсе не обязательно иссекать поражённый, участок. Достаточно просто смазать его — тут он так заковыристо выразился, что Васька глянул на своего будущего тестя с огромным уважением, — а потом отследить динамику. При положительной тенденции — повторить. Ну-ка, Валерия, дай нам с мамой опять эту же картинку.

— Так, папа, мы же, как-никак, за столом сидим. А Вася... он к подобным видам не привычный.

— Ну, я, в общем-то, пойду пожалуй, — Чернокнижник открыл портал у себя под ногами и провалился туда вместе с табуреткой, на которой сидел. Впрочем, этот элемент меблировки он быстренько вернул обратно.

— Нет, ну какой же ты несносный, Валера, — выговаривала Лерина мама своему мужу. — В кои-то веки дочка привела в дом молодого человека, а тебе, кроме как о работе, вроде и поговорить не о чем!

— Да что ты, радость моя! Парень этот был здесь вовсе не ради общения с нами, а просто, чтобы доча наша не померла от страху! — фыркнул тот и сразу же перевел тему. — Ты хоть представляешь себе, какие перспективы для лечения весьма сложных случаев предоставляет возможность нетравматического доступа в любой орган. Так, давай завтра хорошенько поглядим, отчего у Арбузова так плохо идёт восстановление двигательной функции...

"Да, папочка, конечно, тот ещё фрукт", — подумал Васька и перевёл поле зрения подглядывательного портала на Лерку. Очень уж она ему сегодня нравится.

* * *

Проснулся Васька посреди ночи оттого, что его настойчиво теребили за ухо. Открыл глаза — вот это да! Девицы-красавицы в ночном убранстве все втроём смотрят на него укоризненно. Так укоризненно, что даже при скудном лунном свете это видно. Хотя, нет. Он просто так интерпретирует их чувства, доносящиеся через существующую между ними непонятную связь.

— О-о-ахх! — не смог он удержать зевка. — А где Ирка?

— Ирку, я полагаю, твои сны ничуточку не беспокоят, — прошипела Маха. — А вот кто навёл на нас томление и негу, это, я думаю, тебе должно быть известно. А ну признавайся, о ком грезил?

— Ну, нет, свой сон я пересказывать не буду. Он... неприличного содержания, — негативно отреагировал Васька на этот наезд.

— Про меня? — Лерка пихнула его кулаком в живот

— Ага, — понятно же, что врать бесполезно. Почувствуют девчонки ложь.

— Вот и хорошо, что про неё, — вдруг обрадовалась Зулька. — Тогда я пошла, — и она ускользнула сквозь стену.

— Да, я тоже пойду, а ты тут с ним разберись, раз он про тебя сны смотрит, — заторопилась Маха.

— Предательницы, — вдруг вспыхнула Лерка. — А ты не облизывайся, негодник! На вот, выпей успокоительного, — она достала из воздуха пилюлю, а потом и стакан воды, чтобы запить. — И не смей на меня в своих снах пялиться! Понял? Я ведь всё равно узнаю, — и она тоже исчезла.

Васька поставил недопитый стакан на подоконник, сел на кровать и призадумался. Кажется, начались глупости. Причём на этот раз уже с его участием. Надо как-то с этим разбираться, почитать книжки, поковыряться в сети. Впрочем, можно же у Лерки спросить, уж она-то наверняка знает, где можно найти достоверную информацию про эти явления.

Бумц! Стопка книг опустилась на подоконник. Потом тоненькая Леркина рука выставилась прямо из воздуха и забрала недопитый стакан. Чернокнижник засветил настольную лампу и перечитал названия солидных томиков. Вздохнул, и открыл первый. Нужно как следует разобраться с тем, как это всё устроено и что с ним делать.

Первое же название его озадачило. Андрология — это что ещё за зверь такой? Познакомился с теми местами, куда кто-то заботливо поместил закладки. Хм. Попадаются весьма страшненькие вещи.

Следующая книжка оказалась посвящена как раз противоположной стороне, и тоже была снабжена закладками.

Чем дальше Васька читал, тем больше недоумевал. Причем тут так называемый психо-физиологичский фактор, как оценить уровень социальной подготовленности... ну, понавыдумывали же медики всякой всячины. Зато выучил кучу новых слов. Можно нырять в Интернет и разбираться с последними веяниями времени. А то ни капельки не прикольно в этих заумных медицинских книжках излагаются вопросы о начале половой жизни. Лучше он про химические технологии почитает — отличную подборку недавно нашёл с хорошей ретроспективой, а не то, что эти мудрёные глупости.

Однако ковырнул-таки Интернет по нужным контекстам. Путаница в голове всё усиливалась и усиливалась до тех пор, пока, наконец, не достигла апогея, когда он прочитал:

"Ранняя половая жизнь без глубокой, проверенной временем дружбы, без идейной близости оскверняет высокое чувство любви, преждевременно останавливает интеллектуальное и физическое развитие.

Необходимо, чтобы это чувство, которое дает много радости, связывалось с идейной близостью, со стремлением к единой цели и борьбой за общее дело".

Ранний июньский рассвет уже брезжил за окном, когда Васька, наконец, снова улёгся — что-то совсем его усыпили медицинские премудрости! Увы — едва защебетали птицы — сон куда-то ушёл. Привычка рано вставать подняла его с постели и отправила по обыденному ежедневному кругу утренних ритуалов. Едва он закончил умываться и вошёл на кухню, как с удивлением понял — ему предстоит серьёзный разговор с девочками. Потому что они уже сидят вокруг накрытого к завтраку стола. Причём далеко не в халатиках. На Лерке топик и шортики. Маха в футболке и бриджах, а на Зульке — лёгкий летний сарафан. Так что он в своих боксёрах выглядит сегодня несколько легкомысленно.

Ели молча, изредка обмениваясь замечаниями чисто по делу: кому ещё чашечку, а кому — второй кусочек.

— А куда подевалась Ирка? — наконец спросил мальчик.

— На спортивных сборах, — ответила Зулька. — Ну и потом, мне кажется, тема, которая так взволновала всех нас, её не слишком интересует. Она просто товарищ, но особо тесной связи чувств с нами у неё не возникло. То есть она только — добрый попутчик. Или злой — это зависит от настроения. А вот нашу четвёрку обстоятельства крепко эмоционально повязали. Лерка-то и раньше это понимала, а вот мы с Махой всё время дёргались до тех пор, пока твои вчерашние эротические фантазии не открыли нам глаза. Пока ты тут книжки листал и лазил по Интернету, мы между собой договорились, что ни тебе, ни друг другу ни в чём мешать не станем, потому что с магией шутки плохи.

— Постойте. Я не понял. Вы ведь и раньше ни друг другу ни мне мешать не пытались... В чём дело?

— Дело в том, что теперь ты испытываешь потребность в физической близости с женщиной, — вмешалась Лерка. — И наиболее вероятно, что одну из нас попытаешься к этому склонить. Вот мы и решили, что те, кого ты временно обойдёшь вниманием, вмешиваться не станут.

— А почему временно? — Васька изумлённо приподнял левую бровь.

— А потому, что склонить девушку к близости — это не так-то просто. Понимаешь, есть в нас страх, стыдливость, ожидание боли. Ну и, наконец, мы же понимаем, что у тебя нет никакого опыта, и ты непременно сделаешь что-то неправильное, огорчительное. Поэтому станем сопротивляться, — Лерка даже и не думает улыбаться, она совершенно серьёзна. — Встретив сопротивление, ты вполне способен попытать удачи с другой.

Чернокнижник замолк и нахохлился. Ничего себе девочки мозговой штурм устроили! Это что же, нахватались откуда-то информации, провели анализ и спланировали дальнейшее развитие отношений?

— То есть вы уже решили, по скольку раз дадите мне от ворот поворот, прежде чем проявите снисходительность?

— Это тебе хиханьки, — вдруг встрепенулась Маха. — А ты вот сюда загляни, попробуй почувствовать, как это выглядит с нашей точки зрения! Давай, настраивайся на Багиру! — она приоткрыла портал, через который следила за подругой, и ощущения той стали четко различимыми.

Да уж, чего тут только нет! И это она воспринимает в процессе "общения" с парнем, о котором мечтала с прошлого года, со сборов того лета! И только сейчас решила сдаться.

Васька хорошенько настроился на восприятие Иркиных чувств, даже не слишком всматриваясь в происходящее. Испытал щемящую тревогу, безумную стеснительность, неуверенность в том, правильно ли поступает. Потом вздрагивал от прикосновений — не, ну почему так грубо-то? Затем стало больно, потом тесно... дальше мальчику уже не удавалось чётко различать отдельные впечатления — кошмар носил слишком сложный характер.

Попробовал вслушаться в Иркиного партнёра — ничего не улавливается.

Уфф! С удовольствием вырвался из этого кошмара, разорвав эмоциональную связь.

— Вы как угадали момент, чтобы подсмотреть такое? — озадаченно поинтересовался он у подруг.

— Ирка спросила меня, смогу ли я ей помочь в случае, если залетит, — ответила Лерка. — Она по этому красавцу давно сохнет, вот и решила в этом году перейти к решительной фазе отношений, тем более, что он на неё не раз поглядывал с вожделением. Ну, девочки такое чувствуют. Правда, обычно им это не нравится, если сами не испытывают к парню интереса. В общем, мы нарочно за ней следили ночью, ждали, когда она закончит разговоры разговаривать и приступит к самому интересному, а этот телепень только воду варил и никак не решался, а тут эти твои грёзы нас самих растрепали не на шутку. Пришлось отвлечься.