Дикорос

Увидев лошадок, я сделал на них стойку. Вот кого бы отловить, да приручить. Вот тогда бы мы здесь развернулись. Ведь одомашненная лошадь — это уже совсем другой уровень цивилизации получается. В лесах, которые росли в основном в предгорьях, мы также видели множество кабаньих и козьих следов. Там даже гигантские лоси водились. Кстати, шерстистых носорогов, одного из которых мы тут недавно убили, мы тоже наблюдали издалека. Их здесь было немного, но они тут все же водились. Ну, а мамонтов не видели ни разу. Почему-то этих волосатых слонов здесь не было. Даже следы их нам тут ни разу не встречались. Более мелкой дичи в этих местах также хватало с избытком. По моим прикидкам здесь охота была ни чуть не хуже чем на наших старых землях, которые теперь заняли белобрысые чужаки. Поэтому мы не зря сюда на юг пошли. Не прогадали. Места здесь были действительно богатые в плане еды. Мне здесь уже нравилось практически все. Особенно я кайфовал от моря. Правда, сейчас оно уже успело остыть. Ведь зима все ближе и ближе. И она не должна быть такой уж холодной рядом с этим морем. Но летом тут наверное будет классно? Мы то сюда осенью пришли и здешнего лета пока не видели. Если мои расчеты верны, что мы находились где-то в районе Балкан сейчас. А это море стало быть либо Эгейское, либо Адриатическое. Ну, а если я немного промахнулся, то это вполне может быть и Средиземное море в какой-нибудь Северной Италии или Южной Франции. И в любом случае это не северное море где-нибудь за полярным кругом, не Балтика или не Дальний Восток. Тут климат мне Средиземноморский очень сильно напоминает.

Глава 30.

Козопасы.

И вновь наша походная колонна пришла в движение. Сейчас мы находились в поисках места для нашей зимовки. Требовалось найти подходящую для этого пещеру или несколько пещер. Ведь в пещере зимние морозы пересиживать гораздо легче. Да, и защиты там больше от оголодавших хищников. Это летом когда дичи много и ее довольно легком можно обнаружить и поймать. То большинство хищных зверей к людям предпочитают не лезть. А уж к человеческим стоянкам они в теплое время года вообще не подходят. Ведь тут всегда пахнет людьми и костром. И так как люди в этих местах уже долго живут. То животные привыкли к ним. И знают об их опасности.

Поэтому когда еды вокруг много. То есть в теплое время года. То звери к нам не лезут. У них и так хватает добычи. Не такой опасной как мы. Однако, когда наступает зима и приходят холода со снегом. То охота для хищников становится довольно сложным занятием. И довольно часто добыча от них убегает, заранее заметив их на фоне белого снега. Вот тогда хорошенько так поголодав, хищники идут к людям и начинают на них нападать. Именно зимой стоянки людей подвергаются наибольшему количеству нападений хищных зверей. Поэтому нам и нужна пещера, в которой нам станет не так холодно жить и можно будет спрятаться от нападения хищников.

А так как пещеры обычно бывают только в горах. То мы как-раз и двинулись в сторону гор. Только мы сейчас шли не туда, где были раньше, перейдя горы. А немного сместились на юго-восток. И при этом старались двигаться вдоль той самой реки, в которой мы до этого так хорошо ловили кумжу, идущую на нерест. Она ведь как-раз текла из нужного нам направления. То есть с тех самых гор, которые нам сейчас и были нужны. При этом мы не все время находились в движении. Пройдем немного и сделаем остановку. Чтобы наши охотники разошлись мелкими группками в разные стороны. Там они охотились. Но главной задачей у них была разведка местности. Они искали какую-нибудь пещеру. И вот одним пасмурным днем одна из групп наших разведчиков напоролась на небольшой отряд чужаков. Скорее всего, те незнакомцы тоже тут охотились. И их путь просто случайно пересекся с путем наших охотников. Кстати, на подобный случай Большой Медведь приказывал нашим разведчикам агрессивности к чужакам не проявлять и по возможности попытаться наладить с ними контакт. Мы же здесь ни с кем ссориться не хотели. Мы сюда не как завоеватели пришли. Земли тут много. На всех должно хватить. И зачем тогда нам тут воевать со здешними жителями?

Вот только те чужаки ни в какие переговоры вступать не стали, а сразу же повели себя очень агрессивно. А потом еще и атаковали наших разведчиков. При этом они метали дротики на довольно большое расстояние при помощи каких-то странных палок. И смогли подранить двоих наших людей. В ответ те начали стрелять из луков и тоже ранили несколько чужаков. В итоге, чужаки сбежали с поля боя. А наши разведчики их не преследовали. Так как решили помочь своим раненым, а потом отступать к нашей временной стоянке. Чтобы сообщить об этом нападении всем нам. Чтобы нас никто не смог застать врасплох. А то ведь память о проигранной войне с людоедами была еще свежа в памяти наших охотников. В принципе, правильно они все сделали. Их же туда на разведку посылали, а не для ведения войны. Вот они разведали и принесли нам очень ценные сведения. И теперь мы знали, что где-то в этих краях обитают враждебные нам люди.

После этих тревожных вестей мы развили бурную деятельность. Собрали военный совет и решили, что надо идти бить тех чужаков. Нападение на наших людей безнаказанным оставлять никак нельзя. А то враги почувствуют свою безнаказанность и окончательно обнаглеют. Надо их наказать. Поэтому уже через час из нашего лагеря вышли пятьдесят три вооруженных охотника в доспехах и со щитами. В нашем лагере для охраны остались несколько взрослых охотников и группа подростков, которые тоже вооружились на случай вражеского нападения.

Найти врагов по оставленным ими следам было довольно просто. Впрочем, они почему-то свои следы особо и не прятали. Поэтому наш боевой отряд через три часа вышел прямо к вражескому стойбищу. Враги нас заметили издалека. Так как их стоянка располагалась на открытой равнине. Где не было никаких укрытий. Поэтому подобраться незамеченными у нас бы не вышло. Видимо, чужаки специально так встали, чтобы их никто врасплох не застал. Поэтому мы не стали прятаться, а смело пошли вперед, готовя наше оружие к бою.

А враги тем временем тоже похватали свое оружие и рванули в нашу сторону. Всего я там насчитал тридцать восемь мужчин в выступившем нам на встречу вражеском отряде. Правда, около десяти из них выглядели довольно молодо. Лет на четырнадцать или даже тринадцать. Но все равно для отдельного племени мужчин у них сейчас было довольно много. Вот у нас до объединения в каждом племени было не более десяти или двенадцати охотников. А тут вон какая толпа вылезла нас встречать. Хотя нас сейчас все равно больше. И у нас есть луки.

Так как теперь все наши охотники имели довольно солидный боевой опыт. То мы тормозить не стали, а принялись обстреливать с дальней дистанции врагов, подступающих к нам. Чужаки же до нас пока не доставали своими дротиками, которые они метали при помощи тех странных коротких палок с загогулиной на конце, о которых нам и рассказали наши разведчики. Ух, ты! Да, это же атлатль. Вроде бы так называли американские индейцы эти приспособления для метания дротиков? Если я чего-нибудь не напутал. Я когда-то давно смотрел передачу про жизнь американских индейцев. Вот там такие дротикаметалки как-раз и показывали. По сути своей — это был примитивный бросательный рычаг, который как бы усиливал импульс броска дротика или копья при замахе. Прикольная штука, но довольно экзотическая на мой взгляд. По моему из лука научиться стрелять гораздо проще чем вот из такого атлатля. Хотя эти чужаки явно умели с ними обращаться. Вон как ловко их удерживают, готовясь к броску дротика.

Правда, пока они смогли добраться до зоны действия своего дистанционного оружия. Мы уже успели выстрелить по ним каждый несколько раз из своих луков. Ведь теперь у каждого нашего воина имелся на вооружении такой лук. И все мы могли из них очень неплохо стрелять. Ведь в той войне с белобрысыми захватчиками выжили только самые умелые и опытные бойцы. Которые успели отточить свое боевое мастерство в многочисленных стычках. Поэтому сейчас на этих вот противников обрушился целый ливень наших стрел. Из которых значительная часть попадали в цель. А если учесть, что наши враги ни доспехов, ни оружия не имели. То этот обстрел стал для них очень неприятным сюрпризом.

Но надо отдать им должное. Это были довольно храбрые ребята. Которые даже теряя своих товарищей под нашим постоянным обстрелом, все же продолжали идти в атаку, издавая громкие воинственные крики. И они все же смогли приблизиться к нам настолько, чтобы начать метать свои дротики при помощи дротикаметалок. И метали они их довольно точно. Правда, вот нас при этом спасали доспехи и щиты. Поэтому большая часть вражеских снарядов никакого вреда оказать не смогла. Я вот тоже увлекся отстрелом набегающих врагов. И не успел испугаться, когда меня прямо в грудь клюнул вражеский дротик. Который лишь бессильно отлетел в сторону, так и не пробив мою броню из костяных пластин, нашитых женой на мой стеганный гамбезон.

Абзац! А если бы на мне сейчас не было этого примитивного доспеха? То этот дротик, пущенный умелой рукой, просто бы пробил мне грудь. И я бы, скорее всего, тут и умер на этом вот самом поле посреди дикого мира. Разозлившись я послал стрелу в того чужака, который и метнул в меня этот самый дротик. Получи, фашист, гранату! Есть, попал! Прямо в живот гаду прилетело. Убивая людей я теперь никаких особых сожалений уже давно не испытываю. Для меня этот кровавый процесс давно уже перестал быть чем-то тревожащим мою психику. Я же к этому моменту здесь уже успел довольно много народу убить своими руками. Причем некоторых врагов я даже не из лука пристрелил издалека. А прирезал в рукопашной схватке. И теперь ко мне во снах никакие окровавленные люди не приходят. Я привык убивать. Этот дикий мир меня изменил. Подмял современного человека под себя. Сделал таким же первобытным убийцей как и все здешние аборигены. И рука у меня не дрожит при этом. Когда я в очередной раз отнимаю чью-то жизнь.

Постепенно враги начали заканчиваться. Без брони и щитов они просто не могли никак защититься от наших стрел. Которые косили их как коса срезает траву. Это был какой-то конвейер смерти. Последние шесть противников все же очнулись от боевого транса, ужаснулись своим потерям и стали в панике убегать от нас подальше. Правда, далеко они убежать не успели. Не бегай от лучника — умрешь уставшим. Вот эта поговорка как раз про них была. До своего селения никто из них так и не добежал. Мы убили всех. Всех кто вышел против нас на эту битву. Все они тут и полегли на этом кровавом поле в неизвестной битве. О которой потом в будущем не напишет ни один историк или летописец. Эти люди просто умерли и скоро их забудут. Мы забудем и станем жить дальше.

Во вражеское селение мы входили с опаской, ожидая, что тут нас встретят какие-нибудь затаившиеся враги. Но никто из вражеских воинов тут в засаде не прятался. Оказывается, что мы уже всех взрослых мужчин и подростков, способных держать оружие, просто перебили вон там в поле перед этим поселением первобытных людей. А здесь в стойбище остались лишь женщины и дети, самому старшему из которых было лишь одиннадцать лет всего. А младший ребенок, вообще, был еще младенцем одного года отроду. В общем, больше здесь нам не с кем было сражаться. Мы победили, перебив всех вражеских защитников этого племени.

Впрочем, я по этому поводу никаких душевных терзаний испытывать не стал. Ведь эти чужаки сами нарвались. Не надо им было нападать на наших разведчиков. Глядишь, и ничего бы этого не было. Никто бы не умер сегодня. А наши племена жили бы в мире как добрые соседи. Но эти люди сами выбрали такую судьбу для себя и своих женщин с детьми. И нет! Детей и женщин мы, конечно же, убивать не стали. Зачем? Это же не взрослые охотники. Мы ведь не людоеды. И по нашим традициям женщин и детей при конфликте племен убивать нельзя. Это табу! Тут наши соплеменники были определенно более мудры чем те белобрысые людоеды с севера. Зачем убивать женщин и детей чужаков, если можно их превратить в своих сородичей? Поэтому сейчас всех чужих женщин и детей мы примем в свое племя. И вскоре они станут полноправными членами нашего первобытного коллектива. Заодно и нашу кровь разбавят. Ведь этих женщин наши мужчины тоже станут брать замуж. И тут ничего такого нет. Просто голый прагматизм. Людей ведь и так не очень много сейчас вокруг имеется. Так зачем же их зря уничтожать? Это дебильные людоеды убивали всех подряд чужаков, несмотря на пол и возраст. Мы же не такие отморозки. У нас свои понятия об этой жизни и правилах.

Вместе с женщинами и детьми нам от чужаков досталось и их поселение со всем имуществом. Много шкур, запасы еды, оружие, инструменты, одежда, походные шатры все из тех же шкур. И самым главным трофеем было целое стадо коз и овец. Абзац! Оказывается, эти чужаки смогли приручить диких коз и горных баранов. Как им это удалось то? Хотя мне это неинтересно. Главное — что теперь все эти чудесные животные принадлежат нашему племени детей носорога. Вот это был действительно большой подгон. Ведь козы и овцы — это не только шкуры. Это еще мясо, молоко, сыр, творог и шерсть, которую можно аккуратно состригать весной с этих очень полезных в хозяйстве животных, чтобы к зиме они уже опять обрастали волосами.

Кстати, тот же сыр и творог нас потом научили готовить те самые женщины, доставшиеся нам от покойных чужаков. И нам всем эти молочные продукты очень нравились. Да, и молоко те же козы давали регулярно. Это вам не овцебыки, у которых молока не очень много можно получить. Они же нами больше ценятся как тягловая сила для перетаскивания тяжестей при переходах племени с места на место. А вот козы и овцы плодятся гораздо быстрее тех же овцебыков. И молока они дают много. И их при этом вполне можно пускать на мясо в случае нужды. Пока же у нас имелось тридцать шесть овец и семнадцать коз. В общем, солидное нам наследство досталось от тех козопасов, которых мы здесь побили недавно. Теперь наше племя получило еще одну страховку от голода в виде этого трофейного стада овец и коз.

Если мои соплеменники увидели в этих домашних животных только лишь еду. То я видел огромный задел на будущее. Ведь потом мы сможем жить, не так уж сильно завися от охоты или рыбалки. Не даром же кочевые народы потом в бронзовом и начале железного века будут жить за счет своего скота. Получив в свое распоряжение этих коз с овцами, мы сделали еще один небольшой шажок на пути к цивилизации. Кстати, я тут подумал, что не зря же это племя козопасов было таким вот крупным. Судя по всему, они ведь здесь особо ни с кем не воевали. Не были готовы эти чужаки к настоящей войне. Ведь у них для этого даже не было ни доспехов, ни щитов. Значит, они тут не объединялись в большое племя как мы ради защиты от каких-то врагов. Они тут просто жили за счет этого стада овец и коз. И при этом у них хватало еды на большое количество народу. Это вам не обычные охотники и собиратели, которые могут выжить только мелкими группами. Потому что еды просто много добыть не смогут. Данные козопасы совсем были на голодающих не похожи. Нормально они здесь питались. И я считаю, что те самые козы с овцами в этом играли не самую последнюю роль. Чем больше еды, тем больше людей может быть в вашем племени. Это закон первобытного общества. Впрочем, от пищевых ресурсов и более поздние общественные формации тоже зависели не слабо.