Поймать Ритм

— Скучаешь? — раздалось над ухом у девушки, а на талию легла теплая, родная рука.

— Уже нет, — отозвалась Дашка и положила Роме, а это был именно он, голову на плечо, — кажется, твой день рождения получился не таким, как ты хотел, — грустно проговорила Даша.

— Нет, не таким, но зато со мной были мои самые родные люди... и ты, — улыбнулся Рома.

— Но Скай, — начала Дашка, однако ее перебили:

— Они не дети, сами все решат, когда, наконец, все поймут. Я тоже переживаю, Даш, очень сильно. Она моя сестра, но я не могу ничего навязывать, ты ведь знаешь, что будет еще хуже.

— Да, ты прав, — сказала Даша. В такие моменты она замечала, что он и в правду опытнее и старше. А еще она понимала, что любит его. Безумно и без возможности разлюбить. И, кажется, она уже готова, — Пойдем, — девушка встала и потянула Рому за собой.

— Куда? — удивился парень.

— Я не подарила тебе свой подарок, — улыбнулась девушка, — он, ээм, не материальный.

— Даша, — начал Рома, но Дашка, привстав на цыпочки, поцеловала парня, прервав его речь.

— Тсс, я хочу это сделать, Ром, — прошептала Дашка, чуть отстранившись от парня.

— Ты уверена? Я вряд ли смогу остановится, если ты передумаешь.

— А кто сказал, что я передумаю? Пойдем уже, — поторопила Даша.

— Даш?

— Что?

— Я люблю тебя, — просто отозвался парень.

— А я тебя люблю, больше, чем ты можешь себе представить.

На этот раз целовал уже парень. Целовал настойчиво и со знанием дела. А потом Дашка подарила ему свой подарок. Она подарила ему себя.

Глава 16.

Соня лежала в кровати, методично поедая шоколадные конфеты и уставившись в монитор, то и дело сверкающий различными картинками очередного боевика, когда у нее зазвонил телефон. Поставив фильм на паузу, девушка, не глядя на экран, взяла трубку:

— Да, — раздраженно отозвалась Белкина.

— Тебя не было на репетиции, — спокойно сказал звонивший. Соня мысленно выругалась и дала себе установку впредь обязательно смотреть, кто звонит, прежде чем поднимать трубку.

— И? — фыркнула девушка.

— Вообще-то, у нас скоро конкурс, — напомнили ей.

— И?

— У тебя главная партия, а ты пропускаешь репетиции.

— И?

— Почему ты не пришла?

— Не захотела, — отозвалась Соня, — что-то еще?

— Да. Через полтора часа я жду тебя в балетном зале и, если ты не придешь, я приеду сам и выкурю тебя из дома. Ты меня поняла? — раздраженно раздалось в трубке, а девушка поморщилась. Не хватало еще, чтобы ей говорили, что делать. Она сама и только сама будет решать, как поступать, когда и зачем. Без постороннего вмешательства.

— Нет, связь плохая.

— Не зли меня, Белкина. Я не знаю, что ты там себе придумала, но собирайся и иди в зал. Не подставляй ребят. И прекрати вести себя как маленький эгоистичный ребенок, у которого отобрали игрушку. Взялась участвовать, так сделай это нормально. Помимо тебя здесь еще 13 человек, так, что не подставляй людей, — заключил звонивший и отключился.

— Да пошел ты, Скай, — прошипела девушка и отбросила телефон, — я буду делать, что хочу, — пробормотала Соня и возобновила просмотр фильма. Только мысли уже были далеко не о нем, а о том, что Макар оказался прав. Опять. Из-за ее детских выходок может пострадать весь коллектив, Он, как всегда, оказался прав, и это ужасно бесило девушку. Выключив фильм, и, тяжело вздохнув, Соня-таки пошла собираться. Она была в зале ровно через полтора часа.

Соня поправила сумку и открыла массивную дверь, войдя в зал. Макар сидел на полу, прислонившись спиной к зеркалу, и что-то писал в телефоне.

— Пришла, — усмехнулся парень.

— И тебе привет, — отозвалась девушка и направилась в раздевалку.

— Она закрыта и ключа нет, так, что переодевайся здесь, я отвернусь.

— Да мне все равно: отвернешься ты или нет, — равнодушно проговорила девушка, — как ты там сказал: "ничего нового и интересного"?

— Тогда я не буду отворачиваться, — сказал Скай.

— Как хочешь, — бросила Соня и, поставив сумку на скамейку и достав из нее сменные вещи, принялась разуваться. Макар не отвернулся, а, наоборот, в упор следил за действиями девушки. Соня тысячу раз прокляла себя за свой язык и попыталась не думать о том, что Скай снова увидит ее полуобнаженной. "Гребаная мазохистка, — думала девушка, — какая же ты дура. Так тебе и до Маринки не далеко, раз позволяешь мужикам пялиться на себя. Имбецилка тупоголовая", — проносилось в голове у девушки, но гордость была сильнее и не позволяла Соне взять свои слова обратно. Поэтому расправившись с обувью, Соня, повернувшись к парню спиной, начала снимать платье. Расстегнув замок, девушка потащила платье вверх. Сначала из-под платья показались кружевные трусики, затем тонкая талия, лифчик... а потом Соня так разволновалась, что застряла в платье. Да, именно застряла. Унизительно, комично, позорно. Она извивалась, но волосы, намотавшиеся и застрявшие в замке, не желали выпутываться и отпускать девушку на волю. Соня материлась и безрезультатно пыталась выбраться до тех пор, пока Макар, тяжело вздохнув, не направился выручать девушку, не скрывая смеха.

— Ты решила в нем жить, Белкина? — весело поинтересовался парень, — или это ты типа в домике?

— Да пошел ты, — взвыла девушка.

— А тебе так неплохо, кстати. Не видно вечно недовольного лица, да и язвить ты не можешь часто, как и говорить, чтобы не стало тяжело дышать. Идеальный вариант,— вовсю забавлялся Макар, а Соня лишь раздраженно пыхтела. Дышать, и правда, было нелегко.

— Замри, — приказал парень и аккуратно высвободил растрепанную и порядком злую Соню из злополучного платья, — Вот так, — тихо произнес парень и убрал с лица девушки разбушевавшиеся прядки волос, заправив их Соне за ухо.

— Одевайся, давай, пока..., — начал парень, но осекся и прорычал: — Это что? — Макар подлетел к раскрытой сумке девушки и выудил оттуда торчащие сигареты.

Да, Соня курила. После дня рождения Ромы прошла неделя, и за эту неделю Соня совершила много глупостей, и курение было одной из них. Глупая Соня решила заглушать боль сигаретами, не понимая, что она, боль, в голове и бороться с ней нужно там же.

— Я еще раз спрашиваю, что это? — прорычал Макар, а Соня попятилась. Как-то ей страшно стало, настолько казался злым парень. Вот сейчас девушка верила, что он ей что-нибудь сделает.

— Сигареты, — ответила Соня.

— Ты меня достала. Глупый, избалованный ребенок, из которого выливается эгоизм. Я тебя предупреждал. Я тебя даже не раз предупреждал. Что мне сделать, чтобы до тебя, наконец, дошло, и ты перестала творить херню?

— Перестать делать мне больно, — тихо отозвалась девушка.

— Да что ты? А ты мне больно не делаешь, да? — прокричал Макар.

— Все, Скай, я уже давно прекрасно все поняла, не надо продолжать. Мы пришли сюда репетировать, так давай репетировать, не будем терять времени, — проговорила девушка. Да, она действительно все поняла. И как всегда по-своему, поэтому она больше не хотела думать о нем, о них, она просто погрузилась в вакуум равнодушия, методично пичкая себя валерьянкой и настойкой пустырника. Она не хотела говорить на эту тему, так как понимала, что Макару она не нужна, а теребить свои раны, мало кому хочется.

— Как скажешь, — отозвался Макар. Парень тоже был не готов говорить на эту тему. Нет, он уже знал, что ему делать и чего он хочет, но ему нужно было еще немного времени, чтобы решиться и все осмыслить.

Оделась Соня без приключений и быстро включилась в тренировку, заучивая новые движения, отрабатывая новые поддержки. Не смотря на близость парня, девушка получила моральную разрядку. Ее всегда расслабляли танцы. Танцуя, она выплескивала эмоции и переживания, абстрагируясь от всего плохого и нагнетающего. После танцев в душе наступала спокойная тишина, а физическая усталость не давала дурным мыслям снова залезть в голову. Вот такая, уставшая и расслабленная Соня, переодевшись, собралась идти домой.

— Давай подвезу, — предложил Макар.

— У тебя, должно быть, куча планов, так, что не хочу мешать. Я на метро.

— Не дури, у меня один план: прийти домой и завалиться спать. Пойдем, я вижу, что ты устала.

— Ладно, — согласилась девушка. Толкаться в общественном транспорте и идти домой пешком у нее не было ни малейшего желания.

— Пристегнись, — скомандовал парень, когда они забрались в машину.

— Хорошо, — послушалась девушка. Она вырубилась за минуту. Видимо, сказалась лошадиная доза валерьянки и дикая усталость, но девушка уснула в машине и проснулась лишь, когда ее осторожно укладывали в кровать.

— Макар, — сонно прошептала девушка.

— Спи, Соня, — тихо отозвался парень и собрался уходить, но девушка, схватила его за руку.

— Что такое?

— Спасибо, — тихо сказала Соня и, привстав, поцеловала парня в щеку.

— Не за что, — Макар улыбнулся и, потрепав Белкину по голове, вышел из комнаты. А Соня провалилась в царство морфея, наслаждаясь чудесными снами и улыбаясь во сне.

Глава 17.

Время — скоротечное, необратимое, непослушное. Сколько поэтов посвящали свои творения скоротечности времени, сколько песен пелось о его необратимости, сколько людей размышляло о его непослушности. Время никогда не стоит на месте, время никогда никого не щадит. Оно тянется, когда ты чего-то ждешь, и стремительно летит, когда ты хочешь, чтобы определенный момент длился вечно. Как известно, чем старше мы становимся, тем быстрее летит для нас время. Сейчас же, время летело так быстро, что Соня начинала чувствовать себя старухой. До конкурса оставались считанные дни, а за вечными репетициями и сборами, времени не было даже, чтобы вздохнуть. Чем ближе подбиралось время конкурса, тем ощутимее становилось чувство всеобщей паники. Костюмы не готовы, движения умудряются путать, декорации не подходят. Две недели с утра и до ночи Соня проводила в университете, оттачивая движения, помогая решать организационные вопросы, стараясь не шипеть на Макара, вечно попадающегося девушке на глаза. Соня упорно отгоняла ненужные мысли, только те, почему-то все больше и больше выходили из-под контроля, вызывая противные, холодящие чувства, игнорируя притупляющую всю эмоциональную активность, валерьянку, на которую за три недели уже выработался иммунитет. Соня злилась, Соня проклинала весь мир, Соня проклинала конкурс, из-за которого не было времени на то, чтобы банально привести себя в порядок. Обстановка нагнеталась, ибо танцоры люди творческие, и хоть они привыкли жить в напряжении из-за всевозможных выступлений и конкурсов, но все чаще и чаще, хореографы стали замечать, что ребятам нужен выходной. В конце концов, без выходного активность начинала спадать на нет. И вот, спустя две недели изнурительных, шестичасовых тренировок, ребята получили желаемый выходной и возможность отдохнуть от всего на свете.

В связи с выдавшимся свободным днем Соня, Лера и Даша, решили устроить маленький девичник. Со сплетнями, маникюром и вкусной едой. Девушки расположились в уютной кухне семейства Лариных, намереваясь приготовить что-нибудь вкусненькое, а заодно и поговорить по душам, все же времени на это у них, в последнее время, не было.

— Вы же знаете, что на выходных мы едем на концерт? На три дня, — мечтательно проговорила Дашка.

— Концерт? Какой концерт? — удивилась Лера.

— Я же говорила, вы меня не слушали что ли? Или не говорила, — тараторила Даша, девушки на ее реплику лишь пожали плечами.

— Ладно, не суть. Короче, мальчики купили билеты на throne of rain, ну, типа в подарок Ромке на день рождения, но на всех нас, чтобы мы смогли отдохнуть все вместе, и сходить на крутую группу. Вот, едем в пятницу, а обратно в воскресенье.

— Ого, клево, а мне Ян не рассказывал, — проговорила Лерка.

— Это все, конечно, круто, но у нас репетиции, — заметила Соня и стащила нарезаемый Дашей огурец, — когда ты уже приготовишь, я голодная, — добавила Белкина, блаженно чавкая.

— Отпросимся, — отмахнулась Дашка, — не беда. Соня, не таскай еду, жди, пока приготовлю.

— Злая ты, Дашка. Я Роме расскажу, какая ты на самом деле, — пожаловалась Сонечка и тут же отскочила, чтобы не получить подзатыльник от доброй Даши.

— И что, Рома вообще теперь обязан на мне жениться, — победоносно заявила Даша.

— А я помогу ему, — подмигнула Соня, — Лера, а Яна женить тоже надо уже?

— Нет, рано еще. Мне вообще кажется, что слишком уж все хорошо у нас. Такое ощущение, что в этом есть подвох, — вздохнула Бесина, — вот знаете, все прекрасно, а я не могу расслабиться, жду, что все разрушится.

— Просто ты слишком долго ждала, — задумчиво протянула Даша, — а потом тебе все легко досталось. У меня тоже такое было. Поговори с Яном или просто отпусти свои страхи, Лер. Глупо бояться, все, что должно произойти, произойдет так или иначе, и ты все равно не будешь к этому готова, так, что просто наслаждайся. Ты же любишь его?

— Люблю, — согласилась девушка, — давно и бесповоротно.

— Тогда впусти в себя счастье, — улыбнулась Даша.

— Наверное, ты права. В конце концов, я имею право.

— Вот. А сейчас еще на концерт съездим, расслабимся, хорошо время проведем.

— О да, я очень хочу. Мне кажется, это круто будет, — согласилась Лерка, — а Егор твой где?

— А, он с мальчиками. Они с Ромкой вообще сдружились, но он уезжает во вторник уже, — отозвалась Даша.

— О, так он с нами поедет? — оживилась Соня.

— Нет, — покачала головой Ларина, — он еще к бабушке поедет, а то за месяц так и не был ни разу.

— Ааа, — протянула Сонечка, — так, а кто поедет вообще?

— Мы втроем, Ирка, Рома, Ян, Скай и Славка.

— Потрясающе, все по парам и я, не пришей кобыле хвост, — надулась Белкина и стащила еще один кусочек огурца.

— Не ты одна, Макар еще будет, — резонно заметила Лера.

— И что теперь, — начала, было, Соня, но увидев звонящий телефон, осеклась, — Ой, Антошка.

-Привет, — пролепетала Соня в трубку, и убежала в другую комнату разговаривать.

— Что она творит? — сердито спросила Дашка у Леры.

— То, что не приведет ни к чему хорошему, — отозвалась Бесина, — вот это ее маниакальное избегание Макара уже пугать начинает.

— Ага, сначала ненависть, игра во врагов, а теперь ходит вечно пришибленная, еле реагирует на все. Рома говорит, она успокоительное литрами заливает в себя.

— А сейчас еще это общение с Антоном. Надо что-то делать, Даша, мы и так месяц молчали. На нее смотреть страшно. Она на репетициях помешалась, похудела так, что кости торчат.

— Надо, иначе в городе скоро закончится валерьянка, — подтвердила Даша.

Три недели — большой срок. За три недели может многое произойти. За три недели, например, можно сдаться, начать курить и завести интрижку с человеком, которого не сможешь полюбить. Именно это сделала Соня. После Роминого дня рождения, девушка действительно начала курить, не часто, но с остервенением, скрывая это от подруг и друзей. Зачем это афишировать, если это только твой способ притуплять боль? Неправильный, пагубный, но твой. И да, Соня сдалась. Сдалась, ровно тогда, когда услышала хлесткие слова Ская, когда начала пить успокоительное, когда захотела, чтобы больше не болело. Она решила просто вычеркнуть парня из своей жизни и из своих мыслей. Перестать мечтать о нем, надеяться на совместное будущее. Она одергивала себя каждый раз, когда в голове всплывал его образ, когда приходила любая мысль о нем. Она запретила себе думать о Макаре. Она больше не играла роль его врага, общалась с ним ровно и по существу, не проявляя лишних эмоций, скованных действием успокоительного, не язвила, не хамила, не огрызалась. Не потому, что не было повода, нет, она просто не хотела. Она не хотела ничего. Успокоительные средства хорошо спасают от боли, но имеют один огромный минус — они отбирают чувства, превращая тебя в аморфное существо. Именно таким стала Соня, замкнувшаяся в себе, редко выходящая на связь с друзьями и с братом. Она жила в своем мире, наслаждаясь звенящей пустотой внутри. Когда долго болит, пустота кажется тебе спасением, ограждая тебя от боли и от всего, что беспокоит. И какая разница, что она отбирает у тебя самого тебя, если при этом она дарит тебе отсутствие вечной, подавляющей боли. Так и жила, в своем мире, пока в один день ей не позвонил Антон. Может, она увидела в нем спасательный круг, может, ей было все равно, что делать и с кем ходить, но она пошла с ним гулять. Раз, потом второй, третий. Разговаривала с ним по телефону, писала ничего не значащие смски и сообщения в соц. сетях. Антон оказался вполне хорошим молодым человеком, был учтив, с приставаниями не лез, общался дружелюбно. Во время их прогулок, говорил, в основном, он, а Соня слушала. Все было отлично, кроме одного — это их общение совсем не нравилось Даше и Лере. И не потому, что они считали Антона плохим, нет, потому, что знали, что Соня совершает ошибку, и как только она вылезет из своей ракушки, она поймет это. Только Соня упорно не хотела выбираться из своей ракушки, упорно не хотела обсуждать что-то с подругами и всячески переводила тему, как только та начинала касаться Макара.