Гринвуд

Голова одного из охранников дернулась на звук, второй получил сокрушительный удар в морду. Его револьвер пальнул в опасной близи от ребер Финли. Но это было просто, а вот револьвер первого он едва успел отвести, выхватил за ствол и треснул громилу рукояткой по лбу.

— Зверь, первый! — Позвал Финли и пес выскочил из-за сидений.

Лиам тоже поднялся, а вот остальные пассажиры так и лежали.

— Ты идешь за мной, — сказал Лиам и, достав револьвер, напомнил: — Пуленепробиваемый плащ.

Министерский вагон — купейный. Зверь подбегал то к одному, то к другому купе и замирал на долю секунды.

— Крыса, — бросил он возле одного, что, в общем, было и так понятно по писку. Зверь двинулся дальше, а дверь за спиной буквально вынесло. Лиам навел ствол на человека в штатском — мертв, из горла целый фонтан. А вот и охотник. Не в теле паршивой крысы, а в получеловеческом. Более того, в окровавленных руках — револьвер.

Громко зазвенело разбитое стекло. Бес проигнорировал, а зря, в висок ударила перетянутая кожей и льном рукоять. Все произошло так быстро, что даже Лиам не успел среагировать. Крыс рухнул в кровавую лужу, а человек отобрал револьвер и, вытянув крохотный двуручник, бросил поранившемуся о стекло фэйри. Пару раз пальнул в выбитое окно, чтобы любопытные не лезли. А Финли двумя выстрелами снял очередных мордоворотов на другом конце вагона.

— Сюда! — крикнул Зверь.

— Как с магией? — спросил Лиам.

— На пределе, — ответил фэйри, что и так было понятно по сияющему камню королей. Из-под порванной рубашки на груди проступали очертания солнца.

— Еще один рывок осилишь? Нужно обезоружить... — Лиам подбежал к указанному Зверем купе.

— Давай! — скомандовал Дуги.

Лиам дернул дверцу, и в стенку напротив врезалось две пули. Стреляли, рассчитывая на человеческий рост, Дуги остался невредим. Подпрыгнул к одному человеку — рубанул по запястью, второму — проколол ногу. Первый уронил револьвер, а второй опустил. Лиам влетел внутрь, выбил револьвер и добавил обоим рукояткой по голове.

— Финли!

Лиам узнал министра благодаря фамильному сходству Ратлеров, но отец отмахнулся, пустил пару пуль через первый вход. Вскоре капитан пехотинцев должен был сообразить, что есть и второй, а также двери между вагонами, да и окна, в конце концов.

— Зверь, рявкни! — скомандовал Финли, уступая место псу. Тот рявкнул, и солдат перед выходом положило, как при урагане. Зверь выскочил наружу и добавил еще пару раз, но не так сильно.

— Сумки. Мы к паровозу. — Финли бросился в купе, а Зверь за оставленными в общем вагоне припасами. — Который?

— Этот, — указал Лиам.

— За мной! — схватив тучного громилу за грудки, Финли бросил его в окно, выбив телом стекло, а потом выскочил сам.

— Ты что творишь?

— К паровозу нужно через угольный вагон пробиваться. Так быстрее! — Финли взвалил тушу на плечо и побежал. Поравнявшись с тендером, забросил министра внутрь, ничуть не заботясь о его целости.

— Убить можешь!

— Не боись, на мягкое упал.

— Он на уголь упал!

— На жир он упал. Отсоедини остальные вагоны. — Лиам бросился к сцепке, стал дергать разные рычаги, пока не разошлись зажимы, и вытянул костыль. Воспользовавшись лесенкой, влез в тендер, съехав по углю, проверил пульс министра, как учил Финли. Жив, а Финли спорит с бородатым машинистом.

— Поехали, дорогие.

— Мы подчиняемся только...

— Моему пистолету.

— Да пошел ты! Я революционер...

Лиам не дал договорить. Внезапно проснулась злость, и он саданул машиниста в живот так, что глаза на лоб полезли.

— Ты! — указал на второго. — Поехали.

Этот помоложе, но, видать, поумнее, не рвется ничего доказывать. Двинул пару рычагов, и машина зашипела, засвистела, медленно покатила.

Зверь едва успел рявкнуть, чтобы помогли. Финли соскочил, забросил в кабину сумки, взял на руки пса и бросил. Не до конца оклемавшийся капитан пальнул из своей гаубицы, взвыл от боли — отдача сломала пальцы.

— Так тебе и надо, — ощерился Финли и заскочил в кабину.

Глава 68

— Зверь... Зверь! — Лиам тряс лохматую псину за окровавленный бок, а пес едва мог пошевелиться.

— Что случилось?

— Ты мне скажи! Бросил его, как мешок.

— Он был здоров, когда я бросал. Кровь! — Финли увидел на полу красную лужицу и быстро взялся ощупывать собаку. Тяжелая пуля прошла по касательной, сломала и вогнала в тело кусок грудной кости.

— Это кровь? Почему не светится? У него же светящаяся, — сказал Лиам. В мозгу возникла каша из вопросов, которые выскакивали сами собой, пока он не собрался с силами и не заткнулся.

— Те раны демон нанес, а эти — обычное оружие. Он умирает.

— Так спаси.

— Не могу.

— Как это не можешь? Он же светлый дух. Эл не может умереть! Вы сами говорили.

— Не все так просто, Лиам, — вставил Дуги. — Ему нужно тело. Искалеченное, умирающее тело.

— Монстр не умирал.

— Монстр умирал жеребенком и прожил жизнь взаймы. Чтобы поддерживать ее, Зверь лишился многих сил.

Кровь засияла. Перестук колес словно затих, даже машинисты замерли.

— Это хорошо? — спросил Лиам.

Никто не ответил, но кровь светилась все ярче, до боли в глазах. Вспышка — и тьма поглотила поезд. 'Тук-тук', — прозвучало сердце в гробовой тишине. И тут же перестук колес ворвался в уши. Постепенно возвращалось зрение. Финли коснулся собачьего горла и печально покачал головой.

— Мы должны его похоронить, — в тусклом свете лампы и печи по красивому лицу сбежало две слезы.

— Нет, — твердо сказал Дуги. — Даже мертвое тело, особенно кости, хранят много светлой силы. Если найдут, могут воспользоваться.

— Кости способны только исцелять да еще производить всякие невинные фокусы.

Машинисты кота не слышали, но поняли, с кем разговаривает человек, и посмотрели по-новому, с опаской.

— Хочешь, чтобы какой-нибудь шарлатан за пару пенни лечил костями сифилис?

— Нет! — Финли аж передернуло от такой мысли. — Что же делать?

— Сжечь! — Дуги выразительно посмотрел на топку.

— Святые небеса, хочешь, чтобы я сжег друга в топке паровоза?

— Финли, у нас нет выхода, — мягким голосом поддержал Лиам.

— Проклятье...

— Соглашайся, они правы, — сказал вдруг министр.

— Тебя кто спрашивал? — ответило три голоса. Даже Дуги заговорил так, чтобы услышали.

— Ну так остановитесь, выкопайте могилу.

— Ничего не сломал? — поинтересовался Лиам. — Могу устроить.

— Я нужен живой и невредимый, — спокойно возразил Ратлер.

— Живой, да... — сказал Лиам, чем вызвал смешок министра.

— Суровый ты, парень Гринвуд. Это ведь ты, правда?

— Я, и что?

— Ничего, хотел пообщаться с человеком, который стрелял в моего сына. Отваги тебе не занимать.

— Так спокойно со мной разговариваешь?

— Ну, Джеймсу больше ничего не угрожает. О, — министр заметил выражение лица Лиама, — так ты не знал? Он жив, я послал к нему человека...

— Профессора, — понял Лиам.

— Да. Ты уже с ним познакомился?

— Заткнись, скажешь еще слово, оторву тебе...

— Ухо, — подсказал Дуги. — Дяде отрезали раз. Говорил — чертовски больно.

— Молчу. — Министр поднял воротник пиджака и поудобней умостился на угле.

— Финли? — не отстал Дуги.

— Вы правы! — Он поднял собачье тело аккуратно, словно младенца, и сунул задние ноги в топку. Запахло паленым. Медленно и с мрачной торжественностью Финли сунул тело в топку, но отверстие было слишком маленькое, а Зверь достаточно широк в груди, пришлось поднажать. Когда дошло до передних лап, пес вконец застрял. Лиам подался вперед, чтобы помочь. — Я сам! — остановил Финли. — Кое-как удалось просунуть оставшуюся часть тела, не применяя грубой силы. — Надеюсь, — Финли утер слезы, — ты нашел новое тело, друг.

— Вокруг лес. Звери гибнут постоянно, — попытался успокоить Лиам, да только у самого в горле стал ком, а по лицу текли слезы.

— Герои плачут. Какое умилительное зрелище, — не сдержался Ратлер.

Лиам прыгнул в тендер, пнул министра сапогом в лицо, несколько раз добавил в живот.

— Лиам! Хватит, парень. Еще убьешь.

— Ничего с ним не станется — быдло здоровое. Кроме того, это неплохая идея. — Лиам даже взялся за револьвер.

— Нет! — запротестовал Дуги. — Он нам нужен, чтобы добраться до корабля.

— Джеймс выжил, значит, за смерть Волчонка никто не ответил. Убью старика, Ратлер останется без влияния и защиты.

— И с миллионами, — добавил Финли. — Да, накажешь — хуже некуда...

— Не подумал. — Лиам убрал руку с рукояти.

— У тебя и первый раз так получилось, — сказал Дуги. — Смог выстрелить, только когда Ратлер поднял ружье.

— Да, я трус, доволен?

— Иные назвали бы благородным.

— Я называю это страхом. Страшно выстрелить в безоружного человека.

— Если это единственный твой страх, все не так уж плохо, — вздохнул Финли.

— Еще я высоты боюсь. Когда по крышам прыгали, думал, умру.

Глава 69

Демон смотрел на монету и понимал: всплывает доселе неизвестное чувство. В купе ни наемники, ни ведьмоловы зайти не рисковали, а подчинители все занялись делом. Тусклый свет лампы напомнил о детстве, о бесконечных драках и кровавых расправах среди раскаленной лавы. Прошло уже шестнадцать лет с тех пор, как он вырвался в мир людей. В отличие от менее сдержанных собратьев оставил имя оболочки, личину и память. С тех пор все давалось легко. То тут, то там попадались джентри, мелкие фэйри. Напился магии так, что почти восстановил потраченное на переход в мир людей. Высушив эти земли, собирался податься дальше. Например, в Рукию или Ализонию, там вообще магов можно купить легально. Их разводят как скот, опаивают алхимическими зельями, надевают специальные ошейники и продают как рабов. Потом можно пощипать Султанат — удивительная страна, где дворянин — не обязательно маг, да и не всякий маг — дворянин. Есть еще северные шаманы, да только проклятые оборотни их берегут пуще своего золота. Можно попугать вампирчиков в Империи Теней, а потом и на Дикий континент перебраться.

Но, черт подери, для этого нужна сила! У Лиама и Финли Гринвудов прорва чистой магии. Финли тем более ценен, что может рассказать о братьях, и если они еще в Союзе... Волнение — вот чувство, которое было чуждо Стюарту. Он познал его совсем недавно, когда ставки взлетели в невидимые выси.

Проклятая кровь высыхала, а второй раз такой трюк с монетой не провернуть. Стюарт повернул золотой на несколько градусов, медленно, гораздо медленнее, чем днем, пятнышко вернулось на место, указывая, где Финли.

Сбоку прогудел встречный поезд. Демон уставился в окно.

'Наверное, министерский', — подумал он. Скотина Ратлер ему не нравился, но исправно убирал за Энтони в обмен на определенные услуги. В этот раз он будет разочарован. Демон вновь взглянул на монету. Точка не шевелилась. Вновь повернул монету на пару градусов, заставляя кровь двигаться.

— Стоп! Фрэнк! — заорал демон. Точка-то указывала в обратном направлении.

— Сэр?

— Кричи машинистам, чтобы тормозили, а потом назад.

— Не услышат. Нужно через тендер перелезать.

— Так чего стал?

— Сэр, это ж не кеб, развернуться нельзя.

— Задний ход, идиот.

— Сэр, столкнемся со следующим поездом, следующим в этом направлении.

— Проклятье! — Стюарт хлопнул по столешнице, да так, что угол отломился. — Что предлагаешь?

— Нужно с машинистами советоваться, тормозить никак нельзя.

— Иди, даю минуту.

Фрэнк бросился к переходу между вагонами.

— Нужно назад.

— Нельзя!

— Необходимо! — бросил Фрэнк, отметая возражения на ходу. Хотя чего кричать, советоваться надо. — Я так понимаю, развернуть паровоз можно только на станции?

— Да.

— Ближайшая?

— Пэйлбридж. Перед столицей.

— Но ведь можно по дороге перевести стрелки и поехать задом? Я слышал такое.

— Сэр, — осторожно начал машинист. — Стрелки переводят только на идущих вперед путях. Можем свернуть, но на встречный путь не выедем.

— Понятно. Сколько до Пэйлбриджа?

— Четыре часа.

— Слишком долго, он половину пассажиров убьет, чтобы успокоиться.

— Можно...

— Ну?

— Остановка здесь сельская... Можно сесть на встречный поезд. Они часто ходят.

— Насколько часто?

— Раз в пять часов.

— Нужно подумать.

— Сэр, если останавливаемся, пора сбрасывать скорость. Веса у нас немного, но все равно можем не успеть затормозить.

— Действуй. — Фрэнк принял решение, оставалось надеяться, что правильное, иначе — голова с плеч.

Обошлось. Каким-то чудом когти у Стюарта отрастать не стали, с тем, что сойти на станции — лучший выход, он согласился.

— Слушай, Фрэнк, когда прибудем в Окенхолт, реквизируем все кебы и понесемся в порт. Первым делом придется задержать отправляющиеся корабли. Я утрясу дела с заместителем начальника станции.

— Сэр... — как стон вырвалось у Фрэнка.

— Что?

— Прошу, не надо больше трупов. Мы оставляем слишком много следов.

— Ладно, ладно... — проворчал демон, как старик, недовольный поучениями молодого специалиста. — Ты же понимаешь, что упустили. Они, скорее всего, уже в Рукии.

— Или Ализонии, или в южных колониях. Оттуда до Султаната — рукой подать. А Султанат ведет торговлю с Новой Бримией.

— Да ты прав, прав.

Глава 70

— Поезд где-то перед городом бросим?

— Лучше не надо. Еще, чего доброго, аварию устроим.

— Да вроде видно уже. — Лиам указал рукой на огромную красную половинку солнца, выглядывающую из-за низкорослых кустарников.

— Нет, приедем прямо на станцию, как положено.

— Так эти двое хай подымут.

— Снотворного дам. И ему дам.

— Мне зачем? — удивился министр.

— Чтобы больным казался. Потребуем карету 'скорой помощи' и доедем до самых доков.

— А с кучером потом что делать?

— Тоже усыпим.

— Капитан не взбунтуется? Или его тоже...

— А чего бунтовать? Министр и кучер будут спать.

— Если карета останется стоять на пристани — могут возникнуть подозрения...

— Тут ты прав... Что-нибудь да придумаем.

— Показывай, как тормозить, — приказал Лиам машинисту что поразговорчивей.

Одного машиниста усыпили сразу, второму дали сонного порошка, когда скомандовал тормозить. Колеса заклинило, они завизжали в сотый, а может, и тысячный раз, полируя рельсы чудовищным трением. Ратлер разинул рот, чтобы позвать на помощь, но Дуги был начеку и бросил горстку сонного порошка. Министр зашелся кашлем и начал отплевываться. Пока поезд подъезжал к центру посадочной платформы, он уже не мог внятно говорить, да и стоять.

— Карету, карету 'скорой' сюда! Министру плохо! — Финли нескольким выкриками поднял на станции целый переполох. — Колдуны напали! Королевские войска окружили Окенхолт, это вторжение!

На секунду воцарилась тишина. Какая-то дородная, но малодушная женщина завизжала. На вокзале началась паника.

— Ты что творишь? — прошипел Лиам.

— Отвлекающий маневр.

— И как теперь карету найти? — Суматоха поднялась ужасная, люди бросились спасать собственные жизни.