Дом - это там, где ты нужен

— Моя смерть... это твоя смерть, подстилка. Ты облажался. Теперь... проводишь меня... в ад, — она снова прижала руку к дыре в груди, откуда толчками выплёскивалось красным. — Вот ведь... хрень... Мы и там... там тоже... будем вместе...

Джонни почувствовал знакомое головокружение. Понимая, что ещё несколько мгновений, и он действительно навсегда приляжет рядом с хозяйкой, чтобы обречь себя на невыносимую вечность, он с трудом подавил накатывавшие слабость и острый страх.

— Госпожа, не засыпай, — нависнув над ней, он встряхнул тело Кейт, заставив её вскрикнуть от боли и вновь открыть глаза. — Послушай. До Города совсем близко. У доктора Вай Рэйми — рабочий медблок, я сам его чинил. Он производит... операции любой сложности. Нужно только доставить тебя к нему...

Кейт ухмыльнулась. Джонни с ужасом увидел, что у неё полный рот крови.

— Даже если... побежишь галопом, ты всё равно не успеешь, мясо...

Она запнулась. Джонни кивнул и указал назад.

— Да, госпожа. Грузовик. Он доедет до Города меньше, чем за час.

— Ты... что, умеешь им...

Хесс дёрнул плечами. Уверенности в том, что в управлении получится разобраться сходу, у него не было. Но и выбора не было тоже.

— Я понесу тебя, госпожа. Только, пожалуйста, не спи. Тебе нельзя спать.

— Без тебя... знаю, придурок.

Надежда, пусть и эфемерная, очевидно, придала ей сил. Вжимая кулак в развороченную рану прямо посередине туловища, она приподнялась, но тут же осела обратно, на руки своего раба.

Джонни, который за этот короткий и болезненный для обоих рывок осознал, что надорвётся, даже если просто попытается взять её на руки, решил подойти к делу другим путём. Ненадолго сбегав к Алваро, который до сих пор дышал, хотя не приходил в сознание, он забрал верёвку. После чего вернулся и, наломав веток с кустарника, в котором валялось тело Смита, кое-как связал их в подобие волокуши, на которую и водрузил хозяйку.

За это время Кейт сделалось видимо хуже. Она ещё держалась, но двигаться сама уже не могла. С огромным трудом, вынужденный торопиться и быть осторожным одновременно, Джонни окольными путями стащил её с холма, стараясь в темноте избегать наиболее крутых мест, не напороться на камень и не переломать себе ноги.

Добравшись до грузовика, Хесс снова взялся за оружие и поочерёдно заглянул в каждый из частей контейнеров. Сделано это было впопыхах и неумело, и потому оставайся там хоть один из бандитов, раб Красной Кейт наверняка обзавёлся бы ещё не одной лишней дыркой в организме.

Но ему повезло — очень было похоже на то, что все пособники Смита, и он сам остались валяться наверху, в холмах. Пяля глаза в темноту Джонни почти наощупь и наскоро исследовал второй контейнер, который, в отличие от первого, оказался жилой комнатой, набитой припасами, оружием и техникой. И, выудив аптечку, бегом бросился обратно к беспомощной Кейт, которая ожидала его лежащей у одного из колёс.

— Быстрее, — простонала она слабее, чем ей бы того хотелось. — Быстрее, мясо...

Курс оказания первой помощи Джонни проходил ещё в Приюте, в рамках общей подготовительной программы и уже тогда не видел в нём особой нужды — в их медпункте всегда работали квалифицированные медики и имелась автоматическая хирургическая станция. Поэтому максимум, на что его хватило — аккуратно обработать спиртом раны хозяйки и заложить их тампоном, приклеив его пластырем прямо к коже. Кейт, еле двигая руками, сама выбрала из аптечки несколько таблеток, которые проглотила, запивая найденной здесь же водой.

— Госпожа, там несколько коек. Я попробую поднять тебя на одну из них. Но...

Дочь Когтерога нетерпеливо мотнула головой.

— Поеду в кабине.

— Но госпожа...

— Эти дебилы на воротах могут... открыть пальбу, если меня... не будет рядом, — она поморщилась, не желая больше слушать возражений. — Давай, мясо. Помоги мне... добраться...

Она вновь умолкла, вжимая руку в пробитую ложбину в груди. Проглоченные стимуляторы явно вернули ей силы, но это было ненадолго. Джонни, который видел её рану, подозревал, что Смит стрелял разрывными, а это значит — ещё несколько минут, и их не спасёт уже ничего.

С огромным трудом, будто переворачивая хрустальную гору, он втащил свою госпожу вовнутрь кабины с пассажирской стороны. Джонни отдавал себе отчёт в том, что без Кейт, которая помогала ему изо всех сил, отталкиваясь ногами и даже пытаясь подтянуться, один он бы не справился. Кое-как устроив женщину на широком сиденье и застегнув на ней сохранившийся ремень, он оббежал машину. Запрыгнув внутрь с другой стороны, бухнулся рядом и уставился на рычаги, педали и кнопки на широкой и малопонятной приборной панели и под ней.

— Ну? — Кейт, все силы которой ушли на подъём, с трудом повернула голову. Тампон на её груди намок и уже протекал, не справляясь с потоком крови. Лицо дочери Когтерога белело во тьме и Джонни вдруг с внезапной ясностью осознал, что теперь счёт действительно идёт на минуты.

Отметя все ненужные сейчас мысли, он сосредоточился. Во времена его учёбы в Приюте преподавание технических предметов включало систему поощрений для лучших учеников. В неё входил в том числе доступ к симуляциям, одной из которых было "вождение автомобиля". Джонни помнил, как отчаянно соревновался в получении лучших отметок с другими учениками техотдела с тем, чтобы хоть ненадолго "посидеть за рулём" виртуального грузовика...

Он протянул руку, однако вместо привычных ключей зажигания наткнулся на затёртую кнопку. Которая, тем не менее, сработала не хуже; после нажатия Хесс услышал рёв заработавших моторов. Повинуясь зрительной памяти и памяти тела, беглец из Приюта вытянул ноги, коснувшись ими педалей, и положив одну руку на руль, другую — на рычаг переключения передач.

— Быстрее, мясо...

Джонни с радостью бы последовал совету, но здесь всё было по-другому, чем в симуляции. Он не знал, что являлось тому причиной — воспоминания, которые подводили после стольких лет, или переделка панели управления спецами из Сакраменто под руководством незнакомого ему дона Педро. Но долго размышлять над этим было нельзя.

Он выжал и отпустил педаль, стараясь делать это как можно плавнее, одновременно переключая рычаг. Машина дёрнулась, но, по счастью, не заглохла и медленно двинулась вперёд. Ошалевший от своей удачи и новых ощущений Джонни едва не забыл обо всём, и в первую очередь — о фарах, включатель которых он с немалым трудом обнаружил слева, среди десятка других непонятных ему рычагов и кнопок.

Кейт рядом с ним казалась удивленной не меньше. Она сидела, привалившись к двери и по большей части была занята тем, чтобы дышать. Однако, когда пустошь за окном стронулась и медленно поползла вперёд, она повернула голову к Джонни и в её воспалённых глазах промелькнуло настоящее изумление пополам с отголосками смутного уважения.

— Ты... реально полезен, мясо, — сдавленно прошелестела она. — Может...

Но умолкла, так и не договорив. Джонни бросил на неё быстрый взгляд, осторожно направляя медленно ползущую махину грузовика сквозь травяное море к предполагаемому шоссе. К его облегчению, хоть и замолчавшая хозяйка всё ещё оставалась в сознании. Что было тому причиной, найденные стимуляторы или железная воля Кейт, которая боролась за свою жизнь из последних сил, сказать было сложно. Но пока она жила, жил и он, и это теперь являлось самым главным.

Разбитый асфальт дороги показался впереди тогда, когда и ожидалось. Боясь сделать лишнее движение, новоиспеченный водитель как можно аккуратнее вырулил на шоссе и только теперь позволил себе переключить скорость, сильнее вжимая педаль.

— Госпожа, — он вновь позволил себе ненадолго отвлечься от дороги, которая быстрее покатилась навстречу, заставляя кабину подрагивать в местах ухабов. — Госпожа, тебе нельзя засыпать! Ты слышишь?

— Тот... самый день, — не открывая глаз, снова забормотала Кейт и её слова в первый миг показались Джонни бредом. — Скажешь... Магде. Цифры... тот... самый день. Зап...омни, мясо. Она... поймёт...

— Госпожа! — повысил голос Хесс, потому что обмякающий вид хозяйки ему очень не понравился. — Госпожа, осталось совсем чуть-чуть! Мы спасёмся, госпожа! Просто не спи, слышишь? Не спи!

Кейт не реагировала. Боясь сделать что-то, что заставит громадную железную повозку сломаться или заглохнуть, Джонни всё же рискнул потянуться и, тронув за плечо, встряхнул затихшую пассажирку.

— Не засыпай! — почти заорал он, снова чувствуя, как смерть подступает ближе, сначала к рыжей садистке, а через неё — к нему. — Не засыпай, тварь! Я довезу тебя, куда надо, только, блядь, не засыпай!

Чуть ли не впервые в жизни замарав себя сквернословием, он резко вдавил педаль и взревевшие моторы дёрнули тяжёлую махину вперёд. Теперь грузовик почти мчался на пределе своей мощности, и Джонни было плевать, если тот вознамеривался заглохнуть или перевернуться. Кейт могла перестать дышать в любой момент, и для него это означало смерть. А если так, смерть на этой дороге казалась во много предпочтительнее взрыва.

Последний подъём закончился, и дорога пошла вниз с холма, открывая глазам раба огромную ложбину, покрытую множеством горящих огней, которые отражались в огромной и тёмной массе воды. Город работорговцев, который показался в лобовом стекле гораздо раньше, чем того ожидал Джонни, не спал — точнее, спал далеко не полностью. Жизнь кипела в нём даже ночью, правда, большей частью сосредоточенная вокруг мастерских. Памятуя о предупреждении Кейт, Хесс на ходу выпутался из остатков окровавленной грязной майки. И, задолго до того, как грузовик начал приближаться к воротам, возле которых вспыхнули сразу несколько прожекторов, высунул её из бокового окна, яростно размахивая в стороны.

— Эй! — усиленный громкоговорителем голос заставил Джонни вздрогнуть от неожиданности и выронить его тряпку. — Стоять! Или мы открываем огонь! Раз! Два...

Раб ударил по тормозам и машину занесло, разворачивая почти поперёк дороги метрах в пятидесяти от ворот. Мельком пришла несвоевременная мысль о том, что всё в этой железной телеге было сбалансировано, наверняка в расчёте на все подобные случаи. Не дожидаясь инициативы охранников, Джонни распахнул двери сам и почти вывалился из кабины с высоты человеческого роста. Выпрямившись и придерживая потроха, он показался в свете фар и поспешно поднял обе руки.

— Не стреляйте! — как мог громко заорал он, будучи и так счастливым от того, что они ещё не стреляли. — Здесь Кейт! Красная Кейт! Она... она умирает! Быстрее, помогите ей!

Как и множество раз до того, Джонни проснулся на кровати, которая стояла в небольшом аппендиксе дома Красной Кейт, отгороженном решёткой. Теперь решётка была не заперта, но вставать или даже шевелиться, чтобы покинуть клетку, Хессу не хотелось. В кои то веки он снова лежал в до невозможности удобной, настоящей, чистой постели, у него ничего не болело и даже не хотелось пить.

Скосив глаза, он обнаружил капельницу, игла которой крепилась пластырем к его руке. Джонни догадался заглянуть под одеяло и обнаружил там свежие бинты. Настолько свежие, будто их наматывали не далее часа назад. Взглянув ниже и сообразив, отчего несмотря на капельницы ему не хотелось вскочить и бежать по давно заученному маршруту, чтобы облегчиться, он решил, что раз неведомые медики позаботились даже об этом, то лежать и не шевелиться будет теперь лучшим решением. Он так и поступил, вновь собираясь провалиться в блаженное подобие сна.

... Джонни не знал, что случилось после его эффектного появления перед воротами Города, потому что момента, когда те распахнулись, он уже не дождался. Тьма перед глазами сгустилась так внезапно, что Хесс едва успел докричать последнюю фразу, свалившись под ноги приближавшейся охране без каких-либо дальнейших объяснений.

Но, судя по тому, что за окном наблюдался светлый день, а он по-прежнему пребывал среди живых, да ещё был прооперирован и перенесён "домой", работорговцы и так разобрались, что к чему. Голова Джонни тоже оставалась на своём месте, а значит, выжить удалось и хозяйке. Либо, что более вероятно, Кейт ему врала, и Магда всегда знала код его ошейника.

На всякий случай выпростав из-под одеяла слабую руку, Хесс нащупал знакомую полосу металла вокруг шеи и успокоился окончательно. Происходящее не приснилось, и в его существовании жалкого раба не поменялось абсолютно ничего. Разве что о нём снова временно заботились, но вряд ли это случилось по распоряжению Кейт. Джонни твёрдо помнил, что к моменту прибытия в Город хозяйка уже была без сознания. Значит, возможно, теперь его судьба находилась в чьих-то других руках.

Но чьих? Магды?

Эта внезапная мысль показалась ему до чрезвычайности интересной. Настолько, что даже разогнала дрёму, заставив воображение заработать. Он не знал толком, каким было положение Магды в доме Кейт, но догадывался, что раскосая девушка являлась не просто рабыней. Рыжая хозяйка никогда не обращалась с ней грубо и ни разу не тронула пальцем, чем не мог похвастаться ни один другой раб в её собственности. Магда могла спорить и даже повышать голос на Кейт, и Джонни так до конца и не понимал, была ли она рабыней или, всё-таки свободной горожанкой Города. И могла ли она в случае смерти Кейт помочь ему если не обрести свободу, то хотя бы сменить хозяина на более лояльного, вроде мистера Вайли?

На этой маловероятной, но крайне привлекательной идее его размышления были прерваны хлопнувшей дверью и топотом не менее двух пар ног, причём один из вошедших явно весил не меньше когтерога. Почти одновременно с этим донёсся шорох и стук со стороны кухни, как будто кто-то, кто сидел там на табуретке, спешно поднялся на ноги. Звякнула отодвигаемая чашка.

— Ну? — услышал Джонни громкий и густой, повелительный бас. — Он ещё не приходил в себя?

— Пока нет, мистер Джарред, — донёсшийся голос из кухни был тоже незнаком и принадлежал молодому мужчине. — Но состояние абсолютно стабильно. Если не произойдёт ничего неординарного, раб должен проснуться до конца дня. Я поставил ему капельницу. Как раз собирался идти его проверять.

— Ну так иди, чего ты тут забыл?

Джонни, который сообразил, что к нему прямо теперь заявится целая делегация, было потянулся, чтобы хотя бы протереть полусклеенные глаза, но ничего сделать толком не успел.

Тяжёлое буханье по полу, сопровождаемое торопливыми шагами помельче, привело в коридор перед клеткой сразу трёх посетителей. Один из них был Джонни знаком — едва взглянув на него, Магда метнулась дальше по коридору, но тут же вернулась опять, с усилием таща на себе большое и широкое деревянное кресло. Кресло пылилось в углу кабинета Кейт и, сколько помнил Хесс, хозяйка никогда в него не садилась. Что неудивительно, потому что, судя по габаритам, в него запросто можно было засунуть откормленного мутасвина. Даже крепкой и рослой дочери Когтерога было бы в нём попросту неудобно. В те редкие минуты, когда у него хватало настроения, Джонни иногда удивлялся, зачем Кейт держала у себя в почётном углу эту мебель.