— Что это!?! — хриплый шёпот не менее озадаченной Алеандр нарушил затянувшуюся игру в гляделки. — Танка! Что это за хрень?
Меж тем за головами наружу начали протискиваться сбитые туши, щемясь и толкаясь в узких пробоях. С гулким скрипом разевались в земле новые щели, выбрасывая в небеса накопившуюся в подземных полостях дурную силу. Шуршали ботвой опадающие грядки, проваливаясь на головы неспокойных тварей, рвущихся на волю, и солнце, чьи лучи не опаляли их изменённую шкуру и не слепили выпученных глаз. Выползая всем телом, они мелко стряхивались на звериный манер и чутко принюхивались, словно выискивая в пространстве что-то определённое.
— Так, — шёпотом приказала продолжавшая лежать на земле Яританна. — Сейчас мы ме-е-едленно и тихо ползём отсюда в сторонку. Без резких движений, мыслей и эмоций, а парни нас подберут через несколько метров и быстро-быстро увезут отсюда.
Артефакторы понятливо и как-то через-чур ретиво поспешили последовать её указаниям, рванувшись прочь по дороге. Алеандр осторожно подобрала остов пострадавшей метлы и сделала шаг назад, на всякий случай тоже говоря тише:
— Что это за твари? Я таких даже в том проклятом зверинце не видела.
— Наверное, это умруны. Хотя те не переносят свет и не так чувствительны к звукам, да и по размерам на порядок меньше. Постарайся просто не привлекать их внимания. Пока они дезориентированы, мы сможем улизнуть.
— Знаешь, — осторожно заметила травница, глядя, как возит провалом отгнившего носа странное существо, — по-моему, это какие-то неправильные умруны. И ведут они себя не правильно. И питаются не правильно. И размножаются. И...
— Просто заткнись! — грозно шикнула на неё духовник.
Если Алеандр хотя бы могла героически пятиться, держа перед собой на манер щита обломки артефакта, то Танке не оставалось ничего другого, как жалко пародировать ритуальный танец диких племён из Водяного леса, что поклонялись василискам и окуклышам. На большее её трепыхания не тянули, но подниматься с земли девушка не спешила, то ли не до конца доверяла крепости собственных конечностей, то ли предполагала нечто уж совершенно пакостное за этими перекошенными рожами, что предпочла не утруждаться. Мутант при взгляде на её телодвижения, ещё не слишком сфокусированном и ясном, что-то неразборчиво всхрюкнул. Звук получился настолько глумливым, что духовник с ужасом заподозрила наличие в сиих тварях интеллекта.
— Да что вы там копаетесь!?! — во всё горло рявкнул (умение кричать, вероятно, было фамильной чертой в семействе Валент) Стасий, изведённый переживаниями за бедовую сестрицу.
По злой иронии именно этот вопль стал пробуждающим фактором, которого так опасалась Чаронит, хоть сколько смыслящая в нежитеводстве. Вялые, слабые и чуть подслеповатые твари очнулись, получив замечательный и чёткий ориентир для приложения энергии, зашевелились активнее, похрюкивая и воодушевлённо скалясь. Наиболее резвые из них рванули вперёд прямо по головам собратьев. Танка прижалась лицом к помятому подорожнику и на всякий случай прикрыла руками голову, чтобы при обнаружении тела мозги не пришлось доставлять в трупярню в отдельной банке. Как человек, помнящий повадки нежити, она вполне осознанно приготовилась умирать, возможно, в ужасных мучениях.
Алеандр Валент, на общих занятиях по нежитеводству бессовестно спала после ночных сборов любистока, и потому повела себя предосудительно, врезав ближайшей твари между глаз облысевшим кайлом метёлки. Врезала — и сама замерла от собственной наглости. Всё-таки сражаться с умрунами было куда проще, когда рядом был такой надёжный и опытный Араон, а по карманам распихан взрывающийся порошок.
— Мамочка-а-а-а!!! — запищала не своим голосом девица и бросилась прочь, размахивая перед собой чудом уцелевшим оружием.
Писк её обладал, вероятно, каким-то особенным, поистине чудесным свойством, раз получившая по лбу тварь кинулась вдогонку не сразу, позволив чародейке отбежать с десятка-два шагов. А бегать Алеандр умела практически виртуозно. Закалённая долгими и, подчас, не самыми безопасными поисками ингредиентов, редких трав и составов, лучшая добытчица курса пребывала в том физическом состоянии, когда можно запросто вступать в единоборство даже с боевиками: всё равно не догонят. Как показала практика, догнать её оказались не в силах и умруны. Во всяком случае, трое из них, рванувшиеся следом за прыткой добычей, поймали воздух и несколько тычков сломанным артефактом.
— Накося-выкуси! — азартно вскрикнула девушка и кувырком ушла от удара нечисти.
Кувыркнулась она совершенно случайно, просто зацепившись за ногу другой шибко прыткой твари, но выглядел манёвр эффектно и воодушевляюще. Висящий в отдалении Равелий даже ободряюще засвистел, получив от Стасия увесистого пинка. Но девушку такие глупости уже не беспокоили. Когда за твоей спиной рассекают воздух кривые когти сумасшедшей нежити, публика уходит на второй план.
— Чтоб вы провалились, чтоб вы провалились, чтоб вы... — как молитву, шептала Эл, задыхаясь от бега и смрада потревоженной тёмной силы.
Бегать от толпы разгневанных сероплащников по коридорам и крышам оказалось не в пример проще, чем от нескольких мутировавших тварей по голому полю. Ноги вязли в разрыхлённой почве, скользили по излившейся из мутировавших кротовин стекловидной массе. Случайно уцелевшие кусты и подпорки цеплялись за одежду и царапали икры. Всё новые и новые трещины раскраивали землю, выбрасывая в небеса потоки сырой энергии. Не раз они рождались прямо под ногами беглянки, и очень везло, когда девушка успевала их перепрыгнуть, в то время как неповоротливых преследователей раскидывало в стороны. И всё-таки она продолжала бежать. Бежать подчас прямиком навстречу растерянным монстрам, что только поднимались с земли. Бежать наперекор полным ужаса воплям парней. Бежала, бездарно сбивая дыхание, путаясь в ногах и сторонах света, размахивая метлой, как волшебным мечом. И пусть относительно безопасное место с двумя метельщиками находилось неподалёку, пусть метания только раззадоривали нежить, пусть у самой Валент уже кружилась голова и терялась возможность ориентироваться в пространстве. Травница заходила на пятый круг своей жестокой и бессмысленной гонки.
Когда по спине пробежались в третий раз, заставив рёбра угрожающе скрипнуть, а какой-то умрун лихо оттолкнулся от девичьей попы, чтобы с наскоку порвать добычу, Яританна поняла, что её трагическая гибель срывается и надо что-то делать. Задрав на животе рубашку и подкатав рукава, чародейка попыталась увеличить площадь соприкосновения тела с родной стихией, насколько это было возможно, когда рядом толпа мутантов играет в салки. Сосредоточиться на потоке было сложно: бесхозная сила, туманила голову, взывая к самым тёмным и низменным инстинктам новоявленного некроманта, но духовник упрямо тянулась к чистой стихии, пока не почуяла слабый, но однозначный отклик.
— Есть, — не удержала самодовольства чародейка, настроившись сквозь царящий хаос на нужную волну. — Эл, сгоняй их в одну кучу! Тесни к центру, пока новые не повылазили!
Сказать, что от такого заявления убегающая травница слегка оторопела — ничего не сказать, но наличие чьих-то приказов, отдаваемых уверенным тоном, конкретного плана и ответственного лица возвращали её беготне подобие смысла. Валент резко затормозила и, решительно развернувшись, воинственно вскинула перед собой метлу.
— А ну брысь!!! — девушка сделала пару неловких взмахов, будто отгоняла кошку.
Подобные ухищрения не действовали даже на Рыську, умрунов же и вовсе привели в бешенство. Стоявшие в первом ряду твари слаженно сделали выпад вперёд, выдирая из рук вёрткой добычи опостылевшую, чуть фонящую чарами палку. Алеандр заверещала на порядок громче и бросилась бежать с удвоенной скоростью.
— Молодец! — подбодрила боевого товарища пыхтящая от натуги Чаронит. — Сгоняй их в кучу! Уменьшай радиус кругов!
Эл очень хотела ответить на такие пожелания крепким здоровым матом, но побоялась сбить дыхание. Тем более что земля прямо под ногами начала сходить с ума: бугрилась, пузырилась и шла мелкой рябью, выбрасывая вверх заострённые пики. Уже вопило несколько пронзённых тварей, бьющихся в конвульсиях на изогнутых остриях. Новые колья рвали пространство, невообразимым забором стремясь к небесам. Вот уже их стена закрывала собою тени подлеска, почти перекрывала небосвод, чуть скругляясь внутрь гладкими боками. Мутанты, позабывшие о наглом человеке, бросались на них с остервенением и отчаяньем загнанного в ловушку зверья. Скребли когтями, ломали, стеная и воя, но на месте сломанных пик вырастали новые. Ощущая неслабый прилив настоящей паники, травница кинулась в самую гущу нежити, распихивая мерзкие туши локтями и неистово пиная всё, что попадалось под ногу. Сперва под ноги попадались только чужие зады и конечности, но потом удачно подвернулась спина и пару голов. Оттолкнувшись от них, ловкая девица умудрилась ввинтиться между кольями над самым верхом и эффектно вывалиться наружу прежде, чем земляная ловушка схлопнулась, замыкая неведомых тварей в толстостенной сфере.
— Ух, б-беледа на исопнике, — сквозь зубы выругалась Алеандр, поднимаясь из пыли. — Ну, чё встали, упыри колбочные!?! Или вы только пиво жрать горазды?
Удивлённые, скорее её живучестью, чем криком, Мастера, скромненько подлетели ближе, опасливо косясь на получившуюся конструкцию. Каменный купол, чуть дрожащий и сыплющийся песком, не мог внушать особого доверия, хотя и выглядел непомерно большим и устрашающим. На его стенках ещё виднелись абрисы земляных кольев, что превращало его в подобие гигантского каменного желудка с оголёнными мышцами. Судя по глухим, едва доносящимся наружу звукам, внутри творилось что-то близкое к перевариванию.
— Да сделайте же хоть что-то!!! — чуть прихрамывая, травница двинулась в сторону "спасителей", жестами и мимикой изображая всё то, что желала с ними проделать при помощи незатейливых инквизиторских приспособлений.
Спасители дружно отшатнулись, но улететь не рискнули. Сама мысль о том, что слабые девчонки, с посредственным резервом и ветром в голове, вдвоём смогли справиться с десятком нежити пугала до дрожи в коленях. Подобный страх тщательно прививается всем Мастерам, для поддержания порядка и уважения перед боевыми чародеями. Страх политически и идеологически очень полезный, но только не когда распространяется на маленькую взлохмаченную травницу в порванном платье. Да она первой же должна была упасть в обморок, в ужасе броситься к ним или оцепенеть от страха, а уж никак не дубасить ЭТО первой попавшейся палкой. Артефакторы не могли скрывать собственного глубокого потрясения произошедшим. Стасий даже невольно подумал, что, если бы не поразительная схожесть с матерью, можно было заподозрить в сестре подкидыша.
— Ну, кто из нас Мастер! — лютовала потрёпанная, но не поверженная девица, воинственно размахивая загипсованной рукой перед лицами застывших чародеев. — Живо слезли с метёлок и упокоили этот балаган к чирьям собачьим!
— Э-э-э, — растерянно проблеял Стасий, послушно спускаясь на землю пред гневом второй маменьки.
— Но мы же артефакторы, — попытался возмутиться Ломахов, с трудом подавляя порыв спрятаться за спиной товарища.
Безрезультатно. С девушки ещё не схлынул азарт битвы, она готова была рвать и метать.
— Это не аргумент! Ты же огненный! Шпульни чем-то в ...это!
Не дожидаясь реакции испуганного артефактора, что боялся её, казалось, едва ли не больше, самих монстров, Алеандр схватила Равелия за руку и знакомым движением, заставила его пальцы щёлкнуть.
Раздался взрыв.
Наверное, в окружающем пространстве было разлито слишком много сырой силы. Может, аномалия места и времени каким-то образом распространялась и на самих чародеев, или молодой Мастер не рассчитал от неожиданности силу.
Ударной волной раскалённого воздуха, сухого и почти царапающего, троицу просто опрокинуло навзничь и даже слегка проволокло по дороге.
— Что это было? — сдавленно прохрипел Валент, скидывая с себя тела сестры и приятеля.
— Нежданчик, — нервно хихикнула травница.
В воздухе клубился пар. Чадили обгоревшие кусты. Дрожали тлеющими остовами прутики цветной фасоли. Некогда ребристая земляная темница медленно остывала, подгоревшим до густого терракотового цвета боком. Из её мелких трещинок струился особо мерзостный дымок, распространяя над полем вонь горелой плоти. Мало верилось, что внутри могло остаться хоть что-то способное к движению иль агрессии.
— Рыбу в глине запекают, это я знаю, — чуть отстранённо заметил Стасий, которому темы еды всегда казались наиболее приятными и нейтральными, — курицу там, кролика или, на худой конец, ящериц, но чтобы нежить...
— Да-а-а, — выдавил из себя невольный виновник "кулинарного" эксперимента. — А это что за куча там рядом? Оно не оживёт опять?
— Ох, Триликий меня задери, — вмиг опомнилась Алеандр. — Та-а-а-ан!!!
По счастливой случайности, духовник лежала с другой стороны земляного кокона и волна смертоносного пламени прошла вдалеке от неё, не превратив в очередную головешку. Хотя жар и откат сделали своё чёрное дело, изрядно закоптив спину и ноги. На открытой пояснице кривыми красно-бурыми пятнами виднелись следы от раскалённого песка и мелких искр, а кончики и без того не длинных волос местами дымились у самой макушки. Из-под посиневших ногтей всё ещё сочилась кровь, а под головой расползлась розоватая лужица. Травница, с выдающимися целительскими амбициями и весьма неплохими способностями, поспешила убедиться, что кровь является последствием разбитого носа, а не порванных барабанных перепонок иль сожжённых мозгов. Всё равно из средств первой помощи в её распоряжении был только подвяленный кустик подорожника.
— Она умерла? — осторожно уточнил Ломахов.
— В худшем случае сотрясение мозга и временная глухота, — авторитетно постановила Алеандр. — Если б умерла она, поверьте, мы бы тоже это вряд ли пережили.
Отчего-то травница была более чем уверенна, что смерь некроманта не может проходить так просто по объективным законам физики и чародейства. Обязательны раскаты молний, пространственный дыры и слёт Марр в белёсых рясах. На худой конец, небольшой подъём нежити или моментальное окукливание тела в лича. Парни же решили, что она подразумевает земляной кокон и с неким уважением посмотрели на тело чародейки.
— Всё, — не стала дожидаться появления Марр или новых умрунов Алеандр, выуживая из кустов отлетевшую в пылу сражения сумку духовника, — грузите её на метлу и драпаем отсюда быстрее. У няни подлатаем.
* * *
* * *
*
* * *
*
* * *
*
* * *
**
Над пустырём, полыхали зарницы. Мельчайшие искры шальной силы, что прорывалась в истончённые пласты реальности, нетерпеливым роем кружили над проклятым полем, заставляя жителей Кореней набожно осенять себя защитными знаками. Никто доподлинно не знал, что творится на другой стороне спасительного оврага, но все были свято уверенны: это "что" злокозненно и крайне непотребно. Ничто другое и не могло происходить в подобном месте.