Странный приятель.3

Но и оу Готор, (которого, надо сказать, почтенный Йоорг уважал куда сильнее чем его приятеля), и даже Одивия Ваксай, настаивали на скором отъезде. Так что — профессор побурчал немного для порядку, но... в конце-то концов — ...Хиим*кии, конечно полон достопримечательностей, но ведь впереди их ждал Мооскаа — Великий Город, полный самых удивительных тайн и загадок.

Так что едва за окнами кареты, виды на предместья Хиим*кии, сменились бесконечными степными просторами. — Он уже начал нетерпеливо подпрыгивать на сидении, радостно восклицая — "В Мооскаа, в Мооскаа"!

Глава??

Есть города большие, весьма важные и значительные... Они по праву гордятся множеством жителей, широкими улицами, богатыми лавками, обилием ремесленных цехов, и мастерством работающих там не покладая рук, работяг.

Каждый гордый патриот такого города, охотно согласится привести путника из далекой страны, (или рядом лежащего села), к главному Храму или городской Ратуше, и с гордостью поведает ему о том, что это самое высокое здание на тысячу верст вокруг (на всем континенте; на всей земле), или — самое широкое; с самыми большими дверями; обошедшее всех остальных по количеству окон, или... Может, перечислит, сколько кирпичей пошло на постройку, из каких отдаленных пределов привезли черепицу для крыши, какие знаменитости местного разлива, участвовали в его строительстве, или может, просто посещали... — Что ж, у каждого есть право гордиться тем местом, в котором он живет!

Но есть города... Как правило, их жители не отличаются особенной любезностью, по отношению к... ко всем, кому не повезло родиться или жить где-то в другом месте. На просьбу "рассказать о достопримечательностях", они не расплывутся в довольной улыбке, и не поспешат, бросив все свои дела, удовлетворить интерес путешественника, лопаясь при этом от гордости и Щастья. ...Скорее наоборот — смерив незадачливого провинциала высокомерным взглядом с неким оттенком жалости и презрения — пробурчат недовольно себе под нос, что-то вроде "Понаехали тут". После чего, сочтя, что и так проявили невероятную любезность, сдержавшись и не плюнув в собеседника — пойдут дальше по своим делам, мысленно сокрушаясь что "Город уже не тот", безнадежно испорчен, захламлен и засран, разными там приезжими бродягами и бездельниками.

Да — не слишком-то любезно. Но этих жителей, немного извиняет то, что живут они в городе-Легенде. Городе — чье имя известно даже в самых отдаленных уголках земли. Да что там "Его имя", в самых отдаленных уголках земли, известны даже имена его улочек и площадей. Ведь это Город — где каждый камень мостовой, сам по себе достопримечательность, и умей он говорить — смог бы поведать о Великих событиях, свидетелем которых был, или Великих людях, многократно ступавших по нему своими ногами.

Таким, а может быть и первым из таких — был город Мооскаа!

Может быть, он и не был самым древним. — Те же Ваалаклава или Аоэрооэо, могли взирать на Мооскаа со снисходительностью дедушек, наблюдающих за резвящимися на травке карапузом.

...Но только этот Город, был столицей Империи. Только отсюда — властители, едва ли не равняющиеся по могуществу богам, могли управлять всем миром.

Именно сюда, на протяжении тысяч лет, стекалось все лучшее, что появлялось на трех континентах земли — товары, капиталы, но главное — люди!

Люди... — Бесстрашные воины, честолюбивые царедворцы, мудрые, отдавшие свою жизнь Знаниям — ученые, и искусные тонко чувствующие художники, поэты и актеры...

...Тысячи их — немало добившихся в родных краях, ежегодно стремилось в Мооскаа, чтобы проверить силу своих таланта и воли, на гранитных стенах и гранитных сердцах ее жителей. Иные добивались невероятных успехов, богатства и Славы. ...Еще больше — погибали в ничтожестве, подобно прекрасным мотылькам, сжегшим свои крылья в пламени свечи, и рухнувшим на пол в виде противной таракашки. А кто-то, устав биться головой о стены — соглашался довольствоваться ролью серенькой посредственности... Зато — посредственности мооскаавской!

Но все они, как могли, привносили свою долю в Силу и Величие этого города. — Кто — своими ратными подвигами, кто хитроумными интригами, кто знаниями, а кто — талантами, украшая его улицы прекрасными домами, а дома — удивительными фресками и статуями, или просто — воспевая этот город в своих творениях...

Увы... — Империя давно пала. Кто-то считал, что под собственной тяжестью, кто-то — винил в этом падение нравов, козни врагов, или даже — богов, не сумевших сдержать своей зависти, при виде подобного великолепия...

Но ее столица — продолжала жить. Уже не такая богатая. Не настолько привлекательная для честолюбивых гениев со всех уголков земли. Но все еще великая, и ведущая себя так, будто по прежнему управляет миром.

В Мооскаа, компания тоореданцев, въехала уже довольно поздно вечером. Однако, оправдывая одно из своих прозвищ "город, который никогда не спит", великая столица еще была полна жизни. Центральные улицы даже были освещены горящими фонарями, освещающими вывески лавок, кажется не собирающихся закрываться до тех пор, пока последний потенциальный покупатель, не расстанется с последней медной монеткой в своем кошельке. А зазывалы, едва ли не бросались под колеса проезжающих мимо карет, с "требованием" посетить именно их лавку, или поселиться именно в их гостинице.

Если бы не излишняя назойливость — это пожалуй можно было бы даже посчитать удобным. — Именно так, путешественники выбрали для себя место обитания, соблазнившись выкриками — "Изумительные номера, Чудесный Стол. Рядом с Университетом".

Стол и правда был вполне себе неплох. Особенно учитывая, что еду вновь вселившимся постояльцам, подали едва ли не ночью, когда в Фааркооне, в иных местах, путника бы и на порог не пустили, велев приходить завтра. Но и цены за эту еду были... как праздничный банкет в Фааркооне.

Примерно так же обстояли дела и с номерами. — Однако, привыкшие к тесным каютам, тооредаанцы, особенной придирчивостью не страдали, а сразу рухнули по кроватям, торопясь выспаться перед завтрашним днем.

А утром, едва позавтракав — поспешили в Университет. Причем все — включая Гаарза и Одивию Ваксай.

Это был целый город в городе. Со своими градоначальниками, правилами, законами, и судьями. И со своей, совершенно особой атмосферой. — Чопорной и важной в центре — в зоне учебных корпусов, и разухабисто-разгильдяйской ближе к окраине в казармах и съемных домах студентов, а так же многочисленных кабачках и засеянных травой площадках между ними, где студенты сидели прямо на земле, не то изображая из себя неких дикарей, не то — своих древних предшественников — самых первых студентов Университета, которые, по части дикости, пожалуй могли бы дать фору любому современному дикарю. — Тем значительнее был виден путь, который прошло человечество, благодаря, в том числе, и той сокровищнице и приуножателю Знаний, каковым во все времена, слыл Университет Мооскаа.

Поскольку времени до назначенного "дружеского поединка" было еще вполне достаточно, почтеннейшему Йооргу было совсем не трудно уговорить их сопроводить его до кафедры Древних Языков. Особенно учитывая обещание профессора показать "нечто действительно уникальное".

Маленькая загвоздка — как разобраться во всем этом лабиринте зданий и улиц, разрешилась очень просто. — Один из сидящих на земле с унылым лицом, вечно нищих студентов, за не слишком большую мзду, с удовольствием вызвался сопроводить их "куда угодно, хоть в стойло небесного верблюда, ...а лекции по такому случаю можно и пропустить".

...И здание, к которому он их в результате привел, и правда, вполне могло бы быть этим легендарным стойлом — настолько древним оно выглядело.

— Ага... — Подтвердил студент, радостно тискающий в руках свой кошелек, в котором, кажется впервые за долгое время, появились хоть какие-то монетки. — Самое старое здание! Две с лишним тысячи лет. Построено на Том Самом месте!

— Каком "том самом"? — поинтересовался было Ренки, но почтеннейший Йоорг яростно зашипел, замахал руками, будто пытаясь загнать обратно, едва не сорвавшиеся с губ студента слова, и потребовал чтобы вся компания следовала за ним.

Следовали они, прямо в холл здания, посреди которого стояло не очень понятное сооружение — мощная клетка из толстых стальных прутьев, с целым набором замков, на крайне узеньких дверях.

Сначала, Ренки подумал что внутри сидит какой-то зверь... Не очень большой, но очень опасный, судя по размеру клетки и толщине прутьев. Но подойдя ближе, увидел там нечто другое.

— Вот!!! — С необычайной гордостью, сказал профессор Йоорг, тыкая пальцем между прутьями клетки. — Тот самый Котел Знаний. Символ Университета Мооскаа, и вообще — всех университетов в мире! Причем, самый что ни на есть подлинный! По легенде — военный трофей ваших любимых Лга*нхи, и Манаун*дака!!!

— Хм... — Живо откликнулся оу Готор, приникая к лицом к прутьям. — Хотите сказать, что этой посудинке больше четырех тысяч лет? А почему в клетке? В чем провинилась несчастная кастрюлька?

— Я попросил бы вас, сударь, поуважительней... — Недовольно поморщился почтеннейший Йоорг, которому тут, его профессорская мания, словно бы придала дополнительной смелости и самоуверенности.

— Гы-гы... сударь... — Лыбясь во весь рот, влез в разговор студент. — То не, как вы изящно изволили выразиться, "кастрюлька" провинилась, то свидетельство вопиющего пренебрежения Деканатом, принципом praesumptio innocentiae, иначе именуемым — презумпцией невиновности... Всего лишь из-за того, что несколько раз студенты одалживали Великий Котел, для своих невинных забав, администрация нашего Университета, склонна подозревать всех остальных учащихся в воровстве и предрасположенности к хулиганским выходкам.

— ...Традиция есть такая... — Опять поморщился профессор. — По окончании учебного года, — выкрадывать Котел Знаний, коий есть в любом университете, заливать его по края вином, и давать каждому студенту "приобщиться к знаниям".

Крайне дурная забава... — Нравоучительным тоном, и даже строго погрозив кому-то пальцем, продолжил профессор ...но в глазах его, на долю секунды мелькнула этакая искорка, показывающая что и он, в свое время, был не чужд подобных забав. — ...Ибо почетная роль виночерпия, достается студенту, "прославившемуся" наибольшим количеством дерзких выходок, небезопасных шалостей, дуэлей, и иными недостойными поступками. ...И слишком многие студенты, куда более озабоченны получением этой "должности", нежели постижением наук и приобретением знаний.

Но, если в других Университетах, на подобные шалости еще и склонны смотреть сквозь пальцы, то в Университете Мооскаа, имея столь древний символ, весьма строго блюдут свое сокровище! Насколько я знаю, за последние две сотни лет, этим хулиганам лишь трижды удавалось выкрасть Котел для своих нелепых забав. И с тех пор, его охраняют еще строже!

— Но надежда живет! — Продолжая довольно лыбиться, закончил речь профессора, студент!

— Жестоко лишать студентов подобных забав... — Улыбнувшись, вынес свое резюме оу Готор. — И небезопасно для Реликвии. Почему бы этот, не убрать куда-нибудь в хорошо охраняемые закрома, а сюда поставить его копию, и пусть поколения студентов, терзают его как хотят?

— Традиция...!!! — Строго заметил профессор. — Помните, я упоминал "то самое место"? — Так вот, по легенде, именно на этом холме, и зародился Университет. Прямо на голом холме, ведь строился Университет вместе с Мооскаа и поначалу не имел стен, но был просто местом, куда приходят жаждущие знаний люди.

Да, трудно поверить, но в те времена — тут был лишь поселок дикарей посреди бескрайней степи. А котел... я читал древние тексты, в которых говорилось, что котлом полным еды, привлекали первых учеников Университета. И они были куда более усидчивы, и значительно менее склонны предаваться разным шалостям, под угрозой лишиться единственного приема горячей пищи за день, уличенные в дурном поведении или неуспеваемости!

Тот самый Манаун*дак, жизнью коего вы так интересуетесь, будучи одним из основателей Университета, завещал, чтобы именно этот котел, покоился именно тут, именно на этом самом камне, веки вечные! И есть легенда, что если этот котел отсюда уберут — придет конец и самому Университету, а может быть даже и Городу.

...Впрочем, я привел вас сюда, чтобы познакомить с человеком, который знает куда больше обо всем этом. — Почтеннейший профессор Васиик Торб. Я ему уже писал о вас, как об удивительном знатоке древней письменности, (естественно, не вдаваясь в подробности), и я более чем уверен, что он будет счастлив нас принять...

...Ренки обратил внимание, что при упоминании имении Васиика Торба, студент невольно выпрямился, и изобразил на своей физиономии подлинное почтение. — Видимо — данный профессор, и правда пользовался немалым уважением в Университете Мооскаа.

— А что вы хотите судари и сударыня... — Продолжая довольно лыбиться (знать у него сегодня был действительно хороший день), ответил студент. — Сегодня в Зале, намечается большое событие. — Нашему чемпиону Ундааю Одииру, бросил вызов какой-то зазнайка из Хиим*ки. Сегодня после обеда, то есть как раз вот сейчас, должен состояться поединок, так что пробиться туда, через эту толпу, боюсь, будет сложновато!

Студент был прав. — Перед входом в здание Фехтовального Зала, куда после встречи с профессором Торба отправилась компания путешественников, стояла целая толпа народу, и кажется не меньшая, уже успела просочиться внутрь.

— И что этот Ундаай — хороший боец? — Как бы невзначай, поинтересовалась Одивия Ваксай.

— О-о-о!!! сударыня... — Восторженно пропел студент. — Он не только боец хороший, он вообще парень что надо. ...Строго между нами... — Студент понизил голос до трагического шепота, и пожалуй излишне смело приблизил свои губы к ушку девушки. — Он один из главных претендентов на роль виночерпия! Уверен — он сможет и котел в этом году умыкнуть, прославив свое имя в веках!

А в этом поединке, ставки на него принимают три к одному. Кстати, я собираюсь использовать данные вашими друзьями деньги на благие цели, и поставить их на Ундаая. Если у вас, сударыня, есть желание поучаствовать, то я с радостью, за ничтожный процент, подскажу вам людей, через которых можно сделать ставку.

— Да... А что говорят о его противнике? — Как бы невзначай пихнув локтем излишне дерзкого юношу, спросила Одивия.

— А-ай... — Вскрикнул он, и отодвинулся потирая ребра. Несмотря на внешний вид, удар у Одивии был поставлен неплохо. Однако, судя по всему, вовсе не обидевшись на такое обращение, и не устрашившись гневного взгляда оу Дарээка, он продолжил как ни в чем не бывало. — Не берите в голову. — Едва ли соперник Ундаая действительно хороший боец, к тому же трусоват! — По слухам, дело шло к дуэли, но он свел все к поединку на учебных рапирах. Так что — можете смело ставить на Ундаая, и сразу начинать считать прибыль!

— Боюсь, у нас сударь две проблемы. — Во-первых, я более чем уверена, что ваш Ундаай проиграет. А во-вторых — Если мы все-таки не попадем внутрь — поединок просто не состоится, ибо благородный оу Ренки Дарээка, в данный момент смотрящий на вас... э-э-э — в некотором раздумье, и есть второй участник поединка. ...Кстати — ваше счастье, что вы не носите шпаги, а то, возможно, оу Дарээка сначала бы размялся на вас, а уж потом бы проучил вашего чемпиона.