Ангел Специального Назначения

— Вот и славно, Ствол, извини, пока не отдам. Так надо.

Он расстегнул браслеты и встал.

— Пойдем, что ли? — спросил, кивая на кабинет. — Чего на лестнице торчать. Мы вернулись в комнату и уселись в разных углах. Я забралась на диван, подобрав ноги, а Глеб сел в кресло.

— Значит, так, давай коротко. Истории после. Что, как, почему. Все потом. Главное — пережить эту ночь. Оружие в доме есть?

Он кивнул: — В "оружейке" три ствола, помповухи.

-Ерунда это. Слону дробина, — я понимала, что привлекать спецназ комитетчик не решится. А будет с ним, скорее всего, старая гвардия, но тоже не дети.

Максим Геннадьевич, недострелянный. Кто еще? Ну, тройка питерских охламонов, это те, кого я знаю. Своих телохранителей с фирмы он вряд ли подтянет. Свидетели лишние ему ни к чему.

И тут вспомнила кривую усмешку мстителя: — Ты почему про укорот сказал? Только не ври. Я верхним чутьем разберу.

Глеб помялся, потом, нехотя, буркнул: — Мину я им в фасад заделал. Хотел вас рвануть ночью, и все дела. Потом испугался, что он меня раньше ликвидирует, как свидетеля.

"Во, как! Скромненько и со вкусом".

— Мину, говоришь? — раздумчиво протянула я. — Оно, конечно, дело хорошее, но он тоже не дурак.

"Да и мне второй раз подрываться не хочется, — вырвалось у меня: — Вот блин, как не вовремя". Сердце сдавила непонятная печаль.

"Почему такие, как Алексей, должны гибнуть, а эти суки, Лютые и Петровичи разные, жировать?"

— Дистанционка есть? — спросила, возвращаясь к реальности.

Он кивнул.

— Ну да, сейчас с этой сотовой связью только ленивый взрыватель не соорудит. Но, отпадает. Генерал не пацан. На тебя он может и не подумает, а от меня любой гадости ожидать будет. С него станется, он и "глушилку" может притащить. Связь блокировать. И вся задумка коту под хвост.

Рисуя возможные варианты, разговорились. Ну, я-то к пареньку вообще вражды не испытывала. А он вроде как поверил, что всерьез хочу генерала остановить. Странно, такое чувство, где-то я этого Глеба видела. Или не я?

"По возрасту ему лет тридцать, пересекаться нам, вроде, негде было".

— Слушай, — решила я проверить неясную догадку, — ты срочную где служил?

Глеб осекся, ответил обтекаемо: — Там, за речкой. На Юге в общем, а что?

-А конкретно?

— В/Ч двадцать два восемьсот семьдесят девять. — Буркнул мой новый подельник. — Тебе это что ни будь говорит?

"Ага, теплее". — В сто тридцать седьмом отряде, значит? Как же, знакомо. Тогда, еще вопрос".

— Изначально на шевроне твоей бригады волк был, потом на змеюку поменяли. Почему знаешь?

— Так это..., "дедушки" рассказывали. Волка себе полста четвертый отряд спер, — отозвался спутник.— Вот, а наш призыв себе уже кобру шил,— он осекся, и обалдело уставился на меня.

Я облегченно хлопнула себя по лбу: — "Вспомнила!"

— А ты откуда?.. Кто тебе про волка рассказал? — Глеб озадаченно захлопал ресницами.

— Не бери в голову. Все равно не поверишь. Главное, я тебя знаю.

Действительно, такое забыть трудно. В Лехиной Роте таких архаровцев было несколько десятков. Неудивительно, что не сразу вспомнила этого пацана.

План не план, скорее, наметки составила начерно. Чтобы лучше сориентироваться, решила все же пройтись по дому. Глеб выступил в роли гида. Спальни и гостевые комнаты интересовали с точки зрения обзора. Другое крыло — тоже.

"Господи, чего, наверное, никогда не пойму, зачем нужен такой громадный дом? Хотя, кто его знает, может, из-за того, что слаще морковки ничего не пробовала, вот и кажется диким".

Закончив осмотр, вернулись на лестницу.

— А в библиотеку пойдем? — обронил Глеб.

— Так вот же? — я кивнула на кабинет, стена которого была забита книгами.

— Ну, это он для работы держал. А библиотека у Ивана внизу.

Идти не хотелось, но победило чувство долга. Раз начали, нужно закончить. Спустились куда-то почти в полуподвал. Открыв дверь, остолбенела. Большая комната, посредине огромный биллиардный стол, над ним несколько ламп, в специальных абажурах, или как там они называются. И книги. Вдоль всех стен полки, забитые разномастными фолиантами.

-Неужели он это все читал?

— Не знаю, я не видел, — Глеб хмыкнул. — Какая теперь разница. Иринка точно оттуда брала несколько раз.

— Извини, если вопрос бестактный, она тебе очень нравилась?— спросила я, и грубо выругала себя за глупость.

Он не ответил. Да, в принципе, я и сама все поняла: — Извини.

Мой провожатый вздохнул: — Ты на нее действительно похожа. Очень. Но только внешне. Она другая... была. Ты старше и жестче.

Помолчал, невесело усмехнулся: — Банальная история. Телохранитель и клиентка. А вот не уберег. Да что теперь, я за этот грех остаток жизни себя грызть буду. Но мне главное с "ним" рассчитаться.

-Думаешь, станет легче?— мне вспомнилась краснодарская бойня.

— Не знаю. Но так еще хуже.

Разговор оборвался. Я повернулась, собираясь выйти наружу. Но тут взгляд выцепил небольшой металлический ящик, прикрепленный к стене возле книжной полки.

— А это что? — ткнула пальцем.

— По-моему, охотничье ружье. Иван его открывал редко. При мне не разу.

— Так давай глянем?

— Давай, только ключа нет.

— Обойдемся, — Я вынула "Макаров", прицелилась и снесла петлю. Повезло дважды, пуля не срикошетила, а застряла в стене.

Открыла дверцу сейфа и обмерла. В специальной стойке стоял обычный с виду чемоданчик-дипломат.

Вынула чехол из сейфа по одному только весу поняв, что сто к одному, но лежит там не пара носков и бритва, а нечто иное. Ожидания оправдались. Разобраный на несколько десятков частей, уложенных в свои ячейки лежал так называемый бесшумной стрелковый комплекс. А именно "винтовка снайперская специальная". Винторез как его называют в войсках. Вещь до боли родная для каждого хоть немного служившего в специальных войсках.

Вынув инструмент, принялась разглядывать. Не удержалась, спросила: — Ты знаешь, что это?

— Обидеть хочешь? — Фыркнул Глеб. — Я из нее столько...

-Ладно, ладно, верю.— Я вытянула из углубления ствольную коробку, вставила ствол, вщелкнула в пазы приклад. Разглядев на полке несколько магазинов удовлетворенно хмыкнула, разглядев, что снаряжены оба, причем один из них обычными СП-5, а второй черноголовкой.

— Конечно СВД для снайперских дел предпочтительнее, ВСС скорей оружие первого номера. Незаменимо для внезапного, скоротечного боестолкновения. Но как говорится, спасибо и на этом.

— У этой красавицы точность на трехстах метрах менее семидесяти пяти миллиметров.

— Слушай, — мой партнер подозрительно глянул на то, как я оглаживаю винтовку. — Ты, случаем, не из этих будешь?

— Из которых?

— Ну, что по горам, как говорится, "в колготках" бегают. Больно хорошо в снайперском барахле рубишь. И мульки спецназовские разбираешь. Рукопашка, опять-же. Ох, непростая ты штучка.

— Я, вообще, если хочешь знать полтора года назад как десять классов закончила. А с оружием меня один очень хороший человек познакомил. Может, от него и у меня к этой "кормилице" такое отношение.

Глеб вскинул голову: — Странно, мой... командир свой рабочий "ствол" так называл. Давно, правда это было. Классный мужик был. Только невезучий. Погиб он.

Я кинула ему пистолет: — На, забирай твой шпалер, иначе опять начнешь себе мозги догадками крутить. А ответ простой. Алексей, ведь это ты его имел в виду, он меня всему сам научил. От меня у него секретов не было.

— Так уж и не было? — Глеб явно не поверил.

— Сомневаешься? Ну, сам напросился... А скажи мне, мил друг, кто, перед самой командировкой с местными в Перикишкюле подрался, и кого Леха от самосуда спас? — спародировала я одесский говорок: — Ты хочешь деталей? Их есть у меня.

На Глеба невозможно было глядеть. Мужик, за тридцать, залился румянцем. История, и впрямь, вышла комичная. Глеб, тогда еще прослуживший неполный год, салага, познакомился с местной барышней, и назначил ей свидание. Однако не учел международную обстановку и восточный менталитет. И потому запросто мог угодить в суровый переплет, если бы не Алексей, который на вечерней проверке заметил, что бойца нет в строю. Лейтенант кинулся в поселок и отбил бойца. Рязанского "Казанову" уже успели крепко извалять в грязи и, похоже, собирались немедленно устроить ему обрезание, причем по самое, как говорится, не балуй.

— Блин..., — ошалело выдохнул Глеб, — я все понял! Ты его дочка. Точно. Нашего ротного дочь. То-то, смотрю, ухватки у тебя. Все его. И словечки тоже. Нет, правда?

— История длинная, хотя, можно и так сказать, жизнь он мне подарил. Если доживем, я расскажу, — отмахнулась я.

Мы болтали, словно были знакомы не первый год. Теперь, когда Глеб твердо уверился, что случайно повстречал дочь своего легендарного командира, он проникся ко мне полным доверием, и даже больше. Он подсознательно перенес часть своего юношеского преклонения перед Алексеем, казавшимся ему во время службы настоящим суперменом, и на меня.

— А ты-то как здесь оказался?— в свою очередь поинтересовалась я у неудачливого охранника.

— Демобилизовался в девяностом. Мой призыв на полгода в Карабахе завис Пришел, покрутился, а тут "румыны", мы так молдаван звали, вербовать приехали. А чего, денег пообещали, мол за свободу воюем, ну я и поехал, но там какой-то балаган. Махновцы, одно слово. Я через месяц от них и ушел. Через Польшу в Боснию перебрался. Года полтора там воевал, пока янкосы не влезли. Разнесли нас в дрова со своих этажерок. Кружным путем в Россию вернулся. Два ранения, правда, вскользь. И тысяча "баксов" за все про все. Закончил курсы телохранителей. Женился. Год прожили, разошлись. С тех пор так в охранной фирме и работал. До старшего смены дослужился.

— А потом меня Иван Андреевич к себе пригласил. Мы с Иринкой расписаться хотели. Правда, никто не знал... — он погрустнел и скомкано закончил: — Ты не подумай чего. У нас охрана нормальная была, это когда он с Юрием Петровичем работать стал, тот потихоньку своих людей подтянул. Меня Ира не отпускала, а мужики все поувольнялись. А когда ее... не стало, я уйти уже и сам не смог. Как-то прикипел. И решил — с ним буду, до последнего. Как смогу, прикрою. Однако... не смог.

Видишь, какая биография. В трех словах рассказал. А ты так спросила, будто това..., будто Алексей. Такие же интонации. Все... Все... — видя, что я не хочу отвечать, он замолчал.

-Послушай, а как же ты узнал, что ее, ну Иру твою люди Звягина исполнили? — задала я давно беспокоящий меня вопрос, и вновь огорченно скривилась. — Привычное для Лехиного лексикона словечко про звучало сейчас на редкость погано. — Извини, ну... сбил?

Глеб посмотрел на развороченный сейф, перевел взгляд на ряды золотящихся форзацем томов, и только потом отозвался мерным, лишенным краски голосом: Очевидцев нашел. Описали водилу. Никакой там не дагестанец сидел. Наш — российский. Больше того, узнал я его. Этот... — Глеб сжал зубы, давя резкое слово, — он раньше у нас служил. В отряде. Тоже офицером. Толстенький, волосики рыжеватые, нос картошкой. А еще... шрам у него, ну примета у него была. Узнал в общем. А я эту гниду всего за три дня до этого со Звягиным случайно видел. Тот к генералу приехал, а я как раз с парнями систему наблюдения отлаживал. Там, на заднем дворе камера есть, которой не пользуемся обычно. А тут врубили. Он, падла, из тачки Звягинской даже не выходил. Стекло тонированное чуть опустил только. Я еще удивился, мол, чего это Лютый здесь делает? Он ведь в ...

-Как сказал? — хотя подозрение возникло еще после перечисления примет, переспросила я.

-Майор Сидоров.— Развеял мои сомнения Глеб.— Лютый это его позывной в отряде был. — Хотя по мне так...

После. Не рвы после. — Я даже не заметила, как в голосе прорезались Лехины интонации.— Докладывай дальше. Когда приезжал, появлялся ли потом, все вспоминай.

Глеб вздрогнул, мотнул головой, словно стряхивая наваждение: — Ирины в апреле ... не стало, а он за три дня до этого, в конце марта появился. Больше я его и не видел.

-Все, достаточно.— Мне действительно стало понятно все. Никто и не собирался отдавать моего бывшего друга-приятеля в суровые лапы российского закона. В дурке, поди, отсиделся, и к марту уже на свободу вышел. И как показало дальнейшее, на пользу ему урок не пошел. Каким ты был, таким б... и остался.

"Ладно, если жив еще, то даст бог, свидимся. Хорошо, если б поскорее".— Я глянула на часы: "Ого, два часа уже".

— Давай перекусим и начнем готовиться. Сдается мне, в эту ночь все и решится.

Остаток дня пролетел в суете. А ближе к вечеру, часов в семь, позвонил Генерал.

— Здравствуй, Ира, — со значением произнес он. — Ну, как добралась, все нормально?

— Да. Юрий Петрович. Все хорошо. Только скучно. Сижу в спальне, телевизор смотрю.

— А Глеб где? — оборвал меня Звягин.

— В город уехал. Часа два как уже, — ответила я, глядя на замершего рядом со мной телохранителя.

— Вот, паразит, — искренне возмутился генерал. — Так ты что, одна осталась?

— Ну да. Никакой охраны, никого. Тишина.

— Ладно, я с ним после разберусь, — заверил собеседник.— А сейчас к тебе своих ребят отправлю. Переночуешь там, а я утром в город заберу. День трудный будет. Группа через час не позднее будет. Поняла?

— Поняла. Все поняла, — повторила я, отключая сотовый.— Эх, генерал, генерал. А с виду порядочный человек.

— На все про все у нас час, — сообщила Глебу новую информацию. — Уходим.

До намеченного пригорка добирались минут двадцать.

— Может, стоило машину забрать? — Глеб оглянулся на едва приметную среди других особняков крышу.

— Договорились уже. Что по волосам плакать, если голову оторвать хотят.

Пока шли, стемнело.

Едва успела устроиться за стволом поваленной березы и настроить прицел, как с трассы донесся слабый звук двигателя.

— Они? — вскинулся Глеб. — Угу, — отозвалась я, глядя в окуляр .

Пригорок, заросший мелкими деревцами, позволял наблюдать за площадкой перед домом, а если чуть повернуться, видны были окна левого крыла, в котором располагались спальни.

Джип вполз на территорию особняка. Остановился. В прицеле возникла морда большой машины. Чуть поведя стволом, разглядела, как из салона горохом высыпалось несколько затянутых в "Ночку" мужиков с оружием.

Часть их, грамотно прикрывая друг друга, рванула к дверям, другие скрылись за углом особняка.

Медленно тянулись секунды. Но вот дверь дома распахнулась, и боец из группы захвата подбежал к машине.

Тонированное стекло уползло вниз, и в прицеле возник благообразный профиль Юрия Петровича.

Приняв доклад, он с досадой хлопнул ладонью по дверце. Что-то скомандовал "опричникам", и двинулся в дом.

-По-ора,— в растяжку скомандовала я, переводя прицел в точку фасада, помеченную крестом. Чтобы нарисовать этот символ Глебу пришлось лезть на крышу.

По моему сигналу Глеб набрал номер. "Абонент недоступен", — прозвучал бесстрастный голос. Что и требовалось доказать. — Попробуй второй.