Золотая Валюта

На столько же рубль дорожает и по отношению к товарам. Банкиры и послушная им печать видят только устойчивость курса в золоте и восхваляют реформу.

Их похвалы усердно доводятся до сведения Царя.

Земледельческая Россия платит на покрытие тех же сумм налогов и процентов, но выраженных в дорожающих рублях, возрастающие количества своих произведений; разоряется, вырождается, стонет от голода.

Но её стоны не доходят до Государя.

Поместный дворянин, заемщик банка или крестьянин плательщик податей, равно должны продавать на 56% больше хлеба, чем при серебряной валюте, чтобы уплатить те же проценты и те же налоги. Удивительно ли, что такое изменение всех расчетов на 56% лишает их возможности улучшать хозяйство, воспитывать детей, заставляет прибегать к новым, разорительным займам, ведущим дворянина к продаже, имения, а крестьянина к неоплатным недоимкам?

Золотой валюте приносится в жертву поместное дворянство — оплот престола, и крестьянское земледелие, без процветания которого немыслимо здоровое экономическое развитие страны.

Как отражается на вывозе хлеба и полученной за него цене повышение курса нашего рубля, видно из нижеследующих сопоставлений Известий Министерства Земледелия.

С превышением курсом кредитного рубля цены рубля серебряного ежегодный вывоз хлеба из России увеличился на 100,7 млн. пудов; ежегодная выручаемая за хлеб сумма денег сократилась на 16,8 млн. рублей.

Так государственное хозяйство приносится в жертву золотой валюте.

За 5 лет, с 1892 по 1897 год, в сравнении с 5 годами предшествующего периода вывезено из России лишних 503,5 млн. пудов хлеба, взамен недовыручки в 84 млн. рублей. Если бы мы сохранили серебряную валюту, эти 503 млн. пудов хлеба и эти 84 млн. рублей были бы достаточны, чтобы предотвратить свирепствующий ныне в 19 губерниях с 30-миллионным населением голод, со всеми его ужасными последствиями.

В 1891 г. погибло от голода 656 000 человек.

Сотни тысяч людей, которые погибнут от голода в этом году, будут жертвами, принесенными золотому тельцу фанатиками золотой валюты.

Но кроме острого голода усиленный вывоз хлеба из России, при разорении сельского хозяйства и упадка производства, вызывает хроническое недоедание народной массы, что в свою очередь вызывает быстрое вырождение народа.

Где богатыри Измаила, Бородина, Севастополя? Их больше нет. Крупных людей можно встретить еще только в гвардии. В армию, на смену прежних богатырей, приходит малорослая и узкогрудая, худосочная молодежь. Да и этих людей, несмотря на пониженные требования приема, всё с большим трудом удается набрать, как о том свидетельствуют ежегодные Всеподданнейшие Отчеты Военного Министра.

Вот цифры:

Возрастающий процент неспособных явно указывает на вырождение народа под влиянием тяжких экономических условий, вызванных вздорожанием денег.

Таким образом, в жертву золотой валюте приносится здоровая мощь русского народа — залог военного могущества России.

Об увеличении внешней задолженности и о распродаже минеральных богатств России нет надобности и говорить. Об этом можно читать ежедневно в казенной "Торгово-Промышленной Газете".

___________________

Попытаемся дать себе отчет о влиянии золотой валюты на наши дела на Дальнем Востоке.

В нашей политике на Дальнем Востоке мы всегда встречали и будем встречать Англию в роли главного антагониста развития могущества России. Пока мы расширяли свои владения в Центральной Азии, мы соперничали с Англией на суше. По своим сухопутным военным силам Англия слабее России, и не могла ей оказывать серьезного сопротивления. Ныне мы встречаемся с Англией на берегах Тихого океана, как морская держава с морскою державою. Здесь отношение сил складывается иначе:

Соединенный флот России и Франции, приблизительно равный соединенному флоту Тройственного Союза, почти вдвое слабее английского флота; только соединенные морские силы России, Франции, Германии, Австрии и Италии едва превышают морские силы владычицы морей.

Известно, что для развития значительного морского могущества, для создания и содержания большого флота, необходимы, прежде всего, три главных условия: деньги, деньги и деньги. Эти деньги — мы сами отнимаем их от себя и отдаем их Англии.

Англия является кредитором мира на сумму, превышающую 100 млрд. фр. золотом. Всё человечество платит Англии ежегодно, в виде процентов, свыше 3,5 милрд. франков мирной контрибуции. Всё человечество платимыми процентами дает средства на сооружение и содержание английского флота — приносит дань на упрочение морского могущества Англии. Как кредитор мира, Англия озаботилась о том, чтобы все народы были обязаны платить ей проценты самою дорогою монетою в мире — золотом. Кроме того английские банкиры заботятся о том, чтобы золотая валюта распространялась, спрос на золото возрастал и золото становилось из года в год дороже. Это выгодно Англии потому, что народы только обязаны платить проценты золотом, но, в сущности, платят их товарами. Чем больше распространяется золотая валюта, чем нужнее и дороже становится золото, тем больше товаров должны платить задолженные народы своему кредитору — Англии, тем большую лепту приносят они на содержание английского флота — на рост английского морского могущества.

Из изложенного следует, что державы, которые хотят сравняться в морском могуществе и торговом значении с Англией, принимая золотую валюту, способствуют лишь росту могущества и богатства Англии и разоряют свои народы, т. е. действуют в направлении, прямо противоположном предначертанной цели.

Нет ничего удивительного в том, что государства с конституционным образом правления, благодаря прямой или косвенной подкупности членов парламента, были сбиты на этот ложный путь. Но до сих пор совершенно непонятно, каким образом Самодержавное, независимое от всяких влияний Правительство России, было склонено к принятию золотой валюты, к увеличению спроса на золото, к дальнейшему вздорожанию золота — к добровольному удвоению той лепты, которую Россия платит на содержание английского флота — на усиление морского могущества своей вечной соперницы ценою разорения своего народа, и без того небогатого и несущего огромные жертвы на расширение границ государства.

Неужели эти жертвы приносятся без надежды на то, чтобы они когда-либо были вознаграждены торговыми выгодами?

Ныне мы открываем себе новые рынки на Крайнем Востоке, проводим в Манджурию Великую Сибирскую Дорогу.

Англия, Франция, Германия также хлопочут об открытии новых рынков — для сбыта своих произведений. Что будем мы сбывать в Китай? Что будем возить по Великой Сибирской Дороге?

Вот как складываются до сих пор наши торговые сношения с Китаем. Заимствуем данные из отчетов Департамента Таможенных Сборов:

Мы видим почти неподвижную сумму нашего ничтожного вывоза в Китай и постоянно возрастающую сумму нашего ввоза из Китая — постоянно возрастающий отрицательный торговый баланс.

И эта торговля будет постоянно оставаться убыточной, и зло будет возрастать вследствие введения у нас золотой валюты.

В Китае монетной единицей остался до сих пор серебряный таль, равный 37,02 г чистого серебра = 8 фр. 22 сант. Сер. = 2 р. 5,5 к. сер.

Золотая валюта дорожает ежегодно по отношению к серебру; наш кредитный рубль в 1893 г. фиксирован в золоте, а не в серебре, а потому его отношение к талю изменяется:

Товар, который обошелся русскому купцу с доставкою в Китай в 180 рублей серебром и который может быть продан за 100 талей, дал бы ему в 1892 году 25,5 р. барыша, в 1893 году только 3 р. прибыли, в 1894 г. — 29 р. убытка, а в 1897 году убыток достиг бы 52 р.

Вывоз в Китай становится все более затруднительным, потому что одна и та же серебряная цена в Китае, при размене на золото, дает с каждым годом меньшую золотую цену.

Те же препятствия в разнице валюты встречают и европейцы при ввозе товаров в Китай, но они легче с ними справляются, благодаря большему совершенству и большей дешевизне своего фабричного производства. Наша же промышленность может соперничать с западноевропейской только в России, благодаря высоким покровительственным пошлинам. Китай наверняка не установит покровительственных пошлин в пользу наших произведений, и произведения нашей промышленности всегда будут устраняемы с китайских рынков произведениями наших конкурентов, особенно Англией, пользующеюся преимуществами дешевой морской доставки, благодаря своему громадному торговому флоту, на сооружение которого мы же косвенно даем ей постоянно возрастающие средства.

Между тем, если бы мы сохранили серебряную валюту, дело обстояло бы иначе.

За товар, который обходится с доставкою на китайский рынок в 800 франков и который в 1873 г. европейский купец мог продать с барышом за 100 талей (822 фр. до демонетизации серебра), ему пришлось бы, благодаря вздорожанию золота, требовать в 1893 г., чтобы выручить ту же сумму золотых франков или фунтов, или марок, уже 171 таль, в 1895 году 203 таля, а в 1897 г. 237 талей1.

При громадном удешевлении производства и сокращении до минимума личной прибыли, европеец ухитрился бы понизить свои требования на несколько процентов.

Между тем, русский купец, пользуясь преимуществами одинаковой с китайской серебряной валюты, продолжал бы предлагать свой товар за 100 талей, и выручал бы всё те же 205,5 рублей; таким образом, без труда и с выгодою для себя он изгнал бы европейских конкурентов с китайских рынков. Тогда расцвела бы русская промышленность, но уже не под сенью покровительственных пошлин, а благодаря громадному спросу на ее произведения со стороны азиатских рынков.

Тогда Русское политическое влияние в Китае разрасталось бы параллельно с широким развитием русской торговли.

Но все это сон, осуществление которого принесено в жертву золотой валюте.

___________________________________

1) Благодаря изменению цены серебра по отношению к золоту: до 1873 года (до демонетизации серебра) унция серебра стоит на Лондонском Рынке 60,8 пенсов, в 1893 г. — 35,6 п., 1895 г. — 30 п., а в 1897 году 25 п.

Еще важнее отрицательное значение нашего перехода к золотой валюте для наших отношений к Индии.

Газеты спорят о том, враждебной ли политики мы должны держаться по отношению к Англии или искать союза с державою, с которою наши интересы враждебно сталкиваются во всех частях света, где только существуют русские интересы.

Не стану вмешиваться в этот спор; но позволю себе напомнить римскую пословицу, гласящую, что и для достижения мирных целей не следует забывать о войне — si vis pacem, para bellum...

В Индии народ понял, как его разоряют подготовительными мерами к золотой валюте, фиксациею курса рупии, скорее и легче, чем понял это русский народ, потому что это изменение денег выразилось там в особенно грубой и наглядной форме, благодаря некоторым особенностям и обычаям страны.

Индус хранит свои сбережения не в процентных бумагах, не в чеканенных рупиях. Он переплавляет сбереженные в хороший год серебряные рупии в слитки, в домашнюю утварь, в украшения для женщин, — причем знает прекрасно, сколько серебряных рупий содержится в каждом из хранимых серебряных предметов.

В черный день он относит эти предметы в продажу, чтобы приобрести хлеба, или заплатить налоги. Но после 1893 года ему не дают более за продаваемый предмет того количества рупий, которое в нем содержится. За слиток, в котором содержится 100 рупий, (индус сам сплавил его из 100 рупий) ему предлагают в 1897 году только около 61 рупий. Он идет в казначейство и просит принять слиток по весу в уплату налога в 100 рупий; ему отказывают. Он отправляется на монетный двор; ему объявляют, что чеканка серебра за частный счет прекращена указом английской королевы. Индус должен отдать слиток в 100 рупий, чтобы заплатить налог или долг в 61 рупию. Он разорен, и он знает, что его разорил указ английской королевы, изменившей его старые серебряные деньги. Он знает также, что он занимал у английского банкира эти самые 100 рупий, а тот теперь принимает их в уплату лишь 60 рупий долга.

И он возмущается против англичан — и междоусобная война, возникшая на экономической почве, потрясает теперь английское владычество в Индии.

Индусы всегда смотрели на Россию, как на свою предопределенную судьбою освободительницу. Если бы Россия сохранила свою серебряную валюту, если бы среди ужасов голода и междоусобной войны Индия видела рядом с Англией, безжалостно затягивающей над страною золотую петлю, Россию, облеченную в свои унаследованные от прежних Царей серебряные ризы, под сенью которых процветающий русский народ обещал бы такое же процветание Индии, — тогда стоило бы кликнуть клич, и Индия с её 250-миллионным населением пала бы к ногам Русского Царя, взирая на Heгo, как на своего освободителя.

Да и не для одной Индии Русский Царь стал бы Царем-Освободителем.

В 1900 году, если сбудутся молитвы угнетенных земледельцев всех стран, Брайнен будет избран на пост Президента Соединенных Штатов. Он обещает сокрушить владычество золотой валюты и снять с золотого креста изнемогающее на нем трудящееся человечество. История увенчает его неувядаемою славою за освобождение человечества от величайшей несправедливости и тягчайшего экономического кризиса, которому когда-либо подвергались народы.

Если бы Россия удержала свою серебряную валюту согласно советам Мелина, если бы мы присоединились к франко-американскому соглашению относительно восстановления свободной чеканки серебра, эта слава принадлежала бы навсегда Русскому Царю — слава освобождения всего трудящегося человечества от еврейской эксплуатации и еврейского владычества.

Но и это — только прекрасный сон, осуществление которого принесено в жертву золотой валюте.

______________________

В тот же день, 13 мая 1898 года, Орловский Областной Съезд Сельских Хозяев постановил следующую резолюцию:

"Съезд, принимая во внимание,

1) что основною чертою переживаемого сельско-хозяйственного кризиса является общее падение цен на все произведения земледелия и что нынешний подъем цен является случайным и исключительным, как обусловленный всемирным недородом 1897 года;

2) что падение цен имеет теснейшую связь с увеличением покупной силы золота, вследствие лишения серебра его прежнего характера валютного металла;