На грани

Он твердо знал, что ответит Комуи. Знал, как тот взглянет на него, и был готов к этому. Но жить так, как другие, он все равно бы не сумел. Жаль, что он так и не нашел, кого искал, но, быть может, они встретятся в мире мертвых. Орден? Как-нибудь обойдется без него. А если не жить ради сражения, тогда чего ради жить вообще?..

17.

Скрипнула дверь — пришел старый Книжник. Этого впускали — он помогал лечить раненых, и, судя по всему, только благодаря его стараниям Канда так быстро шел на поправку.

Впрочем, старик не мешал. Даже не заговаривал с экзорцистом, только посматривал неодобрительно, и Канда прекрасно знал, почему.

-Скоро снова в бой? — неожиданно нарушил молчание старик.

Канда молча кивнул. Вступать в разговор желания не было. Книжник буркнул что-то, подозрительно похожее на "болван", и занялся перевязкой. Экзорцист молча терпел — особой нежностью руки старика не отличались.

-Как Лави? — спросил все-таки Канда.

Старик бросил на него насмешливый взгляд, помолчал немного, будто раздумывая, стоит ли говорить. Потом все же ответил:

-Ему хуже, чем тебе.

"Неужели настолько серьезные ранения?" — Канда попытался подавить тревогу, но вышло не слишком успешно. Наверно, старик что-то прочел по его лицу, потому что буркнул:

-По твоей милости я едва не лишился ученика.

Экзорцист промолчал — оправдываться было глупо.

-Мне не хотелось бы, чтобы это действительно произошло, — добавил тот.

-Я больше никого не подставлю, — повторил Канда слова Комуи. — Не беспокойтесь.

Старик только покачал головой, собрал свои пожитки и направился к выходу, что-то бормоча себе под нос. Канда разобрал нечто вроде "надоело возиться... один лежит носом к стенке и молчит, второй просто кретин..."

-Эй!.. — окликнул Канда старика, но тот не услышал. Или сделал вид, что не услышал.

"Кто лежит носом к стенке?" Ну, ясное дело, не он, ему и повернуться-то сейчас сложно, да и стенка — только в изголовье, в нее носом утыкаться затруднительно. Значит, кретин — это он, а Лави...

"Старик сказал, что ему хуже, чем мне. Отчего? Уж с ранами-то бы Книжник справился. Тогда в чем дело?"

Мысли снова пошли по кругу и то, до чего неожиданно додумался Канда, ему совсем не понравилось. "Лежит и молчит..." Если Лави молчит, значит, он либо спит, либо без сознания, либо грядет конец света, потому что заставить младшего Книжника заткнуться дольше, чем на несколько минут, всегда было задачей непосильной. И если он действительно умолк, значит, дело плохо. Почему?

"Да потому, что он знает тебя лучше, чем ты сам, — сказал внутренний голос. — Потому, что он давно понял, как ты намерен поступить."

"И что? Мы ведь давно решили, что ничего не должны друг другу! Он обещал не вмешиваться в мои дела!"

"Но это не означает, что он должен принять твое решение равнодушно. Разве не так?"

Канда намеренно резко повернулся, чтобы разбудить утихшую было боль и отвлечься от этих мыслей. Не получилось. Выходило... Ничего не выходило, если честно.

Он ведь принял решение. А раз решив, Канда никогда не сворачивал с выбранного пути! И все-таки...

"Я не умею работать в команде и никогда не научусь, — сказал он себе. — Даже если захочу. Для этого мне придется переступить через себя. Сломать себя, а я не могу... Стоп."

Эта мысль была вовсе неожиданной.

"Разве мне раньше не приходилось этого делать? — спросил себя Канда. — Разве я не ломал себя все эти годы? Да сколько раз! И никогда не говорил, что не могу! Не хочу — другое дело, но я всегда умел себя заставить, если было нужно... И что получается? — Он прикусил губу. — Я даже не попытался этого сделать, а решил уйти красиво. Выбрал путь наименьшего сопротивления. Я... струсил?!"

От этой мысли стало жарко щекам — если Канда когда-то чего-то и боялся, так это выставить себя на посмешище. Прослыть трусом. А выходило, что именно это он и сделал... Почти сделал!

"Я не просто решил разом избавиться от всех сложностей. — Говорить с собой, так уж начистоту! — Я отказался от своей цели. Счел ее недостижимой в нынешних условиях. Сдался. Да, — повторил он себе. — Я сдался. Сразу. Даже не попытался сразиться. Лави — и тот боролся за себя, за свой рассудок, как мог! И до сих пор борется..."

Мысли снова свернули на младшего Книжника. И здесь все тоже было сложно, слишком сложно для Канды, привыкшего жить, ни на кого и не на что не оглядываясь и ни с кем не считаясь.

Да, все так. Он посчитал, что Лави забрал над ним слишком большую власть, но никогда не задумывался, насколько сильна его собственная власть над Книжником.

"Попытался избавиться от этой зависимости, да? — зло спросил себя Канда. — Стало скучно одному? Попробовал заменить Лави на этого малолетнего кретина с комплексом спасителя мира? Преотлично вышло, Канда Юу!"

А ведь Лави это прекрасно понял, — неожиданно сообразил он. Может, не сам мотив Канды, но следствие-то было перед ним! То-то Книжник бросал порой на экзорциста такие странные взгляды, но заговорить так и не осмелился... Чего боялся? Услышать, что больше не нужен? Что другие ничуть не хуже?

"Кретин, — подумал Канда. — Старик прав. Два кретина."

Что он приобрел, связавшись с Алленом? Жалкий суррогат эмоций, которых ему так не хватало в отсутствие Лави? И только-то? Иллюзию свободы от зависимости?.. Как он вообще мог подумать, что Аллен, с его наивностью, детскими комплексами и вечной готовностью к бескорыстному самопожертвованию во имя спасения всех и вся хоть чем-то напоминает Лави — не по годам разумного, циничного даже, но все-таки человечного?

"Сперва я его оттолкнул, — теперь мысли лились спокойно, и в этом спокойствии было что-то жуткое. — Теперь решил уйти. Не оглядываясь. Ничего не объясняя. По-моему... По-моему, Канда Юу, это и называется предательством. Здорово! — он сдавленно рассмеялся. — Оказывается, ты, безупречный воин, мало того, что трус, так еще и предатель! Каким бы запомнил тебя Лави? Ты хотел — чтобы воином. А на самом деле — кем вышло бы? Самоубийцей? Человеком, которому даже попытаться жить по-другому смелости не хватило? Слабаком? Истеричкой? Последней тряпкой? — Теперь хотелось что-нибудь сломать, но под рукой ничего не оказалось. — Ты бы испоганил все, что вас связывало. Одним махом! А что стало бы с его цепью после этого? Хватило бы ему сил удержаться, ты не знаешь? Не знаешь..."

Видение изъеденной ржавчиной якорной цепи, готовой лопнуть и рассыпаться трухой в любой момент, было настолько отчетливым, что Канда вздрогнул.

-Я не хочу этого знать, — сказал он себе. — И никогда не узнаю.

Подумав, он вызвал медсестру.

"Сдохнуть просто. Ты попробуй, выживи... — Канда усмехнулся. — А ведь выживу. Просто так, назло."

-Что-то случилось? — подбежала к нему хорошенькая девушка. — Вам нехорошо?

-Мне хорошо, — заверил Канда. — Верните мои вещи. Я хочу выйти отсюда.

-Но вы... но вам... — испугалась медсестричка. — Вы же еще не!..

-Я — уже да, — сказал экзорцист таким тоном, каким умел разговаривать только он один. — Верните мои вещи.

Девушку как ветром сдуло — ослушаться она не могла. Может, побежала разыскивать старшую медсестру или Книжника? Интересно, что скажет тот на внезапное желание экзорциста покинуть лазарет? Канда подавил ухмылку: скорее всего, ничего не скажет. Старик — тот еще хитрец, знал, что делает...

-В-вот... — Наконец, вернулась медсестра, протянула на вытянутых руках свернутую форму. Старшей медсестры не было, что не могло не радовать. Неужто старик ее предупредил? С него бы сталось... — Вам помочь?..

-Сам справлюсь.

Канда так взглянул на девицу, что та снова испарилась.

Конечно, он погорячился: то и дело подкатывала обморочная слабость, он только обувался добрых полчаса. Все же справился. Поднялся, придерживаясь за стену, и вышел...

...Он не помнил, какой сегодня день. И вообще, с трудом соображал, день это или ночь. Не хотелось никого видеть, ни с кем разговаривать. Поначалу старик еще пытался приставать к нему с нравоучениями, потом отступился, только сердито посматривал и укоризненно вздыхал, заходя проведать ученика и видя нетронутый обед на подносе.

Приходила Линали, говорила что-то сочувственное, призывала поправляться поскорее и не хандрить.

-Как Юу? — спросил он один раз.

-Не знаю, — опустила голову девушка. — К нему никого не пускают. Но Книжник говорит, он идет на поправку. А ты почему не навестишь его? Ты бы пробрался...

-Думаю, ему сейчас лучше побыть одному, — ответил Лави, и добрая девушка не стала больше задавать вопросов.

Забрел и Аллен, нес какую-то жизнерадостную чушь, пока Лави не попросил его уйти, сославшись на головную боль. "Неужели я вот так же выгляжу со стороны? — подумал он тогда. — Тоже несу ересь. Пытаюсь всех развеселить и не понимаю — это иногда раздражает. Ничего удивительного в том, что Юу не заметил разницы..."

Да разве в Аллене было дело? Конечно, нет... Это — такая ерунда по сравнению с главным. С тем, что Канда наверняка уже принял решение. Он вряд ли стал долго раздумывать, уж настолько-то Лави его знал. Сколько им еще осталось времени? Нет, не им. "Их" больше нет, иначе бы не вернулись те сны...

Оставалось только вспоминать. Сильные руки — на ладонях такие мозоли, что царапают кожу, горячее дыхание, и длинная челка щекочет шею. Надменно изогнутые, отчего-то всегда обветренные губы — они вовсе не кажутся надменными, когда чуть приоткрыты, и...

-Лави! — в дверь, даже не постучав, просунулась чем-то взбудораженная Линали. — Лави, Канду выписали!

-Что?.. — Лави привстал с кровати, на которой с самого утра лежал одетым, спиной ко всему миру, разглядывая стену.

-Ну, вообще-то, говорят, он настоял, — добавила Линали. — Ты же его знаешь! Если что решит — не переубедить!

-Это точно... — пробормотал Лави.

-Пойдешь встречать? — предложила она.

-Конечно, — через силу выговорил Книжник. — Иди. Я догоню...

Надо пойти. Канда может даже ничего не говорить, достаточно будет посмотреть ему в глаза...

...Ну конечно, вся толпа здесь. Будто что-то сверхъестественное случилось.

Канда едва слышно фыркнул, сделал шаг вперед. Его еще немного пошатывало от слабости, но он знал — это скоро пройдет.

-Канда, Канда! — заголосили коллеги, окружили, кто-то даже осмелился хлопнуть по спине. Вот только почему-то не было слышно привычного радостного вопля "Юу!!"...

Неужели Лави уже услали куда-то на задание? Нет, вряд ли, раз он так плох, как говорил Книжник. Тогда где он?

Канда нетерпеливо оглянулся, пропустив мимо ушей вопрос Аллена, который только что не подпрыгивал от нетерпения, заглядывая ему в лицо.

Конечно, Лави был здесь. Только отчего-то не со всеми вместе, не в толпе. И не рвался к нему, чтобы облапить, как обычно — Канда ненавидел эту его привычку, но бороться с ней было бесполезно. А сейчас будто чего-то не хватало.

Лави стоял в стороне. Просто стоял, смотрел на него и словно чего-то ждал. Одна рука на перевязи, лицо бледное, осунувшееся, как после долгой болезни, губы обметало. Глубокие тени на лице, взгляд усталый и какой-то безнадежный, веки покраснели, как бывает от долгой бессонницы...

Бессонницы?!

Канда остановился. Кто-то что-то спрашивал, но он не слышал. Вообще ничего не слышал и не видел, кроме застывшего лица Лави.

Бессонница... Лави подробно рассказывал о том своем кошмаре. Давно рассказывал, когда они только познакомились. А потом этот сон перестал его мучить, потому что у него была... цепь. Он, Канда Юу, и его дружба. Что же случилось? В чем дело? Может, вовсе не в том сне, а просто Лави так скверно выглядит после ранения? Или экзорцист был прав, когда решил, что сам же эту цепь разрушает?

"Да, — подсказало что-то Канде. — Это все-таки сон. Он вернулся, и Лави снова тянет в пустоту. Я был прав..."

-Канда, ну что ты стоишь? Тебе нехорошо? — суетился перед ним Ален. Что-то встревожено говорила Линали, поддакивал Крори... — Может, тебя проводить? Или врача позвать?

-Не надо никого звать, — кривя пересохшие губы, выговорил Канда, не отрывая взгляда от лица Лави. Тот едва заметно улыбнулся, печально и понимающе. — Отвяжись.

-Узнаю Канду, — рассмеялся Аллен. — Но ты правда какой-то бледный. Слушай, а может, пообедаешь? Пойдем?

Лави отвернулся. Оказывается, его взгляд Канда ощущал физически, хотя как такое может быть? Но, выходит, бывает... Смотреть на поникшие плечи младшего Книжника Канда не мог. Вообще видеть его таким... погасшим — не мог.

-Ты куда, Канда?! — всполошился Аллен.

Не слушая его и не обращая внимания на остальных, Канда решительно шагнул вперед. Хорошо, что никто не рискнул заступить ему дорогу. У него сейчас не хватило бы сил отшвырнуть со своего пути и кошку...

...Лави решил не подходить ближе. Что бы Канда ни решил, пусть скажет сам. Он не станет навязываться. Да и поди, пробейся сквозь эту толпу: можно подумать, все встречают любимого родственника-миллионера!

Выглядел Канда, если честно, отвратительно: бледный до зелени, идет — шатается, но все равно идет — его упрямство сильнее любого недуга. Остановился все же. Слушает, что говорит Аллен, кажется. А тот в своем репертуаре: только что не подскакивает от радости, и Линали крутится тут же, и все трещат без умолку...

"Я хотел сделать из нашей дружбы цепь. У меня получилось. Я говорил, что цепь будет держать меня, даже если ты уйдешь навсегда, и это чистая правда. Я только забыл сказать тебе одну вещь: это сработает, только если ты, уходя, все еще будешь моим... моим другом. Нет. Просто — моим. А теперь... от цепи уже почти ничего не осталось. Я снова падаю в пустоту, Юу... А ты даже не замечаешь меня! Я смотрю на тебя, давно уже смотрю, а ты меня не видишь. Ты теперь другой — и если не с другими, то и не со мной. И уйдешь навсегда — не оглянувшись и не вспомнив обо мне..."

Лави вздрогнул: Канда вдруг повернул голову, будто услышал его слова. Нахмурился, пристально глядя на него. Что-то ответил Аллену, даже, кажется, улыбнулся...

Лави больше не мог на это смотреть, отвернулся. Малодушно, да. Но у него больше не осталось сил, а так, может, удастся сохранить хотя бы остатки собственного достоинства...

...Идти почему-то было тяжело, будто воздух сгустился и стал плотным... или это подступила та пустота, которой так боялся Лави? Может пустота быть плотной? Что за чушь лезет в голову!..

Несколько шагов дались, как дневной переход.

-Ну? — сердито спросил он, подойдя вплотную.

Лави развернулся так резко, будто не слышал его шагов. А может, и в самом деле не слышал?

-Юу?.. — Такое удивление прозвучало в его голосе, что Канде стало неловко. — Ты...

-Я. И не смей называть меня по имени! — с удовольствием выговорил он.

С лица Лави будто гипсовая маска свалилась, он улыбнулся обычной своей улыбкой, и обреченность пропала из взгляда...

-Честное слово, больше не буду, Юу!

-Пошли, — Канда сжал его плечо, в основном для того, чтобы не свалиться самому. — Дотащи меня до комнаты. Не хочу пахать носом пол на глазах у этих...