магия искусства, часть 1

— И где же наш заказ?

— Ой... — Касс недоумевающе посмотрел на нее, — заказ?...

Глава тридцать вторая. Неожиданные встречи.

Когда Касс и Онея вернулись к своему столу, Анреа сидел не двигаясь, уставившись в одну точку. Его лицо не выражало абсолютно ничего. Можно было не сомневаться, что у камня на дороге было больше эмоций, чем у него. Легор тем временем спал, развалившись на своем стуле, что-то тихо бубня. Юнеа и Эвила так же спали, облокотившись друг на дружку. Одеус и Денон куда-то уже ушли, не дождавшись добавки алкогольных напитков.

Увидев все это, Онея лишь смогла сказать:

— Что за чудная идиллия.

На столе перед компанией стояло огромное количество пустой посуды из-под алкогольных коктейлей, которой не было, когда Касс и Онея уходили.

— Что тут произошло? — все еще с трудом стоя на ногах спросил Касс.

Неожиданно Андреа пришел в движение. Его голова медленно повернулась к пришедшим, и после минутного разглядывания их лиц, он ответил:

— Официант ошибся заказом и принес нам кучу всяких коктейлей, — и в этот момент он истерически рассмеялся, — мы решили, что это вы постарались и что вы скоро вернетесь, и решили начать без вас.

— И закончить тоже? — с наигранной строгостью спросила Онея.

— Вас все не было и не было... — Андреа взглянул на Касса и продолжил, — похоже вы и там, где бы то ни было, хорошо посидели...

— В свое оправдание могу сказать, что я вел сложную интеллектуальную беседу с двумя очень умными людьми и одним действительно умным троллем...

— Вообще то в вашем споре участвовало еще несколько человек, — шепнула Онея.

— Тем более, — взбодрился Касс, — и я их всех убедил... в правильности своей точки зрения.

— Ты мне сейчас так мозг вынес этими... длинными словами... — глаза Андреа действительно расширились, во время речи Касса, — лучше помолчи...

— Так, ладно, алкоголики и тунеядцы, — Онее уже надоели эти пьяные разговоры, — давайте поднимать наших, пора бы уже идти на боковую, завтра у нас целый день экскурсий.

— Ооо... — застонал Анреа и спрятал голову за руками, — а можно я просплю? Или заболею?

— Так, больной, я лечить тебя тогда буду, хочешь этого? — Онея пристально уставилась на Андреа.

— Пожалуй, что нет, — покачал головой Анреа.

— Тогда вставай, бери под руку своего собутыльника, девчонок я сама подниму.

В этот момент из толпы, окружавшей их столик, отделилось три фигуры. Касс был не в том состоянии, чтобы сразу узнать, кто это был, но силуэты показались ему знакомыми, и от этого ему сразу свело живот и потянуло к белому другу.

— Вот тебе приличные студенты, — слушал он знакомый женский голос, — напились как последние алкаши.

Сфокусировавшись, Касс узнал в двух шагах от себя Гедиону и двух ее подруг.

— Кто пустил шавок в помещение? — тут же выпалил он, — животным не место в баре.

Он так эмоционально это произнес, что истратил остатки последних сил, ноги у него подкосились, и он рухнул на стул, рядом с которым предусмотрительно стоял.

— Молчал бы, — высокомерно ответила Гедиона.

Онея старалась не обращать на нее внимания, но даже взглянув краем глаза поняла, что и Гедиона с подругами провела этот вечер очень весело, и теперь сама с трудом держит равновесие в своей привычной пафосной позе.

— Вам бы тоже не мешало проспаться, — заметила лишь Онея, понимая, что Гедиона теперь просто так не отцепится. Она уже приготовилась как следует с ней поцапаться, когда одна из подруг Гедионы с трудом смогла выговорить:

-Что ты все с ними возишься, пошли уже. Нас ждут...

— Ты права, — оживилась Гедиона, — нас ждет настоящее веселье, а вы колупайтесь в этом мерзком баре с дешевой выпивкой дальше.

И с гордо поднятой головой и кривой походкой Гедиона вместе со своей свитой направилась в сторону выхода из бара.

— Она совсем обнаглела, — злобно произнесла Онея, смотря ей вслед.

С трудом расшатав Эвилу и Юнею, Онея проверила, чтобы парни тоже стояли на ногах. Андреа и Легор подпирали друг друга, возвышаясь над всем залом, в то время как Касс все еще сидел на своем стуле.

— Вот что я хотел сказать! — выпалил он,— ты, Гедиона, жалкая, мелочная...

— Касс, она уже ушла, — остановила его Онея, — все, мы идем спать.

— Правда? — Касс недоумевающе осмотрел пространство вокруг себя в поисках Гедионы, но не обнаружив ее, закончил, — действительно... что ж... действительно... пора.

Она встал, и пошатываясь пошел к выходу. Остальные последовали за ним. Онея шла последней, следя за тем, чтобы никто не потерялся. Легор и Анреа, как часто бывавшие в таком состоянии, держались лучше всех. Подпирая друг друга, они не заваливались и практически шли прямо, хотя ноги Легора особенно сильно заплетались. Девушкам приходилось хуже, хотя они не обращали на это внимания. Они шли не просто опиравшись друг на друга, а нежно поднимая и лаская волосы, что-то шепча.

Наконец, минуя толпу не менее пьяных студентов и местных жителей, ребятам удалось добраться до выхода и выбраться на свежий воздух. В деревни вечерний воздух был по-настоящему свежим и бодрящим. Касс, проживший большую часть жизни в деревни, тут же взбодрился и стал идти более прямо.

— Что ж, я требую продолжения банкета, — чуть ли не прокричал он.

— Какое тебе продолжение, — буркнула Онея, — спать пошли.

Их движение продолжилось, когда надышавшись чистым воздухом, все пришли немного в себя. Пока они шли к гостинице, Онея обратила внимание на то, что еще во многих домах горит свет. Но светло на улице было не за счет этого. Небо было ясным и частым, и с его темного подола светили яркие звезды. Онея уже забыла, на сколько яркими они могут быть. После переезда в столицу она не видела их таким. Прекрасные, далекие, они безмятежно дарили магам свой мягкий свет, неся вместе с ним что-то прекрасное.

Наконец череда невысоких простых домов закончилась, и перед ним появился въезд на гостиничный двор. Тут на удивление было чрезвычайно оживленно. Возле главного входа толпилось множество людей, приехавших на машинах и автобусе. У всех у них были легкие туристические сумки, словно они были заядлыми путешественниками.

— Журналисты, — с легким призрением буркнул Анреа, — сразу видно...

— Что им тут делать, — с неприкрытым беспокойством спросил Касс.

— Видимо приехали из-за случившегося во дворце, — предположил Анреа.

— Нечего тут стоять, — вмешалась Онея, — пойдемте уже.

Пока они проходили мимо толпы приезжих, пытающихся получить хоть какие-то места в гостинице, которая и так была забита студентами, Касс услышал пару обрывков разговоров, из которых стало ясно, что Анреа был прав. Слух о том, что картины неожиданно ожили, вызвал большую волну интереса в столице, и практически каждое информационное агентство прислало своего человека для сбора материалов. Это его слегка насторожило, хотя он не сомневался в том, что до правды все равно никто не докопается.

Спустя еще некоторое время им удалось добраться до аллеи гостиничных домиков, где и располагалось их пристанище на время поездки. Заприметив их домик, Онея с облегчением произнесла:

— Ну, наконец-то. Я уж думала, что мы никогда не доберемся.

Они уже практически вошли в дом, когда Легор издал тихий жалобный стон. Онея и Касс проследили за его взглядом и увидели что в пятидесяти метрах от них, на скамейки возле другого домика сидят две девушки. Одна из них сидела с красными глазами, явно только что плакав. Не смотря на это ее личико казалось очень милым, хоть и простым.

— Это она что ли? — спросил Касс.

— Да... — пробубнил Легор, -мне... мне нужно... с ней поговорить...

— Так, никаких разговоров, все на сегодня! — скомандовала Онея.

Андреа понял ее мысль, подхватил своего друга и буквально втащил его в дом. Юнея и Эвила последовали за ними. Онея строго посмотрела на Касса и повторила:

— Я же сказала, что мы все идем спать.

— Этот командный голос может работать на них, — отмахнулся Касс, — а я то с ним уже давно знаком. Я разберусь сам, только закончу одно дело.

Его голос стал немного более ровным, да и стоял он поувереннее, из-за чего Оня произнесла:

— Ладно, смотри сам. Только я сегодня уже не буду тебя вытаскивать не из каких передряг.

— А разве я попадаю в передряги? — невинным голосом спросил Касс, посмотрев на Онею с широко раскрытыми глазами, пытающимися доказать что он сама наивность, чистота и честность

— Вот это тоже на меня не работает, — ответила Онея, — веселой ночи.

— А тебе спокойной, если это вообще возможно.

Касс взмахнул рукой в прощальном жесте и направился в сторону девушки, которая так нравилась его другу. Он мог сфокусироваться только на ней, и задать себе курс, поэтому когда облачко, стоявшее рядом с девушкой отделилось и направилось куда-то в сторону со словами:

— Успокойся только, я сейчас принесу тебе чего-нибудь, — лишь смог осознать, что он получил ту возможность, на которую надеялся.

Он подошел к девушки и спросил:

— Лайнеа, если не ошибаюсь?

Она посмотрела на него словно, только что заметила.

— Да, а ты... один из друзей Легора, верно?

— Именно... — ответил Касс, тщательно подбирая слова, — могу я присесть?

— Это свободная страна, только не думай, что ты сможешь меня в чем-то убедить, — Лайнеа сама изрядно выпила, и язык ее немного заплетался. По всему было видно, что она из-за чего-то сильно расстроена.

— Знаешь, я в общем-то ничего особенного говорить то и не хотел, — признался Касс, присаживаясь рядом с ней, — просто кое-что передать.

В этот момент он достал из внутреннего кармана сложенные листы бумаги, которые забрал у Легора в автобусе, и передал их девушке.

— Что это? — удивленно спросила она.

— Прочитаешь, поймешь. Я знаю лишь, что все это написал Легор для тебя.

Он пристально посмотрел на нее, и в его глазах она прочитала какое-то сожаление, словно он извинялся.

— Ты же ведь влюбилась, да?

— Я не знаю, о чем ты говоришь, — покачала головой Лайнеа.

— Да ладно, если бы тебе было плевать на него, ты бы сейчас не лила слезы. Нам причиняют такую боль лишь те, кто нам по настоящему дорог. Иначе бы это было не больно.

— Ты что, философ? — усмехнулась Лайнеа.

— Подрабатываю на полставки, — с улыбкой ответил Касс, — просто однажды я тоже влюбился, знаешь, по-настоящему так, сильно. И она была от меня безума. Только вот я совершил ошибку. Мне казалось, что я должен уйти из-за тог, что должен что-то сделать, но я был не прав и теперь очень сильно сожалею об этом. Это была самая страшная ошибка в моей жизни, и теперь я просто не представляю как все исправить. Она постоянно мерещится мне, и это просто сводит с ума. Она мне сейчас так нужна.

— Я если честно ничего не поняла сейчас,— заторможено произнесла Лайнеа.

— Все это к тому, что ты можешь еще дать ему второй шанс. Прочти то, что я тебе отдал, и сделай выводы. Решение, конечно же, твое, но не совершай ошибки, которую совершил я, иначе будешь жалеть очень долго...

— Я подумаю... — мрачно произнесла Лайнеа.

Тут Касс понял, что Лайнеа уже некоторое время смотрит ему за спину. Он обернулся и застыл на месте.

— Вот я и говорю, мерещится повсюду, — произнес он, глядя на подругу Лайнеы, вернувшуюся со стаканом воды.

— Касс? — удивленно произнесла она.

— Эли... — в ответ сказал шокированный Касс.

Глава тридцать третья. Прошлое и настоящее.

Касс стоял там, где его оставили девушки, то есть возле входа в один из гостиничных домиков. В его голове крутилось множество мыслей, которые следовали друг за другом, выводя его все на новые, более безумные мысли. Время тянулось бесконечно и в конечном итоге он пришел к выводу, что он просто перепил, и ему нужно идти домой проспаться.

Касс уже сделал неуверенной шаг в сторону его дома, когда дверь наконец открылась, и на крыльце появилась Эли. Она была где-то на полголовы ниже его, с вьющимися каштановыми волосами по плечо. Ее большие голубые глаза необычно сверкали в лунном свете, а красивое миловидное личико казалось было сделано из розового мрамора. Сама она казалась тонкой и хрупкой, хотя Касс не обманывался по поводу этого, помня силу ее удара.

Легкой походкой, которую вело слегка в лево из-за выпитого в баре, она спустилась к нему и встала прямо перед ним, заглянув ему в глаза. Он смотрел в ее, не отрывая взгляда, все еще пытаясь убедиться в том, что все это ему не примерещилось.

В следующий момент Эли замахнулась, и ее кулак пришелся прямо в челюсть Касса. Удар был такой силы, что он чуть не упал.

— Черт! — вырвалось у него, — значит все-таки не белочка.

В этом у него сомнений больше уже не оставалось.

— Что, думал перепил опять? — с усмешкой спросила Эли, — ты пьян, как в общем и всегда.

— На себя бы посмотрела, — выпрямившись и потирая ушибленную часть лица, ответил Касс.

— Я хотя бы ровно стою на ногах, — возразила Эли.

— Да, но сколько можно было ходить со своей подругой? Я тут час простоял!

— Я довела ее до порога и тут же вернулась обратно. Меня не было две минуты, — Эли строго посмотрела на Касса.

— Да? Ну... я так нервничаю, что мне это время показалось вечностью.

— Нервничаешь значит? — Эли строго посмотрела на него, — как когда мне писал то письмо?

— А, ты все еще сердишься из-за этого? — Касс попытался сделать вид, словно это было очень, очень давно.

— Злюсь ли я? — взорвалась Эли, — да первой мыслью у меня было взять нож с кухни, найти тебя, и отрезать все, что делает тебя мужиком!

— Как хорошо, что этого не случилось.

— Это еще не поздно сделать, — голубые глаза Эли сверкнули адским огоньком, и Касс прекрасно знал этот взгляд. Он не предвещал ему ничего хорошего, но отчасти из-за него он и влюбился когда-то в эту девушку.

— Ладно, ты права, — Касс оборонительно поднял руки, — я был неправ и совершил тогда ужасную ошибку.

— Да, я уже слышала как ты рассказывал об этом.

— Ну, тогда ты знаешь, что я говорю правду.

Взгляд Эли смягчился, и на секунду она с прежней нежностью посмотрела на него.

— Что же тогда случилось? Почему ты ушел.

— Я же написал об том...

— Там был написан полнейший бред. Ты писал то письмо видимо в состоянии, более худшим, чем сейчас. По крайней мере, я так решила.

— Можно сказать, что это так, — признал Касс, хотя в тот момент он был трезвым. И все же от осознания того, что ему предстоит с ней расстаться, Касс был практически в бессознательном состоянии на момент написания письма.

— Так что мне нужны объяснения. Вменяемые объяснения, которые смогут объяснить твое безумное поведение. И я не приму, что ты все это время был в запое.

— А если я не могу рассказать тебе всего? Пока не могу... — Касс смотрел на нее, разрываемый на части. Все внутри него кричало рассказать ей правду и вымаливать прощения, и лишь мозг, который даже сейчас еще как-то работал, не позволял ему этого сделать хотя бы по той простой причине, что поверить в то, что он маг искусств Эли все равно не сможет.