— Что ж, остается только идти вперед!
Я услышал над головой какой-то шум. Посмотрел вверх и увидел с десяток каменных монстров, летящих в нашу сторону.
— Всем бежать! — Крикнул я остальным. — Горгульи!
Все посмотрели вверх и, увидев каменных монстров с пылающими красными глазами, что летели по направлению к нам, оценили всю серьезность ситуации, и, не сговариваясь, рванули вглубь отдела библиотеки. Хорошо, что на нас уже не было бутафорских кандалов, которые мы предварительно сняли. Я, конечно же, побежал вместе со всеми.
Лабиринты книжных стеллажей не сулили нам спасения или даже временной защиты. Кажется, бежать некуда. Эти чертовы горгульи нас рано или поздно достанут. Я решил дать им бой. Резко развернулся, сложил рукой магические печати и ударил в приближающихся горгулий своей любимой "Дланью Хаоса". Две ближайшие ко мне рассыпались на мелкие куски, остальных отнесло на несколько метров. Я тут же сплел еще несколько магических заклятий, и раскрошил еще двоих монстров.
— Ты что там геройствуешь?! — Услышал я за спиной крик Ловкача. — Давай к нам! Бегом!
Я посмотрел на друзей. Они все залезли под большой толстый деревянный стол. Он был достаточно низким, поэтому горгульи, что были весьма крупными, никак не могли их достать. Они носились вокруг стола, били по его крышке своими острыми когтями, но стол не поддавался.
— У меня все под контролем! — Крикнул я друзьям.
— Обернись! Бегом! — Прокричал в ответ Ловкач.
Я тут же снова повернулся лицом к горгульям. Все они снова были готовы к бою, а те три, которых я раскрошил на куски, восстанавливались просто на моих глазах. Несколько мгновений — и они снова были целостны и готовы сражаться. Я еще раз ударил по горгульям "Дланью Хаоса", но они все с легкостью увернулись и тут же напали на меня. Они адаптируются, учитывают свои прошлые ошибки и изучают противника, а еще с легкостью восстанавливаются. Ну и как с ними сражаться?
— Сюда! — Прокричал Ловкач. — Мы прикроем!
Мои товарищи ударили одновременно несколькими боевыми заклятиями. Ощутимого вреда они не нанесли, но строй горгулий разрушили, что помогло мне выиграть некоторое время. Я увернулся от нескольких достаточно прицельных атак когтей, и со всей силы рванул к друзьям, даже не оглядываясь на летящие по мою душу хищные живые изваяния. Буквально проскользнул под стол, а острые когти воткнулись в то место, где только что было мое тело. Тяжело дыша, посмотрел на Ловкача.
— Из-за твоих дибильных идей, меня только что чуть не растерзали живые статуи. Скажешь что-то в свое оправдание?
— Эээ... это было весело.
— Весело?! — Чуть не проорал я. Дальше я почти в цензурной форме, но с очень многими яркими выражениями и словечками, рассказал ему все, что о нем думаю. Но тот лишь пожал плечами. Мол, такой я, да, ну что с меня возьмешь. Я лишь вздохнул.
— Ну и как выбираться будем? — Поинтересовался. Горгульи продолжали кружить над столом, время от времени начиная царапать крышку или пытаясь выковырять нас из-под него. Но к нашему счастью, стол был невысоким, но с толстой, длинной и широкой крышкой.
— Мне кажется, его специально тут поставили, чтобы у нарушителей была возможность спастись и сдаться живыми, — сказала Молния.
— Я тоже так подумал, — поддержал я.
— Может, как-то быстро прорвемся к выходу? — Предложил Ловкач.
— Да нас растерзают еще на полпути, а даже если прорвемся, то что нам это даст? Замочная скважина исчезла из двери, если ты вдруг забыл! — Возразил я.
— И что ты предлагаешь?
— Это! — Ответил я, сделал необходимое плетение и с моих ладоней слетел красный огонек, он пролетел мимо горгулий, поднялся ввысь и где-то там взорвался снопом искр. Сидя под столом мы этого видеть не могли, но я знал, что магия сработает. Если в отделе есть какие-то наблюдатели или заклинания-сенсоры, то это должно сработать.
— Сигнал бедствия? Знаешь, какое наказание нас теперь ждет за такой проступок?
— Не знаю, но думаю это не хуже чем, когда обсидиановые когти вспаривают твое брюхо, и ты пытаешься помешать своим кишкам вывалиться на пол. А теперь будем ждать! — Сказал я. Вдруг заметил, что под столом стоит картонная коробка с книгами. Ну, хоть почитать что-то можно.
Мой взгляд привлекла красивая книга в красной обложке с золотистой окантовкой. Изящная надпись от руки гласила "Сборник пьес неизвестного драматурга".
Я взял книгу в руки и тут же почувствовал ужасное притяжение. Как будто книга имела собственную силу гравитации, при этом, просто огромную. Черты моего тела и черты товарищей становились размытыми.
— Что происходит?! — Испугано спросила Молния. Напуганными были мы все. Судя по всему, нас затягивало внутрь книги. Еще миг и мы все с криками полетели в какую-то черную пропасть.
Наше свободное падение продолжалось около минуты, как мне показалось, после чего мы зависли в полуметре над какой-то освещенной площадкой, и тут же плюхнулись на нее, но уже с полуметровой высоты. Хотя, все равно, было немного больно.
— Ciao, дорогие гости, добро пожаловать в мой театр!
Перед нами стоял человек, одетый в синие штаны и такие же туфли, темно-синюю желетку с узорами в виде цветов и оранжевую кружевную рубашку. На его лице была золотистая карнавальная маска.
— А ты вообще кто? — Спросила Белка.
— Я — человек в маске! Нужны ли еще какие-то имена? И вы как раз успели к самому представлению!
— Какому еще представлению? — Спросил Ловкач.
— К постановке моей пьесы, разумеется! — Сказал человек в маске. — Вот и зрители уже заждались.
Я только понял, что мы стоим на сцене, прямо в свете софитов. Вокруг, сколько можно было разглядеть, виднелись зрительские места, на которых сидели странные деревянные марионетки. Вдруг все куклы одновременно подняли руки, и нас оглушило громом каких-то слишком механических аплодисментов.
— Видите?! — сказал тип в маске. — Зал изнывает от жажды зрелищ! Публика хочет шоу! Так что не заставляйте зрителей ждать! Хорошие актеры так не делают!
— Актеры?
— Si, глупенький! Актеры моего великого театра!
— Он меня бесит! — Сказала Белка.
— Меня тоже! — Добавила Молния.
— Просто убьем его! — Спокойно сказал я, быстро сделал свое любимое магическое плетение и, направив руки в сторону типа в маске, произнес. — Длань Хаоса!
Но, увы, ничего не произошло.
— Тебе не кажется, что не сработало? — Спросил Ловкач.
— Да ладно? Как ты догадался? По тому, что его не впечатало в стену мощным магическим ударом?
— Insense. — Сказал пижон в маске. — Ваша магия тут не работает!
Я повторил плетение. Снова никакого результата. Попробовал другое — все тщетно.
— Единственный способ покинуть мой театр — это отыграть свои роли!
— А если мы откажемся? — Спросил я.
— Тогда пробудете здесь вечность! В моем мире не существует времени. Так что вы не умрете от голода и никогда не состаритесь, вы будите жить здесь вечность!
— Как-то по-другому я себе представлял бессмертие.
— И что же мы должны сыграть? — Спросила Молния.
— Хороший вопрос, FrДulein! — Ответил тип в маске. — Три случайных сцены из одной из моих пьес!
— А может нам просто вломить тебе как следует, шутник? — Поинтересовался я. — Мы тебе и без магии можем навалять.
— Just do it. If you can!
Я схватил один из стульев, что стоял возле меня и с силой ударил им о стену. Стул развалился, а в моей руке осталась довольно увесистая ножка. Я перехватил ее покрепче, как дубину, и направился в сторону этого шутника в маске. Но из-за сцены тут же выскочила человекоподобная деревянная марионетка, состоящая из сотен разнообразных колодок, что были закреплены таким образом, что ее тело было весьма гибким и подвижным. У нее была голова без лица, лишь деревянные зубы, что беспрерывно стучали друг от друга. Эта странная кукла попыталась атаковать меня. Но я с силой ударил ее своей импровизированной дубиной по голове (или что у нее там) и она, отлетев на несколько метров, врезалась о сцену и рассыпалась на десятки маленьких колодок. Из-за сцены выпрыгнули еще около дюжины марионеток и направились в мою сторону. Я уклонялся от атак, и смог разрушить еще парочку. Но их стало в два раза больше.
— Assez! Может, пора признать поражение?
Я осмотрелся, оценил расстановку сил и бросил ножку стула.
— VernЭnftig! И так, все просто — отыграете три сцены из моей пьесы — и вернетесь в свой мир. Откажетесь — останетесь здесь навечно. Согласны?
Мы все были в ярости. Конечно, наша гордость была задета. Мы, настоящие колдуны Хаоса, должны выполнять требования какого-то клоуна из книжки. Но деваться, видимо, некуда. Нам его не победить.
— Играем! — Сказал Ловкач. И мы все кивнули.
— Bene! Тогда начнем. Вы сыграете три сцены из моей пьесы "Маффины графини де Ларилье".
— Какое идиотское название, — шепнул мне Ловкач, — чувствую бред еще тот.
— Молчать! — Крикнул человек в маске. — Что вы понимаете в искусстве? Кстати, забыл упомянуть маленькую пикантную деталь — все мужские роли в моей пьесе играют женщины, а все женские — мужчины.
— Что?! — Переспросил я.
— А месье знает толк в извращениях! — Сказал Ловкач.
— Ты будешь графиней, — он указал на Ловкача, — а ты, — показал на меня, — горничной.
— Что?! — Хором ответили мы.
— Или хотите остаться здесь на вечность?
— Парни, нам тоже это не нравится! — Сказала Молния. — Но нужно как-то выбираться. Давайте перетерпим это все вместе и забудем как дурацкий сон.
Мы оба нехотя кивнули.
— Ваши наряды! — Сказал тип в маске. И перед нами тут же, просто из воздуха, возникли наши театральные костюмы.
— Чулки?!
— Корсет?! — Воскликнули мы с Ловкачом одновременно.
— Мои ассистентки помогут вам облачиться. Мейкап, платья, шугаринг.
— Шугаринг?
— Эпиляция карамелью, — ответил этот извращенец, как будто это было что-то само собой разумеющееся.
— Эпиляция?!
— Карамелью?!
— Все должно быть натурально, иначе зритель почувствует фальшь.
Я посмотрел на сотни марионеток, сидящих на зрительских местах. О да. Эти действительно просто эксперты в том, что такое фальшь.
— Ну, вы можете отказаться и провести здесь вечность!
— Если он для натуральности собирается и наше мужское достоинство оттяпать, — прошептал мне Ловкач, — то я лучше уж соглашусь остаться здесь навечно, по крайней мере, с двумя подружками я смогу пошалить, — и он посмотрел на Белку и Молнию, — а вот если оттяпает, то уже ни с одной.
— Не думаю, что он зайдет так далеко! — Успокоил я друга. А сам подумал, что хотелось бы в это верить.
Ассистентки человека в маске, эти странные куклы без лиц, утащили нас с Ловкачом в разные гримерки, где начали превращать нас в наших персонажей. Не прошло, казалось, и получаса, как мы уже были готовы. Я с тоской посмотрел в зеркало: парик, накладные ресницы, помада, черное платье горничной, чулки, белый передник и туфли на каблуках. Мда... Этот день нужно просто как-то прожить и забыть.
— Как ты себя чувствуешь? — Спросил Ловкач.
Я даже засмеялся, когда его увидел. Этот высокий аристократический парик, роскошное платье с тугим корсетом и весьма дорогие туфли. И столько макияжа, что я его еле узнал. Эти куклы-гримеры знали свое дело.
— Чувствую себя трансвеститом! — Со злостью ответил я. — И еще чувствую этот горький привкус унижения.
— Это просто помада, у нее такой вкус! Если бы чаще оставался с девочками наедине, романтическими вечерами, знал бы какая она на вкус! — Съязвил Ловкач.
— Не знаю, с какими там девочками ты занимаешься поеданием помад, это твое дело, а мне вот хочется поскорее все это закончить и вернуться в наш мир. Общество свирепых кровожадных горгулий мне милее, чем этого типа и его марионеток.
— Главное не плачь, — сказал Ловкач, — а то тушь потечет.
— Сцена первая! — Скомандовал человек в маске. — Графиня сидит в своей опочивальне и ест фейхоа.
— Почему фейхоа? — Спросил Ловкач.
— А почему бы и нет?! Я — художник, я так вижу!
— Да не спорь, — вмешался я, — ешь уже свои фейху...
— Тсс! — Прервал меня Ловкач. — У названия этого фрукта нет множественного числа!
— Давайте ближе к делу!
Перед нами с Ловкачом появились листы с нашими репликами. Я пробежал их глазами. Что за больной придумал этот бред? Впрочем, я уже знал этого больного в маске, вполне в его духе.
— Госпожа, вам письмо! — Произнес я свою реплику.
— Не годится! Женственнее!
Я заскрежетал зубами и, передразнивая женскую походку от бедра, подошел к середине сцены, один раз, правда, чуть не упав, из-за этих дурацких каблуков, и наигранно тонким голосом произнес:
— Госпожа, вам письмо!
— Слишком много сарказма в словах и жестах! — Сказал человек в маске.
Я уже злился не на шутку, да я просто разорву на куски этого клоуна.
— Странник, душка, — улыбнулся Ловкач, — не серди графиню и будь послушной девочкой! И мы оба окажемся в нашем мире и поскорее покончим со всем этим.
Матерясь внутри, я все-таки постарался отыграть свою реплику соответственно.
— Уже лучше, — ответил тип в маске. — Но над игрой еще стоит поработать! Ответ графини.
— Письмо? — Ловкач играл куда лучше меня. — И от кого же, милочка?
— От того самого офицера, лейтенанта М.
— Почему именно М? — спросил я.
— Я просто еще не придумал ему подходящее имя, пускай будет М.
— Вам письмо, госпожа, — повторил я, — от того самого офицера, лейтенанта М. Танцуйте!
— После этого графиня и горничная танцуют зажигательное страстное танго! — Сказал тип в маске.
— Чего?!
— Что за бред?
— Никто не танцует после фразы "танцуйте, вам письмо". Тем более танго.
— Я — художник, я...
— Ой, не начинай, художник! Я не умею танцевать танго!
— Я тоже.
— Ладно, тогда хотя бы простой вальс!
Ловкач подошел ко мне, мы взялись за руки, и начали танцевать вальс. Точнее пытаться танцевать. Пару раз чуть не свалились, запутавшись в полах длинного платья графини, несколько раз я наступил Ловкачу на ногу.
— Ты не мог бы аккуратнее! — Тихо сказал он.
— Ну, уж прости, но если ты думаешь, что я по ночам обувал каблуки и репетировал вальс, готовясь к этому дню, то ты сильно ошибаешься. Я, конечно, странный, но не настолько же!
Мы кое-как закончили наш танец, истоптав друг другу ноги, зрелище было еще то. Но к счастью, извращенец в маске принял такую игру, и первую сцену нам засчитали.
Второй сценой должно было стать тайное свидание графини и офицера, лейтенанта М, того самого, которому автор так и не смог придумать имя. Встреча происходила в ночном парке, возле поместья графини. Офицера играла Белка, а Молния играла поручика, сопровождающего старшего офицера, и влюбленного в горничную графини. Да уж, сюжет многообещающий. Чувствую, ситуаций щекотливых предвидится еще много.
Ловкач, он же графиня де Ларилье, томился в ожидании в тени ветвистой ольхи. Офицер М, он же Белка, в настоящем солдатском мундире медленно крался к графине.
